Хасанов Р.Ф.,
Бирская государственная
социально-педагогическая
академия, Республика
Башкортостан
Верный
конь и Добрый Молодец в башкирском
историческом романе
Произведениям башкирских писателей присущи архаические и мифологические мотивы. Их источником является народная культура и составляющие ее песни, легенды, кубаиры, сказания, мифы, которые в свою очередь порождают архетипы (архетипические образы, ситуации, мотивы). Например, мотив дома, стихии, путешествия, коня, молодца.
Особенно часто мотив верного коня и доброго молодца встречается в историческом романе. Один из романов классика башкирской литературы Фарита Исянгулова называется «Верный конь и добрый молодец». Эти два образа красной нитью проходят через все повествование, символизируя верность башкирского воина воинскому долгу, его самоотверженность, любовь башкир к миру, труду, природе. Эта мысль верна и по отношению к вечному спутнику молодца – коню. Глядя на него, главный герой романа Шафик думает: «Ты же дитя природы, твое место в поле, между оглоблями, а ты одичала в битвах, душа твоя загрубела». Так сливаются два образа-символа в романе, обобщенно выражая мысль о том, что человек и все живое на земле рождены для мира, созидания, а не для войны и разрушения; возникает архетипическая оппозиция войны и мира, жизни и смерти, гуманизма и антигуманизма.
Архетипические образы доброго молодца и его верного коня наиболее полно и
глубоко раскрывают национальный характер, создают национальный колорит. Башкиры
испокон веков занимались скотоводством, вели кочевой образ жизни. В течение
столетий башкирские племена боролись за
национальную независимость, защищали свои территории от нашествия татаро-монголов, от посягательств ногайских, казанских,
сибирских ханов. После вхождения в состав русского государства в середине ХVI столетия башкиры, верные
условиям договора с Россией, принимали участие в походе Минина и Пожарского
против поляков, в Азовском походе Петра Первого против
турок, в сражении против шведов в 1708 году под Полтавой, в Семилетней войне в
1757-
Эти два образа непосредственно запечатлены в башкирских исторических
романах конца ХХ столетия. В одних случаях они обнаруживают себя в виде мотива,
некоего «микросюжета», несущего более или менее самостоятельный и достаточно
глубинный смысл» [1], в других – являются организаторами «полного» сюжета,
основными действующими лицами произведения. К числу последних
следует отнести роман Яныбая Хамматова «Северные амуры», посвященного участию
башкирских войск в Отечественной войне 1812 года. В самом его названии
заключен глубинный поэтический смысл. Французы, увидев башкирских всадников с
луками и стрелами, прозвали их амурами с севера по аналогии с древнегреческими
мифическими персонажами. Писатель создает героические образы башкирских
джигитов, участников заграничных походов русских. В центре многопланового повествования
образ легендарной личности Кахыма Ильмурзина - одного из ярких представителей
башкирского народа начала ХIХ века. И портрет героя, и характеристика его личностных
качеств служат созданию его героико-романтического
облика. Вот он во время смотра войск Александром 1: «…в новом казачьем чекмене,
эполеты с золотой бахромой, шапка круглая, приплюснутая, сапоги со шпорами. Усы
браво закручены, бородка округло подстрижена. Серый иноходец так и рвется в
намет, играет жилками, прядет ушами» [2].
Мысль о гармоническом единстве,
неразлучности джигита и коня особенно ярко проступает в романе Булата Рафикова
«Карасакал». Сюжет романа отчасти выстроен на основе
одноименного кубаира. Народная память запечатлела батыра в
ярко-красочных, романтических тонах на его легендарном Карате (Вороном скакуне).
Согласно легенде, скакун был отдан Оренбургскому генерал-майору взамен ста
двадцати арестованных башкир-мятежников. Но конь, не прижившись на чужбине,
воротился домой и был подарен народом Карасакалу. В кубаире говорится о
подвигах, совершенных батыром на своем славном скакуне.
Б. Рафиков в создании образа Карасакала
верен духу кубаира, и в романе вырастает фигура национального героя, в облике
которого отчетливо проступают элементы героизации, романтизации. И в отдыхе, и
в походе Карасакал неразлучен со своим Каратом. «Осторожно и бесшумно ступает
чуткий конь под Карасакалом, стараясь зря не беспокоить хозяина, и без того встревоженного
за судьбу своей страны. А возможно, чувствует конь, что хозяин, опустив
подбородок на грудь, задремал в седле. Оберегая Карасакала от падения, с двух
сторон едут два телохранителя, тесня и направляя коня в нужную сторону» [3].
Автор описывает не только физическое состояние воинов, но и улавливает чувства
чуткого коня, преданного своему хозяину, понимающего его.
Наиболее ярки и красочны картины,
отображающие Карасакала в бою на его вороном скакуне. Конь несколько раз
выносит раненого героя с поля боя, спасает его от неминуемой гибели, от плена.
Образ коня в романе выступает не только бесспорным атрибутом башкирского воина,
но и обретает самодостаточность, несет такие символические смыслы, как опора,
защита, надежность, преданность, беззаветность. Данный образ усиливает
лирико-романтическую струю в романе, придает сюжету занимательность, остроту, и
динамизм.
Исторический роман Нугумана Мусина
«Притяжение свободы» также пронизан архетипическим мотивом батыра и его верного
коня. Автор обращается к традиционному сюжету, восходящему к мифологическому,
фольклорному источнику. Эпизод схватки двух воинов, Алдар-батыра и турецкого
богатыря, перед сражением русских с турками имеет народнопоэтическую основу,
встречается в народных сказках, былинах, летописях, в художественной литературе
(вспомним поединок Пересвета с Челубеем на Куликовом поле, описанный во многих
произведениях). В романе немало других сцен, эпизодов, картин, рисующих двух
вечных спутников во время боев и в мирное время. Запоминается эпизод, в котором
Алдар везет домой тело убитого в бою брата Давлетбая. Не только герой, но и его
конь чувствует, какой тяжелый груз, какое горе он везет: «Конь натужно тянет
повозку. Груз у него тяжелый – горе везет. Есть ли на свете что-нибудь тяжелее
горя?
Тащит конь повозку, а вокруг ни души,
никто не видит и не ведает, какой у него груз. И, может быть, конь полагает,
что он – один-единственный на белом свете, кому выпало тащить такую тяжесть» [4].
Обращение к лошади, олицетворяющей в данном случае мирную жизнь, природу,
страдающую от человечечского вторжения, вражды, войн, усиливает антивоенное,
публицистическое звучание текста. Писатель-философ говорит о человеческом роде,
о природе человека, мыслит во вселенском масштабе. Метафорический образ Горя,
имеющий архетипический подтекст (вспомним древнерусскую «Повесть о Горе и
Злочастии»), придает раздумьям писателя общечеловеческий, гуманистический
смысл.
В русле создания национального характера
антивоенный пафос романа воспринимается еще острее. На первый взгляд кажется
парадоксальным тот факт, что воинственный башкирский народ всегда хочет мира,
дружбы. Не по своей воле, вопреки своему желанию кует он оружие и берет его в
руки, к этому его вынуждают трагические обстоятельства, пишет Н.Мусин. Мысли
писателя сводятся к тому, что боевой конь и его всадник – это не основная
примета жизни башкирского народа; она характеризует лишь отдельные моменты этой
жизни, исключительные явления, которые нарушают гармонию его мирной, трудовой
жизни.
В романе Зиннура Ураксина «Карат» тема
батыра и его коня решается в лирико-романтическом, драматическом ключе.
Сюжетная основа романа также восходит к легенде о Вороном коне (Карате). Творчески
развивая фольклорный источник, автор выстраивает романный сюжет, сочетающий в
себе элементы драматизма, трагизма и авантюрно-приключенческого романа. Насир
ради спасения своего любимца жертвует своей свободой, рискует жизнью.
Образ скакуна в романе – центральный,
сюжетообразующий. Он – объект пристального внимания автора и героев, предмет
гордости и обожания, символ красоты, силы, чистоты, возводится до ореола
святости и величия. Благодаря ему, спасены жизни более сотни
пленников-башкир. Если легенда имеет оптимистический финал (конь
возвращается к своему хозяину), то роман завершается на драматической ноте:
Карата отдают в чужие руки, а Насира отправляют на каторгу.
Таким образом, архетипический мотив
«верный конь и добрый молодец» довольно часто встречается в башкирском
историческом романе и является одним из его типологических признаков на проблемно-тематическом
уровне. Данный мотив позволяет ярче оттенить национальное своеобразие
исторической прозы, глубже понять, вернее обрисовать национально-самобытный
характер, создать национальный колорит.
Примечания
1. Е.М. Мелетинский. О литературных архетипах.- М.:
Наука, 1994.- С. 50.
2. Яныбай Хамматов. Северные амуры.- М.: Советский писатель, 1987.- С. 6.
3. Б.З. Рафиков. Карасакал: Исторический роман.- Уфа, Китап, 2001.-С. 410.
4. Нугуман Мусин. Притяжение свободы // Бельские просторы, 2001, №8.- С. 11.