Ларченко В.В.

Харьковский национальный экономический университет

Теория лингвистического империализма Р. Филлипсона vs теория глобального английского языка Д. Кристала

В (пост)современном мире возникают споры относительно роли, которую играет английский язык в (меж)лингвокультурной коммуникации. Выделяют два основных противоположных направления. Первое из них представлено теорией глобального английского языка, главным представителем которой является Д. Кристал. Второе, – теорией лингвистического империализма, во главе которой находится Р. Филлипсон.

Д. Кристал утверждает [1], что роль «всемирного», которую данный язык начал играть с 60-х годов XX столетия, может быть охарактеризована как беспрецедентная с невозможностью прогнозирования ее последствий в виду того факта, что соотношение говорящих на нем как родном и иностранном языке субъектов составило, соответственно, 1:3 к началу XXI столетия. В результате возникает множество вопросов, на которые как Д. Кристал, так и многие ученые пытаются найти ответы. Наиболее интересующие его вопросы относятся к сфере сведения английского языка и его существующих разновидностей к одному варианту либо прямопротивоположный процесс, когда в мировом языковом пространстве появляется все возрастающее количество его новых вариантов. Для ученого второй путь не представляет собой ситуацию власть/сопротивление, т.к. ученый рассматривает существующий процесс как естественное условие изменяющегося состояния языков, пытающихся приспособиться к новой миросистеме. Именно данный путь обретения нового статуса в мире английским языком приводит Д. Кристала к осознанию ситуации, при которой в современном мире «никто не обладает монополией на английский язык» [1, с. 6]. Подобная ситуация связана с тем, что этот язык из Великобритании, США и других англоязычных стран переместился в те страны, в которых он является вторым/иностранным языком и где реализация творчества осуществляется в попытках его переписывания. Согласно противоположной теории английский реализует свои властные амбиции за пределами носителей его как родного языка, сместив свой центр внимания к носителям его как второго/иностранного языка, осознавая факт того, что посредством последних ему намного больше и проще удастся расширить сферу распространения своего влияния. Однако для самого Д. Кристала подобная ситуация знаменует, как уже было сказано, нейтральное распространение данного языка среди носителей его как второго/иностранного языка, в большинстве случаев нуждающихся в международной коммуникации и поэтому признавшего за ним право осуществлять функции посредника. Хотя подобное признание можно считать вынужденным ввиду отсутствия у большинства говорящих субъектов способности к многоязычию.

Сразу же возникает вопрос: что выделяет сущность английского и что именно привлекает и завлекает в ней говорящего субъекта? Д. Кристал объясняет эту ситуацию в первую очередь способностью данного языка оказываться «в нужном месте в нужное время» [1, с. 115], что не только способствовало его становлению как мирового лидера, но и закреплению позиций, ставших со временем (на)всегда-уже-существующими.

Ученый видит гармонию между двумя лингвистическими принципами – многоязычием и всеобщим языком, критикуя тех исследователей, которые не рассматривают их как равные составляющие, самодостаточность и взаимодополнение для достижения большего эффекта их сплоченности, но лишь как несовместимость.

Р. Филлипсон [2] находит в английском языке имперский контекст, заложенный говорящими на нем как родном языке субъектами. Результатом этого выступают механизмы символического подавления, замены, исключения в отношении других языков. Именно поэтому ученый выдвигает радикальный тезис о признании лингвистического империализма и необходимости борьбы с ним при разделении говорящих субъектов на тех, кто продвигает данный язык и тех, кто выступает против него.

Теоретик лингвистического империализма критикует Д. Кристала за попытку соединения английского языка и прогресса, за необращение внимания на увеличение глобальных/локальных неравенств, а также на «инновации» глобальной системы, имеющие катастрофические как экологические, так и культурные последствия; невидение причинной связи между глобализацией данного языка и гибелью других языков, что, согласно Р. Филлипсону, не является естественным выбором в пользу прогресса.

Представитель оппозиционной теории усматривает еще одно слабое место в теории Д. Кристала: несмотря на то, что он черпает информацию для своего исследования из различных источников, все же отдает предпочтение лингвистике, в то время, как она одна вне связи с социальными науками не в состоянии предоставить всесторонний анализ колониализма, глобализации, культурной гегемонии, образования, СМИ, мультилингвизма, официального, национального языков и языка меньшинства.

В теории глобального английского языка мало освещена проблема существования лингвистической иерархии, навязанной еще с эпохи колониализма. Р. Филлипсон видит в этом тот факт, что существующий мировой порядок служит интересам лишь избранных – Запада и элит, сотрудничающих с ним, т.е. без соответствующих языковых политик глобальная система не смогла бы существовать.

Таким образом, в то время как Д. Кристал настаивает на естественности процесса усиления роли английского языка и его благотворного влияния на прогресс постсовременногом мира, Р. Филлипсон критикует данную точку зрения, настаивая на реализации английским языком властных амбиций и сведения отношений английский/другие языки к ситуации иерархии.

Литература

1. Кристал Д. Английский язык как глобальный / Пер. с англ. – М.: Издательство «Весь мир», 2001. – 240 с.

2. Phillipson R. Linguistic Imperialism. – Oxford: Oxford University Press, 1992. – 365 p.