Филологические науки/1. Методика преподавания языка и литературы

д.п.н. Браже Т.Г.

Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования, Россия

Изучение новейшей литературы – неотъемлемая часть литературного образования учителей и учащихся

1. Преподавание русской литературы в современной школе имеет ряд изъянов, вызванных разными причинами, прежде всего политикой управляющих образованием органов, уменьшающих донельзя не только число часов на этот предмет, но и самое его значение в воспитании молодого поколения. Считают, что русская классика мешает адаптации ученика к современному миру с его постиндустриальными ценностями, идеями успеха и карьеры. Но другой изъян вызван недостаточной подготовленностью учителей к изучению с учениками новейшей литературы, в которой этот современный мир изображается. Учителям-словесникам надо давать в постдипломном образовании широкую, объемную картину литературы 90-2000-х годов, показывать разные ее пласты: реализм с его вариациями от жесткого и non-fiction до гламурного, постмодернизм с его идеологией и тоже разнообразной стилистикой, а также тенденцию к ultra-fiction и специфику так называемой массовой литературы. Только зная для себя объемную картину новейшей литературы и многих ее авторов от Астафьева, Айтматова до Улицкой и Шишкина, учитель может выбрать нужные произведения для его учеников. Но при любом выборе авторов нельзя избежать разговора о творчестве современных классиков - Астафьева и Распутина, об их поздних произведениях. Это необходимо и потому, что классиков новых у нас не так много, и потому, что именно их ныне нередко отвергают, обвиняя Астафьева в немыслимой для обыденного сознания жесткости его реализма, Распутина – в черноте взгляда на мир и невысоком якобы качестве последних произведений. Не следует бояться говорить учителям об этом, чтобы они могли защитить этих авторов с открытыми глазами, чтобы дети от них узнали силу творчества классиков.

2. В произведениях В.Астафьева «Так хочется жить», «Обертон», «Веселый солдат», последних опубликованных в «Новом мире» рассказах надо уметь увидеть и показать читателям не только страшные картины войны и послевоенного быта, но и глубокую мудрость писателя в осмыслении мира и оценку им самого себя в этом мире. «Веселого солдата», как и «Время ночь» Петрушевской, критик Мария Ремизова считает лучшими произведениями 90-х годов.

Произведения В.П.Астафьева последних лет нередко не принимают в силу самосохранения или иных причин, не замечая в них того мотива, которым пронизан его «Веселый солдат». В нем трижды: в самом начале в первых строках текста и самом конце романа звучит с вариациями одна и та же фраза. «Четырнадцатого сентября одна тысяча девятьсот сорок четвертого года я убил человека. Немца. Фашиста. На войне.» - в первый раз. «Четырнадцатого сентября одна тысяча девятьсот сорок четвертого года я убил человека. В Польше. На картофельном поле.» - во второй раз в конце книги. В конце первой части книги, названной «Солдат лечится», Астафьев еще раз, уже не дословно, вспоминает об убитом и похороненном им на картофельном поле солдате и придает этому обобщающий смысл обязательности памяти о войне как у настрадавшегося русского, так и немецкого народа.

Астафьев рассказывает о тяжелой атаке на Дукельском перевале, где немецкий снайпер метким выстрелом убил нашего командира взвода и часть солдат сплоховала. Но более всего о том, как был убит старый немецкий солдат, неловко ползший по полю с котелком на спине, по которому и целился тот, кто рассказывает о том, кого он убил и на кого посмотрел, когда закапывал в ботве. И это не прежнее «убей его, потому что он может убить тебя», это нечто иное, это мера твоего участия в убийстве другого человека, называемое войной, мера принятия личной ответственности за смерть человека, о чем строго и честно говорит Астафьев - и никто не сказал об этом в современной литературе о войне так, как сказал он. Ответственность - на каждом, и на нем тоже, Астафьев ощущает это как неизбежную вину, иначе не стал бы трижды говорить: «я убил». Он помнил о толстовской традиции: «тоже и их пожалеть надо».

«Не вини Бога, не вини судьбу, вини самого себя, тогда в мире станет меньше виноватых», - напишет он в публицистической своей исповеди. А в одном из последних напечатанных при жизни в «Новом мире » рассказов поведет речь о том, как герой рассказа «Связист» поможет под шквальным огнем на мосту неопытной девушке-связистке соединить провода ее части, но не отдаст ей при этом запасной кусок провода, который был у него под телогрейкой. Девушку ранят в живот, он дотянет ее до укромного места, ее отправят в госпиталь, будет ранен сам на следующий день, тоже попадет в госпиталь и будет винить себя за рану в живот чужой для него женщины, которой не отдал кусок провода, оставил себе, и девушка дольше выполняла свою задачу.

Повторяющийся мотив поведения, сходные мысли о своей ответственности (не вини других, вини самого себя) - это мудрый Астафьев, жесткий и к себе и потому гуманный одновременно. Нельзя быть жестким к другим и мягким к себе - негуманно, по Астафьеву. Но и такого не все читатели принимают, не принимают высокой меры ответственности за себя,- не надо затруднять себе жизнь… У каждого своя мера ответственности. У Астафьева - такая, и взрослые и дети должны думать об этом.

3. Поздний Распутин и похож и не похож на того, каким мы знаем его по классическим вещам: «Деньги для Марии», «Уроки французского», «Прощание с Матерой», «Живи и помни». С «Пожара» начался новый этап его творчества, более публицистический и более горький. Какое-то время Распутин как художник пережил период немоты перед временем, занимался общественной деятельностью. Однако с середины 90-х воскрес Распутин-писатель, художник. Во второй половине 90-х он написал несколько больших рассказов или маленьких повестей, за которые получил премию, врученную ему Солженицыным. В 2003 году он выпустил большую повесть «Дочь Ивана, мать Ивана», вбирающую в себя мотивы творчества последних лет. В одном из конкурсов премии «Большая книга» Распутин вместе с Битовым были награждены «За честь и достоинство».

Наиболее значительными, с моей точки зрения, являются именно рассказы Распутина «В ту же землю» и «Нежданно- негаданно».

И хотя существует разница между журнальным и книжным вариантом рассказа «Нежданно - негаданно», на мой взгляд, не в пользу книжного, более растянутого и включенного в «Цикл из жизни Сени Позднякова», то есть теряющим свою автономность и самодостаточность, тем не менее это наиболее характерное для Распутина произведение, сближающее его, в частности, с «Уроками французского». В рассказе описывается современный Иркутск 90-х годов и далекий прибайкальский поселок, где живет Семен, в книге превращающийся в Сеньку.

Семен приезжает в Иркутск в августе, чтобы сделать необходимые для осени покупки, его сопровождает взрослая дочь, давно живущая в городе. На ступенях универмага они видят девочку лет 6 в чистеньком платьице, похожую на ангела. Девочка - нищенка, дочь умершей беженки, перед нею картонная коробка, в которую все кладут деньги. Заглядевшегося на нее Семена, пытавшегося заговорить с ней, где она живет и где ее мать, девочка просит передвинуться и не мешать ей работать. Дочь Семена объясняет, что девочка, видимо, живет на базаре, называемом в Иркутске Шанхаем. Более дальновидный Семен считает, что она слишком чисто одета, если ночует в картонных коробках, и за ней кто-то ухаживает. Ожидая катера в родной поселок, Семен снова видит эту девочку с женщиной, которая, заметив его внимание, предлагает ему купить девочку или взять «так», потому что хочет спасти ее из рук мафии, которая на ребенке делает весьма неплохой бизнес.

Женщина сходит с катера, не доехав до конца маршрута, и оставляет девочку. Семен забирает ее к себе в поселок.

А дальше начинает трудное привыкание Кати к семье Семена, привыкание к ней жены Семена, попытка Семена усыновить девочку. В журнальном варианте он даже покупает ей все необходимое для школы. Больше всего Семен хочет, чтобы Байкал замерз и катера не имели бы возможности приставать к их поселку. Однако с последним катером прибывают двое парней в кожанках, и попытки Семена поспорить с ними, сказать, что не отдаст им девочку, ничего не дают. Идя к пристани под конвоем крутых парней, Катя произносит: «Тетю Люсю били», и парни подтверждают, что она «умница, обо всем догадалась».

Рассказ заканчивается сценой, когда жена Семена бьется головой о стол и не переставая кричит: «Сеня! Сеня! Сеня!», и этот звук везде сопровождает Семена. Это обращение Распутина к мужчинам, которые, с его, распутинской точки зрения, должны быть способны решать сложные жизненные ситуации. Но оказывается, что даже лучшие, добрые не способны на это.

Однако надежда на то, что «уроки французского», то есть доброты, не погибли в русском мужике, что он не утратил здравый смысл и способен думать не только о грядках с огурцами, но и о большем, в частности о том, что показывают по телевизору: первый из цикла рассказов о Сене Позднякове «Сеня едет» рисует безнадежную попытку его борьбы за чистоту нравов против развращающего влияния средств массовой информации.

В большой повести «Дочь Ивана, мать Ивана» Распутин снова сталкивает мужскую и женскую линию поведения. Происходит несчастье с младшей дочерью в семье Марии Ивановны: молодой торговец с рынка уводит несовершеннолетнюю девочку, боявшуюся позвать на помощь людей на улице, не верящую в возможность такой помощи, на квартиру, снятую на время для « утех». Оба супруга начинают борьбу за наказание насильника, но когда мать видит, как пытаются подкупить следователя, как равнодушен и не верит в наказание якобы из-за отсутствия свидетелей прокурор, в кабинет которой тоже захаживают приятели насильника; когда по телефону семье предлагают 1000 долларов за взятие заявления из милиции, мать принимает свое решение.

Отпилив ночью ствол от ружья мужа и превратив его в обрез, она с хозяйственной сумкой целой день у здания прокуратуры ожидает, когда появится пока еще находящийся в наручниках насильник, - прокурор ответила матери, что скорее всего его отпустят под залог. Дождавшись удобной минуты, мать прямо из сумки стреляет в насильника и убивает его, а сама выпрыгивает из открытого окна, думая, что разобьется.

Отец и сын на кухне думают о том, почему это сделала именно женщина, а не они. Марию Ивановну присуждают к 6 годам лишения свободы, отпускают раньше, и хотя она возвращается «комиссаршей», какой и была всю жизнь, к прежней жизни никто из ее семьи вернуться не смог и не сможет.

Распутин поставил в повести сложные вопросы о способах борьбы со злом, о недопустимости использования способов борьбы, существующих у зла, как нормальных, естественных. Но горечь от не найденного героями мудрого решения пронизывает все это произведение.

Может быть, именно отход от прежнего мировосприятия, и раньше сложного, в сторону еще более горького неприятия новой жизни заставляет Распутина включать в текст длинные рассуждения, иногда авторские, иногда приписываемые героям, что нередко нарушает строгую и гармоничную прежде художественную логику его произведений. Но сила его традиционного русского психологического реализма все равно остается и снова сочетается у него с символикой образов и ситуаций.

Распутин, как и Астафьев, нужны взрослым и детям как стимул для решения сложных жизненных проблем, чтение их книг станет шагом и в их литературном развитии в ряду с чтением Петрушевской, Улицкой, Маканина, Геласимова, Иванова, Бояшова и многих других хороших современных писателей - кого причислят к классикам, покажет время.