НАЦИОНАЛЬНАЯ ШКОЛА В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ ПРИЕНИСЕЙСКОЙ СИБИРИ

В 20-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА

К. п. н. Колокольникова З.У., Казанкова О.А.

Лесосибирский педагогический институт – филиал Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Сибирский федеральный университет»

Формирование системы социального воспитания в Приенисейской Сибири началось с 20-х годов ХХ века, когда территория Сибири была освобождена от войск Колчака, и власть перешла в органы диктатуры пролетариата и партийные органы [1]. Социальное воспитание в условиях становления нового государственного строя на территории РСФСР имело свои специфические особенности и проблемы, характерные для разных регионов страны. Становление национальной школы в Приенисейской Сибири начала XX века представляет особый интерес в региональной историко-педагогической науке, как в контексте становления единой трудовой школы, так и реализации идей социального воспитания в условиях школы и внешкольного воспитания. Особенности социального воспитания в Приенисейской Сибири, отдельные аспекты становления системы образования в Сибири дореволюционного и послереволюционного периодов раскрыты в работах И.Н. Белых, В.В. Бибиковой, Е.В Ким, З.У.Колокольниковой, О.Б.Лобановой, С.Н. Ценюги, Н.А. Шумаковой и др.

Неустойчивость территориально-административного деления исследуемого региона в 20-е гг. ХХ в. вызвала необходимость выбора наиболее адекватного названия территории. В историко-педагогических исследованиях (В.В. Бибиковой, И.Н. Белых, Н.А. Шумаковой и др.) общепринятым названием территории бывшей Енисейской губернии является понятие «Приенисейская Сибирь». Отметим, что это связано с некоторым несоответствием административного деления региона и устоявшихся географических границ территории (Енисейской губернии): Енисейская губерния с 1822 г. - самостоятельная территориальная единица; с 1925 г. Енисейская губерния включена в новую территориальную единицу – Сибирский край; с 1934 г. образована новая административно-территориальная единица - Красноярский край. В нашем исследовании мы будем использовать термин «Приенисейская Сибирь» для обозначения территории бывшей Енисейской губернии в 20-е гг. ХХ в.

Социальное воспитание в России приобрело статус государственного сразу после октябрьских событий 1917 г. В стране были изданы документы, часть из которых напрямую касалась социального воспитания (Положение об единой трудовой школе РСФСР, Основные принципы ЕТШ 1918 г.). Согласно этим документам, образование предполагалось сделать «общественным». Содержательно социальное воспитание включало различные виды педагогического воздействия на ребенка «в целях выработки из него физически здорового, вооруженного необходимыми знаниями, умениями и навыками строителя нового общества» [4]. Социальное воспитание осуществлялось через учреждения социального воспитания и детские организации, которые, предполагалось, со временем должны будут «охватить всю массу детского населения, начиная от детей дошкольного возраста и кончая подростками 17 лет» [4].

Термин «социальное воспитание» чаще всего использовался в сокращенном виде — «соцвос». В период 1917-1930 гг. он употребляется в двух основных значениях: первое — обозначение государственного органа, функцией которого являлось управление детскими воспитательными и образовательными учреждениями; второе — передача общественного опыта от одного поколения к другому. Система народного образования РСФСР включала в себя систему учреждений социального воспитания, учреждения профессионального образования и учреждения политпросвета.

Следует отметить, что в 20-е годы на территории Приенисейской Сибири существовали следующие учреждения социального воспитания: учреждения для нормальных детей (школы первой и второй ступени, в том числе национальные, детские дома и детские приюты, дома ребенка, детские трудовые городки, школы-коммуны и др), учреждения для физически дефективных и умственно отсталых детей (школа для глухонемых, интернат физически-дефективных детей), учреждения для трудновоспитуемых детей (интернат морально-дефективных детей, сортировочно-распределительный пункт, детдом-распределитель, приемный пункт, изолятор, дом подростков, детская колония и др.).

В 20-е годы ХХ века была создана сеть национальных школ, их число постепенно росло. Так, к 1925 г. на территории Приенисейской Сибири существовало 87 национальных школ первой ступени. Среди национальных школ были татарские, латышские, эстонские, чувашские, мордовские, польские, немецкие, еврейские, северно-туземные и хакасские (Табл. 1) [2].

Таблица 1

Численность национальных школ Красноярского края в 1925 году

Национальность	Количество школ	Количество учеников		Количество детей школьного возраста
		Человек	% от общей числ.
Латышские	14	605	35,9	1685
Татарские	12	581	33,5	1733
Эстонские	11	428	41,7	1049
Чувашские	3	83	21,2	391
Мордовские	2	66	10,6	625
Польские	1	36	3,0	1203
Немецкие	1	45	15,5	290
Еврейские	2	247	31,6	782
Северные инородцы	3	30	1,7	1762
Хакасские	38	2223	43,3	5134
Украинцы	0	0	0,0	5509
Итого	87	4344	18,8	23163

Охарактеризуем некоторые национальные школы Приенисейской Сибири 20-х гг ХХ века подробнее.

Островская эстонская школа Манского района. Педагогический коллектив состоял из зав.школой тов. Томингас Г. С. и учительницы Отс. Всего в школе было 6 ученических групп. С первыми тремя группами работала учительница Отс, а с 4, 5 и 6 - тов. Томингас. В этой школе, как отмечено в общем заключении по обследованию учреждений ОНО: «уже чувствуется переход к новой школе, особенное внимание обращается зав.школой на развитие самостоятельности и общественности детей в старших группах, чувствуются удовлетворительные результаты. Преподавание ведется главным образом по наглядно-исследовательскому методу» [3].

Важной составляющей социального воспитания в условиях национальной школы в 20-е гг было самоуправление. Высшей властью в школе являлось общее собрание всей школы, которое избиралось учкомом в количестве 5 членов. Учком наблюдал и руководил работой всех учительских организаций в школе. Под руководством учкома работали разные кружки. Руководство каждым кружком лежало на одном из членов учкома, а на помощь ему выделялись помощники. При учкоме работали: клубный кружок, музей, редколлегия, метеорологическая станция, кроме этого, имелся завхоз по снабжению учеников письменными принадлежностями и учебниками, и групповые старосты или дежурные, которые следили за порядком в школе.

При эстонской школе существовал музей, созданный самими учениками. Музей имел около 2500 экспонатов, которые использовались при прохождении учебного материала. Для связи с сельской жизнью устраивались экскурсии, и было создано при музее специальное отделение по сельскому хозяйству. Знания детей в отчетах отмечались как удовлетворительные. По словам зав.школой, «товарищ Отс халатно относилась к работе, и большинство времени уделяла на механическое чтение и письмо» [3].

В этом же населенном пункте существовала латышская школа. В заключении по обследованию учреждений ОНО отмечалось, что «Учительницей тов. Калнинь занятия велись по старым методам, главное внимание обращалось на механизм чтения, письма, а самодеятельность детей оставалась на втором плане» [3]. Учебниками обе школы были обеспечены удовлетворительно. Приобретались они большей части на средства школы и частично получали от РИКа в кредит. В этой школе, как отмечено в общем заключении по обследованию учреждений ОНО: «письменные принадлежности приобретаются самими школами, эстонской школой коллективно через учком, а в латшколе - единолично. Отношение населения к школе хорошее и снабжают аккуратно школу, как с отоплением, так и освещением» [3].

Самоуправление в латышской школе ограничивалось, главным образом, в установлении дисциплины в школе. Кружковые занятия велись слабо и только под руководством самой учительницы. Подготовительные работы по организации пионерского отряда эстонской школы совместно с латышской были закончены, и имелась группа учеников около 30 человек, желающих стать пионерами.

Грязно-Кирзинская латышская, Клюквенская татарская и Инбежская эстонская школы работали более менее удовлетворительно. Все эти организации помещались в наемных, не соответствующих своему назначению помещениях, что сильно влияло на работу. Учебниками национальные школы были обеспечены на 50-70%. Основной метод работы, который был в данных наглядно – исследовательский. Школы были связаны с сельскохозяйственной жизнью беседами и экскурсиями. Знания детей, как в общих предметах, так и в политических были удовлетворительны. В этих школах, как отмечено в общем заключении по обследованию учреждений ОНО: «самоуправление введено правильно и дало уже положительные результаты, но требуют углубления и развития, кружковые работы ведутся, но слабо. Во всех школах ведутся подготовительные работы по пионерскому движению. Учителя принимают участие в общественной работе и имеют связь с местными партиями и советскими организациями» [3].

Суханойская латышская школа. Учительницы Баузе из латпедтехникума и тов. Аузинь из Комуниверситета нарзапада были знакомы с новыми методами, но постановка в школе была неудовлетворительная. Главная причина к этому – несогласованность в работе и отсутствие общего руководства зав.школами, занятия в основном велись по-старому методу. Самоуправление, как таковое, отсутствовало полностью: имелся избранный совет групповых старост, которой следил за дисциплиной и назначал наказания, например, стоять в углу, выучить наизусть стихотворение, сидеть после урока, исключение из класса на время урока и т.д.

В этих школах, как отмечено в общем заключении по обследованию учреждений ОНО: «самый главный недостаток во всех школах – полное отсутствие детской библиотеки, а также политической и педагогической литературы для учителей. Из газет все работники читают «Учительскую газету», «Красноярский рабочий» и «Сибирскую национальную газету». Из-за отсутствия свободного помещения в школе не велась гимнастика в зимнее время. Поэтому она в некоторых школах проводилась осенью и планировалась весною во дворе. Начало занятий во всех школах было с октября месяца, а в некоторых даже с ноября. Причиной к этому – несвоевременный ремонт и работа детей дома по сельскому хозяйству. Триместровые выставки провели Островская, Парвинская и гр. Кирзинская школа и оставили хорошее впечатление на родителей. Родительские собрания проводились во всех школах. Посещаемость 70-80%, регулярно проводятся собрания, кроме Голубовской, Гоголевской, Хайлакской и Суханайской школы и дали ощутимые результаты. Родители стали интересоваться школой и идут навстречу в оказании помощи школе» [3].

В архивных документах отмечается, что общий недостаток всех национальных школ, заключался в том, что в них не проводится полностью в жизнь программы ГУСа, причиной к этому являлось, во-первых, то, что одному учителю приходится работать с несколькими группами (от 2 до 4), а также недостаточная подготовленность самих школьных работников в большинстве случаев, и, в особенности, среди нацмен учителей, которые «на 60 % имеют стаж от 1 до 3 лет и не имеют вообще полной подготовки или совершенно таковой не имеют, кроме курсов по переподготовке» [3]. Еще одной проблемой национальных школ Приенисейской Сибири был недостаток, а иногда и отсутствие учебников и пособий на родном языке. Интересно, что работу большинства национальных школ отчеты того времени характеризуют, как правило, как неудовлетворительную.

В 20-е годы происходит становление пионерского движения в Сибири, и оно получает свое распространение в тех школах, где была проведена специальная организационная работа. Отделы народного образования отдавали себе отчет в том, что причиной трудностей в распространении пионерского движения являлось отсутствие ячеек РЛКСМ в школе и беспартийность учителя, которая приводила к отсутствию педагогического руководства.

Лучшими среди национальных школ Приенисейской Сибири в 20-е гг. ХХ века считались латышские и чувашские школы. Количество учащихся в латышских школах составляло 36% от всех детей школьного возраста данной национальности. В них работало 18 педагогов, уровень подготовки которых оценивался как удовлетворительный. Тем не менее, даже в этих школах отмечались недостатки в отношении методов преподавания и организации самоуправления учеников. Объяснялось это, с точки зрения современников, слабой подготовкой учителей. К тому же латышские школы не были полностью снабжены учебниками на родном языке, а по некоторым предметам таких учебников вообще не было [2]. Чувашские школы были обеспечены учебниками на родном языке только на 70%. Вследствие этого, а также по причине начавшейся языковой ассимиляции занятия велись не только на родном, но и на русском языке.

Значительно хуже обстояло дело в других национальных школах. Так, в татарских школах количество учеников составляло 30% от всех детей школьного возраста. Всего в них работало 15 педагогов, причем все они имели очень низкую квалификацию. По мнению инспекторов Енисейского ГубОНО, 10 из них требовали немедленной замены, но других кандидатов на эту должность не было. Татарская школа в г.Красноярске делила учебные классы с еврейской школой, налицо сложности с помещением. Учебниками на татарском языке эти школы были обеспечены на 80% [2]. То же самое можно сказать и об эстонских школах. Кроме того, серьезную проблему для развития национальной школы представляла крайняя бедность населения. Нередко именно из-за тяжелого материального положения семьи, отсутствия одежды и обуви, а также из-за необходимости работать уже с раннего возраста, чтобы хоть как-то поддержать семью, дети не посещали школу.

Таким образом, 20-е годы ХХ века – период становления национальной школы в Приенисейской Сибири. Главными проблемами становления национальной школы были: малый охват детей (не более 36 %); недостаточность материального обеспечения для организации школ (отсутствие специализированных зданий, инвентаря, учебных и канцелярских принадлежностей); низкий уровень профессионализма учителей национальной школы.

Литература:

1. Беликова А.П. Основные тенденции развития содержания школьного образования в Сибири в период 20-х годов (1920-1931). М., Издательство Московского университета , 1992. С. 10, С. 46

2. ГАКК, Ф. Р - 49, Оп. 1, Д. 532, лл. 119-119об

3. ГАКК, Ф.Р – 93, Оп. 1, Д. 211, стр. 3а-г.

4. Педагогическая энциклопедия: в 3 т. Т. 2 / под. ред. А. Г. Калашникова. - М.: Работник просвещения, 1928. - 635 с.