Право / 11. Криминалистика и судебная медицина

К.ю.н., доцент Лаврухин С.В.

Саратовская государственная юридическая академия, Россия

К.ю.н. Комягина Ю.С

Национальный исследовательский университет «Саратовский

государственный университет им. Н.Г. Чернышевского», Россия

ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАКОННОСТИ

И ЭТИЧНОСТИ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЛЕДОВАТЕЛЯ

В уголовном судопроизводстве осуществляется защита как публичных интересов (государства и общества), так и личных (отдельных граждан), что зафиксировано в ст. 6 УПК РФ «Назначение уголовного судопроизводства». Публичный аспект уголовного процесса связан с уголовным преследованием и назначением виновным справедливого наказания (ч. 2 ст. 6 УПК РФ), частно-правовой (в том числе личностный) ― с защитой прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, с защитой личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод (ч. 2. ст. 6 УПК РФ). Значительная часть отмеченных задач уголовного судопроизводства решается на досудебных стадиях уголовного процесса в рамках отдельных следственных действий (СД).

Публичное начало в СД определяется его уголовно-процессуальной природой. СД состоит в собирании доказательственной информации либо в создании условий для её получения. Решение задач уголовного судопроизводства предполагает осуществление уголовно-процессуальной деятельности путем производства в основном следственных и судебных действий по доказыванию юридически значимых обстоятельств по уголовному делу. В предмете доказывания (ст. 73 УПК РФ) целесообразно условно выделить следующие обстоятельства, подлежащие обязательному доказыванию:

– обстоятельства публично-правового характера: событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы (п. 1, 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ); характер и размер вреда, причиненного преступлением; обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. Эта группа обстоятельств связана соответственно с раскрытием преступления (п. 1, 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), возмещением причиненного им вреда и предупреждением аналогичных преступлений;

– обстоятельства частно–правового характера, исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Доказывание на предварительном следствии указанных в этой группе обстоятельств способствует защите прав подозреваемого и обвиняемого;

– обстоятельства частно–публичного характера, процессуальное установление которых может привести к защите как государственных, так и личных интересов: обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Важно отметить, что доказывание публично-правовых и частно-правовых обстоятельств взаимосвязано. Например, в процессе раскрытия преступления устанавливается невозможность привлечения лица к уголовной ответственности ввиду не достижения им установленного законом возраста. Другой пример. Возмещение причиненного преступлением вреда влечет защиту интересов потерпевшего.

Не стоит противопоставлять публичные интересы личностным потребностям участников уголовного процесса. Также ошибочно ставить на первый план личные интересы участников СД в ущерб интересам публичным, государственным. Первый подход к расследованию преступлений может привести к обвинительному уклону в доказывании, использованию незаконных методов получения доказательств, второй ― к оправданию лиц, причастность которых к совершению преступления не установлена должным образом.

Оптимальная теоретическая модель СД должна исходить, помимо всего прочего, из приемлемого баланса публичных и личных интересов (Ф.Н. Багаутдинов, 2004), которые равнозначимы в современном варианте предмета доказывания.

Принцип законности принимается во внимание следователем независимо от того, какой аспект конкретного СД им исследуется ― технико–криминалис-тический, тактический или методический, поскольку средства, приемы и методы СД не должны противоречить нормам права. В словаре русского языка значение термина «законность» определяется как «положение, при котором общественная жизнь и деятельность обеспечиваются законами» [10, с. 727].

В уголовно-процессуальной деятельности, прежде всего, должны соблюдаться нормы Конституции РФ и уголовно-процессуального кодекса РФ. В ч. 2 ст. 15 Конституции РФ отмечено: «Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ и законы». Принцип законности закреплен также в ч. 3 ст. 15, в ст.ст. 49, 120, 123 Конституции РФ.

Таким образом, соблюдение законности представляет собой один из основополагающих принципов деятельности правоохранительных органов государства.

Учитывая мнения ряда ученых [2, с. 46–48 ; 11, с. 7–8 ; 12, с. 177 ; 13, с. 55–57 ], можно заключить, что в приложении к СД принцип законности означает:

· точное и последовательное соблюдение норм материального и процессуального права всеми участниками уголовного процесса;

· недопустимость применения нормативных актов, противоречащих УПК РФ;

· признание недопустимыми доказательств, полученных в ходе производства СД с нарушением требований УПК. В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ;

· соблюдение прав участников СД и реализация их законных интересов (недопустимость производства СД в ночное время, за исключением случаев, не терпящих отлагательства (ч. 3 ст. 164 УПК РФ), недопустимость применения насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участников СД (ч. 4 ст. 164 УПК РФ);

· выполнение лишь СД, предусмотренных УПК РФ;

· соблюдение установленного УПК РФ порядка: а) принятия решения о производстве СД; б) выполнения СД.

Законность технико-криминалистических средств и тактических приемов СД означает их соответствие тексту (букве) и смыслу (духу) закона. В частности, в ч. 4 ст. 164 УПК РФ закреплен запрет домогаться показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных мер. Под иными незаконными мерами понимаются обман допрашиваемого, различные виды грубого унижения его достоинства, использование средств доказывания, не предусмотренных законом (например, допрос с применением полиграфа), и др. Правильное толкование смысла закона возможно лишь на основе аналогии, когда следователь распространяет запрет на определенные действия в рамках какого-либо СД на деятельность при проведении других СД (например, содержащийся в ч. 7 ст. 182 УПК РФ запрет оглашать выявленные при обыске обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личную и (или) семейную тайну, а также обстоятельства частной жизни других лиц).

Как отмечалось, нарушение законности при производстве СД часто связано с обвинительным уклоном в уголовном процессе, который заключается в использовании незаконных методов расследования и игнорировании обстоятельств, смягчающих и исключающих уголовную ответственность (в не объективном расследовании). Причиной обвинительного уклона в расследовании может быть необъективное производство СД. Объективность СД предполагает проверку следователем как обвинительных, так и оправдательных версий, а также предположений, исследование которых способствует смягчению в последующем уголовной ответственности. Версии защиты подлежат обязательной проверке. В противном случае предварительное расследование будет страдать односторонностью, обвинительным уклоном, что невозможно устранить в рамках судебного следствия. Этот уклон в расследовании преступлений связан с одним из стилей деятельности следователя.

Проблема защиты прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого тесно связана со стилем расследования преступления, под которым здесь понимается способ расследования, отличающийся использованием субъектом доказывания совокупности своеобразных приемов деятельности [9, с. 474]. Стиль расследования преступления в научном плане ― это его оценочная интегративная модель.

В расследовании встречаются три стиля деятельности следователя или лица, производящего дознание, ― нормативно–научный (интеллектуальный), нигилистически–силовой и комбинированный (смешанный вид).

Интеллектуальный стиль расследования предполагает корректное и эффективное применение субъектом доказывания при решении задач предварительного расследования норм уголовного и уголовно-процессуального законов, морали и научных рекомендаций, в том числе криминалистических. Эта эталонная модель расследования свойственна деятельности практических работников высочайшего класса без признаков профессиональной деформации. В работе следователя профессионала используются законные, нравственно допустимые и научно обоснованные (а потому эффективные) приемы расследования.

Нигилистически–силовой стиль расследования отличается тем, что следователь часто допускает нарушения норм закона и морали, не использует в своей деятельности многие научные рекомендации, вследствие чего нередко применяет незаконные методы расследования.

Стиль расследования смешанного типа характеризуется средним уровнем следственных ошибок, эффективности труда и эпизодическим использованием незаконных методов расследования.

Нигилистически–силовой стиль расследования преступления опасен тем, что без преувеличения подрывает основы конституционного строя России. Здесь уместно привести текст ст. 2 Конституции РФ: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Силовой подход к расследованию преступления, к сожалению, ― это не аномалия, а весьма распространенный стиль деятельности следователей, оперуполномоченных уголовного розыска и сотрудников отделов борьбы с экономическими преступлениями.

Анкетированием 447 заключенных нами установлено, что 52,8 % респондентов подвергались незаконным методам расследования. По словам осужденных, сотрудники оперативно-розыскных подразделений МВД РФ и следователи использовали при этом: нанесение побоев (32,2 % респондентов); ложное обещание смягчить ответственность в случае признания вины (23,2 %); угрозы убийством, физической расправой, пытками, тяжелыми условиями отбывания наказания и т.д. (21,9 %); различные нарушения норм УПК: допрос без адвоката, нарушение процессуального порядка предъявления для опознания подозреваемого и др. (2,0 %); предложение признаться в совершении других преступлений, к которым подследственный не причастен (1,1 %); пытки током, противогазом (0,9 %).

Как видно из представленных статистических данных, на практике находят применение различные виды насилия над личностью, нарушения конституционных прав человека. За инквизиционным уголовным процессом в конечном итоге стоят, видимо, карьеризм (мотив продвижения по службе) и материальная выгода (получение премий, различных надбавок к должностному окладу и пр.). Прагматизм такого «стиля» расследования заключается и в том, что он «снимает» решение сложных проблем мысленного моделирования поведения преступника и значительно облегчает раскрытие преступлений: достаточно выбить признание подследственного побоями либо получить его в результате угроз и обмана, а далее подтвердить другими доказательствами с участием обвиняемого. Последствия использования силовых методов расследования хорошо известны: изменение показаний в суде; самооговор и последующее осуждение невиновного; привлечение к уголовной ответственности оперативных работников и следователей и др.

Следует отметить, что вследствие лживости натуры преступников некоторые, а возможно и многие, заключенные, скорее всего, сгустили краски в части обвинительного уклона в расследовании. Вместе с тем нет оснований полностью отрицать достоверность ответов респондентов. Приведенные статистические данные, к сожалению, подтверждают мрачную картину массовых нарушений законности, представленную в одном из последних научных трудов А.М. Ларина [5, с. 83–89], который в предельно острой форме поставил проблему латентных незаконных методов расследования и определил основную причину ее возникновения ― погоня за принятым на практике нереальным показателем стопроцентной раскрываемости преступлений.

Итак, стиль расследования определяет фактический, в ряде случаев далекий от конституционного, правовой статус подозреваемого и обвиняемого. Борьба с незаконными методами расследования требует принятия комплекса правовых и организационных мер. В заключение определим некоторые первые шаги в этом направлении: 1) исключение следователя и дознавателя из круга участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, которые по аналогии с судом должны занимать беспристрастную объективную позицию по уголовному делу, действовать одновременно в направлениях и обвинения, и защиты, что следует из анализа содержания ст. ст. 6, 73 УПК РФ; 2) установление повышенной уголовной ответственности в виде лишения свободы за принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ), фальсификацию доказательств (ст. 303 УК РФ), провокацию взятки либо коммерческого подкупа (ст. 304 УК РФ) в сочетании с пожизненным лишением права заниматься юридической деятельностью; 3) введение ежегодной проверки оперативных и следственных работников на полиграфе с целью выявления фактов использование незаконных методов расследования и коррупции; 4) повышение уровня обеспеченности сотрудников правоохранительных органов современной компьютерной, специальной и криминалистической техникой для наиболее полной и объективной фиксации поведения участников и свидетелей преступлений, в т.ч. их показаний.

Представляется, что реализация этих предложений будет способствовать значительному сокращению количества случаев использования незаконных методов расследования преступлений, реальной охране прав участников уголовного процесса, установлению доверия населения к деятельности сотрудников правоохранительных органов.

«Этика как одна из философских наук ― наука о морали, нравственности ― выражает и опосредует определенные общественные отношения, связи людей. Являясь социальным институтом, выполняющим функцию регулирования поведения человека, ... совокупностью принципов, правил, норм, которыми руководствуются люди в своем поведении, мораль служит необходимым критерием допустимости криминалистических рекомендаций в практике» [1, с. 91–92.].

Закон содержит ограниченное число запретов на средства и приемы деятельности следователя, в связи с чем возрастает роль морали, устраняющей пробелы в законе. Рядом криминалистов (В.И. Комиссаров, С.Г. Любичев, Н.А. Селиванов, С.Ю. Якушин и др.) моральному фактору в следственной тактике обоснованно придается большое значение. Вместе с тем проблема этической допустимости тактических приемов нередко решается с двух противоположных позиций ― мнимо–гуманистической и вульгарно–прагматической (А.Р. Ратинов).

Мнимые гуманисты объявляют недопустимыми любые приемы и средства, направленные на преодоление противодействия заинтересованных лиц. Так, прием внезапной постановки вопроса при допросе считается неприемлемым на том основании, что может привести к дезорганизации психических процессов допрашиваемого. Представители вульгарно-прагматической позиции считают допустимым любой, прямо не запрещенный законом, образ действий [7, с. 5–6]. Нетрудно понять, что в деятельности следователя оба подхода к тактическим приемам, направленным на преодолении противодействия расследованию, в равной мере не допустимы.

По содержанию этические принципы (неписаные нормы поведения) различаются на такие основные положения: тактичный стиль общения следователя с участниками СД (вежливое и внимательное отношение к ним); недопустимость использования приемов СД, основанных на малограмотности участников уголовного процесса, их суевериях и т.д.; исполнение следователем всех обещаний, которые им даны участнику СД и т.д. [3, с. 57–83 ; 4, с. 120–135 ; 6 ; 8, с. 37–54].

ЛИТЕРАТУРА:

1. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. М., 2001.

2. Добровольская Т.Н. Принципы советского уголовного процесса (вопросы теории и практики). М., 1971.

3. Комиссаров В.И. Научные, правовые и нравственные основы следственной тактики. Саратов, 1980.

4. Комиссаров В.И. Теоретические проблемы следственной тактики. Саратов, 1987.

5. Ларин А.М. Преступность и раскрываемость преступлений // Государство и право. 1999. № 4.

6. Любичев С.Г. Этические основы следственной тактики. М., 1980.

7. Ратинов А.Р. Тактический прием. Допустимость и оптимальность // Тактические приемы допроса и пределы их использования. Тезисы выступлений на теоретическом семинаре, проведенном ВНИИ МВД СССР. 14 марта 1980. М., 1980.

8. Скичко О.Ю. Тактико-психологическое основы допроса несовершеннолетних свидетелей и потерпевших на предварительном следствии. М., 2006.

9. Словарь иностранных слов. М., 1982.

10. Словарь русского языка : в 4 т. М., 1957. Т. 1.

11. Тыричев И.В. Принципы советского уголовного процесса. М., 1983.

12. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации : учебник / отв. ред. П.А. Лупинская. М., 2003.

13. Уголовный процесс : учебник для студентов юридических вузов и факультетов / под общ. ред. В.М. Лебедева. М., 2004.