История / 1. Отечественная история

К.ист.н., доц. Фарберова О.Е., д.ист.н., проф. Тонких В.А.,

ассистент Стрельникова Т.В., к.э.н., доц. Алехин М.А.

Воронежский институт кооперации (филиал) Белгородского университета кооперации, экономики и права

Кризис политической власти 1991-1993 гг.:

причины и последствия

Глубокие социально-экономические противоречия по поводу конкретных мероприятий в сфере реформирования экономики (либерализация цен, особенно на энергоносители, отмена госзаказа и дешевых кредитов, закрытие в новых условиях многих предприятий госсобственности и др.), методов проведения рыночных преобразований легли в основу углублявшихся разногласий в структуре верховной российской власти.

Общие позиции реформаторов, достигнутые в 1991 году на волне борьбы с политическим господством КПСС нарушались из-за расхождений в области экономических интересов исполнительной и законодательной власти. Позиция президента Ельцина твердо и безоговорочно оказалась на стороне исполнительной власти.

Первые внешне заметные признаки противостояния президента с Верховным Советом РФ относятся к маю 1992 года. Выступая перед рабочими города Череповца, Б. Ельцин сказал: «Этот съезд надо разогнать к чертовой матери» [3, с. 177]. Конфронтация ветвей власти усилилась не только в связи с социально-экономическими проблемами, но и по поводу подготовки новой Конституции РФ, исключавшей съезд народных депутатов как властную структуру, президентской формы правления и полномочий президента, других вопросов политического характера.

В Верховном Совете как ответ на экономический курс правительства сформировалась оппозиция данному курсу, которую возглавил председатель Верховного Совета Р.И. Хасбулатов.

Данный кризис свидетельствовал, во-первых, об углублении политических противоречий в структуре верховной власти; во-вторых, о расколе ранее единых демократических сил общества, стоявших у истоков новой российской государственности.

В июле-августе 1992 года кризис в структурах власти разгорелся с новой силой в связи с проблемой выбора способов кредитования промышленных предприятий в новых рыночных условиях. Речь шла о сохранении промышленного потенциала государства; задолженность промышленных предприятий достигла катастрофических сумм. Правительство предложило акционирование предприятий и банкротство наиболее неконкурентоспособных из них. Верховный Совет во избежание краха ряда отраслей промышленности настаивал на сохранении финансовых дотаций промышленным предприятиям.

С 1992 года правительство приступило к реализации еще одной стратегической социально-экономической рыночной программы, ставившей целью создание в обществе слоя собственников – среднего класса, - к приватизации государственной собственности. Госкомимущество России под руководством А. Чубайса разработал схему приватизации: за счет передачи работникам бесплатно либо на льготных условиях менее половины акций своего предприятия. Работники предприятия могли по высокой цене (по закрытой подписке) приобретать контрольный пакет акций. Оставшиеся акции предприятия поступали в открытую продажу.

Верховная исполнительная власть в лице Б.Н. Ельцина в начальный период реформ стремилась лавировать между непримиримыми позициями правительства и Верховного Совета, не доводить конфликт до открытого столкновения.

К концу 1992 года удалось найти политический компромисс в борьбе двух противостоявших сторон. Правительство Гайдара, находившееся у власти ровно год, ушло в отставку. На освободившееся место руководителя правительственного кабинета была предложена кандидатура В.С. Черномырдина. Его деятельность на высоком посту содержательно продолжила прежний социально-экономический курс. Смена главы правительства на некоторое время примирила исполнительную и законодательную ветви власти, но не сняла глубоких противоречий между ними.

Кроме противоречий по проблемам социально - экономического развития страны, все большую остроту приобретали политические разногласия по вопросам разделения власти, о компетенции и полномочиях президента, правительства, Верховного Совета, вылившиеся в проведение всенародного референдума.

В начале 1993 года исполнительная и законодательная ветви верховной власти накапливали усилия по обострению ситуации политического противостояния. Законодательная власть в лице Верховного Совета использовала свое право изменять Конституцию РФ и стремилась нейтрализовать исполнительную власть, отодвинуть президента и правительство на вторые роли в государстве, укрепить власть Верховного Совета. Законодательная власть наделяла себя все новыми, более широкими полномочиями. Так, одна из поправок к Конституции наделяла Верховный Совет правом «приостанавливать действие указов и распоряжений президента РФ, отменять постановления и распоряжения Совета Министров республик в составе РФ в случае их несоответствия законам РФ».

В марте 1993 года на VIII съезде народных депутатов было принято решение наложить мораторий на проведение любых референдумов, закрепить статус-кво взаимодействия законодательной и исполнительной власти, согласно принципам действовавшей Конституции. Президент и его сторонники оценили это решение как «попытку полностью сконцентрировать власть в руках Советов, возвратить коммунистическую номенклатуру к рычагам управления страной, отобрать назад демократические завоевания августа 1991 года». В феврале 1993 года Б. Ельцин назвал причиной политической напряженности в обществе всевластие Советов.

С этого времени началась открытая политическая борьба законодательной и исполнительной власти. Фронтом борьбы между Президентом и Верховным Советом стало также новое избирательное законодательство. Большинство депутатов выступали за выборы по одномандатным округам. Избирательный закон, утвердивший смешанную – пропорциональную и мажоритарную избирательную систему, был введен сверху, в обход парламента. Исполнительная и законодательная ветви власти перешли к открытой политической и идеологической борьбе. Эта борьба ослабляла власть, мешала проведению конструктивного политического курса, экономических преобразований. Острая борьба двух ветвей власти продолжалась в течение всего лета 1993 года.

В основе политического и идеологического противостояния лета-осени 1993 года лежали политические амбиции, жажда усиления власти, установление монополии на власть. В этих целях противники использовали все средства, начиная от взаимных упреков, обвинений, прямых угроз, оскорблений, войны компроматов, завершая вооруженным противостоянием различных политических сил, представлявших законодательную и исполнительную ветви власти.

По прошествии более полутора десятков лет после трагических событий сентября-октября 1993 года в Москве, их участники дают им прямо противоположные оценки. Госсекретарь, вице-премьер тогдашнего правительства Г. Бурбулис так характеризовал ситуацию: «За то, что произошла эта кровавая трагедия, отвечают и те и другие, но вины больше на тех, кто потирал руки, считая, что Ельцин уже ослаб, и старался воплотить все это в решительную акцию. Сама ситуация объединила в одном строю представителей махрового национализма, вплоть до фашизма, коммунистов и людей, еще вчера облеченных властью. То всевластие Верховного Совета, когда его руководство перешло все рамки, беззастенчиво внедряясь в деятельность исполнительной власти, превратило его действия в произвол…» [1]. Сторонник противоположной позиции – в то время эксперт Верховного Совета по международным делам Д. Рогозин оценивал ситуацию иначе: «Для меня это была катастрофа. Даже если абстрагироваться от того, кто был тогда прав, а кто виноват, ясно одно: на глазах у всего мира из танков расстреляли парламент великой державы. Потребуются еще десятилетия, чтобы осознать, что Россия перенесла. Ельцин не умел жить в ситуации стабильности, возможно, даже рутины. Такие люди опасны для политики. Они всю жизнь страны превращают в хаос, в войну, в кровь. Я и тогда считал, и сейчас считаю, что это был классический государственный переворот» [2].

На основе анализа многочисленных подходов и оценок рассматриваемых событий осени 1993 года можно сделать следующие выводы. Во-первых, данные события стали логическим продолжением предшествовавших социально-политических процессов в российском обществе, порожденных несовершенством политической системы, нестабильностью политической власти, отсутствием разделения функций между законодательной и исполнительной ветвями власти. Во-вторых, борьба политических сил достигла крайних форм остроты, т.к. речь шла о перспективах развития Российского государства, общества в целом. В-третьих, события осени 1993 года продемонстрировали крайне низкий, примитивный уровень политической культуры российской власти, неумение и нежелание слушать иное мнение, уважительно к нему относиться, искать политический компромисс. В-четвертых, на наш взгляд, потребуется время, чтобы дать объективный, взвешенный анализ происшедшим событиям, установить политическую и моральную ответственность действиям противоборствовавших сторон. В-пятых, необходимо придать максимальной гласности материалы уголовного дела, которое было прекращено в связи с амнистией. Свидетельства участников тех событий могли бы пролить свет на конкретную роль того или иного политического деятеля.

К сожалению, анализ различных суждений участников конфликта с обеих сторон показал, что политическая несдержанность в оценках сохранилась до настоящего времени. По-прежнему отсутствует политическая корректность, желание найти компромисс даже применительно к прошедшим, пусть и столь трагическим событиям. Очевидно, для объективной, всесторонней оценки требуется длительный период времени, чтобы снять эмоциональную составляющую в позициях сторон. Возможно, объективную оценку смогут дать только следующие поколения российских историков и политологов, свободные от идеологической и политической ангажированности, предвзятости.

Несомненно, октябрьский политический кризис 1993 года, приведший к острому столкновению исполнительной и законодательной власти в России, вызвал существенные изменения в дальнейшей эволюции российской политической власти, изменил характер взаимоотношений ветвей власти. Совета как орган государственной власти функционировали в течение 1991-1993 годов (в нашу задачу не входит анализ эффективности деятельности Советов). Отметим только, что с прекращением деятельности Советов всех уровней, включая и Верховный Совет, была демонтирована важная составляющая часть советской политической системы. На место прежней законодательной власти выдвигалась совершенно новая формула – двухпалатное Федеральное Собрание.

Литература:

1. Бурбулис Г. Ельцин оказался исторически более прав / Г. Бурбулис // Известия. - 2003. - 3 октября.

2. Рогозин Д. У нас было абсолютное ощущение правды / Д. Рогозин // Известия. - 2003. - 3 октября.

3. Цит. по: Ельцин-Хасбулатов: единство, компромисс, борьба. - М.: Изд. центр «Терра», 1994.