Духовная ценность определяет то, что наиболее значимо для человека, что ему особенно важно и дорого, на что он ориентируется в своей практической деятельности

Этно-, социо- и психолингвистика

Д.филол.н., проф. Ф.Н.Хуако

ФГБОУ ВПО «Майкопский государственный технологический университет»

Духовные ценности в современном многонациональном социуме РФ

Духовная ценность определяет то, что наиболее значимо для человека, что ему особенно важно и дорого, на что он ориентируется в своей практической деятельности. В недавнем выпуске «Независимой газеты» (точнее, в его приложении «НГ-религии» (от 7.08.13)) на странице «Вера и общество» появились две статьи: «Состязание олимпийских богов» Лидии Орловой и здесь же «Игры по религиозному признаку» Владислава Мальцева. Если судить объективно, первая из названных вызвала у нас (как у разделяющей мусульманство национальности), преимущественно
положительные эмоции. Перечисленные Л.Орловой факты уважительного отношения к предполагаемым на Олимпиаде-2014 участникам разных этнических групп порадовали. В данный момент применительно к Сочи идет активное обсуждение и решение конкретных вопросов по числу, размеру и размещению помещений, определенных оргкомитетом как «молитвенные комнаты» для предоставления возможности молиться всем, участвующим в соревнованиях спортсменам. Межрелигиозный совет России (МСР) ведет переговоры с оргкомитетом и, по словам Ответственного секретаря МСР Романа Багдасарова, будут созданы достойные условия для проведения молитв. В законах и других законодательных актах, по всей видимости, очень сложно прописать основополагающие общенациональные ценности. Право по своим свойствам – такой социальный феномен, который вызван потребностью внести в социальную жизнь нормативные начала, организованность и порядок, основанные на началах социальной свободы, активности и ответственности. По мнению ряда исследователей (которое мы разделяем), различие права и моральных (духовных) ценностей проявляется в том, что нормы права устанавливаются государством, а моральные ценности формируются в сознании людей; нормы права регулируют те отношения, которые нуждаются в правовом регулировании, ценности регулируют поведение, которому можно дать моральную оценку; нормы права закреплены в специальных государственных актах, моральные ценности живут в сознании людей; право обеспечивается принудительной силой государства, ценность опирается на силу общественного мнения, что, несомненно, проявляется в северокавказских литературах. Так, к примеру, «Даргинские девушки» дагестанского автора А.Абу-Бакара, когда каждую главу предваряют пословица, афоризм или цитата, тематически связанные с главой. Каждое из этих высказываний является как бы поэтическим средоточием всего того, о чем пойдет речь далее в главе. Многие из подобного рода эпитетов уже помогают автору дать представление читателю о красочности, образности мышления и мудрости народов Северного Кавказа.

К тому же, как указано в газетной статье, планируется издать (видимо, для профилактики) некий «специальный справочник для волонтеров и всех желающих по этике межрелигиозных отношений» (цит. из текста Л.Орловой). Действительно, просвещение – знак спасения, и потому любое объективное информирование представителей разных национальностей по поводу этнокультуры друг друга можно считать медленным, но верным продвижением по истинному пути консолидации. Мало того, ведутся даже споры по поводу обеспечения подобными помещениями не только спортсменов, но и посетителей Олимпиады. Автор указанной статьи Л.Орлова даже пытается по-доброму анализировать возможное соотношение представителей разных религий на предстоящих Играх, делая верные выводы о немалом предполагаемом количестве мусульман, как о наиболее вероятном. И потому по факту самой такого рода акции автор Л.Орлова не высказывает никаких издевок и нареканий, соглашаясь тем самым полностью с ее необходимостью. В общем, спасибо нашему федеративному государству хотя бы за то, что другие национальные (не только христианство) религии – это тоже серьезно, и за явное стремление оргкомитета обеспечить право на вероисповедание для каждого гражданина страны (чего и требует Конституция РФ). Так, к доказательству структурного постоянства повествования того же дагестанского автора можно отнести и то, что практически каждая глава начинается с яркого, красочного и несколько философского описания природы, точнее, горных пейзажей Дагестана. В такого рода описаниях природа часто одушевлена и максимально приближена к читателю – ветер, деревья, травы, земля, облака живут полной и эмоционально насыщенной жизнью. То есть, по философской мысли автора, все то, что является началом, основой и подтверждением существующего жизненного устройства, имеет свою душу, свою психологию и даже свои чувства. Однако и в указанной публикации имеют место некоторые издевки и насмешки Л.Орловой по ходу изложения ею данных по обсуждающимся по сей день техническим вопросам, затрагивающим деление и распределение отводимых под религию помещений. Но суть не в этом, и потому подытожим по этой статье – позитив.

А далее опустимся к нижерасположенной на той же газетной странице статье Владислава Мальцева «Игры по религиозному признаку». Читаем заглавие и уже настораживаемся: если «игры», значит, уже какое-то злое продолжение активной в России издевательской межнациональной политики. Конечно, так и есть. Не может быть сегодня в РФ при нашем якобы «федеративном устройстве» быть на одной странице две статьи, так или иначе поддерживающих права народов на самоопределение, а права граждан – на свободу выбора. Автора данной публикации В.Мальцева искренне возмущает то, что на Универсиаде текущего года в Казани спортсменам предложили молельные комнаты, кашрут и халяль. Открытый во время проведения минувшей Универсиады Центр религий привлекает автора возможностью задать вопрос: «Насколько востребованными оказались эти молельные комнаты среди спортсменов?». Да, добрый автор, подозрительное это дело: верующим – молиться, причем каждому – в силу своих предпочтений. Не понимает их В.Мальцев (не жалующий, кстати, и представителей своей национальности) в таком странном стремлении. Вот, говорит он, в среднем Центр религий посещали в день до 200 – 300 чел., т.е. 1,1% – 1,7% от 17 778 спортсменов, резко разбавляя при этом «ложкой процентного дегтя» радость читателя, обрадовавшегося в первый момент цифре о нескольких сотнях посетителей.

Однако, не каждый читатель разделит такую безапелляционную позицию современника. Ведь если сегодня тот или иной сервис (тем более – бесплатный для населения) оказался полезным хотя бы одному живому человеку (радующемуся в тот момент), значит, не зря и весьма во благо кому-либо он был организован. А тут – несколько сотен человек каждый день получали возможность достойно отдать свою дань ритуалу, к коему они считают себя причастными. И здесь же – пример из жизни по этому поводу: как радуется мусульманка из Турции, находящаяся в какой-то момент в Адыгее, получая возможность пойти в пятницу в мечеть (оказывается, проходящая у нас в мечети в такой день процедура запрещена для женщин в Турции), и потому она просто счастлива. Это только один человек в один момент. А все те, кто пошел удовлетворить свои религиозные нужды во время Универсиады в Казани, – Дай Бог, Дай Аллах и т.д. Благодарность от молящихся всем тем, кто инициировал и организовал такое.

А тут г.Мальцев со своими упреками и обвинениями, всерьез считая приведенные им цифры издевательством над логикой – мол, процент от общего количества участников не дает права на отдельные специальные комнаты для каждой религии. Будто «два процента от общей массы» – это не люди, а некие отбросы, которым было бы достаточно просто неких других помещений. Подобным образом автор «подкалывает» и католические, и христианские молитвенные помещения, считая это некоей блажью, несмотря на приводимые им же самим факты активного участия верующих в молитвах, рассказывая о днях, когда желающих помолиться было много, приводя здесь доводы представителей религиозных организаций, свидетельствующие буквально о «наплывах» желающих. Подобный ажиотаж неудивителен, поскольку религиозные предпочтения характерны для северокавказского менталитета. К примеру, наиболее часто в повести А.Абу-Бакар прибегает к образу одушевленного солнца (здесь прослеживается религиозная мотивированность философии горцев – бывшая принадлежность их к язычеству). Солнце зачастую сопровождает и даже оценивает некоторых героев и их поступки или отдельные события. Этот образ-переживание настолько реален, что у читателя действительно возникает ощущение некоторого сочувствия и понимания по отношению к ушедшему против «своего желания» солнцу. Наряду с солнцем, луна также является постоянным спутником героев, обязательным персонажем большинства глав. Подобное единение с природой, восприятие и анализ природы в человеке и человека в природе убедительно подтверждают несомненный лиризм стиля и философичность содержания произведения. Следует считать несомненным достоинством повести то, что даже такого рода стандартные и обычно неодушевленные образы автор сумел настолько реалистично и в то же время живо и лирично вплести в художественную ткань произведения.

Далее В.Мальцев в цитируемой статье рассказывает (также в тоне злой иронии) о том, как организаторы учитывали религиозные предпочтения в плане еды, подчеркивая отсутствие «особого интереса у участников» и унижая организаторов в их технических недочетах. Ну что же, говорим мы себе, уж коль «игры» в названии, то – получайте, развлекающиеся «чудики». Иначе и быть не могло (впрочем, как и во всей системе, где уважение в отношении ко «второму сорту» – непозволительная роскошь (см. известные всем речи правителей)). Кстати, всплывает в тот же момент ассоциация с прочитанной сегодня же информацией (в том же выпуске газеты – ст. «В мечеть по паспорту») о том, что сегодня в Москве уже речь идет даже о том, чтобы требовать паспорт от входящих мечеть и пользоваться в момент входа металлоискателем. А как же войдет в мечеть та пожилая женщина из Турции (см. выше), которая так обрадовалась возможности пойти в мечеть в Адыгее? Лучше не предполагать и понадеяться на какую-либо, возможно, духовную сознательность со стороны тех, кто вообще заводит речь, да и принимает подобные решения в нашем как бы «свободном государстве». Межэтнические проблемы – тот осилок, на котором проверяется прочность любого многонационального государства. После распада СССР постсоветское пространство явилось ареной многочисленных межэтнических конфликтов, сопровождающихся вытеснением некоренного населения из бывших республик некогда единой и могучей державы. Северный Кавказ давно балансирует на грани межэтнического взрыва. За последние века на этих землях оказалось несколько миллионов человек – не только русские, но и представители других этносов, которые не ограничиваются борьбой за жизнь только в экономической сфере. А значит, создаются не только предпосылки для воцарения хаоса в южных регионах России, в том числе и на Кубани, но и возникает реальная угроза национальной безопасности и территориальной целостности государства. Качественные характеристики пребывающего населения свидетельствуют о том, что для нормально развивающейся экономики такой миграционный поток означал существенное укрепление трудового потенциала. В 2007 и 2008 гг. в посланиях тогдашнего Президента РФ Федеральному Собранию РФ В.Путина было подчеркнуто: «Духовное единство народа и объединяющие нас моральные ценности – это такой же важный фактор развития, как политическая и экономическая стабильность…», акцент был сделан на сохранение национального богатства общества. Поэтому выступления политических лидеров, различные доктринальные документы, возможно, могут и быть теми формами, в которых национальные ценности формулируются и затем транслируются в общественное массовое сознание. В своем программном заявлении «Россия, вперед!» глава государства подчеркнул их ценность. Поэтому высшая российская власть, с одной стороны, готова предлагать такие ценности социуму, которые бы позволили более эффективно управлять как различными общественными процессами внутри него, так и социумом в целом. С другой стороны, высшая российская власть намерена искоренять ценности, которые мешают воздействию на общество. Но слишком могуча и неизбывна вера того, кто сам является представителем горского менталитета, в силу мудрости народной, т.е. хабзэ, что не однажды проявляется в мыслях автора.