Колесняк Екатерина Викторовна

Самарский государственный экономический университет

К вопросу о содержании советского уголовного законодательства РСФСР в условиях

новой экономической политики

Решение о переходе к новой экономической политики (далее - НЭПу), призванной вывести Советское государство из политического и социально-экономического кризиса, вызванного политикой «военного коммунизма», было принято в 1921 году на Х Съезде Рабоче-крестьянской партии большевиков. Юридически оно было оформлено Декретом Всероссийского центрального исполнительного комитета РСФСР от 21 марта 1921 года «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом».

После перехода к рыночной системе хозяйствования и начавшемуся экономическому подъему сельского хозяйства, промышленности и торговли, произошло заметное накопление легальной и теневой денежной массы, ее движение и распределение. Снова был поставлен вопрос о необходимости обеспечения социалистической законности, начата борьба с развивавшейся преступностью.

Указанная задача, а именно, «правовая защита государства трудящихся от преступлений и от общественно-опасных элементов путем применения к нарушителям революционного правопорядка наказания или других мер социальной защиты» осуществлялась посредством советского уголовного законодательства. В рассматриваемый период его нормы, определявшие противоправность и наказуемость поведения индивидов, характеризовались определенной особенностью. Качество уголовного законодательства РСФСР в период НЭПа соответствовало историческим условиям эволюции Советского государства.

В период НЭПа положения советского уголовного законодательства РСФСР подверглись первой кодификации. В июне 1922 года был введен в действие первый социалистический уголовный кодекс в Мире и в истории Советского государства. В 1926 году была принята новая редакция. Благодаря данному виду систематизации рассматриваемая отрасль права освободилась от значительного числа ранее существовавших декретов и иных нормативно-правовых актов центральных и местных органов власти, не всегда согласовывавшихся по смыслу друг с другом и утяжелявших уголовно-правовое регулирование общественных отношений. Одновременно с этим была произведена унификация основных положений советского уголовного права РСФСР, касавшихся определения и сущности преступления, уголовной ответственности и наказаний, были разрешены ранее возникшие коллизии и восполнены существовавшие правовые пробелы.

В советском уголовном законодательстве РСФСР, в частности, в текстах Уголовных кодексов 1922 и 1926 гг. содержалось материально-классовое понятие преступления, определяемое через объекты уголовно-правовой охраны. Противоправным считалось «всякое общественно-опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени». Указанная дефиниция не только терминологически обозначала преступление, но и позволяла его считать основанием возникновения уголовной ответственности и назначения наказания. Это было очень актуально в условиях конкуренции принципа социалистической законности и учения социологической школы уголовного права, пропогандировавшего основанием уголовной ответственности социальную опасность лица или совершенного им деяния.

Признание преступления основанием уголовной ответственности осуществлялось Основными началами уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 года. Статья 1 источника устанавливала, что «Все лица, находящиеся на территории СССР, кроме пользующихся экстерриториальностью иностранных граждан, подлежат за совершенные ими на территории СССР преступления ответственности по уголовным законам места совершения преступления».

Уголовной законодательство РСФСР в период НЭПа четко определяло элементы юридического состава преступления. В сформулированной в кодексах дефиниции помимо объекта противоправного посягательства в виде основ советского строя и правопорядка четко определялась объективная сторона. Преступления могли совершаться в форме действия и бездействия. Довольно четко в статьях Уголовных кодексов РСФСР были сформулированы субъективная сторона – умысел и неосторожность (и их виды: прямой и косвенный умысел, преступная небрежность и самонадеянность) и представлена качественная характеристика субъекта преступления.

Важно отметить, что в условиях НЭПа качественная характеристика элементов юридического состава преступления постоянно изменялась. Так, например, Основные начала в отличие от Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. осуществили более подробную правовую регламентацию умысла, включив в его содержание признак «предвидения преступником общественно-опасного характера своих последствий», изменился и возраст, которым должны были характеризоваться субъекты преступления. Кодекс 1922 г. установил 14-летний возрастной ценз, который в 1929 г. был увеличен до 16 лет. В условиях НЭПа была конкретизирована категория «невменяемость». Основные начала дополнили медицинский критерий понятием «болезненного состояния лица, совершившего преступление», а юридический критерий – волевым признаком, определяемым как «неспособность лица руководить своими действиями». Юридическое закрепление единства названных критериев невменяемости было осуществлено Уголовным кодексом РСФСР 1926 г. Источник указывал, что юридический критерий служил целям судебно-психиатрической оценки всех форм психических расстройств, характеризуя такую степень психических изменений, которая исключала вменяемость. При этом он позволял применять к невменяемым лицам меры социальной защиты медицинского характера. Кроме того, в условиях НЭПа состояние опьянения стало квалифицироваться как обстоятельство, отягчавшее уголовную ответственность.

Уголовное законодательство РСФСР периода НЭПа одновременно закрепляло два основания уголовной ответственности: вину преступника и опасное состояние личности или совершенного им деяния. Наличие указанных юридических фактов соответствовало принципам реализации советского уголовного права и позволяло применять меры уголовной репрессии не только к преступникам, фактически совершившим противоправные поступки, но и к представителям классового врага, пытавшимся дезорганизовать советский государственный аппарат и присвоить себе всю полноту Советской власти.

Наиболее наглядно «терминологическая невыдержанность» советского уголовного законодательства РСФСР в период НЭПа просматривалась в Уголовном кодексе РСФСР 1922 года. Иные источники содержали аналогичные формулировки.

В период НЭПа законченный вид получила система уголовных наказаний. Их содержание получило более четкое юридическое оформление. Вследствие усиления позиций социологической школы уголовного права было уточнено название. Так, если Уголовный кодекс РСФСР 1922 года одновременно закреплял оба понятия: «наказания» и «меры социальной защиты судебно-исправительного характера», обозначавшие одну и туже правовую категорию, допускал их смешение и даже противопоставление, то Основные начала и кодекс 1926 г. говорили только о мерах социальной защиты. Выбор названия уголовным репрессиям концептуально определялся учением социологической школы, спецификой проводимой правовой политики, обеспечивавшей социалистическую законность и борьбу с классовым врагом буржуазией.

Система уголовных наказаний в рассматриваемый период времени была видоизменена. Содержание некоторых репрессий усложнялось. Например, такая санкция, как объявление врагом трудящихся стала совмещаться с изгнанием из пределов Союза ССР на определенный срок или без установления такового и с одновременным лишением гражданства. Такая формулировка впервые появилась в тексте Основных начал и допускала, в случае невозможности исполнения данной меры уголовной ответственности или при самовольном возвращении ранее изгнанного лица, замену избранной уголовной репрессии иной мерой социальной защиты судебно-исполнительного характера, но не мягче лишения свободы продолжительностью в 5 лет.

Отдельные наказания выступали результатом судебного усмотрения. Они не предусматривались санкциями конкретных статей Особенной части Уголовных кодексов РСФСР, были призваны сформировать общественный резонанс по конкретным уголовным делам. Так, общественное порицание в период НЭПа назначалась на основе принципа целесообразности применения наказания в отношении подсудимых с целью оказания на них превентивного воздействия посредством публичного оглашения вынесенного приговора. Это же наказание позволяло реализовывать воспитательную функцию советского уголовного права РСФСР.

В период НЭПа мерой социальной защиты, характеризующей идеологизацию советского уголовного законодательства РСФСР, выступало предостережение. Оно налагалось на оправданных судом лиц в случаях, когда у народных судей, рассматривавших их дела, имелись основания полагать, что подсудимые в будущем могут совершить какие-либо преступления или начать представлять опасность для Советского государства. Данная мера социальной защиты в полной мере отражала классовую сущность советского уголовного законодательства РСФСР в рассматриваемый период времени и повсеместное использование при осуществлении правосудия принципа целесообразности применения наказания. Впервые она была закреплена Основными началами.

Качественной характеристикой советского уголовного законодательства РСФСР в период НЭПа можно назвать наличие принципа аналогии. Он позволял использовать при наличии законодательных пробелов сходные по содержанию уголовно-правовые нормы. Статья 10 Уголовного кодекса РСФСР 1922 года определяла, что «в случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений, наказания или меры социальной защиты применяются согласно статей Уголовного кодекса, предусматривавших наиболее сходные по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части сего кодекса». В условиях классовой борьбы с буржуазией, при невысоком профессионализме советского законодателя, создававшего нормы уголовного права заново и, отрицавшего все ранее существовавшее буржуазные конструкции схожих норм, приведенная картина была нормальной. Она позволяла своевременно и оперативно заполнять возникавшие пробелы и бороться с новыми видами преступлений в случаях, когда последние законодательно еще не были определены.

Подводя итоги проделанной работы, следует отметить, что содержание советского уголовного законодательства РСФСР полностью соответствовало исторической характеристики названного периода времени, в его рамках пережило эволюцию и постоянно совершенствовалось. К сожалению, оно не было лишено отдельных недостатков, содержало некоторые коллизии и пробелы.