Филологические науки/3. Теоретические и методологические проблемы исследования языка

Д.п.н., профессор Московская Н.Л.

Ставропольский государственный университет, Россия

студент 1 курса магистратуры Каграманян К.О.

Ставропольский государственный университет, Россия

Языковые средства реализации жанровой специфики драматургического дискурса

Исследования, проводимые в течение минувшего и в начале нынешнего века в области различных гуманитарных наук, выдвинули понятие «дискурс» в число кардинально значимых категорий филологического и в целом гуманитарного знания. Под дискурсом обычно подразумевают текст, взятый в событийном аспекте, т.е. в совокупности с экстралингвистическими факторами, конкретизирующими вербальный смысл в определенной коммуникативной ситуации.

«Дискурс <…> – речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» [5, с. 240]. «Дискурс не является изолированной текстовой или диалоговой структурой, ибо гораздо большее значение в его рамках приобретает паралингвистическое сопровождение речи, выполняющее ряд функций (ритмическую, референтную, семантическую, эмоционально-оценочную и др.). Дискурс – это «существенная составляющая социокультурного взаимодействия» [там же].

Приведенные и иные определения дискурса свидетельствуют, что в число наиболее конструктивных его составляющих входит обрамляющая акт речевой коммуникации прагматическая ситуация, «которая привлекается для определения связности дискурса, его коммуникативной адекватности, для выяснения его импликаций и пресуппозиций, для его интерпретации» [7, с. 109].

Не менее важна и обращенность дискурса к ментальным процессам участников коммуникации: «этнографическим, психологическим и социокультурным правилам и стратегиям порождения и понимания речи в тех или других условиях, определяющих необходимый темп речи, степень ее связности, соотношение общего и конкретного, нового и известного, субъективного (нетривиального) и общепринятого, эксплицитного и имплицитного в содержании дискурса, меру его спонтанности, выбор средств для достижения нужной цели, фиксацию точки зрения говорящего и т.п.» [1, с. 137].

Особенно важное значение разработка дискурсивного осмысления художественного текста имела для интерпретации драматургических произведений. Драматургический дискурс является недостаточно изученной проблематикой. Драматургические произведения рассматриваются исследователями-лингвистами гораздо реже, и сегодня справедливо замечание Т.Г. Винокур о том, что «язык и стиль драматургии вообще остается наименее изученной областью художественной речи» [3, с. 136]. Интерес в данном случае представляет то, что словесная ткань произведения драматургии, непременно ориентированного и на сценическое воплощение, принципиально не может быть сколько-нибудь адекватно постигнута адресатом (причем как читателем, так и зрителем) без учета всех дискурсивных составляющих: информация о кинесическом поведении персонажей, участвующих в эстетически осложненных коммуникативных актах, составляющих художественную структуру в их пространственном и иного рода поведении. Если под речью (дискурсом) подразумевается высказывание, рассматриваемое с точки зрения дискурсивного механизма, который его обусловливает, то дискурс спектакля есть организация текстовых и сценических материалов в соответствии с ритмом и взаимозависимостью, свойственными этому поставленному спектаклю» [8, с. 81].  

Обращение к понятию «дискурс» при интерпретировании художественного драматургического текста позволило более глубоко и многоаспектно осмыслить и собственно феномен драматургического диалога – как в целом, так и в плане его отдельных составляющих (реплики, диалогические единства). Проблематика дискурса основана на лингвистической методологии: анализ театрального действа как текста, включающего различные семантические связи, и организованного по конвенциональным правилам игры (особенно в современных формах театра). Понимание текста театра, его дискурс, противопоставляется традиционному сценическому повествованию: повествование не предполагает характер высказывания, дискурс же, в том числе и драматургический, предполагает наличие высказывающего и слушателя-зрителя. Анализ дискурса применим и к сценическому тексту (спектаклю), и к драматургическому тексту, который еще не произнесен со сцены, и предполагает исследование дискурсивных построений сценического текста. А именно: сюжета, либо отсутствия такового; ситуации пересоздания режиссером и актером первоначального текста; семиотике и истории культуры. Таким образом, текст является ядерным, базовым компонентом драматургического дискурса.

Драматургическому дискурсу свойствен особый, уникальный язык. Отличие языка театра от вербального, по мнению Р. Беллур, заключается в способности «пробуждать до – словесные чувства»[2, с. 221]. По сравнению с другими языками язык театра содержит гораздо меньше абстракций, а все идеи и концепции, как известно, абстрактны. Данная особенность заставляет театр искать специфические средства их выражения: язык театра — это больше, чем просто слова или образ. Именно поэтому Р. Беллур называет спектакль недосягаемым текстом и утверждает, что театральная инсценировка несводима к сценарию: даже в диалогах помимо содержания реплик присутствует нецитируемая «телесная глубина голоса» [там же]. Сочетание звука и образа составляет уникальную особенность театра. Специфика драматургического дискурса состоит в том, что текст построен синтагматически, то есть соединением отдельных сегментов во временной (линейной) последовательности. Элементы эти могут иметь различную природу: представлять собой цепочки слов, музыкальных или графических фраз. Последовательное развертывание эпизодов, соединенных каким-либо структурным принципом, и является тканью повествования. Связная постановка облегчает задачу зрителя, соединяя идентичные элементы, одинаковая тональность элементов декорации, гармоничная игра, постоянное время игры, органичная манера структурирования действительности.

Обращаясь к произведениям, созданным в последние два десятилетия представителями разных поколений драматургов, мы склонны утверждать, что художественная драматургическая речь отличается безусловным своеобразием. Проведенное исследование также позволяет заключить, что современные драматургические тексты в большинстве своем представляют речевые произведения с повышенной дискурсивностью, так как обнаруживают тесные и многообразные связи с различными сферами, в которых, наряду с коммуникативно-речевой деятельностью, драматургические персонажи проявляют себя в социальных, культурных и межличностных отношениях. Применение интерпретационных методик, базирующихся на принципах дискурс-анализа в сочетании с традиционными подходами к исследованию драматургической художественной речи, позволяет более глубоко осмыслить специфику драматургических произведений как одного из «важнейших видов художественной практики» [6, с. 103].

Cовременные драматургические тексты свидетельствуют о продолжающемся возрастании роли ремарочного пласта в художественных драматургических структурах. Помимо расширения в сугубо пространственном отношении ремарочная сфера продолжает усложняться как композиционно (что передается при помощи членения на абзацы, использования разных видов шрифта, разнообразных пунктуационных знаков и т.д.), так и в плане функциональной значимости (передача авторских оценок, расширение эпического слоя пьесы, формирование подтекстовой информации).

Исследуя современные драматургические дискурсы, необходимо также учитывать, что существенная роль в формировании их своеобразия принадлежит ключевым драматургическим персонажам – действующим лицам, на которых автор в наибольшей степени «рассчитывает», воплощая в пьесе собственную идейно-эстетическую концепцию. Перспективность исследования своеобразия героев современных пьес определяется тем, что понятие языковой личности позволяет соотнести духовный облик персонажа с определенным набором языковых умений и качеств, отличающих его речь.

Еще одна особенность современных драматургических диалогов - их повышенная дискурсивность, под которой мы в данном случае понимаем возросшее взаимовлияние всех участвующих в передаче эстетической информации элементов драматургического дискурса. Крайним проявлением названного признака можно считать диалогические формы (как правило, диссонансного характера), где содержание вербальных элементов как бы «выхолащивается» за счет того, что для участников таких речевых актов важно не то, что они говорят, а то, как протекает общение. В подобных случаях обычно актуализируются скрытые подтекстовые смыслы, очень существенна роль интонации и других элементов акустического, а также кинесического, пространственного поведения.

Обобщая сказанное, сошлемся на мнение И.П. Зайцевой о том, что постоянная «подпитка» живой речью оказывается необходима и словесно-художественному творчеству, причем драматургическому – в первую очередь. «Опыт развития мирового театра свидетельствует о том, что основание, основа театрального искусства – слово, драматургия» [4, с. 157]. Для драматургии нашего времени, идейно и тематически сосредоточенной по большей части на негативных, кризисных явлениях современности, необходимо Слово с очень действенной энергетикой, способное «перекрыть» неприглядность изображаемого богатством содержащихся в нем смыслов, красок, ассоциаций. Речевая сфера персонажей пьес актуализирует еще одну чрезвычайно важную функцию, которая всегда отличала наиболее талантливые произведения литературы: донесения до адресата (читателя/зрителя) нравственных убеждений автора, эстетически «замаскированных» (по И.П. Зайцевой, 2002) речью наиболее существенных в концептуальном отношении персонажей. Собственно, искусство драматурга во многом и определяется тем, насколько удается ему убедить адресата в правомерности своего отношения к персонажам посредством их речевых характеристик.

Литература:

1. Арутюнова Н.Д. Дискурс. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: 1990. 136-137 с.

2. Беллур Р. «Недосягаемый текст» // Строение фильма. СПб.: Радуга, 1984. 221 – 230 с.

3. Винокур Т.Г. О языке современной драматургии // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Проза. М.: Наука, 1977. 130-197 с.

4. Громова М.И. Русская современная драматургия, М.: Флинта: Наука, 1999. 336 с.

5. Дейк Т.А. ванн. Язык. Познание. Коммуникация. М.: 1989.

6. Зайцева И.П. Поэтика современного драматургического дискурса. М.: Прометей, 2002.

7. Лифшиц А. Действительность как слово и как знамение// Ноосфера и художественное творчество. М.: Наука, 1991. 104 – 110 с.

8. Пави П. Словарь театра. М.: 1999.