«Зеленая»
экономика и ее будущее
Евразийский национальный университет имени Л.Н. Гумилева
Магистрант Алходжаева Г.А, Научный руководитель Шалболова У.Ж.
В статье приводится история появления
«зеленой» экономики в противовес традиционной «коричневой» экономике, дается ее
концепция, показываются недостатки существующих определений «зеленой»
экономики, делаются выводы о реальных возможностях перехода к росту «зеленой»
экономики.
Ключевые слова: «зеленая»
экономика; глобализация; выбросы в атмосферу; загрязнение окружающей среды.
The paper gives a historical account of the emergence of the «green”
economy as opposed to the traditional «brown» economy, explains its concept,
reveals the shortcomings of the existing definitions of the green economy. A conclusion
is made that real conditions have currently developed to ensure the growth of
the green economy.
Keywords: green economy; globalization; emissions to the atmosphere; environment
pollution.
История
появления «зеленой» экономики
«Зеленая»
экономика, имеющая целью сохранение природной среды как обязательное условие
развития экономики и рассматривающая экономический рост как зависимый компонент
природной среды, появилась в качестве нового направления в экономической науке
как противовес традиционной «коричневой» экономике, характеризующейся
расточительством природных ресурсов, сравнительно недавно — два десятилетия
назад. Обычно подчеркивают, что она стоит на стыке экономики, философии и ряда
прикладных наук и политико-экономических течений. Согласно общепризнанному
мнению функционирование такой экономики должно уменьшать риски для окружающей
среды и экологический дефицит. Как считают, история «зеленой» экономики,
которая требует координации действий национальных правительств в мировом
масштабе и невозможна без участия государства в регулировании бизнеса, началась
с предложения Дж. Тобина, советника правительства Дж. Кеннеди, предложившего в
1972 г. такую меру экономической политики, как специальное изъятие в виде
отчислений в объеме 0,1–0,25% доходов, получаемых в результате финансовых
транзакций, для помощи развивающимся странам и параллельного ограничения валютных
трансграничных спекуляций [1]. Хотя это предложение вошло в историю
экономической науки как налог Тобина, Нобелевскую премию он получил за предложения
по решению внутренних экономических проблем — «За анализ состояния финансовых
рынков и их влияния на политику принятия решений в области расходов, на
положение с безработицей, производством и ценами»[2]. Несмотря на то что
предложения Тобина были встречены более чем прохладно, в XXI в. они явно пришлись
ко двору. В результате европейского долгового кризиса ЕС стал искать
дополнительные источники доходов, и в качестве одного из них Францией и
Германией предлагался налог Тобина как налог на финансовые транзакции, который и
был принят в 2013 г. И если во времена предложения Тобиным налога, от идеи
которого он затем отказался, речь шла о 150 млрд долл. США с операций, проводимых
в мировом масштабе, то теперь только в ЕС сборы от налога оцениваются в 30–35
млрд евро в год. Но этот налог, регулирующий мировой финансовый сектор, не
имеет прямого отношения к современной «зеленой» экономике, их объединяют лишь
глобальный охват мировой экономики и социальная направленность этого проекта,
которая становится все более ценимой как антиглобализационными силами, так и
рыночной Европой, стремящейся к максимальной эффективности при соблюдении
интеграционных интересов. Теперь крупнейшие фирмы в различных секторах
экономики — от косметики до продуктов, от фармацевтики до легкой промышленности
стремятся получить право на «Эко-знак» и «зеленую» маркировку хотя бы части
своей продукции. Казалось бы, исследования окружающей среды, начавшиеся еще в
начале 1970-х гг., и важность влияния на развитие человечества и обратного процесса
— влияния человеческой деятельности, вмешательства человека в природу как
имманентную черту его существования и развития, очень скоро должны привести к
появлению такого экономического направления, как экологическая или «зеленая»
экономика. Но этого так быстро, как ожидалось, не произошло. Первая
международная конференция по проблемам окружающей среды была проведена ООН в
1972 г. (Стокгольм, Швеция)[3]. На Стокгольмской конференции впервые на
международном уровне рассматривались взаимосвязи экономического развития и
состояния окружающей среды. В 1980-е гг. много дискуссий проходило вокруг
проблемы защиты озонового слоя; в 1992 г. прошла Конференция ООН по окружающей
среде и развитию, и только через 40 лет на конференции «Рио + 20» впервые обсуждались
проблемы «зеленой» экономики, соединив их, как теперь принято в
большинстве документов всемирных организаций, с задачей искоренения бедности. Один
из крупнейших марксистов К. Каутский еще в 1910-х гг. писал о том, что с ростом
господства человека над природой растет и тенденция к нарушению ее равновесия
[4, с. 67]. В Демографической энциклопедии [5, с. 381] приводятся данные
исследований Калифорнийского университета о более низкой детской смертности в
современных африканских и наименее развитых странах других континентов, которые
дольше были под управлением метрополии.
Концепция
«зеленой» экономики
Наиболее
радикальные выразители концепции «зеленой» экономики настаивают на том, чтобы
не связывать будущее развитие человечества с экономическим ростом, но общепринятое
определение «зеленой» экономики, как и экологической экономики, содержит
атрибут ее направленности на устойчивое развитие без ущерба для окружающей среды.
Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП, UNEP)
в 2011 г. Выпустила доклад «Навстречу «зеленой» экономике: пути к устойчивому
развитию и искоренению бедности». Во-первых, заметим, что бедность в
современной экономической системе искоренить невозможно: всегда были, есть и
будут в любом обществе бедные слои населения, которые находятся в состоянии
абсолютной или относительной бедности. Искоренить можно и нужно нищету населения,
а также можно ликвидировать бедность в определенных социально-демографических группах
населения благодаря соответствующей политике государства и бизнес-сообщества, например
среди студентов или пенсионеров. Считается, что теория «зеленой» экономики
базируется на трех аксиомах, которые носят, по нашему мнению, скорее характер
постулатов. К ним относятся следующие аксиомы:
•
невозможно бесконечно расширять сферу влияния в ограниченном пространстве;
• нельзя требовать удовлетворения бесконечно растущих
потребностей в условиях ограниченности ресурсов;
•
все на поверхности Земли является взаимосвязанным. Последний постулат самый
очевидный и взвешенный, унаследованный от первых философских построений в
истории человечества, а все они в том или ином виде отстаивались Б. Коммонером,
но о первоисточнике современные адепты «зеленой» экономики как-то стали
забывать. Безусловным достижением «зеленой» экономики является вывод о том, что
направлением будущего развития существующего мира должно быть намного более
рациональное управление человеческим и природным капиталом.
Определение
«зеленой» экономики
К
сожалению, во многих определениях «зеленой» экономики присутствует стандартный
набор рассуждений о росте благосостояния без ущерба окружающей среде ради
будущих поколений; употребляются понятия, не получившие своего адекватного
раскрытия: экологические риски, экологический дефицит, природный капитал и т.
д. При этом отдельно от направления «антироста» существует течение о
популяционно-демографической или демографической емкости нашей планеты, о
совместимости условий земного существования лишь с определенным количеством
населяющих ее людей, считая не только возможные объемы производства продовольствия,
но и экологическую составляющую «равновесности» существования человечества [6].
Об этом писал еще Д. И. Менделеев в своих «Заветных мыслях», этому посвящены
работы А. и П. Эрлихов [7], которых так
остро критиковал Дж. Тобин, считая, что идеи П. Эрлиха во многом повторяют
основные положения теории Т. Р. Мальтуса, которые для него были неприемлемыми. «Зеленая»
экономика — это отрасли, которые создают и увеличивают природный капитал Земли
или уменьшают экологические угрозы и риски (UNEP). Еще больший уклон в
этом направлении произошел после «Рио + 20», где контекст борьбы с бедностью и
устойчивого развития сталосновным. Политику уменьшения вредных выбросов и
обеспечения экологически безопасной переработки отходов производства и
жизнедеятельности человека могут проводить только страны с высокими темпами экономического
роста (Китай, Бразилия и т. д.).
По
нашему мнению, будущее «зеленой» экономики нецелесообразно связывать с
заявлением лидеров государств «Группы 20», предложивших «содействовать работе
над методами оценки, учитывающими социальные и экологические последствия
экономического развития» [8]. Это опять позиция вчерашнего дня, когда
последствия в социальной и экологической областях, вызываемые экономическим
ростом, лишь учитываются, а не являются основополагающими параметрами, на которых
строится стратегия экономического роста и выбираются наиболее соответствующие
направления макроэкономической политики. Это позиция нейтрализации уже
допущенных ошибок, проистекающих из старой экономической парадигмы, смены
которой требует переход к «зеленой» экономике. Многочисленные международные
форумы 2010-х гг. по вопросам «зеленого роста» и стратегии устойчивого развития
не привели, по существу, к необходимым сдвигам ни в политике стран — участниц
этих форумов, ни в приближении к идее главенствующей роли принципа «не навреди
природе», включая природу самого человека, который слишком часто забывает, что
он «не есть случайное, независимое от окружающего (биосферы или ноосферы) свободно
действующее природное явление» [9, c. 19]. Традиционную («коричневую») и
«зеленую» экономику эксперты Deutche Bank предлагают различать по тому,
возвращаются ли отходы обратно в производственный цикл, нанося минимальный вред
природе. Нелогичное разделение, ибо и старая («коричневая») экономика в ее
лучших предпринимательских традициях уже много десятилетий (более 30) стремится
к минимизации отходов в любом производстве и к безопасной переработке для окружающей
среды (уже не природной, а городской и сельской) отходов жизнедеятельности
населения. Задачи «зеленого роста» в Дании, которая уходит от понятия «зеленая»
экономика, четко ограничены, последовательны, а потому эффективны: это охрана
окружающей среды и климата, создание условий для развития конкурентоспособного
современного сельского хозяйства и пищевой промышленности, что позволит
ускорить экономический рост и повысит уровень занятости [10, с. 124].
Практическая реализация принципов «зеленой»
экономики
Обратимся
к данным о развитии ряда стран в последнее десятилетие, чтобы понять быстроту
перемен одних и расхождение деклараций и практики у других. В 2000-е гг. Китай
вынес на повестку дня самых высоких по представительству национальных форумов
вопрос о переходе к новой модели экономического роста, близкой по пониманию к
«зеленой», так как был очень озабочен ухудшением экологии густонаселенных
районов страны и быстрым ростом энергопотребления на единицу роста промышленной
продукции и ВВП. В 2011 г., по данным ОЭСР, мы имели следующую картину,
характеризующую, с одной стороны, влияние китайских решений на динамику
энергоемкости национальной экономики. По энергопотреблению на единицу ВВП среди
высокоразвитых стран и стран БРИКС последнее место с самым высоким показателем
занимает Исландия, предпоследнее место у России, показатель которой значительно
превосходит показатели следующих за ней Канады, Китая, Индонезии, Финляндии,
ЮАР. Самый лучший показатель среди стран БРИКС у Бразилии, который в 2 раза
ниже, чем в России. Лучшие показатели среди этой группы стран имеют
Великобритания, Швейцария, Ирландия. В совокупности с показателем
выбросовпарниковых газов на единицу ВВП, самый низкий уровень которого в
Швейцарии, Швеции, Норвегии, Франции и Великобритании, можно сделать вывод, что
переход к «зеленой» экономике осуществляется или может быстрее других
осуществиться в Швейцарии и Великобритании, имеющих к тому же долговременные
традиции бережного отношения к природе. [11, с. 21]. Экспертами подчеркивается,
что Всемирный экономический форум (Давос) 2009 г. взял курс на «зеленую»
экономику как единственный путь развития. Если посмотреть на рейтинг глобальной
конкурентоспособности, составляемый этим же Форумом, который в 2014 г. Возглавила
Швейцария, то первые 10, а то и 20 стран рейтинга находятся впереди других
стран мира и по внедрению политики «зеленого роста». Это не случайно, а
взаимосвязано, поэтому Казахстану следует уделять значительно больше внимания
«зеленой» экономике и, несмотря на экономические трудности конъюнктурного
плана, иметь хотя бы концепцию, скажем, приобщения к этой инновации. Глобальный
рынок так называемых «зеленых» товаров и услуг составлял, по данным Worldwatch
Institute, 546 млрд долл. США в 2009 г. Но это мало что говорит о самой
«зеленой» экономике как новом векторе развития, тем более что расчеты рынка
«зеленых» товаров очень субъективны. Значение «зеленой» экономики как
глобального явления для будущего человечества заключается не только в переходе
к низкоуглеродной экономике, но и в решении проблемы чистой питьевой воды для
всех стран, народов и территорий, значительном снижении (приблизительно
сравнимом с периодом внедрения антибиотиков) детской и младенческой смертности
в странах, где она непомерно высока и уменьшает потенциальный человеческий
капитал страны — ее будущее богатство.
1. Tobin J. The New Economics One
Decade Older. Princeton, 1974.
2. The Series Riksbank Prize in
Economic Sciences in Memory of Alfred Nobel 1981. James Tobin. The Official Web
Site of the Nobel Prize.
3.
Население и окружающая среда. М., Статистика, 1975.
4.
Каутский К. Размножение и развитие в природе и обществе. Харьков, 1923.
5.
Демографическая энциклопедия. М., 2013.
6. Cohen J. How many people can the
Earth support? N.Y., 1995.
7. Ehrlich P. R. and Ehrlich A. H. The
Population explosion. N.Y., 1990; Ehrlich P. R., Tobias M. Ch. Hope on Earth: A
Conversation. Chicago, 2014.
8. The G-20 Toronto Summit
Declaration. June 26–27, 2010.
9.
Вернадский В. И. Размышления натуралиста. В двух книгах. Научная мысль как
планетное явление. Книга вторая. М., 1977.
10.
Оценка оценок окружающей среды Европы. EEA, 2011.
11.
Экономический обзор ОЭСР: Российская Федерация. Основные выводы и рекомендации.
Январь 2014. OECD, 2014.