Гуруев Д.К.
Асп.каф.истории
гос. и права ДГУ
Адаты даргинцев и правовое регулирование повседневной жизнедеятельности в Акуша-Дарго.
Как известно, сельская община имела большое
хозяйственно-адмистративное значение, поскольку в ее распоряжении находились
пастбища и леса, занимавшие в экономике Дагестана важнейшее место. Вследствие
этого в течение столетий в общинах выработались правовые обычаи, регулирующие
административно-хозяйственные отношения. Несмотря на многообразие, вызванное
конкретными местными условиями, эти адаты, отразившие определенный уровень
социально-экономического развития, и, следовательно, основанные на одинаковых
правовых началах, весьма сходны между собой.
Относительно слабая зависимость сельских общин от
центральной власти является одной из особенностей политического строя народов
Дагестана. В силу этого в дагестанском обычном праве важное место, как по
числу, так и по значимости принадлежит правовым обычаям, воплощающим
многовековую борьбу общин за сохранение своей административной
самостоятельности и самоуправления. Причем это в равной степени относится и к
обычному праву феодальных объединений, так как общины и здесь были в
значительной степени независимы от власти феодального владетеля[1].
В целях сохранения своей независимости, сельская
община очень строго оберегала землю и имущество своих членов, не допуская их
отчуждения на сторону. Собственник пахотной земли не имел права продавать ее
члену другого дкамаата. В сел. Тидиб было установлено "Если кто либо
продаст свой участок земли, то он будет облагаться каждый день штрафом в
размере четырех рублей до тех пор, пока он не вернет проданное"[2].
Еще полнее и категоричнее был запрет в сел.Хотода "За тем, кто продал свое
имущество, подарил или отчуждал каким-либо путем в намерении переселиться в другой округ, две шали ежедневно
вплоть до его возвращения к себе"[3].
Под угрозой наказания – штрафа количеством 8 овец, также запрещалось сдавать в
аренду человеку из другого селения свое недвижимое имущество. Точно такие же
адаты действовали и в сел.Гинта, Тлануб, Урада, Хучада и других.
Типичны они и для даргинских вольных общин.
Например: "Жители селения Къали согласились
взыскивать штраф два быка с того, кто продал человеку из Цудахара свою пашню,
даже размером одной стопы, безразлично на нашей территории или другом
месте". Запрещалось продавать недвижимую
собственность: дом, мельницу и т.д. Жители обязывались
разрушать проданное строение и мельницу[4].
Недвижимое имущество в качестве штрафа бралось только
в том случае, когда у виновного не было других средств для уплаты.
Собственник не мог продать землю или другое недвижимое
имущество человека из другого селения и в некоторых случаях своему односельцу,
сдавать имущество в аренду, пользоваться им по собственному усмотрению без
разрешения общинных властей и т.д.
Пахотная земля или другое недвижимое имущество
находилось в собственности отдельных семей. Однако их право собственности
ограничивалось джамаатом во всех случаях, когда это признавалось противоречащим
интересам общества. В условиях замкнутости и обособленности сельских общин
многие гражданско-правовые сделки между жителями рассматривались как ущемляющие
интересы общества и объявлялись недозволенными. Так в случае свободной продажи
земли богатый аул мог скупить земли
у своих соседей, что вело к подрыву самостоятельности более слабых и
малочисленных джамаатов. То же самое относится и к другим сделкам.
Как известно, понятие частной собственности включает в
себя право пользования, владения и распоряжения. Из приведенных адатов можно
установить, что собственник в сельских обществах Дагестана еще в значительной
степени был ограничен как в праве распоряжения, так и в праве пользования
собственностью.
Несомненно, что частная собственность была ведущей,
господствующей формой собственности в нагорном Дагестане задолго до
присоединения к России, но тем не менее она еще несла в себе пережитки
общинного владения, обусловившее ряд особенностей ее правового положения.
Возникновение адатов, запрещавших свободное обращение
со своей собственностью, было связано с тем, что в тот период резко усилился
процесс имущественной дифференциации, приводившей к обезземеливанию большинства
общинников. Этот процесс внутри общества все более углублялся, встречая
противодействие, когда это вело к усилению отдельных общин за счет ослабления
других. Местной общинной знати было выгодно скупить мюльки и другое недвижимое
имущество у своих разорившихся односельчан, не допуская при этом какой-либо
конкуренции со стороны покупателей из других аулов. Преимущества такого
приобретения очевидны, так как цены в этом случае диктовались покупателем, а не
продавцом, лишенным возможности обратиться к другим покупателям.
Наряду с сохранением общинной самостоятельности,
адаты, запрещавшие отчуждение земли и недвижимого имущества членам другой
общины, преследовали и интересы административной и духовной знати, обогащавшихся
за счет обезземеливающихся общинников.
Адаты, в течение долгого времени ограничивавшие право
распоряжения своей землей и другой недвижимой собственностью, в немалой степени
тормозили развитие гражданского оборота, что в известной степени отразилось на
социально-экономическом уровне нагорного Дагестана.