К.ф.н., доцент Колесник В.Н.

 

РУССКАЯ ИКОНА КАК ОТРАЖЕНИЕ ВНУТРЕННЕЙ ГАРМОНИИ ЧЕЛОВЕКА

 

Само приобретение иконы и обращение к ней говорит много не только об иконописце, но и о том, кто осуществляет свою молитву перед ней, она оценивала события, происходящие в мире. Ни одно важное событие в жизни русского человека не могло обойтись без организации сакрального действия с помощью иконы. Рождался человек, и его встречали в этом мире иконой соименного святого. Иконой крестили (не всегда это происходило в храме), иконой благословляли на защиту земли русской (в армию), в монастырь,  иконой благословляли под венец, икону брали с собой в путешествие и на ярмарку, осуществляя перед этим молитву, иконой провожали в последний путь. Прощаясь с родственниками, умирающий благословлял их главной иконой, имеющейся в доме.

М.М. Громыко и А.В. Буганов отмечают, что распространенными были общие молитвы перед торжественными (праздничными или поминальными трапезами, а также после них), в которых участвовали все присутствующие. «Во время близкой грозы, града, ураганного ветра вся семья становилась перед иконами на общую домашнюю молитву. Подростков заставляли молиться, если они сами не проявляли к этому интереса» [1, с.167].

Молитва у домашней иконы смягчала не одно взбунтовавшееся сердце нашего далекого предка и усмиряла своим зримым образом какие-то не совсем достойные помыслы, умиротворяла и облагораживала человека. Икона образами образовывала и очищала человека от скверны, внушала ему возвышенные цели, была окном в Большой мир, Космос. Передаваясь из поколения в поколение, икона в семье становилась духовной реликвией, которая ориентировала на духовные заветы своих предков и помогала сохранять традиции и нравственные ценности. Она была проявлением мудрости для человека Древней Руси. Икона была зримым воплощением идеала. Этот идеал в виде Богочеловека гармонизировал небо и землю, дух и плоть, просветлял и преображал философией гуманности, добра и красоты, помогал человеку в преодолении его слабостей и указывал на путь к Богу.

Наш предок, творя молитву возле иконы, возносил ум и сердце к Богу, Божьей Матери, всему светлому Христову воинству. По образному выражению святителя Феофана Затворника, «молитва – дыхание духа». Святые отцы учили наших дедов тому, что «стоять перед иконой и класть поклоны – не есть молитва, только орудие или способ возбуждения ее».  Истинный христианин воспринимает молитву как появление в сердце благоговейных чувств к Богу. Не случайно молитвы были трех видов: славословие (прославление Бога за его совершенство), благодарение (благодарность Богу за все его деяния), прошение (обращение к Богу с просьбами со своими нуждами).

Икона способствовала совершенствованию духовного деяния человека в его семье, в его доме. Глубинный смысл был заложен в самой организации всего этого процесса. Без славословия и благодарения Богу трудно себе представить только молитвы-прошения в судьбах истинных христиан.

К сожалению, в современной моде на пожертвования храму или иконе зачастую действует принцип: «Я даю, чтобы Ты дал!». Несомненно, процесс  духовного выпрямления и оздоровления общества очень длительный, а роль и место культовых памятников, хранящих духовный опыт поколений, еще не оценены в полной мере.

При анализе икон, к которым обращались с прошениями наши предки, видно, что просьбы обусловливались стремлением гармонизировать свою жизнь. Просьбы отражали  желание иметь детей (обращались к иконам великомученицы Параскевы Пятницы, мученицы Евдокии); крепкие супружеские узы (в этом помогали святые мученики Гурий, Симон и Авив);  заступничество за вдов, сирот, бедных и беззащитных (этому способствовали Николай Чудотворец, Максим Грек, преподобный, Федор Тирон, великомученик); помощь в учении (оказывал Сергий Радонежский); исцелению от недуга пьянства и запоя (способствовала икона Божьей Матери «Неупиваемая чаша»); от различных болезней и недугов; об изгнании бесов; при покаянии, в скорби; о помощи в родах; в грусти, унынии, отчаянии; от внезапной смерти без покаяния; при строительстве дома; при входе в новый дом; от пожара; о даровании дождя; об освящении посевов; о покровительстве немощным; о помощи тем, кто находится в заключении и т.д. Это далеко не полный перечень случаев, с которыми надлежало обращаться к конкретным святым.

Отношение к иконе в доме русского крестьянина было как к святыне. В подборе состава икон наряду с высокочтимыми образами, распространенными по всей Руси, были и изображения святых, особо чтимых в данной местности. Например, в Сибири - Иннокентия Иркутского, на Белгородчине – Иоасафа Белгородского, в Воронежской губернии – преподобного Митрофания Воронежского, в Подмосковье – Сергия Радонежского. Эти образы формировали и укрепляли нравственные ориентиры, способствовали тому, чтобы человек стремился быть достойным и бескорыстным, милосердным и честным, терпимым и милостивым, чистосердечным в делах и поступках, они были внутренним смыслом русской души.

Эти образы формировали «сгустки смыслов», ценностных ориентиров, которые становились важнейшими элементами структуры личности древнего русича, постоянными и глубокими принципами его жизни, осью сознания, его миропониманием.

О гармонизации человеческого духа и обустроенности человека в мире христианского космоса образно говорят ученые В.Д. Губин и Е.Н. Некрасова в книге «Философская антропология»: «Когда же христианская религия окрепла и широко распростра­нилась в странах и душах людей, - она построила новый дом, новый христианский космос. Этот мир был совершенно реальным для сред­невекового человека. Реальными были круги ада, реально было чис­тилище, горний мир Триединого Божества. Снова появился замкнутый в себе мир, снова дом, в котором может жить человек. Образ этого мира выражал крест, вертикальная часть которого символизировала конечное пространство от небес до преисподней, и проходила она через человеческое сердце; поперечная же являла собой конечное время от сотворения мира до последнего его дня. Человек в таком мире перестает быть проблемой, он занимает положенное ему место, он обустроен, ему спокойно и тепло. Он больше не мучается вопросом, каким мучился Августин [Аврелий]: кто я такой и откуда пришел?»[2, с. 10].

Через икону совершается не только поклонение Первообразу, но и молитва личная и соборная. Через икону молящийся получает благодать, восполняющую духовные силы.

В русской иконе особенно ярко выражена внутренняя гармония человека, примиренного с Богом, с самим собой и миром. Анализируя один из крестных ходов, посвященный проводам иконы Песчанской Божией Матери в Харьков в 1915 году, князь Н.Д. Жевахов подчеркивал: «О русский народ, - до какой высоты ты способен подниматься, в какие заоблачные, небесные дали способна залетать душа твоя… Там была та бесконечная любовь русского народа к Матери Божией, та несомненная вера в Ея небесную помощь, какая ждет чуда и творит чудо; там было такое раскаяние и самобичевание, какие изгоняют всякую стыдливость и робость, и смущение, какие  с корнем вырывают всякий грех, все то, что мучило и терзало человека, о чем напоминает совесть» [3, с. 29-31].

Н.Д. Жевахов отмечал, что в подобного рода мероприятиях надо видеть не столько церемонию, а «высокий религиозный подъем», в котором отражается «собирательная воля к добру» и «момент массового пробуждения от греха». «Когда вдруг вся внутренняя скверна озаряется каким-то небесным светом, и видна даже пылинка греховная, где-то глубоко спрятавшаяся; когда требования совести настолько обостряются, что даже малейший грех тяжелым камнем давит сознание, и является потребность очиститься»[3, с. 10].

Со времени крещения Руси минула тысяча лет. Православие –  единственная из всех существующих в стране идеологий – не обанкротилось. Потому что эта вера не дискредитировала себя. Она вечна по природе своей. Русская церковь всё вынесла и пережила, и сегодня, в наше неспокойное время, она продолжает нести не только утешение, но и веру в лучшее будущее, в очищение и воскрешение.

Обретение веры — это обретение духовности, нравственности. Духовная нравственность — это неспособность быть преступником, тунеядцем, приспособленцем, это стремление быть человеком. Обретение духовности очень сложный процесс. Чаяния о возрождении духовности людей могут основываться только на взаимодействии религиозной и светской культур, которые вместе составляют национальную культуру. И громадную роль может сыграть возрождение русской иконописи. Школа иконописи уцелела чудом и держится на одиночках, таких, например, как отец Зинон в Псково-Печерском монастыре. Современный богомаз Георгий Иващенко (г. Краснодар), считает, что необходимо следовать традициям классической русской иконописи, хотя соблюдать старинный устав во всех тонкостях очень сложно. Трудно получить краски, такие, которые были раньше изготовлены из природного сырья вручную: охра, лазурит, киноварь и некоторые другие материалы отбирались по цветам, растирались с водой, выпаривались, а полученные порошки вторично растирались с сырыми ячными желтками, в особых случаях с прозрачной вишневой смолой и вновь с рыбьим клеем. Георгий Иващенко говорит: «На земле рожден человек, на земле живет, в неё же и уходит. Поэтому и древняя иконопись олицетворяла связь с землей и природой. Я противник писания икон маслом. Это поздняя западноевропейская традиция, в которой есть свой смысл – служба там идёт под насыщенные, густые звуки органа, и такую атмосферу масло передаёт хорошо. В православном храме моление происходит под легкое хоровое пение, и краски на иконах должны быть тонкими, прозрачными» [4, с. 74].

«Когда работа воплощает в себе дух, личность иконописца, его нравственную энергию, тогда и появляются иконы, несущие идею Христа, символ нравственности», [4, с. 76 ]. – считает современный   иконописец Г.Иващенко.

Современное иконописание находится в стадии обновления. Оно расширяется, набирает силу. Это искусство становится востребованным. Открываются новые церкви. В домах люди хотят иметь иконы. Отрадно, что иконописцев, которые ориентируются не на европейскую живопись, а на древнюю икону, становится всё больше. Само время убедило многих художников, что язык иконописи более пригоден для Выражения евангельских истин. Радует и тот факт, что современные иконописцы стремятся к постижению того завета, который был завешен древними русскими мастерами: художественные и ремесленные приёмы должны быть неотделимы от христианского сознания. Безусловно, что слишком много было разрушено и в технологии написания икон, и в сознании людей их созидающих, и к ним обращающихся. Но процессы духовного оздоровления общества, происходящие в России сегодня, позволяют надеяться, что начало возрождения русской иконописи не за горами.

Осмысление самого духа древней иконописи претворяется в творческой практике современных иконописцев. Иконописцы Троице-Сергиевой Лавры, Псково-Печерского монастыря, Данилова монастыря развивают современное церковное искусство на незыблемой основе древнего Православного иконописного Предания.

 

Литература

1.     Громыко, М.М., Буганов, А.В. О воззрениях русского народа. – М.: Паломникъ, 2000. – С. 167.

2.     Губин, В.Д., Некрасова, Е.Н.  Философская антропология / В.Д. Губин, Е.Н. Некрасова. – М.: ПерСЭ; СПб: Университетская книга, 2002. – С. 10.

3.     Жевахов, Н.Д. Воспоминания. Т. 1. – М., 1993. – С. 29-31.

4.     Цит. по изд. Богомаз Георгий Иващенко //Спутник. –1991. -  №8. - С.74.