Тульский государственный университет, Россия
В
большинстве лингвистических работ авторы оперируют двумя классификациями
диалогической речи, в основе которых
лежат разные критерии.
По
типам коммуникативных установок различаются следующие виды диалогов:
а)
диалог-беседа;
б)
диалог-разговор;
в)
диалог-спор [Максимов В.И. 2000:64].
Они,
в свою очередь, подразделяются на подвиды в зависимости от содержания,
выражающего интенции говорящих.
По
характеру взаимодействия участников диалога выделяются три основных типа
диалогической речи:
а)
диалог-равенство;
б)
диалог-зависимость;
в)
диалог-сотрудничество [Максимов В.И. 2000:64].
Рассматриваемые типы диалогов обеих классификаций отличаются также разными видами модальности, преобладанием тех или иных коммуникативных реплик (утвердительные, вопросительные, восклицательные, побудительные) и стратегий участников диалога (кооперативная, некооперативная).
Модальность – это функционально-семантическая категория, выражающая различные виды отношения высказывания к действительности. [Ярцев В. Н. 1990:80].
Модальность
может быть объективной и субъективной, она характеризует интенции, т.е.
намерения, цели говорящего. В научной
литературе одни авторы
выделяют утвердительную
модальность («Он придет сегодня»),
вопросительную («Он придет сегодня?»),
побудительную («Приходи сегодня»),
восклицательную («Он придет сегодня!»). Другие авторы описывают такие
виды модальности, как заинтересованность, возражение, убеждение, агрессия,
эмоциональность, воздействие.
Лингвисты различают также алетическаую модальность,
констатирующую реальность высказывания («Он пришел»), деонтическую, показывающую неуверенность,
(«Он должен прийти»), эпистемическую, выражающую большýю уверенность («Без сомнения, он придет») [Gerand V. 2001:66].
Согласно
первой классификации,
диалог-беседа - это вид речевого
общения, характеризующийся кооперативной стратегией. На основе содержания,
выражающего интенции коммуникантов,
диалог-беседу можно подразделить на три подвида: обмен мнениями по
каким-либо вопросам; обмен сведениями о личностных интересах; бесцельный обмен
мнениями, новостями, сведениями (фатическое общение). Каждый вид диалога несет соответствующую названию функцию.
Под
речевым поведением людей, реализующих фатическую функцию высказывания,
подразумевается интенция, которая направлена на сам этот акт. В фатическом
речевом поведении частные цели всегда подчинены основной интенции контакта, а
информативная задача высказывания – вторична. Абсолютной ценностью выступает
коннотативный план коммуникативно-риторического характера. В отличие от
информативного фатическое общение имеет основную установку на речевой контакт, на контактоустановление и поддержание с
собеседником речевых и социальных отношений, на их регулирование. Как пишет
Н.И. Формановская, фатический текст рассчитан на поиск сочувствия,
сопереживания, солидаризации, на утоление сенсорного голода [Федотова В.Ю.
2004:8].
Часто
преобладают высказывания с фатической доминантой, выполняющие различные
коммуникативные функции. И если их информативная, пропозициональная функция
отодвигается на второй план, они не становятся менее «информативными» в плане интерперсональных отношений и
организации речевой интеракции.
И.
Гоффман, говоря о фатических элементах, указывал на то, что эти «пустые» формы,
иногда имеют большое смысловое
наполнение [E. Goffman,
1987:81].
Большая
часть материала, «произведенного» во время речевого взаимодействия, выполняет
интерперсональные функции. К информативной цели добавляются дополнительные
цели: поиск консенсуса, желание доказать свою правоту, необходимость «сохранить
лицо» говорящего и собеседника, либо скомроментировать «лицо» собеседника,
проявить речевую агрессию и т.п.
Как
справедливо отмечает Арутюнова Н.Д., «преобладание информативного или
фатического компонентов зависит от типа речевого взаимодействия» [Арутюнова
Н.Д., 1999:643-656]. Наиболее ритуализированными являются:
-
«формулы вежливости» и ритуализированные речевые акты (приветствие, извинение,
благодарность, комплимент и т.д.);
-
система обращений, титулов, почетных званий и т.п., играющая немалую роль при
установлении и поддержании речевого контакта.
В
современных исследованиях делается акцент на разные составляющие
интерперсональных отношений: система психологических позиций [Берн Э., 1996];
функционирование механизмов вежливости [P. Brown, S. Levinson, 1978;
G. Leech, 1983 и
др.].
При
обмене мнениями по каким-либо вопросам участники выражают свою точку зрения,
где преобладает модальность-убеждение,
руководствуясь выработанными веками приоритетами и ценностными
ориентациями, общечеловеческими абсолютными истинами и нормами жизни.
Преобладающий характер реплик в этом виде утвердительно-восклицательный.
Иллюстрацией такого типа диалога может быть беседа двух друзей о достоинствах
того или иного направления в живописи, о вкусах или диалог о качестве изделий.
Литературными
аналогами могут служить разговоры «пикейных жилетов» о политиках в «12 стульях»
И.Ильфа и Е.Петрова; алогичная, на первый взгляд, беседа о выборе раков
(«маленькие – по три, большие, но по пять») в известной миниатюре, исполняемой
Р.Карцевым и В.Ильченко. Как считает В.Максимов, наиболее паразитическая форма
беседы о ценностях – сплетни. Например, разговор двух дам о губернаторской
дочке в «Мертвых душах».
Второй
тип диалога-беседы предполагает душевное «созвучие»: комплименты, искренние
признания и характерную модальность заинтересованности в одобрении. Такому типу
диалога присущ утвердительно-восклицательный, иногда повелительный характер реплик, характеризующийся, как
правило, кооперативной стратегией. Третий тип диалога-беседы - праздноречивое
общение, в котором участники снимают эмоциональное перенапряжение, упражняются
в остроумии, рассказывая анекдоты, делают политические прогнозы, делятся своими
заботами, рассказывают шутки и истории. Для этого типа диалога-беседы
характерна эмоциональная модальность. Это вид диалога, в котором, при различных
тактиках доминирует во мнениях только кооперативная стратегия. Обмен информацией в беседе может быть одной
из фраз речевого взаимодействия, вспомогательной тактикой, поэтому модальность может выражаться вводными словами типа:
«знаешь», «ты не можешь себе представить».
Эти модальные слова и реакция на них адресата («не могу себе представить», «неужели», «понятия не имею») играют роль регулятивов в ходе
диалога-беседы. Здесь характерны реплики вопросно-ответные, побудительные и,
конечно, восклицательные.
В
отличие от беседы, разговор – это такой
словесный обмен сведениями, в ходе которого
реализуются оба вида стратегии общения - как кооперативная, так и некооперативная. Как отмечает В.Ю.
Федотова, «к числу маркеров кооперативности относятся различные маркеры
обратной связи, маркирующие сопричастность к акту речи: «я вижу», «я понимаю»,
«я тебя слушаю», - реплики – «согласен», «хорошо» и другие, которые
сигнализируют о функционирующем канале связи. Реактивные реплики осуществляют
стратегию сотрудничества посредством миметических (смягчающих) маркеров,
например во французском языке: «Bien» и других
[Федотова В.Ю. 2004:8].
Вторым
отличительным признаком разговора является его целенаправленность.
Согласно
интенциям говорящего, различаются следующие подвиды диалога-разговора,
выполняющие соответствующую функциональную нагрузку:
а)
информативный диалог-разговор;
б)
предписывающий диалог-разговор (убеждения в чем-либо, просьбы);
в)
разговоры, направленные на выяснение межличностных отношений (конфликты, ссоры,
упреки, обвинения).
Показателями
типа диалога-разговора могут быть инициальные фразы диалогов («у меня есть к
тебе разговор, неприятный разговор, деловой разговор»), содержащие указание на
заинтересованность говорящего в сообщении и получении нужной информации. Для
этого типа характерно вопросно-ответное
реплицирование, причем роль лидера, участника, направляющего ход диалога,
играет спрашивающий с короткими репликами-вопросами, переспросами, уточнениями,
а роль ведомого - участник с репликами-ответами различной протяженности.
Диалоги-разговоры
второго типа, как правило, происходят между участниками, имеющими разные
социально-ролевые характеристики, например, между отцом и сыном, между
соседями, имеющими разный общественный статус. Этому типу разговора присуща
модальность убеждения, воздействия.
Мотивы
диалога-разговора выявляются глаголами: «прошу», «требую», «советую»,
«настаиваю». Здесь характерны побудительные реплики. В конфликтном разговоре
возможны тактики отказа в исполнении действия и соответственно тактики
воздействия на адресата, системы угроз и наказаний.
Следующий
тип диалога-разговора - разговор, направленный
на выяснение отношений. Он имеет в своей основе некооперативную стратегию
ссоры, конфликта, упреков, перебранки. Здесь нередко вербальный формой
выражения агрессии становится насмешка, ирония, намек. В качестве негативной
оценки выступает гипербола в виде вопроса-отрицания, утверждения-отрицания,
например: «ты всегда так?»; «так ты думаешь?», «так он тебе и сделал!». Стратегическую цель может преследовать
молчание, в частности, оно может означать желание прекратить общение. Этому
типу разговора присуща модальность агрессии.
Спор – это «обмен мнениями с целью принятия
решения или выяснения истины» [Ивлев Ю.В. 1992:198].
Различные
точки зрения по тому или иному вопросу тем не менее имеют общую фазу, в явном
виде не выраженную языковыми формами - заинтересованность в общении. Цель диалога-спора - поиск приемлемого решения, но одновременно
это и поиск истины. Участники диалога-спора, приводя различные доводы в защиту своей
точки зрения, таким образом
реагируя на критику, демонстрируют приверженность истине. Этому
типу диалога может быть присуща
как кооперативная, так и некооперативная стратегия. В диалоге-споре
преобладает утвердительно-восклицательный характер реплик.
Существуют
следующие четыре способа выработки убеждений:
обоснование - непосредственное
обращение к действительности,
внушение, аргументация. Задача
аргументации – убеждение в истинности какого-либо утверждения.
В
контексте современных исследований в лингвистической семантике и прагматике [J.-C. Anscombre, O. Ducrot, 1983; J. Moeschler, 1985; Баранов А.Н., 1987 и др.] аргументация
рассматривается как особый ценностно-ориентированный макротип коммуникативного
акта, имеющий свои особые условия успешности. По справедливому замечанию А.Н.
Баранова, «иллокутивная цель акта аргументации – повлиять на выбор,
производимый адресатом в процессе принятия решения. Аргументативный акт
отличается специфической структурой, складывающейся из последовательности
тезисов, аргументов и заключения, вывода» [Баранов А.Н., 1987:15].
Аргументации
свойственны такие черты, как персуазивность (указание на достоверность
сообщаемого) и авторизация (указание на источник сообщения), также зависимость от социокультурного
контекста. Кроме того, отмечается
зависимость, существующая между структурой диалогического дискурса и
аргументативной стратегией говорящих [J. Moeschler, 1985; 1986; Ch. Plantin, 1990].
В
существующих исследованиях, рассматривающих такие аргументативные маркеры как: presque, déjà, mais, d’ailleurs, certes, parce
que, finalement [C. Sidar-Iskandar, 1983], аргументативная значимость высказывания
имеет три составляющих: аргументативную направленность, аргументативную силу,
аргументативное намерение [J. Moeschler, 1985:49].
Д.В.
Быков выделяет следующие компоненты аргументативного и, в частности,
диалогического текста: «пропозициональный и модальный компонент, включающий
иллокутивную составляющую (информацию об ожиданиях, склонностях, желаниях
говорящего)» [Быков Д.В. 2003:15].
Критика
– это деятельность, противоположная аргументации. Цель ее – разубеждение людей
в обосновании того или иного положения и убеждение их в ложности этого
положения. [Ивлев Ю. В.1992:198].
Согласно
характеру взаимодействия коммуникантов, В.И. Максимов выделяет
диалог-равенство, диалог-зависимость и диалог-сотрудничество.
Диалог-равенство
– это такая форма общения, когда оба
участника диалога ведут беседу, не направленную на достижение какого-либо
совместного, конкретного результата и в этом выражается его функция; иными
словами, по стратегии ни один из участников не зависит от собеседника,
например, диалог-интервью. Интенция в
диалогах второй классификации не является основным дифференциальным
признаком, в отличие от первой. Диалог-равенство характеризуется
кооперативной стратегией, языковая форма, которого выражается в
вопросно-ответном реплицировании. Такой вид модальности как
заинтересованность, характерен не
только для ведущего, который задает вопросы, но и для отвечающего.
Диалог-зависимость
характеризуется субординацией одного из участников над другим, например, диалог
между работодателем и соискателем. В этом типе диалога могут проявляться оба
вида стратегии, проявляющиеся в модальности-заинтересованности. Преобладающий
характер реплик – утвердительно-вопросительный.
Диалог-сотрудничество,
например: телефонный разговор клиента с сотрудником фирмы по ремонту
компьютеров (и клиент, и сотрудник фирмы
стремятся разрешить определенную проблему совместными усилиями) [Максимов В.И.
2000:64].
В
данном типе диалогической речи выражается модальность-заинтересованность.
Диалог-сотрудничество направлен на достижение единой цели коммуникантов,
поэтому отмечается преобладанием кооперативной
стратегии. При такой форме диалога реализуются вопросно-ответный
характер реплик.
Таким
образом, анализ теоретического и практического
материала подтверждает положение
о том, что, во-первых, показателем
разных типов диалогов является,
нередко, инициальная реплика;
во-вторых, каждый тип диалога обладает
своей модальностью и особым характером
реплик; в-третьих, подтипы диалога-беседы
наиболее разнообразны, богаты
модальностью-убеждением, заинтересованностью в одобрении, эмоциональной
модальностью, а также утвердительно-восклицательным, вопросно-ответным и побудительно-восклицательным реплицированием; в-четвертых, показателями типа диалога-разговора, как
правило, является инициальная реплика,
например, «у меня есть к тебе разговор», заинтересованность говорящего в
сообщении и получении информации и, как правило, вопросно-ответное реплицирование; в-пятых, некоторые типы диалогов с трудом
поддаются разграничению (диалог-равенство и диалог-сотрудничество), так, и
один, и другой имеют сходные языковые признаки, а различие их обуславливается в
наличии или отсутствии совместной цели говорящих, в-шестых, название каждого вида
диалога указывает на его функциональную нагрузку.
Литература:
1.Арутюнова
Н.Д. Язык и мир человека.- М.: Языки русской культуры, 1999. – 896 с.
2.Баранов
А.Н. Эксплицитный модус в аргументативном диалоге//Пропозициональные предикаты
в логическом и лмнгвистическом аспекте.
– М.: Наука, 1987. – С.13-17.
3.Берн
Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. – М.: Специальная
литература, 1996. – 398 с.
4.Быков
Д.В. Функционально-прагматическая характеристика фразеорефлексов французского
языка: автореферат канд. дис. … филол. наук.
Пятигорск, 2003, 18с.
5.Ивлев,
Ю. В. Логика [Текст]/ Ю. В. Ивлев. – М.:
МГУ, 1992. – 270 c.
6.Максимов,
В. И. Русский язык и
культура речи [Текст]/ В. И.
Максимов. – М.: Гардарики, 2000. – 412 с.
7.Федотова
В.Ю. Функционально-прагматическая характеристика фатических стратегий
французского языка: автореф. дис. …
канд. филол. наук.– Пятигорск, 2004, 18 с.
8.Ярцев,
В. Н. Лингвистический
энциклопедический словарь
[Текст]/ В.Н. Ярцев. - М.: Современная энциклопедия, 1990.- 400 с.
9.Anscombre J.-C., Ducrot O. L’argumentation dans la
langue. – Bruxelles, 1983.-184 p.
10.Brown P., Levinson S.
Universals in language usage: politeness phenomena//Goody E. N. (ed.) Questions
and Politeness „Strategies in Social Interaction” Cambridge: Cambridge
University Press, 1978. – P. 56-310.
11.Gerand V. Vocabulaire
de lanalyse litteraire./ V. Gerand, D. Bergez, J-J. Robrieux.- P: Nathan,
2001. – 440 p.
12.Goffman E. Façon de parler. – P.: Minuit, 1987.
– 278 p.
13.Leech G. Principles of
Pragmatics / G. Leech. – London-New-York: Longman, 1983. – 250 p.
14.Moeschler J. Argumentation et Conversation.
Eléments pour une analyse pragmatique du discourse. – P.: Hatier, 1985.
– 203 p.
15.Moeschler J. Pragmatique conversationelle: aspects
théoriques, descriptifs et didactiques.//Etudes de linguistique
appliquée, N 63, 1986. – P. 40-50.
16.Plantin Ch. Essais sur l’argumentation. – P.: Eds.
Kime, 1990.- 351 p.
17.Sidar-Iskandar C. Voyons!// Cahier de linguistique
francaise, N 5. – Geneve, 1983. – p. 111-130.