Мартынов Д.Е., Мартынова Ю.А.

Казанский (Приволжский) федеральный университет

Преемственность «школы современных знаков» в интеллектуальной истории Китая (XVIII – XIX вв.)

Синология как наука от самого своего возникновения всецело зависела от от китайской интеллектуальной (комментаторской в своей основе) традиции. Ныне это приводит к заимствованию китайских интеллектуальных схем. Интеллектуальная история Китая сводится к эволюции направлений конфуцианства. Тем не менее, очевидно, что если мы исследуем интеллигенцию как социальную прослойку, то не можем полностью отстраниться от личностного фактора, а представителям интеллигенции свойственно реагировать на важнейшие социальные, политические и экономические изменения далеко не самым тривиальным образом. При этом игнорируются некоторые принципиальные отличия китайской научной школы от западной. Как показано Б. Элманом в книге «Классицизм, политика и родство» [3], китайская традиционная научная школа совпадает с семейной интеллектуальной традицией, в которой передача наследия и индоктринация членов тесно связана с кровным родством. Оно же тесно связано с отношениями собственности, а также властными отношениями на уровне провинции и столицы. Б. Элман исследовал этот вопрос на примере весьма авторитетной в XVIII в. Чанчжоуской школы.

В современной интеллектуальной истории Чанчжоуская школа упоминается в связи с ролью, сыгранной в проблеме «современных знаков» её ярчайшими представителями – Чжуан Цунь-юем (1719–1788) и Лю Фэн-лу (1776–1829). В 2009 г. Б. Элман опубликовал статью, в которой описывал, что коллизия, аналогичная отношениям Кан Ю-вэя, реформаторов и императора Гуансюя, имела место, по крайней мере, веком ранее [4]. Однако в утвердившейся традиции их упоминают в лучшем случае одним абзацем как предшественников реформаторского движения. Лю Фэн-лу известен несколько больше, будучи учителем Гун Цзы-чжэня.

Современное понимание роли и влияния Чжуан Цунь-юя и Лю Фэн-лу в интеллектуальной истории является конвенциональным, и восходит к работам китайских историков 1920-х гг. Если обратиться к опыту старой китайской историографии, то обнаружится, что их идейные продолжатели занимали маргинальное положение.

Клан Чжуан из Чанчжоу в XVI–XIX вв. был мощной организацией, обладающей значительными интеллектуальными, политическими и административными ресурсами, оказывая влияние на общеимперскую политику [3: 101-140]. 29 представителей клана Чжуан были удостоены высшей учёной степени, из них 11 вошли в состав Академии Ханьлинь. Чжуан Цунь-юй оказался вторым в списке выдержавших дворцовые экзамены 1745 г., а его младший брат Чжуан Пэй-инь – лучшим на экзаменах 1754 г. Родственный Чжуанам клан Лю произвёл 13 обладателей высшей учёной степени, некоторые из которых также были членами Академии Ханьлинь. Совокупно кланы Чжуан и Лю дали государству 42 человека, служивших в высших эшелонах власти. Пик их влияния пришёлся на период правления Цянь-лун, когда Лю Лунь получил место в Государственном совете – собственно, правительстве, а Чжуан Цунь-юй получил звание Великого секретаря и министра церемоний, он также преподавал конфуцианские науки наследным принцам.

Для сравнения:

Гун Цзы-чжэнь (1792–1841). В 37-летнем возрасте удостоился высшей учёной степени цзиньши, состоял на гражданской службе, но не получил известности. Его теоретические взгляды никогда не были систематизированы, а первые сборники трудов были опубликованы только после смерти.

Вэй Юань (1794–1856). Удостоился степени цзиньши в 50 лет, также не достиг высоких чинов, состоя на службе. При жизни публиковались только пропагандистские сочинения – «Записки о священной войне» (1842) и «Картографированное описание заморских государств» (1849). Основные труды, в которых отразились его теоретические взгляды, были впервые изданы после его смерти.

Кан Ю-вэй (1858–1927). Удостоился степени цзиньши в 40 лет с третьей попытки. Получил незначительную должность в министерстве общественных работ, но не служил. Во время Движения за реформы 1898 г. не занимал никаких официальных постов. Основные его теоретические труды в 1898–1917 гг. оставались под запретом и не издавались в Китае, будучи доступными в периодических изданиях эмигрантов. Magnum opus – «Книга о Великом единении» (Да тун шу) опубликован посмертно в 1935 г. Полные собрания сочинений издавались в 1987 и 2007 гг.

Лян Ци-чао (1873–1929). В 13-летнем возрасте удостоился степени сюцай, в 16-летнем – цзюйжэнь. После провала на экзаменах на степень цзиньши в 22-летнем возрасте более никогда не пытался её получить. Политическая карьера его была непродолжительна и началась в результате Синьхайской революции (1911 г.). Основная масса сочинений носит публицистический характер, они публиковались в различных периодических изданиях; монографические издания также невелики по объёму. Собрание сочинений издано посмертно, в 1936 г.

Тань Сы-тун (1865–1898). Не продвинулся далее первой степени сюцай, служил разъездным чиновником и провинциальным магистратом. Во время Движения за реформы 1898 г. был назначен сверхштатным секретарём Императорского совета, для осуществления связи между особой монарха и штабом реформаторов. После переворота, организованного Юань Ши-каем (1859–1916) и императрицей-матерью, казнён. Сочинения изданы Лян Ци-чао в эмиграции.

Чжан Бин-линь (Чжан Тай-янь, 1869–1936). Из-за нервного расстройства в 16-летнем возрасте не смог участвовать в государственных экзаменах и более не пытался их сдавать. До 1911 г. попеременно жил в Китае и в Японии, зарабатывая на жизнь политической публицистикой. Принципиально писал на архаизированном языке «тёмным стилем», используя только иероглифы, зафиксированные в словарях до эпохи Тан (618–907 гг.) [1: 45]. В 1903–1906 гг. находился в заключении из-за антиправительственной статьи. После революции попытался поступить на государственную службу, но в результате поссорился с президентом Юань Ши-каем и в 1913–1916 гг. вновь был в заключении, пытался покончить с собой традиционным способом – уморив себя голодом. До кончины активно занимался культурно-просветительской деятельностью. Лично составил и выпустил в свет четыре собрания своих сочинений – преимущественно, статей, но и по сей день его наследие до конца не выявлено и не издано. Полное собрание его сочинений, начатое изданием в 1986 г., до сих пор не закончено.

Янь Фу (1854–1921). Выдающийся переводчик, познакомивший образованных китайцев с творчеством А. Смита, Ш. Монтескьё, Т. Гексли, Дж. С. Милля. По бедности вынужден был поступить в военно-морское училище с преподаванием на английском языке, образование продолжал в Англии. Вернувшись в Китай в 1879 г., обнаружил свою полную невостребованность, служил в военно-морском училище и школе переводчиков. В 1885–1895 гг. четыре раза пытался сдать государственные экзамены и всякий раз неудачно. В 1898–1914 гг. выпустил ряд переводов-пересказов, оказавших на интеллигентную китайскую публику большое влияние. Переводил на архаизированный язык, напоминающий чжоуские классические тексты (XI–III вв. до н.э.) [2:40]. Накануне падения Цинской династии был привлечён на службу, получил звание контр-адмирала и высшую степень цзиньши (без сдачи экзаменов), стал автором гимна империи, утверждённого за несколько дней до начала революции. В 1911–1916 гг. находился на государственной службе, был депутатом парламента, готовил реставрацию монархии в Китае.

В результате придётся сделать заключение: сохранись в Китае традиционная историография, все перечисленные мыслители имели немного шансов попасть в официальные анналы.

Приведённые примеры являются далеко не единственными и показывают, что в условиях крайней теоретической неразберихи, которая царит в интеллектуальной истории Китая, вполне возможно работать с наследием конкретных персон. Историки Тайваня, Гонконга и Сингапура (а в самые последние годы и КНР) стремятся совместить конфуцианство с разработкой нетрадиционных теорий модернизации на Дальнем Востоке. В этом плане они развивают линию Кан Ю-вэя, тщившегося совместить традиционные ценности с реалиями технократической цивилизации для сохранения китайской идентичности в политической, социальной и даже экономической сфер. Тем не менее традиционная точка зрения остаётся превалирующей, и стандартный набор исследуемых персон расширяется крайне медленно.

Таким образом, в интеллектуальной истории Китая исподволь готовится «методологическую революцию» (по аналогии с революцией в китайской археологии, которая, начиная с конца 1970-х гг., привела едва ли не к полному пересмотру традиционных представлений о древнекитайском обществе, генезисе китайской государственности, цивилизации и общественной мысли).

Библиография

1. Калюжная Н.М. Традиция и революция. Чжан Бинлинь (1869–1936) – китайский мыслитель и политический деятель Нового времени. М., 1995.

2. Крушинский А.А. Творчество Янь Фу и проблема перевода. М., 1989.

3. Elman B. Classicism, Politics, and Kinship: The Ch’ang-chou School of New Text Confucianism in Late Imperial China. Berkeley, 1990.

4. Elman. Qianlong wanqi Heshen, Zhuang Cunyu guanxi de chongxin kaocha = Reexamination of the relationship between Heshen and Zhuang Cunyu in the late Qianlong period // Fudan xuebao = Fudan Journal, Social Sciences. 2009. No 3. P. 59–63, 140.