“Филологические науки”

Н.Г. Арефьева, к.ф.н., доцент кафедры литературы

Астраханский государственный университет, Россия.

Концепция искусства в дифирамбах Вячеслава Иванова

Художественное мышление русского поэта серебряного века Вяч. Иванова было целиком пронизано мифопоэтическими образами, мотивами, темами. Образ Диониса в различных ипостасях становится центральным как в филологических и философских работах, так и в лирике русского символиста.

Среди поэтических произведений русского символиста Вяч. Иванова следует выделить дифирамбы (из второй книги лирики «Прозрачность), которые построены на древнегреческом мифологическом материале. Как писал сам создатель дифирамбов, «стихотворения, соединенные в IV отделе этой книги (“Ганимед”, “Гелиады” и “Орфей растерзанный”) задуманы в духе античных дифирамбов, предназначавшихся для музыкального исполнения в масках и обстановке трагической сцены» [4, С. 293].

Дифирамбы Иванова – это не хоровые песни, оды, какими они представлены в дошедшем до нас творчестве Пиндара. Иванов их пишет в той форме, в какой дифирамбы существовали одновременно с первыми трагедиями, то есть в форме диалогов. Согласно Иванову, подобный дифирамб - «параллельная форма» трагедии, возникшая также из культового дифирамба. Но дифирамб, по его убеждению, более дионисичен по духу, чем трагедия.

Во всех дифирамбах русского поэта легко узнается лик Диониса, скрытый под масками его двойников – Ганимеда, Фаэтона и Орфея, а женский хор, какой бы коллективный образ он не представлял, – это хор спутниц Диониса – менад. Изображая мифологические образы в дифирамбах как ипостаси Диониса, Вяч. Иванов пытался реконструировать древний дифирамб, который отражал «пассии» (страсти) сына бога или героев-двойников этого бога, чьи образы, по Иванову, возникли в глубокой древности, а некоторые из них до появления того Диониса, чья популярность чуть не затмила культ Зевса и Аполлона. Развивая в дифирамбах эту мысль, он приходит к неожиданной трактовке не только главных образов (например, Ганимеда), но и менее популярных в древнегреческой мифологии фигур - гелиад и океанид.

На наш взгляд, русский символист в своих дифирамбах, обращаясь к мифологическим образам и сюжетам, поднимает не только религиозную проблему, связанную с жертвенностью и воскрешением. Мы считаем, что поэт в этих произведениях касается еще одного очень сложного вопроса, связанного с творчеством: о духовном восхождении личности и нисхождении истинного художника.

Ганимед совершает духовное восхождение, испытывая дионисийский экстаз – страх и восторг, орел (его дух) поднимается в область сверхчувственного сознания, но в отличие от истинного восхождения герой испытывает полнейший разрыв с долом, так как его орел не собирается его отпускать к земле. Ганимеду не вернуться обратно, не совершить жертвенное нисхождение, не обогатить человеческий мир новыми идеями и формами. Это всего лишь духовное восхождение личности. Поэтому и выбран Ивановым миф о Ганимеде, который не только был, по его предположению ипостасью Диониса, но и жертвой, оставшейся в ином мире навсегда.

Вот как характеризует теоретик символизма экстатическое состояние Данте, описанное великим итальянцем в третьей главе «Новой жизни»: «И не видно ли с отчетливостью, как этот восторг, так могущественно восхитивший его над землей, потом как бы выпускает его из своих орлиных когтей и, бережно возвращая низводимому по ступеням нисхождения повседневную оболочку его земной душевности, отдает его целым родному долу? Тогда нападает на него раздумье и помысл о других людях, и желанье принести этим другим непонятную ему самому, но сознаваемую важную весть: он уже сам и сознательно нисходит на дно дола…» [3, С. 200] Таким образом, Ганимед не художник, и не способен на сознательное нисхождение: «Искусство же – всегда нисхождение» [3, С. 208].

Фаэтон в своем дерзком, богоборческом порыве совершить восхождение подпал под власть «миражей, обманчивых марев», образно говоря, сирен (гелиад). Неслучайно гелиады в одноименном дифирамбе сами называют свои «провокационные» призывы песнями сирен: «О, Фаэтон!/ Пели тебе:/ Песни Сирен:/Веруй в свой сон!/Вверься Судьбе!/Будь дерзновен!» [I, С. 798]

Сын солнца запутался, не достиг определенной высоты и был низринут. Так, по мнению русского символиста, происходит с теми, кто идет по пути идеализма: «…Рано или поздно станет и провозгласит себя художник обманчивой Сиреной, волшебником, вызывающим по произволу обманы, которые дороже тьмы низких истин, рано или поздно он подымет этот мятеж против истины из недоверия к сокровенным возможностям ее осуществления в красоте» [2, C. 146]. Таков путь представителя творчества «субъективистического»: «И не будет в нем (в его произведении – Н. А.) ни интуитивного познания вещей, ни непосредственного, стихийного сознания действительности, из которой художник уже вышел, но отразится в таком произведении лишь он сам в душевной своей ограниченности и уединенности» [3, C. 210].

Лишь Орфей оказался настоящим художником, который добровольно отдает себя в жертву (нисходит), совершив свое духовное восхождение до конца - в сферу высших реальностей («к бытию высочайшему») [3, C. 215], недаром он погибает в тот момент, когда достигнул «полноты верховный миг».

Таким образом, провозглашая Диониса как страдающего бога, бога имеющего множество двойников, обращаясь к прамифам и мифам о нем, к его ипостасям, автор дифирамбов нередко переходит от мифологической темы к современной проблематике, связанной с задачами и сущностью творчества. Примечательно, что очень часто мифы, от которых отталкивается Вячеслав Иванов, не были связаны с поэзией или другим видом искусства. Но поэт как истинный символист находит в древних преданиях знаки-символы, подтверждающие его концепцию искусства (дифирамбы «Фаэтон», «Гелиады»).

Литература

1. Иванов В. Собрание сочинений: В 4-ех томах. - Брюссель, 1971-1987.

2. Иванов В. Две стихии в современном символизме//Иванов Вяч. Родное и вселенское. – М., 1994. -С. 143-169.

3. Иванов В. О границах искусства//Иванов Вяч. Родное и вселенское. – М., 1994. - С.199-217.

4. Иванов В. Стихотворения. Поэмы. Трагедия. Книга 2. – СПб., 1995. - 432 с.