Особенности этнокультурного развития ребенка в традиционной системе воспитания казахов

Особенности этнокультурного развития ребенка в традиционной системе воспитания казахов

Кожахметова К.Ж., д.п.н., профессор КазНУ им.аль Фараби,

г.Алматы, Республика Казахстан

У казахов «Шiлдехана» - праздник в честь рождения ребенка, праздновался на третий день. Но сейчас, в связи с изменившимися условиями и состоянием здоровья матери и ребенка «Шiлдехана» приурочивается к «сороковинам». На 3-й день ребенка купали впервые в соленой воде, и проводили обряд «сылап-сипау» (поглаживание, разглаживание)).

В 5-7 дней, после того, как отпадает пупок, ребенка укладывали в колыбель. По этому случаю совершался специальный обряд «Бесiкке салу». Укладывание в колыбель было важным обрядом программирования будущей жизни ребенка. Казахи говорят: «Если не хочешь быть несчастливым, выправь судьбу и колыбель свою». Колыбель знаменовала собой Колыбель Мира, Ковчег, в котором хранятся зародыши всего земного на земле. Вместе с обрядом «Бесiкке салу» совершается обряд «Имянаречения». Имя давал приглашенный прославившийся батыр или знаменитый член рода, мулла, который читал ритуальную молитву и произносил выбранное имя в оба уха ребенка. Затем с пожеланиями передавал его бабушке.

С 7 дней обряд «сылап-сипау» дополнялся обрядом «сылап-тарту» (поглаживание-растягивание). С этого дня дня купание в соленой воде чередовалось с купанием в обычной воде.

Сороковины. Древняя казахская сказка гласит, что у собаки сорок душ – «ит кырык жанды». В сорок дней с ребенка снимали «ит-койлек» (собачья рубашка) и сохраняли ее, чтобы передать будущему его первенцу. Рубашка обретала качество оберега. Так установилась связь на семейном уровне. Ребенка купали в сорока ложках воды, приговаривая: «Отыз омыртка¦ тез бiтсiн, кырык кабырган тез катсын!» («Тридцать позвонков твоих пусть скорее оформятся, сорок ребер твоих пусть скорее окрепнут!»).

Обряд «тусау кесу» совершался в год.

С 3-х лет обряды приобретают различное содержание, в связи с полом ребенка. Это обряд «атка мiнгiзу» «посадка на коня малыша» - для мальчиков, обряд «сырга тагу» (надевание сережек) для девочек.

До семи лет воспитывалась воля ребенка: ему разрешено было все, ни в чем нельзя было его ущемлять. Отношение к нему было всепрощающим, снисходительным. Восприятия семи лет как начального лунного цикла запечатлелось в народной педагогике в пословицах: «Жетi жаска дейiн балада акыл болмайды», «Жетi жаска дейiн бала кобiк», «балага акыл жетi жастан кейiн кiредi» («До семи лет ума нет», «До семи лет ребенок - пена», «Разум входит в ребенка после семи лет»).

С 5-7 лет «сундет той» - инициация посвящения в «мужчину»; «тулым кою» - начинали отращивать косички, своего рода приобщение девочек к красоте, самостоятельному уходу за собой… Это основное воспитание давалось с 7 до 12 лет.

13 лет – у казахов считается возрастом взросления. У казахов есть пословица «13-те – отау иесi» (В 13 лет – хозяин семейства). Это означает, что с этого возраста и сын, и дочь – взрослые. Они овладевают всеми необходимыми для взрослой жизни знаниями и умениями, осваивают обычаи и традиции.

Таким образом, воспитание у казахов было бесконечным, продолжалось в течение всей жизни. Даже после смерти. Совершение обрядов похорон, поминок (день похорон («карасы»), поминки в 3 дня, поминки в 7 дней, поминки в 40 дней, год – «ас») – было обязанностью детей, родственников. Это тоже имело воспитательное значение. Оно означало, что человек продолжает себя в своих потомках.

Здесь мы тезисно попытались показать жизненный путь человека в сочетании с обрядами, знаменующими каждую веху жизни человека, развитие в основном его витальных особенностей, связанных с возрастными биологическими и физиологическими изменениями организма. Однако, учитывая, что народное воспитание носит синкретический характер, мы не можем сказать, что развитие витальных особенностей не оказывало влияния на духовное формирование. Это процессы которые идут параллельно, диалектически дополняя друг друга, в конечном счете, способствуя развитию личности ребенка как субъекта этноса. Параллельно с витальными свойствами (особенностями) идет формирование ментальных, духовно-нравственных качеств, составляющих основу мировоззрения, мировосприятия личности.

Как отмечает Б. С. Гершунский, менталитет – это своего рода «глубинные, «корневые» духовно- нравственные, культурные ценности и мировоззренческие основания индивидуального и общественного поведения…элементы мировоззренческого характера, отражающие осознанное отношение человека или групп людей разной степени общности к природным общественным явлениям» (1, 112).

На сегодня существует множество определений понятия «менталитет». Для одних ученых: «менталитет – это некая интегральная характеристика людей, живущих в конкретной культуре, которая позволяет описать своеобразие видения этими людьми окружающего мира и объяснить специфику их реагирования на него» (1,113). В этом определении акцент сделан на своеобразном видении людьми конкретной культуры окружающего мира.

Другие ученые считают: «менталитет, будучи явлением умственного порядка, вовсе не идентичен общественному сознанию, а характеризует лишь специфику этого сознания относительно общественного сознания других групп людей, причем, как правило, речь идет о таких больших группах, как этнос, нация, или, по крайней мере, социальный слой» (1,113). В этом определении делается попытка развести понятия «общественное сознание» и «менталитет». С их точки зрения, менталитет, не являясь общественным сознанием, характеризует специфику этого сознания относительно общественного сознания других людей.

В философской и культурологической литературе менталитет понимают как совокупность представлений, воззрений, чувствований общности людей определенной эпохи, географической области и социальной среды, особый психологический уклад общества, влияющий на исторические и социальные процессы.

Таким образом, осмыслив отмеченные определения, мы пришли к мнению, что понятие «менталитет» используется, чаще всего, для характеристики своеобразия, специфики отношения к внешнему миру со стороны индивидов и человеческих общностей, различающихся в национально-этническом и (или) социальном отношениях.

Понятие «менталитет» не идентично категориям «сознание», «поведенческие установки». Следовательно, как отмечает Б. С. Гершунский, «он характеризует глубинные, критериальные основания личностных и общественных отношений к различным сторонам жизни, поведения и поступков». В связи с этим можно утверждать, что «менталитет представляет собой критериальную основу личностного и общественного сознания» (1,113). Таким образом, сформированные в процессе этнического воспитания «критериальные основания личностных и общественных отношений» к различным сторонам жизни, например, Закон «Жетi ата», т. е.:

· обязательное знание своей родословной «жетi ата»;

· закон почитания «Отчего дома»;

· через знание своей родословной «Шежiре» познание истории своего народа;

· через почитание«Отчего дома» - почитание предков, верность их памяти, укрепление и возрождение с новым поколением связи времен: деда – отца – внука.

Все это составляет основу формирования у личности ребенка национального самосознания, формирует понятие святости исторических корней. Здесь само собой разумеющимся является знание материнского языка, языка своей родной матери, посредством которого осуществляется эта связь времен.

Следующим основанием, определяющим отношение казаха как субъекта этноса к окружающим является понятие ¯уш журт» - три сферы родственных отношений: «Оз журты» - свои, т. е. родственники по линии отца; «нагашы журты» - родственники по линии матери, «Кайын журты» - родственники по линии мужа или жены. Воспитательное значение этого понятия заключается в его интегрирующей и объединяющей силе.

Понятие формирует потребность воспринимать всех окружающих через эту призму взглядов – родственных отношений. Не случайно казахи даже и к посторонним людям независимо от национальности обращаются со словами «ата», «аже», «ага», «апа», т. е. бабушка, дедушка, сестра, брат и т. д. Таким образом, формула здесь такова: все люди – родственники, близкие.

Менталитет социума как духовная субстанция находит свое материализованное воплощение в культуре. Культура – основа менталитета любого социума, его своеобразный эквивалент, находящий отражение в многочисленных материальных носителях – книгах, произведениях искусства, исторических памятниках, научных публикациях, археологических свидетельствах динамике жизненного уклада и т. д. Культура – целостная среда, как образно выразился в этой связи Д. С. Лихачев: «это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из простого населения – народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства» (2, 3).

Поэтому следующей составляющей менталитета казахов является его этническая культура, включающая в себя фольклор, традиции, обычаи, обряды, нравы и привычки, приметы, верования, запреты (табу), национальные праздники, национальную одежду, национальный этикет, как компонент этнической культуры, нормы, правила.

Все это, в конечном счете, способствует формированию личности – как субъекта этноса. Как отмечает Б. Г. Ананьев: «Характеристика человека как субъекта – это его рассмотрение в качестве инициатора различных видов специфически человеческой активности – труда, общения, познания, посредством которых осуществляется как интериоризация внешних воздействий, так и экстериоризация внутренней жизни человека. Баланс интериоризации – экстериоризации определяет структуру человека как субъекта различных видов активности» (3, 39). Далее Б. Г. Ананьев поясняет: «Термин «личность» используется для обозначения человеческого индивида как субъекта общественных отношений и сознательной деятельности, а в более узком и специальном значении – для обозначения системы устойчивых социально значимых черт индивида. Говоря о человеке как об индивиде, о совокупности его индивидуальных свойств, можно иметь в виду и его организм на определенной стадии развития, и его личность. Отношения организма и личности при этом трактуются либо как два слоя, уровня бытия человека, причем организм - как природная основа, совокупность природных предпосылок формирования личности, а личность – как надорганизменное, социально обусловленное образование. К числу личностных образований Б. Г. Ананьев относит статус личности, т. е. положение в обществе (экономическое, политическое, правовое и т. д.); общественные функции, осуществляемые личностью в зависимости от этого положения и исторической эпохи, мотивацию ее поведения и деятельности в зависимости от целей и ценностей, образующих ее внутренний мир; мировоззрение и всю совокупность отношений личности к окружающему миру (природе, обществу, труду, другим людям, самому себе); характер и склонности.

Таким образом, субъект этноса – это человек, неравнодушный к истории и культуре своего народа, активный проводник прогрессивных традиций своего народа в жизнь, он освоил этносоциальные роли, коммуникабелен, уважает самобытность других культур. Словом он:

знает язык, историю, философию, культуру, обычаи, традиции, нормы, правила, этикет, национальные праздники и т. д.;

умеет готовить национальные блюда, петь, играть на национальных инструментах и т. д.;

ценит национальную культуру, язык, традиции, кухню, литературу и т. д.;

созидает прогрессивные традиции, обычаи, культуру, искусство и т. д.;

общается, соблюдая национальный этикет и этносоциальные роли и т. д.

Именно так, « на основе передачи из поколения в поколение объективно-субъективных ценностей и проявлений менталитета осуществляется связь времен, спиралевидное восхождение ко все новым и новым вершинам человеческой духовности, наследование социально-генетического кода и социальной памяти народа» (1, 128).

Использованная литература:

1. Гершунский Б. С. Философия образования для ХХI века. (В поисках практико-ориентированных образовательных концепций) – М.: Изд-во «Совершенство», 1998. – 608 с.

2. Лихачев Д. С. Культура как целостная среда // Новый мир, 1994. - № 8. – 160 с.

3. Ананьев Б. Г. О проблемах современного человекознания. – М.: Наука, 1977. – 380 с.

4. Кожахметова К.Ж. Казахская этнопедагогика: методология, теория, практика. – Алматы, Ғылым, 1998. – 317с.