Н.Ц. Цибудеева

ЗНАЧЕНИЕ ИТАЛЬЯНСКОЙ ВОКАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИКИ ДЛЯ СТАНОВЛЕНИЯ

МЛАДОКУЛЬТУРНЫХ ПЕВЧЕСКИХ ШКОЛ

Аннотация: статья посвящена значимости межкультурных контактов в области музыкального исполнительства и музыкальной педагогики на протяжении XIX века в формировании младокультурных певческих направлений, в результате которых выдающиеся представители итальянской вокальной школы способствовали формированию русской и грузинской академических певческих направлений, а через поколение – бурятской вокальной школы.

Ключевые слова: межкультурные контакты, младокультурное певческое направление, вокальная педагогика, искусство прекрасного пения, национальные певческие школы.

THE IMPORTANCE OF ITALIAN PEDAGOGIC

FOR FORMING YOING CULTURAL VOCAL SCHOOLS

The summary: The article is devoted to the importance of intercultural contacts in musical playing and musical pedagogic in forming young cultural sing directions during XIX century, result became prominent members of Italian vocal school helped to forming Russian and Georgian academician sing directions, and throw one generation - forming Buryat vocal school.

Key words: intercultural contacts, young cultural sing directions, vocal pedagogic, art of bel canto, national vocal schools.

Социально-исторические условия XIX века, охарактеризованные всё более растущим интересом Запада к России, отчётливо проявились в установлении взаимных культурных контактов как в области музыкального исполнительства, так и музыкальной педагогики, когда русские композиторы посещали музыкальные центры европейских стран, зарубежные же исполнители, гастролируя по России, давали частные уроки и задерживались в стране пребывания, становясь, таким образом, у истоков становления очагов музыкального образования. Так завязывались долговременные и устойчивые отношения с итальянской вокальной педагогикой, представленной главным образом, певцами, которые по окончании исполнительской карьеры на родине, приглашались на преподавательскую деятельность в творческие вузы Москвы и С.-Петербурга и, воспитав огромное количество учеников и последователей, оставили глубокий след в русской музыкальной культуре.

Нельзя не отметить, что такие корифеи русской музыки, как М.И. Глинка, А.С. Даргомыжский, А.Н. Серов, В.В. Стасов, П.И. Чайковский и др. остерегались чрезмерного засилья «италомании», отмечая её пагубную роль для русской национальной сцены. Так крупнейший музыкальный критик и композитор А.Н.Серов писал в 1863 г.: «Сердце радуется, что наша русская опера так видимо богатеет исполнителями! Ещё несколько дружных усилий на пользу отечественного оперного театра – и нам итальянская опера нимало не помешает, при всём огромном ещё теперь пристрастии в массе публики» [Львов, 1964, 161].

Негативное отношение отдельных русских композиторов, дороживших интересами родной культуры, не препятствовало в то же время проникновению в страну итальянской вокальной педагогики, сложившейся в Европе в XVII-XVIII вв. и оказавшей определяющее влияние на формирование младовокальных школ.

Становление русской школы вокала происходило на основании усвоения отечественными исполнителями двух, по крайней мере, манер пения, итальянской и французской, переработанных в горниле собственного творчества [Багадуров, 1956, 126]. Под национальной школой пения подразумевается определённое исторически и социально обусловленное художественное направление, ярко отражающее характерные черты психологического склада данного народа, его музыки, поэзии, языка [цит. по: Деряжный, 1967, 43]. Обнаруживая «естественность и благородство русского пения по сравнению с вычурами итальянской, криками французской и манерностью немецкой школ», А.С. Даргомыжский в своём письме к певице Л.И. Кармалиной, стажировавшейся в Италии, отдаёт предпочтение отечественным музыкальным достижениям перед иностранными и говорит уже о самостоятельности русской вокальной школы.

Доподлинно известно, что родоначальник русской классической музыки М.И. Глинка, приобретал певческие навыки у итальянцев – с 17 лет у домашнего учителя Тодди, затем - Беллоли. Будучи в1830-33гг. в Италии, он изучал методику преподавания итальянских профессоров Э. Бианки и А. Нодзари, а затем – известной французской певицы Ж. Фодор-Менвьель. Овладев азами профессионального вокала, он по возвращении на родину давал уроки пения и выступал в концертах с партиями, петыми Дж. Рубини [Багадуров 1956, 149].

К середине XIX века в связи с заинтересованностью передовых общественных деятелей в судьбах родного искусства, актуализировалась проблема обучения широко образованных русских певцов в первых в России консерваториях, открытых в С.-Петербурге в 1862 г., в Москве - в 1966 г. по инициативе и благодаря организаторским талантам братьев А.Г. и Н.Г. Рубинштейнов. Для преподавания вокала за неимением отечественных специалистов приглашались итальянцы: в С.-Петербург – Г. Ниссен-Саломаи, К. Эверарди, Э. Гамиери, Ф. Каталано, владевшие тонкостями вокальной школы и способностями в передаче её своим подопечным; в Москву - Э. Тальябуэ, Л. Казати [Московская консерватория (далее – МГК), 1966, 73]. Предтечей же вузовских форм обучения были бесплатные классы пения на дому у известных педагогов Г. Ниссен-Саломаи, А. Лодия, Л. Пиччиоли при Русском Музыкальном обществе С.-Петербурга. В силу длительных творческих контактов их приобщение к духу русского искусства позволило итальянской школе стать естественной базой русского вокального направления. Процесс оказался обоюдным, вследствие которого итальянские специалисты через своих воспитанников прониклись особенностями русского менталитета, в том числе и музыкального.

В разные годы в центральных консерваториях страны работали итальянские преподаватели вокала, имевшие значительный опыт выступлений на мировой оперной сцене: Камилло Эверарди, Антонио Котоньи, Умберто Мазетти, Каролина Ферни-Джиральдони, Маттиа Баттистини, Этторе Гандольфи - яркие представители искусства bel canto.

К. Эверарди – великолепный Фигаро, Донжуан и Мефистофель, воспитанник Поншара, Габенека, проходил партию Фигаро с его создателем Дж Россини, Мефистофеля же - с Ш. Гуно. В попытке упразднить тех, кто якобы препятствует самобытному развитию российской культуры, именно его обходила критика музыкальной общественности, считавшая непременным условием формирования вокалиста лишь ниву отечественного искусства. У К. Эверарди получил, к примеру, певческую квалификацию Д.А. Усатов - первый и единственный наставник великого Ф.И. Шаляпина, «бескорыстно отдававший артисту-самородку свой труд, свою энергию и знания» [Шаляпин, 1959, 126].

Эверарди был гордостью Московской консерватории. …Великолепный певец, он как исключительно даровитая натура, впитал в себя основы вокального искусства и, что главное, умел без всяких ухищрений и хитроумных подходов передать ученикам своё искусство [МГК, 1966, 210]. Маэстро придавал серьёзное значение исполнительской технике, позволяющей сохранять голосовой аппарат в течение продолжительного времени, его звучность и гибкость. Благодаря этому он в преклонном возрасте безукоризненно воспроизводил трели, гаммы, пассажи и прочие вокальные трудности.

Выдающаяся русская певица А. В. Нежданова считала, что быть учеником К. Эверарди – значит постичь все лучшие стороны итальянского bel canto [Назаренко, 227]. Крупнейший с. петербургский бас, солист Мариинской оперы Ф.И. Стравинский помимо Г. Репетто, Э. Виардо и Г. Ниссен-Саломаи занимался также у К. Эверарди.

Место К. Эверарди в МГК после ухода его из жизни занял У. Мазетти, учениками которого были видные представители русского оперного искусства: А.В. Нежданова, Н.А. Обухова, В.В. Барсова и др.

Опыт работы итальянского маэстро запечатлён в следующих высказываниях: «Мазетти понимал вокальное дело. Вероятно, он не столько ставил голоса в узком понимании этих слов, сколько воспитывал культуру исполнения певцам. У него не существовало теории о постановке голоса как таковой совершенно отдельно от художественного материала. У. Мазетти воспитывал у учеников осмысленное отношение к освоению техники пения. Он был скуп на замечания и разъяснения, но его уроки всегда проходили живо». Примечательным свойством его педагогического подхода было создание во внутреннем мире учащегося определённого эмоционального состояния, способствующего адекватной трансляции музыкального образа. [МГК, 1962, 211].

Корифей русской оперы Л.В. Собинов, восхищавшийся пением «короля теноров» А. Мазини, оттачивал своё вокальное искусство у итальянского профессора пения А. Маццоли. «Собинов немало воспринял от своих временных учителей и советчиков в Италии: Ч. Росси, Барбини, Ф. Канноне и в особенности Р. Делли-Понти, не говоря уже о слуховой школе», пройденной им у итальянцев при участии в петербургских спектаклях антрепризы К. Гвиди и А. Угетти, в которой пели такие признанные мастера, как Л. Тетраццини и Э. Джиральдони» [Богданов-Березовский, 1970, 23].

Итальянский маэстро М. Баттистини, будучи на гастролях в Москве в феврале 1912 г., давал в то же время уроки русским певцам, среди которых был и солист прославленного Большого театра (далее – ГАБТ), народный артист СССР С.И. Мигай, получивший у него более 100 занятий.

В XIX веке усилиями итальянских вокальных педагогов: А. Буцци, П.Л. Ронци и А.П. ди Сувестро, воспитавших в Грузии преподавателей вокала: Е.К. Ряднова, О.А. Бахуташвили-Шульгину и Е.А.Вронского, были заложены тем самым предпосылки для формирования национальной певческой школы. Они в свою очередь обучили первых в Закавказье профессиональных вокалистов и передали им искусство академического вокала. Исконно ценившаяся у грузин «красота сладости голоса», выражавшая всю полноту чувств и выразительность исполнения, вполне соответствовала итальянским певческим критериям [Бахуташвили, 1959, 23].

Педагогический опыт лирико-драматического тенора, солиста Тбилисского академического оперного театра Д. Я. Андгуладзе воплотился затем в его учениках и последователях, среди которых видное место занимают певцы, завоевавшие международное признание - народный артист ГрузССР Нодар Андгуладзе, народные артисты СССР Зураб Анджапаридзе и Зураб Соткилава.

Вокальная школа Бурятии, складывавшаяся на протяжении XX века, также ведёт своё начало от классиков вокаловедения: П. Виардо, А. Котоньи, К. Эверарди, М. Баттистини, У. Мазетти, К. Ферни-Джиральдони, Э. Гандольфи. Российские вокальные педагоги Москвы, Ленинграда (С.-Петербурга), Свердловска (Екатеринбурга), Новосибирска, обучавшие солистов Бурятского оперного театра им. Г. Ц. Цыдынжапова и республиканской филармонии, получили в своё время профессиональную школу у итальянских вокальных учителей. К примеру, народные артисты СССР Лхасаран Линховоин и Ким Базарсадаев являются учениками профессора Ленинградской консерватории (далее – ЛОЛГК с 22 II 1938 г.) И.И. Плешакова, профессионального внука К. Эверарди через своего педагога В.С. Сластникова. Народный артист СССР Дугаржап Дашиев и народная артистка РСФСР Чимита Шанюшкина окончили Уральскую консерваторию у профессора З. В. Щёлоковой, ведущей профессиональную родословную от Паулины Виардо и воспитывавшейся в Школе мастерства («Мейстер шуле») при МГК и стажёрском цехе ГАБТа у народной артистки СССР, солистки ГАБТа К. Г. Держинской - ученицы Е. И. Терьян-Коргановой. Премьерные сопрано бурятской оперы на стадии её зарождения Надежда Петрова и Клавдия Гомбоева-Языкова продолжили школу К. Эверарди через профессора ЛОЛГК Т. А. Докукину, питомицу в свою очередь Е.В. Де-Вос-Соболевой. Первый бурятский тенор, заслуженный артист РСФСР Абида Арсаланов учился в классе профессора МГК С.И. Мигая - последователя итальянского маэстро М. Баттистини. Фактором же, способствующим созданию бурятской вокальной школы, служит общность фонетического строя между итальянской и бурятскими языками.

Таким образом, установление взаимных культурных контактов между Западом и Россией на протяжении XIX – XIX вв. привело к созданию устойчивого явления в виде вновь созданных национальных певческих академических школ: российской, грузинской и бурятской.

Литература:

1. Львов, М. Л. Из истории вокального искусства. М.: Музгиз, 1964. – 228 с.

2. Багадуров В.А. Очерки по истории вокальной педагогики. - М.: Музгиз, 1956. – 268 с.

3. Деряжный В.А. О принципах и методах советской вокальной

педагогики // Вопросы вокальной педагогики. М.: Музыка, 1967. – 184 с.

4. Московская консерватория 1866-1966. - М.: Музыка. - 1966. – 726 с.

5. Шаляпин Ф. И. Литературное наследство в 2-х томах. - М.: Искусство, 1959. – Т.I. - 767 с.

6. Назаренко И.К. Искусство пения.- М.: Музыка, 1968. – 512 с.

7. Богданов-Березовский. Певец любви и свободы // Собинов Л.В. М.: Музыка, 1970. Т. II. Статьи, речи, высказывания. – 551с.

8. Бахуташвили Н.К. Ряднов, Бахуташвили-Шульгина, Вронский. Очерки по истории вокального образования в Грузии. - Тбилиси, 1959.