Педагогические науки/ 5. Современные методы преподавания

Лебедева М.В.

Ростовский колледж связи и информатики, Россия

Феноменология коммуникации как смысловая основа концептуализации модели обучения иностранному языку

В современных условиях актуализируется исследование проблемы коммуникации на различных уровнях и в различных концептах: социологическом, кибернетическом, политологическом, социобиологическом, философском, психологическом, лингвистическом, культурологическом и т.д. Такое положение является вполне закономерным и объяснимым. Происходящая в современном мире глобальная трансформация индустриального общества в информационно-коммуникативное общество сопровождается не только проникновением коммуникации во все сферы жизнедеятельности общества, возникновением и развитием качественно нового типа коммуникативных структур и процессов, но и глубоким переосмыслением коммуникативной природы социальной реальности (Бергер П., Лукман К.), современных изменений в социально-коммуникативной сфере, места и роли коммуникация в развитии общества.

Коммуникацией традиционно принято называть обмен значениями (информацией) между индивидами через посредство общей системы символов (знаков), языковых знаков, в частности [2]. Эта сфера знаний и научных интересов, как и многие другие, начала формироваться еще в древние времена, поэтому определений у коммуникации приблизительно столько же, сколько и авторов работ по ней. Так американский ученый Юрген Рюш выделил 40 различных подходов к коммуникации в разных сферах, включая архитектуру, антропологию, психологию, политику и многие другие.

Согласно позиции В. Паринова [11], существуют два наиболее общих подхода к пониманию сущности и роли коммуникации в обществе: субстанциальный и атрибутивный. В соответствии с первым, информационно-коммуникативная реальность наделяется свойствами социальной субстанции. Во втором случае коммуникация рассматривается как один из атрибутов современного общества.

В исследовании М. Гундарина была осуществлена типологическая парадигмальная дифференциация существующих подходов к определению сущности и социальной роли процессов массовой коммуникации (МК) [4]. М. Гундарин приходит к выводу, что с 20-х годов XX века в мировом масштабе сложились две обширные исследовательские парадигмы - структурно-функционалистская и социокультурная. Для первой из них характерно понимание МК как одного из многих процессов, выполняющих строго определенные, прагматически заданные функции, что обусловливает инструменталистски-утилитаристскую направленность исследований. В рамках второй парадигмы МК - это социокультурный феномен, определяющий развитие общества. Здесь реализуется смыслопостигательный, ценностно-гуманистический подход к пониманию масс-медиа, которые исследуются как «творцы, трансляторы и трансформаторы смыслов, как средства формирования «новой социальности», «сотворения» культуры ХХ века» [4, с. 71].

А. Ситников и М. Гундарин полагают возможным и актуальным обсуждение «западной» и «восточной» коммуникационных парадигм, базирующихся на различных философско-мировоззренческих системах. В первом случае - это «мир по Аристотелю», в котором «точка – начало линии» и «достоинство определяется в выборе цели и немедленном движении к ней». Во втором - это «мир Дао», где «центр посередине, между крайностями», «Дао – ось мира», в котором главным является не «цель», а «движение» [13, с. 213-214].

Классификация Н. Богомоловой включает медиацентрированную и человеко-центрированную коммуникационные парадигмы. Ее основание - направленность интереса исследователей к той или иной стороне массовой коммуникации: к функциям МК в обществе или к реципиенту, получателю сообщения.

Р. Крейгом выделены следующие дисциплинарные подходы к изучению коммуникации: 1) риторический (коммуникация как практическое искусство дискурса), семиотический (коммуникация как система знаков; 3) феноменологический (коммуникация как человеческое общение); 4) кибернетический (коммуникация как процесс обработки и передачи информации); 5) социопсихологический (коммуникация как способ воздействия на поведение человека, групп, общества в целом); 6) социокультурный (коммуникация как создание общественного порядка, взаимодействия людей в социуме); 7) критический (коммуникация как «отражение дискурса») [7].

Альтернативой дисциплинарному подходу к коммуникации является междисциплинарный подход, реализуемый на всех уровнях научного поиска: от простой дефиниции до многомерной концептуальной модели.

А. Резаев полагает, что «наряду с тенденцией к объединению парадигм, в социально-философской литературе определена тенденция "центробежная". По мере накопления эмпирического материала и разработки теоретико-методологических представлений артикулируется мотив дивергенции парадигм» [12, с. 19]. Автор убежден, что полипарадигмальный статус исследования общения (коммуникации) задается внутренней полимодальностью самого феномена.

Анализ основных исследовательских парадигм в сфере теории коммуникации, проведенный И.П. Кужелевой-Саган, позволил автору составить бинарно позиционированную таблицу. Базовый тезис первой позиции: «Социальная коммуникация есть движение смыслов в социальном времени и пространства» [8, с. 27]. Главный тезис второй позиции – «коммуникация – это обмен информацией, которым можно управлять, то есть делать его более эффективным с точки зрения поставленных целей. Как оправданно отмечает автор, первая позиция более характерна для европейских и отечественных исследователей, вторая свойственная американской исследовательской традиции.

Эти две позиции, долгое время бывшие самодостаточными, сегодня не являются закрытыми по отношению друг к другу. Как было отмечено Г. Бакулевым, в контексте новых масс-медиа начинает просматриваться тенденция к «слиянию европейских и американских подходов к изучению коммуникации» [1, с. 38]. Происходит «скрещивание», взаимообогащение парадигм, принадлежащих ранее к противополагаемым исследовательским традициям.

Общая матрица возможных подходов к изучению коммуникации как многомерной и адаптивной модели, способной дефрагментироваться, перестраиваться в заивисимости от темпов, уровней и качества «прирастаемого» знания о коммуникации, о человеческом сознании, о мире в различных научных дисциплинах, характеризующая коммуникацию как метатеорию, возможна в рамках позиций: информация – модель (алгоритм) – алгоритм (модель). Феноменологическая структура коммуникации, представлена на рисунке 1.

Рис. 1. Феноменологическая структура коммуникации

Содержательная сущность понятий «информация», «модель» и «алгоритм» рассматривается нами метапринципами, обеспечивающими процессы интеграции – дивергенции, дефрагментации – адаптации на концептуальном уровне рассмотрения явления коммуникации.

Рассмотрим этимологию названных выше категорий. Слово «информация» вошло в русский язык в Петровскую эпоху: от лат information через польское informacia (возможно также посредство фр. и нем.). Впервые фиксируется в «Духовном регламенте» 1721г. в значении «представление, понятие о чем-либо». (В европейских языках оно закрепилось раньше – около XIV в.). Лат. informatio образовано от in-formo, с первичным значением «придавать вид, форму, формировать, создавать, образовывать» и со вторичными - «обучать, воспитывать», «строить, составлять», также «воображать, мыслить». Таким образом, исходно информация - это «придание формы».

Носителем информации является знак, а способом ее существования – истолкование: выявление значения знака или последовательности знаков. Значением может быть реконструируемое по знаку событие, либо сообщение. Сообщения могут содержать информацию о фактах или интерпретацию фактов. Можно проследить связь: источник сообщение – потребитель сообщение. Необходимым условием возникновения, информации будет адекватная интерпретация потребителем полученного им сообщения. Компьютер может выступать как источник, и как потребитель сообщений. Он получает информацию с помощью органов чувств, а также посредством размышления или интуиции. Обмен информацией между субъектами есть общение или коммуникация (от лат. communicatio, сообщение, передача, производное в свою очередь от лат. communico, делать общим, сообщать, беседовать, соединять). Информация как выраженный разумный смысл, есть знание, которое может храниться, передаваться и являться основой для порождения другого знания.

Информация и ее свойства являются объектом исследования целого рада научных дисциплин, таких как теория информации (математическая теория систем передачи информации), кибернетика (наука о связи и управлении в машинах и животных, а также в обществе и человеческих существах), семиотика (наука о знаках и знаковых системах), теория массовой коммуникации (исследование средств массовой информации и их влияния на общество), информатика (изучение процессов сбора, преобразования, хранения, защиты, поиска и передачи всех видов информации и средств их автоматизированной обработки), соционика (теория информационного метаболизма индивидуальной и социальной психики), информодинамика (наука об открытых информационных системах) и др.

Отметим, что информация, не воспринятая, не обработанная, по существу представляет собой лишь некоторый сигнал, сообщение, которые являются лишь материальным ее выражением. Получение человеком информации включает следующие этапы: восприятие сообщения, алгоритм «интерпретация сообщения – возникновение информации», обработка полученной информации.

Информация, зафиксированная в памяти ЭВМ как последовательность сообщений, носит название данных. На вход поступают входные данные, обрабатываемые в компьютерной системе, а в результате выполнения заданного алгоритма обработки поступившей информации, формируются выходные данные.

Модель – объект или описание объекта или системы для замещения (при определенных условиях, предложениях, гипотезах) одной системы (т.е. оригинала) другой системой для изучения оригинала или воспроизведения каких-либо его свойств. Модель – результат отображения одной структуры на другую.

Процесс построения модели называют моделированием. В целом моделирование включает в себя три необходимых этапа: анализ объекта исследования, построение (синтез) модели, получение и оценка результата.

Анализ объекта моделирования. В основу модели при ее формировании кладутся некоторые первоначальные знания об объекте, закономерности, устанавливающие свойства этого объекта (или класса объектов), его характеристики, особенности связи между составляющими объект, элементами. Получение этих знаний и их уточнение и являются содержанием первого этапа моделирования.

Формирование (синтез) модели. На этом этапе в соответствии с задачами исследования осуществляется воспроизведение или имитация объекта на ЭВМ с помощью программы, которая включает в себя закономерности и другие исходные данные, полученные на этапе анализа.

Оценка результатов заключается в установлении адекватности модели и объекта исследования – в определении степени близости, сходства. При этом существенным является не «абсолютное качество» результатов, а степень сходства с объектом исследования. Успешный результат сравнения (оценки) исследуемого объекта с моделью свидетельствуют о достаточной степени изученности объекта, о правильности принципов, положенных в основу моделирования, и о том, что алгоритм, моделирующий объект, не содержит ошибок, то есть о том, что созданная модель работоспособна.

Следует отметить, что общих способов построения моделей не существует. В каждом конкретном случае модель выбирается, исходя из условий задачи. Выбор модели творческий процесс и является своего рода искусством.

Наиболее подходящими для реализации на ЭВМ являются математические модели. Большинство практических задач, как правило, являются модификациями ранее решенных, что дает возможность использования апробированных ранее моделей.

Математические модели суть приближенное описание какого-либо явления внешнего мира, выраженное с помощью математической символики и заменяющее изучение этого явления исследованием и решением математических задач.

Изучение явлений с помощью математических моделей называется математическим моделированием. Схематически процесс математического моделирования представлен в следующей таблице (согласно А.С. Симонову):

Явление внешнего мира	→	Его приближенное описание. Запись основных свойств и соотношений между ними на математическом языке, формулировка основных математических задач	→	Решение математических задач, исследование решений	→	Выводы, новые свойства изучаемого явления, прогнозы, сравнение с известными результатами
Уточнения модели

Основными требованиями, предъявляемыми к математическим моделям, являются требования: адекватности, универсальности и экономичности.

Адекватность. Модель считается адекватной, если отражает заданные свойства с приемлемой точностью. Точность определяется как степень совпадения значений выходных параметров модели и объекта. Если в процессе построения модели допущены принципиальные ошибки, то разговор о ее точности не имеет смысла.

Универсальность определяется в основном числом и составом учитываемых в модели внешних и выходных параметров.

Экономичность модели характеризуется затратами вычислительных ресурсов для ее реализации – затратами машинного времени и памяти.

Противоречивость требований к модели: обладать широкой областью адекватности, высокой степенью универсальности и высокой экономичности – обусловливает использование ряда моделей для объектов одного и того же типа.

Несмотря на эвристический характер многих операций, моделирование имеет ряд положений и приемов, общих для получения моделей различных объектов. Достаточно общий характер имеют, например, алгоритмы формализуемых операций расчета численных значений и определения областей адекватности.

Слово algorithm произошло от имени автора известного арабского учебника по математике - Abu Ja'far Mohammed ibn Musa al-Khovarizmi (ок. 825г.). означающего: «Отец Джафара, Магомет, сын Моисея, уроженец Хорезма». В настоящее время Хорезм - это узбекский город Хива. Аль-Хорезми написал знаменитую книгу «Kitab al jabr w'al-muqabala» («Правила восстановления и преобразования»), заглавие которой дало начало другому слову - алгебра.

В средние века вместо термина algorithm употреблялась форма «algorism», что означает выполнение арифметических действий с использованием арабских цифр. Постепенно форма и значение слова «Algorism» исказилось. Согласно «Oxford English Dictionary», слово было «ошибочно видоизменено» в результате «укоренившейся путаницы» со словом arithmetic.

В первой половине XX века под словом алгоритм, в основном, подразумевали алгоритм Евклида нахождения наибольшего общего делителя двух чисел, описанный в «Началах» Евклида.

Дальнейшее определение понятия «алгоритм» основано на подходе, предложенном Д. Кнутом [17]. Рассмотрим определение алгоритма, используя теорию множеств. Определим вычислительный метод как четверку (Q, I, Ώ, f), в которой Q - множество, содержащее подмножества I и Ώ, f – функция из Q в Q. Предполагается, что f оставляет неподвижными точки множества Ώ, a Q, I, Ώ, f представляют соответственно состояния вычислений, ввод, вывод и правило вычислений. Каждый ввод x из множества определяет вычисляемую последовательность x₀, x₁, x₂ следующим образом:

х₀=х и х_k+1= f(х_л) для k ≥ 0.

Вычисляемая последовательность заканчивается в k шагов, если k - наименьшее целое число, для которого x_k лежит в Ώ, и в этом случае она дает вывод x_k для заданного x_. Некоторые вычисляемые последовательности могут никогда не кончаться; алгоритм – это вычислительный метод, заканчивающийся в конечное число шагов для всех х из I.

Алгоритм представляет собой конечную последовательность шагов, каждый из которых четко определен и может быть выполнен с конечными вычислительными затратами на конечное время. Шаги могут выполняться в алгоритме любое число раз, при этом они сами определяют число повторений. Таким образом, программа, составленная на основе разработанного алгоритма, всегда требует для своего выполнения конечного промежутка времени.

Различают, как минимум, пять уровней исследований коммуникации. Интраперсональная коммуникация изучает «разговоры с самим собой», процессы обработки информации индивидом. Интерперсональная коммуникация исследует межличностное взаимодействие, включая параязыки, такие, например, как взаимное расположение в пространстве или «язык тела». Групповая коммуникация занимается исследованиями групповой динамики; к ним относятся и исследования институциональной (организационной) коммуникации. Массовая коммуникация имеет дело с сообщениями, направляемыми массовой аудитории через средства массовой информации, часто с политическими или коммерческими целями. Пятый, в последние годы особенно быстро развивающийся, вид коммуникации изучает обмен сообщениями с объектами, не являющимися людьми, в первую очередь, с компьютерами.

Выделяют несколько этапов, характеризующих эволюцию в понимании феномена коммуникации, как информационного, психологического и социального процесса [9].

В контексте информационного подхода (деятельностная модель, action model) коммуникация рассматривается как однонаправленный процесс передачи информации, в котором необходимыми составляющими выступают: источник информации, сообщение, получатель информации, канал передачи и шум.

Примерами базовых моделей могут выступить: математическая модель коммуникации Шеннона и Вивера [15], описывающая коммуникацию как процесс передачи и восприятия информации от одного источника к другому [16], и ее модификация – модель информационной трансмиссии (information transmission model), широко использующаяся в коммуникативной науке и практике, особенно в массовой коммуникации и в публичных выступлениях.

В контексте психологического подхода (модель взаимодействия, interaction model) коммуникация рассматривается как взаимодействие, человеческая коммуникация (И.Н. Розина). Актуализируется создание некоей общности, взаимопонимания между участниками, обусловливая необходимость обратной связи (feedback) и наложения сфер личного опыта (fields of experience). В этой связи особое внимание отводится проблеме генерирования смысла (meaning) в коммуникативном взаимодействии [18].

В контексте социального подхода (транзакционная, тразактная, трансакционная модель, transactional model) коммуникация рассматривается как социальный процесс подчеркивается ее не просто интерактивный, но трансактный характер, заключающийся в том, что любой субъект коммуникации является отправителем и получателем сообщения не последовательно, а одновременно, и что любой коммуникативный процесс включает в себя, помимо настоящего (конкретной ситуации общения), непременно и прошлое (пережитый опыт), а также проецируется в будущее.

Коммуникация суть способ человеческого существования, то есть сама жизнь. Минимальная структура коммуникации включает следующие элементы: коммуникатор, коммуникант и текст, который передается в процессе реализации коммуникативного акта [3]. Однако особенности исследовательского коммуникативного контекста позволяют расширить минимальную структуру коммуникации за счет включения различных временных и социальных параметров коммуникации, риторических структур внутри коммуникативного текста, коммуникативных отношений [14].

Г.В. Сорина под коммутативными отношениями понимает отношения, складывающиеся между субъектами по поводу передачи ими друг другу соответствующих текстов. Используя дихотомический подход к делению понятия «коммуникативные отношения», она характеризует два основных вида: критические и некритические. Критика переплетена с интерпретацией. С интерпретацией связаны проблемы прояснения смысла и значения текстов, вопросы оценки существующих текстов и появление в результате их анализа новых текстов [10].

Все это и является формой проявления самостоятельного, критического подхода к рассмотрению текста. Интерпретационная деятельность обусловливает возникновение и развитие критических коммуникативных отношений, которые приводят к расширению и углублению наличного пространства знания как сферы интеллектуальной деятельности человека.

То есть критические коммуникативные отношения – это отношения, выстраивающиеся между субъектами на основе самостоятельной интерпретации, анализа и оценки текстов. Соответственно, некритические коммуникативные отношения между субъектами, исключающие самостоятельную интерпретационную деятельность человека. Интерпретация может выступать методом конструирования и реконструкции интеллектуального пространства жизненного мира личности [5].

Процедура интерпретации является одним из ключевых феноменов культуры. Ее можно обнаружить в любой сфере культуры, поскольку она практически тождественна процедуре придания смысла объекту культуры. Среди множества форм процедуры интерпретации можно выделить в качестве наиболее характерного образца акт речевого общения, в котором слушатель производит интерпретацию слов говорящего. Особенно наглядным этот процесс является в том случае, когда производится перевод смысла высказывания с одного языка на другой. То есть высказыванию или любому другому материальному носителю смысла, порожденному или наделенному смыслом в одной системе, заново придается смысл в другой системе представлений.

Основная схема процедуры интерпретации заключается в том, что первоначальное смысловое определение некоторого объекта замещается другим смысловым определением, осуществляемым в рамках иной системы представлений. Актуализация актов сознания, лежащих в основе интерпретации, характеризует анализ как феноменологический.

Интерпретация в контексте перевода смысла высказывания с одного языка на язык другой культуры обусловливает необходимость обращения к осмыслению сущности и роли понятия.

Начиная с Аристотеля, в науке и логике господствовала концепция «понятий-субстанций». Понятие понималось как непосредственное отражение некоторой сущности (субстанции), содержащейся в каждом изъявлений, принадлежащих к области определения понятия. При этом предполагается, что набор эмпирических фактов является в эпистемологическом плане первичным по отношению к теоретическим понятиям, которые просто «экстрагируют» из фактов их общее содержание.

Эрнст Кассирер в книге «Понятие о субстанции и понятие о функции» (1910) убедительно доказывает, что правильно объяснить познание можно только на основании совершенно иной концепции – концепции «понятий-функций».

Кассирер полагал, что каждое теоретическое понятие необходимо понимать как форму координации отдельных фактов, причем, включая факты в некоторую сложную систему координации, каждое понятие придает этим фактам совершенно новый смысл, которого они не имели, находясь вне этой системы. Соответственно, включение одного и того же факта в разные теоретические системы (т.е. использование для его интерпретации различных систем понятий) приводит к приданию ему совершенно различного смысла.

В рамках концепции «понятий-функций» теоретические понятия оказываются первичными по отношению к фактам, именно понятия определяют содержание фактов, устанавливая их место в сложной системе координации всех возможных явлений данного уровня. Очевидно, что интерпретация высказывания о фактах, сделанного в одной теоретической системе, на языке другой теоретической системы,- заключается в замене существующих систем координации фактов на новые.

Введение новых теоретических представлений всегда связано с переходом к более универсальным и всеобъемлющим системам координации. При этом смысл, придаваемый факту все в меньшей степени является его собственным, «внутренним» смыслом и во все большей степени становится «внешним» смыслом, который целиком сводится к внешним системам отношений данного факта с другими фактами.

Структура процесса интерпретации может быть описана следующим образом. Наше сознание, прежде всего, подвергает интуитивной, не контролируемой рассудком, интерпретации хаос чувственных элементов, лежащих в основе любого акта восприятия. Результатом этого уровня интерпретации является формирование того жизненного мира, который дан каждому человеку в его непосредственном восприятии. Затем над этим первым уровнем интерпретации надстраивается второй, который определяется теоретическими понятиями науки и который уже явно контролируется сознанием и приводит к формированию научной картины мира, модифицирующей структуру жизненного мира. Эта модификация заключается в том, что над частными и ограниченными системами координации, определяющими структуру жизненного мира, надстраиваются более общие и более жесткие системы координаций, обеспечивающие большую целостность теоретического описания.

Замена старых теоретических систем на новые – это изменение систем координации между фактами, уже проинтерпретированными в структуре жизненного мира. Этот процесс имел бы простое и естественное продолжение, если бы не происходил конфликт интерпретаций. В тех случаях такого конфликта, когда новая система координации фактов требует отмены старой теоретической системы, этот процесс происходит достаточно безболезненно.

Но как быть в тех случаях, когда новая теоретическая система требует отмены тех систем координации, которые определяют структуру жизненного мира?

Уже создание теории относительности давало повод поставить эту проблему, но свою подлинную остроту она получила после возникновения квантовой механики. Как целостная теоретическая система, квантовая механика определяет такие формы первичного материала, которые невозможно согласовать с интуитивной интерпретацией, определяющей жизненный мир субъекта.

Абсолютный приоритет жизненного мира признает и сама квантовая теория; это следует из того фундаментального значения, которое имеет в ней принцип редукции квантового состояния. В соответствии с ним точное и строгое математическое описание явления в ситуации, когда человек осуществляет наблюдение, должно быть разрушено и сведено (по определенным правилам) к описанию того же явления в рамках системы понятий жизненного мира (макроскопической действительности).

Наше обыденное восприятие в значительной степени ориентировано на индивидуальное и придает непреходящую ценность именно индивидуальному, отдельному. Чтобы понять и объяснить полноту и богатство реальности, необходимо предположить, что жизненный мир представляет собой результат совместного действия многих независимых и существенно различных функций сознания, интерпретирующих исходную «материю» опыта. Кассирер называет указанные функции сознания символическими формами.

Рассматривая генезис самих символических форм и их глубинные истоки в деятельности сознания, Кассирер приходит к выводу, что все символические формы являются синтезом двух фундаментальных функций сознания, которые и задают два измерения интерпретации.

Одна из них соотносима со способностью к конструированию рациональных моделей понятий, опираясь на всеобщие структуры отношений, выявляющих «однородную» целостность реальности. Другое (по Киссиреру) звено, в котором происходит «развоплощение» всеобщности понятий и через которое в систему рациональных познавательных моделей совершенно естественным образом встраиваются элементы, позволяющие, не отказываясь от рациональных структур, схватывать (конструировать) характеристику неповторимой индивидуальности – есть метафора.

По Кассиреру, метафора это не вторичное явление в сфере культуры. Метафора – это источник и основа всех важнейших феноменов человеческой культуры и в первую очередь древнейших из них – языка и мифа. Первоначальный хаос «материи» чувственного восприятия оформляется нашим сознанием в реальное восприятие жизненного мира с помощью двух основополагающих функций, или актов, - логически-дискурсивного, наиболее полно реализующегося в системе научных понятий, и метафорического («лингво-мифологического», по выражению Кассирера), имеющего развернутое воплощение в языке и мифе. Наиболее наглядно особенности каждой из функций проявляются в их противопоставлении друг другу. «Понятия логически-дискурсивные берут свое начало в индивидуальном восприятии, которое, углубляясь и вступая во все новые отношения, выходит за пределы первоначальных границ. В этом можно видеть интеллектуальный процесс синтетической дополнительности, объединения отдельного и общего, с последующим растворением отдельного в общем» [6, с. 37]. В этом процессе отдельное не исчезает совсем, оно сохраняется внутри общего как его четко выделенный элемент, однако самое главное, что при этом совершенно теряется его внутренняя специфичность, его индивидуальная значимость, невыводимая из заданной системы общих понятий.

Смысл языковой метафоры заключается в установлении уникальной характерности объекта. Важно подчеркнуть, что выделенная функция метафоры, как способа уйти от всеобщности понятия и приблизиться к адекватному выражению индивидуальной уникальности отдельных элементов мира и всей реальности в целом, не является вторичной по отношению к логически-дискурсивной функции, ответственной за создание самих понятий. Эти функции обладают полным равноправием и независимостью.

Функция «метафорического мышления» (термин Кассирера) более фундаментальна и в метафизическом плане обладает определенным приоритетом по отношению к функции логически-дискурсивного мышления (т.е. по отношению к функции рассудка). Ведь формирование понятий предполагает их фиксацию в языке, но сам язык возникает на основе исходной метафизической метафоричности сознания, производящего расчленение исходного хаоса «материи» чувственного опыта, выделяющего самостоятельные центры значения в этом хаосе и концентрирующего смысловой свет в этих центрах. Именно в силу этого приоритета возникающий язык, как и миф, основан на фундаментальных оппозициях «священное - профанное», «(абсолютно) ценное - неценное», а не на традиционных для логически-дискурсивного мышления оппозициях «истинное - ложное», «частное - всеобщее», «осмысленное - бессмысленное». Только постепенное развитие логически дискурсивной функции сознания и ее внедрение в язык приводит к преобразованию последнего.

Таким образом, жизненный мир определяется совместным действием двух функций сознания, осуществляющих интерпретацию исходной «материи» чувственного опыта. Эта интерпретация носит интуитивный характер и ее структура недоступна непосредственному рефлективному анализу сознания. Тем не менее, наличие двух измерений в структуре указанной интуитивной интерпретации становится явным по мере развития культуры. Одно из этих измерений обособляется и становится господствующим в науке, второе – в искусстве, По мере своего развития наука осуществляет все более сложные процедуры интерпретации явлений жизненного мира, причем главный смысл этих интерпретаций – все большая унификация явлений, устранение их внутреннего, самобытного содержания, сведение всей совокупности явлений к набору однотипных простых элементов (материальных точек, атомов молекул, элементарных частиц и т.д.), связанных между собой единой системой внешних отношений.

В противоположность этому в искусстве происходит противоположный процесс. Каждое произведение искусства осуществляет ре интерпретацию явлений жизненного мира таким образом, что эти явления приобретают абсолютную уникальность, полностью выпадают из ряда однотипных явлений и становятся «священными» объектами, обладающими бесконечным внутренним содержанием.

Итак, интерпретация и метафора позволяют концептуализировать процесс обучения иностранному языку в аспекте его индивидуализации, актуализируя феноменологию жизненного мира личности.

Рис. 2. Содержательно-смысловые характеристики технологии обучения иностранному языку

Используя параметры «критические коммуникативные отношения» и «некритические коммуникативные отношения», возможно структурирование интеллектуального пространства жизненного мира личности. При этом обогащение, расширение и, как следствие, переструктурирование пространства жизненного мира определяется горизонтом «критические коммуникативные отношения». Жизненный мир личности определяется особенностями коммуникации, обеспечивающими функционирование и развитие психики человека. Коммуникация может быть рассмотрена в русле основных инстинктивных влечений, так как общим принципом существования жизни на земле являются процессы взаимодействия.

Коммуникативное влечение обеспечивает:

Ø поддержание психической активности и развитие;

Ø поддержание смысловой объектной связи с внутренней и внешней реальностью;

Ø социализацию и удовлетворение потребностей на более продуктивном и высшем уровне;

Ø защиту и регуляцию психической деятельности, направленную на обеспечение безопасности в пользу принципа удовольствия.

Коммуникативное влечение выполняет функцию обеспечения и поддержки коммуникации как основы всех психологических потребностей. Коммуникация, рассматриваемая как феномен, обеспечивающий функционирование и развитие психики человека, состоит из коммуникативного алгоритма, включающего такие компоненты коммуникации, как:

· знаковая информация - речь, жесты, мимика, позы и т.п., в общем, все то, что является предметом конкретного значения и психологического смысла;

· беззнаковая информация, включающая в себя, психические сообщения, передаваемые посредством визуального контакта;

· перенос - перенесение на объект значимых образов и отношений, связанных опытом прошлых объектных отношений;

· доминирующая идея - это неотъемлемая часть любых объектных отношений, определяющая для эго характер, смысл и значение самих объектных отношений;

· визуализация, как процесс внутреннего диалога, на основе формирования репрезентативной картины внутренних переживаний, относящихся к объектным отношениям прошлого и тем, которые происходят на уровне актуальных психических переживаний, т.е. здесь и сейчас.

Итак, коммуникация суть психической жизни человека. Коммуникация – это способ человеческого бытия, процесс, обеспечивающий создание, воспроизводство и преобразование жизненного мира человека как части социального, определяя тем самым качество жизни. Отметим при этом, что визуализация в данном контексте обеспечивает коммуникацию на уровне внутреннего диалога.

Концептуализация технологии обучения иностранному языку определяется алгоритмом:

o визуализация как внутренний диалог, обеспечивающий накопление коммуникативного потенциала за счет взаимодействия с потенциалом репрезентативного мира объектных отношений;

o интерпретация как процедура придания смысла понятию как объекту культурного контекста при переводе с одного языка на другой;

o метафоризация мышления, обеспечивающая индивидуализацию смыслового содержания понятия в контексте сложившегося жизненного мира личности (рис. 3).

Рис. 3. Концептуальная модель коммуникативной технологии обучения иностранному языку

Следует отметить тот факт, что в настоящее время происходит расширение культурного контекста за счет создания и развития мировой информационной среды, в которой формируются, в частности кластерные, структуры текстов.

Информационные технологии актуализируют развитие дистанционного обучения, предполагающего проектирование информационно-коммуникативной среды обучения как модели, способствующей реализации максимальной самостоятельности обучаемого на занятиях.

Литература:

1. Бакулев Г.П. Современные концепции и теории массовой коммуникации в контексте новых медиа. Автореф. … д.филол.н. – М., 2003.

2. Бергер П., Лукман К. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. Пер. с англ. Е. Руткевич. – М.: Медиум, 1995.

3. Гриненко Г.В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация. - М., 2000.

4. Гультяев А.К. Macromedia Authorware 6.0. Разработка мультимедийных учебных курсов.- СПб.: Учитель и ученик: КОРОНА принт, 2002. - 400с.

5. Евлампиев И.И. Два измерения интерпретации // Метафизические исследования. Выпуск 1. Понимание. Альманах Лаборатории метафизических исследований при философском факультете СПбГУ. – СПб.: СПбГУ, 1997. – с. 138-152.

6. Кассирер Э. Сила метафоры // Теория метафоры. - М., 1990.

7. Крейг Р.Т. Теория коммуникации как область знания //Компаративистика III: Альманах сравнительных социогуманитарных исследований. – СПб., 2003.

8. Кужелева-Саган И.П. Основные исследовательские парадигмы в сфере теории коммуникации: социально-философский аспект // Вестник ТГПУ. 2006. Выпуск 7(58). Серия: «Гуманитарные науки». – с. 106-117.

9. Матьяш О.И. Что такое коммуникация и нужно ли нам коммуникативное образование // Сибирь. Философия. Образование. Альманах. Вып. 6. – 2002. – с. 37-47.

10. Микешина Л.А. Специфика философской интерпретации // Вопросы философии. 1999. № 11. С. 3−12.

11. Паринов В.Н. Атрибутивная концепция информационно-коммуникативной реальности // Информация – Коммуникация –Общество (ИКО-2001). Тезисы докладов и выступлений Международной научной конференции. – СПб, 2001.

12. Резаев А.В. Парадигмы общения: Взгляд с позиций социальной философии. – СПб., 1993.

13. Ситников А.П., Гундарин М.В. Победа без победителей: Очерки прагматических коммуникаций. – М., 2003.

14. Сорина Г.В. Критическое мышление в системе коммуникативных отношений / Личность. Познание. Культура. - М., 2002. С. 217−229.

15. Craig R.T. Communication Theory as a Fiald. Communication Theory. 1999. №9. Р. 119-161.

16. Shannon C., Wiever W.: The Mathematical Theory of Communication, - Illinois: University of Illinois Press, 1999.

17. Warschauer, M. Computer-assisted language learning: An introduction. Multimedia language teaching. S. Fotos (Ed.). Tokyo: Logos International. 1996. Р. 3-20.

18. Watzlawick, P., Beavin, J.H. & Jackson, D.D. The pragmatics of human communication: A study of interactional patterns, pathologies, and paradoxes. New York: W. W. Norton, 1967.