ТОШОМАНОВА Д.О.,

ст. преподаватель кафедры теории языков и литературы,

НАСУЛЬСКАЯ М.А.,

студентка 3 курса специальности Филология: русская

Костанайского государственного университета им. А.Байтурсынова

ЛЕКСИЧЕСКОЕ СВОЕОБРАЗИЕ МАЛОЙ ПРОЗЫ В.ШУКШИНА

Язык Шукшина В. М. сыграл важную роль в развитии языка русской прозы второй половины 20 века. В нем отразились языковые процессы, характерные для художественной литературы 60-70-х годов вообще и для деревенской прозы, в частности. Это, прежде всего, опора на живую речь.

В рассказах Шукшина отражается социальная дифференциация языка. С первых строк рассказов Шукшина на читателя "обрушивается" шквал просторечных слов и выражений. Для писателя характерна приверженность к истокам народной речи. Элементы разговорной речи часто встречаются на страницах книг писателя: это и пословицы, и поговорки, и жаргонизмы, и изменённые формы слова, и неполные предложения, и диалогизация речи персонажей. В языке писателя трудно установить грань между литературным языком и повседневным, разговорным - они неотделимы. В языке персонажей писателя много местных слов и речений, но они никогда не кажутся лишними, избыточными, они несут свою характерологическую функцию естественно и свободно.

В шукшинской прозе существуют различные языковые пласты: разговорные и книжные сферы языка, просторечие, жаргоны, диалектный язык, фольклорный язык, язык художественной литературы. Отразить материальную и духовную культуру крестьянства невозможно без использования специфических для народной речи слов. И в этом отношении алтайская русская деревня нашла в лице Шукшина своего самого лучшего выразителя. Обратимся к вышеперечисленным нами языковым пластам.

Разговорная лексика – это слова, имеющие несколько сниженную (по сравнению с нейтральной), стилистическую окраску и характерные для разговорной речи, то есть, устной литературной речи, в условиях непринуждённого, неподготовленного общения. Шукшин очень продуктивно использует в своих рассказах разговорную лексику: свихнуться, чурбак, скоротать, пошаркать, сухопарый, поджарый, чудной, вёртный, заядлый. Например:

Только добирайся лучше самолетом – это дешевле станет (добираться – доехать, дешевле станет – будет дешевле стоить) («Сельские жители») [1, с. 31];

Ночью перепал дождь (перепал дождь – прошел дождь) («Земляки») [1, с. 39].

Просторечная лексика – это область неграмотной речи, целиком находящаяся за пределами литературного языка и не представляющая собой единой системы и имеющие яркую сниженную стилистическую окраску. К просторечию относятся грубовато-экспрессивные слова, например, в произведениях В. Шукшина: трепач, заталдычить, отбрехаться, губошлёп, хапать, замордовать, кобениться, балбес, дылда, трепаться и др. Просторечия используются в текстах довольно часто:

Что за проклятое желание угодить хамоватому продавцу, чиновнику, просто хаму – угодить во что бы то ни стало! (грубый, проявляющий хамство) («Обида») [1, с. 143];

Девочка опять залопотала на своем маленьком, смешном языке (заговорила быстро, непонятно) [1, с. 143].

К просторечиям также примыкают грубые слова, которые называют также вульгаризмами. Чаще всего это бранные, ругательные слова, такие, как тварь, обормот, охламон, сопляк, стерва, ворюга, паразит.

«Ну народ! – думал он, весь объятый заботами большого дела. – Обормоты дремучие» (неразвитые люди) («Осенью») [1, с. 158];

Филипп спустя год спросил у Павла, мужа Марьи: «Не совестно было? В церкву-то поперся…» (пошел) [1, с. 160];

- Тебе, паразит, жалко сапоги замарать…(«Степка») [1, с. 166].

Такие грубые слова позволяют писателю придать диалогу яркую окраску, колорит речи простой русской деревни. В ругательствах выражается отношение говорящих к происходящему, к собеседнику или предмету разговора.

Нами были разграничены группы разговорной и просторечной лексики в рассказах писателя. Так, например, группа со значением «лицо» является продуктивной и называет человека:

Павел, продолжая нескромно разглядывать ухажера, спросил: - Что, живешь там? (прост. – поклонник) («Капроновая елочка») [1, с. 127];

- Давай считать, - зловеще сказал Павел. – Двое ребятишек – обуть, одеть: пару сот уходит в месяц? (разг. – дети) [1, с. 130];

Федор и снабженец стояли рядом, спинами к ветру.

- Трепач он, - сказал снабженец (прост. – о человеке, который много говорит, обещает и не выполняет своих обещаний) [1, с. 132];

- Закрой варежку, - сказал наконец Павел. – Ворюга (прост. – вор) [1, с. 135].

Так же выявлена группа лексики со значением «действие над кем-нибудь, чем-нибудь». Например:

И потом долго сидел после этого, думал…Гармонь уже уходила в улицу, и уж ее не слышно было, а он все сидел. Нашаривал рукой брюки на стуле, доставал из кармана папиросы, закуривал (разг. – найти) [1, с. 152];

А от Нюрки тебя, поганца, отвадим, заранее говорю. Придешь седня – там поговорим (прост. – отучить) [1, с. 136];

- Напился вчера, наскандалил, а сегодня я напомнила – сделал вид, что забыл (разг. – устроил скандал) [1, с. 141].

Можно выделить и группу разговорных слов, характеризующих человека по внешним данным:

- Здравствуйте. – Мужчина этак под пятьдесят, поджарый, высокий, с длинными рабочими руками, которые он не знал куда девать (разг. – худощавый) («Страдания молодого Ваганова») [1, с. 179];

Сам Колька Малашкин, губастый верзила, нахально смотрел маленькими глазами и заявлял:

- Имею право. За это никакой статьи нет (разг. – с толстыми губами) [1, с. 151];

Бабка – энергичная, жилистая, крикливая, очень любознательная (прост. – худощавая и крепкая) [1, с. 32].

Нужно отметить также, что в тексте рассказов употребляется еще один слой внелитературной лексики – жаргонизмы. «Жаргон, -а, м. Условный язык какой-л. небольшой социальной группы, отличающийся от общенародного языка лексикой, но не обладающий собственной фонетической и грамматической системой; арго» [2, с. 350]. В языке шукшинских героев встречается много слов и словосочетаний, идущих от городского жаргона, который активно ассимилируется языком деревни. Например:

- Сейчас займем где-нибудь…Завтра стипуха (стипендия) («И разыгрались же кони в поле») [1, с. 49];

- Что, батя? – спросил детина. – Врежем? (выпьем?) («Случай в ресторане») [1, с. 64];

- Это называется «покатил бочку», - сказал кандидат. – Ты что, с цепи сорвался? В чем, собственно…(стал обвинять без оснований) [1, с. 77].

В рассказах Василия Макаровича мы заметили и функционирование диалектной лексики. К диалектной лексике относятся слова, распространение которых ограничено той или иной территорией. Наиболее часто в рассказах Шукшина встречаются собственно лексические диалектизмы. Они называют явления природы, быта, действия и т. п. Например:

Пахло пылью и чем-то вроде жженым – резко, горько. Так пахнет, когда кресалом бьют по кремнию, добывая огонь (стальная пластинка для высекании огня из кремния) («Дядя Ермолай») [1, с. 147];

Тоже нехороша: нет подождать – заусилась в Краюшкино! Прям нетерпеж какой-то (сразу поехала, помчалась) [1, с. 164];

С малых лет таскался по тайге, промышлял. Белковал, а случалось, медведя-шатуна укладывал (охотиться на белок) [1, с. 47].

В целом в рассказах Шукшина диалектная лексика составляет сравнительно невысокий процент. Но нужно отметить, что наряду с просторечиями и разговорными словами, диалектизмы являются особым лексическим средством придания тексту национального, народного колорита. На примере данных рассказов мы можем судить о говорах, преимущественно Алтайского края, выходцем которого является Василий Макарович.

Было выявлено, что в малой прозе Шукшина активно функционируют такие языковые пласты, как просторечие, разговорная лексика, грубые слова, жаргонизмы и диалектизмы. Шукшин, будучи народным писателем и представителем «деревенской прозы», стилистически умело используя внелитературную лексику, смог прочувствовать душу русского народа, придать произведениям национальный колорит.

Таким образом, постигая творческую манеру повествования В.Шукшина, мы постигаем разнообразные характеры людей из глубинки, их мысли, чувства, поступки.

Список использованной литературы

1. Шукшин В. М. Рассказы. М., Изд-во Рус. яз. 1979 – 375 с

2. Словарь русского языка в 4-х томах. Т.1.РАН. Рус. яз. 1999 – 472 с