Философия/2.Социальная философия

Лебеденко П. В., Романенко-Бурлуцкий Я. Л.

Донбасская Национальная Академия Строительства и Архитектуры

Концепция постиндустриального общества: философский анализ

В современной философии истории и социальной философии «постиндустриальным обществом» называют форму общественной жизни и стадию развития будущего общества, которая приходит на смену индустриальному обществу и возникнет не позднее первой четверти двадцать первого века [1,27]. Историческое место постиндустриального общества наиболее полно раскрыл американский социолог, философ и экономист Дэниел Белл в трех стадиях эволюции общественной организации [2], который опирался на идеи «трехсекторной экономики» К. Кларка и Ж. Фурастье [1,27]. Согласно концепции Д. Белла, первой стадией развития человеческого общества является «доиндустриальное общество» или общество, построенное на состязании людей с природой. Основной сферой экономики этого общества является сельскохозяйственная сфера, на этой стадии жизнь людей напрямую зависит от природных богатств и грубой физической (рабочей) силы людей и животных, утверждает мыслитель. Однако это общество по своему характеру консервативно («традиционное общество»), оно ориентировано на стабильные природно-аграрные циклы, а его экономический рост ограничивается демографическими процессами, в ходе которых прирост продукции потребляется благодаря приросту населения. Главными социально-политическими институтами этого общества являются церковь и армия. В свою очередь вторая стадия развития человеческого общества – это индустриальное общество, построенное на состязании человека с искусственной, созданной им самим рукотворной («второй») природой. Господствующим сектором экономики этого общества является сфера промышленности, в особенности развиты отрасли обрабатывающей промышленности. Жизненный потенциал индустриального общества зависит от источников природной энергии, полезных ресурсов и сырья, а также от организации выпуска товаров массового потребления и наличия рынков сбыта. Главными элементами организации хозяйственной жизни на этой стадии служат корпорации и фирмы. Однако человечество уже преодолевает индустриальную стадию развития и вплотную подходит к третьей – постиндустриальной, считает Д. Белл. Мыслитель утверждает: «Сегодня кривая технического прогресса круто пошла вверх, и это говорит о том, что мы переживаем третью по счету всемирную технологическую революцию» [2,102]. Таким образом, Мир стоит на пороге новой постиндустриальной стадии развития человеческого общества, которое построено на состязании человека с человеком. В постиндустриальном обществе человеческий фактор играет все более активную роль, а общий тон развития задают университеты, технократы и ученые. Постиндустриальное общество в большей степени чем доиндустриальное или индустриальное общество зависит от информации, кодификации теоретического знания и сферы обслуживания, однако основные решения относительно стратегий развития в нем по-прежнему принимают представители компаний и корпораций, политических групп.

Постиндустриальное общество рассматривается Д. Беллом как основанное на «игре между людьми», в которой на фоне машинной технологии поднимается технология интеллектуальная, основанная на информации. Центральной политической проблемой такого общества мыслитель считает характер и формы государственной поддержки науки. Он заявляет: «Постиндустриальное общество основано на услугах, поэтому оно есть игра между людьми. Главное значение имеют уже не мускульная сила, энергия, а информация. Основным действующим лицом становится профессионал, потому что его опыт и образование позволяют ему отвечать всем требованиям, предъявляемым в постиндустриальном обществе. Если доиндустриальное общество определяется через количество товаров, обозначающих уровень жизни, то постиндустриальное общество определяется качеством жизни, измеряемым услугами и различными удобствами - здравоохранением, образованием, отдыхом и культурой» [2,171]. Когда знание в своей систематической форме вовлекается в практическую переработку (в виде изобретения или организационного усовершенствования), можно сказать, что именно знание, а не труд выступает источником стоимости. Вследствие того, что знание и технологии стали основным ресурсом общества, некоторые политические решения оказываются предопределенными. Поэтому институты знания претендуют на определенные государственные средства, а в принятии подобных решений неизменно растет роль политиков: «Важнейшей особенностью последней трети XX столетия – назовите ее постиндустриальным обществом, обществом знания, технотронной эрой или активным обществом – является то, что сегодня требуется более совершенное социальное управление и более широкое использование экспертных оценок… Однако решение о выделении средств на определенный научный проект, а не какой-то другой, принимается, в противоположность рынку, политическим центром» [2,357-358]. Вследствие того, что знание и технологии стали основным ресурсом общества, некоторые политические решения оказываются предопределенными, особенно если их выгода очевидна.

В конечном итоге можно выделить следующие сущностные черты постиндустриального общества в концепции Д. Белла: во-первых, это централизация теоретического знания, становящегося основой для изменений в производстве на основе научных открытий, создание новой единой интеллектуальной технологии для решения экономических, инженерных, социальных проблем. Во-вторых, должно произойти формирование класса производителей знания, информации, переход доминанты от производства товаров к производству услуг (к примеру, в США к 2000 году в сфере обслуживания было занято более 70% рабочей силы – это работники образования и здравоохранения, социальной сферы, сферы анализа и планирования, программирования, дизайна и других, в то время как в промышленном производстве и сельском хозяйстве занято лишь 14-19% рабочей силы) [1,29]. Также произойдет и смена властных отношений и общественно-политического строя: в доиндустриальном обществе – это преимущественно аристократия и монархия, в индустриальном – демократия, в постиндустриальном – меритократия (от лат. «meritus» – достойный, заслуженный), то есть власть наиболее способных лиц наемного труда, интеллектуально одаренных и энергичных представителей общества. Далее произойдет переориентация экономики на информацию, информация выступит как наиболее дорогостоящий в постиндустриальном обществе товар, в сравнении с источниками энергии и сырьем, поскольку информация делает производство наукоемким и помогает сокращать траты энергоресурсов и сырья. Осуществится переход к кооперативной стратегии сотрудничества, возрастает роль корпораций и транснациональных объединений. И, наконец, Д. Белл указывает на «саморазвивающийся технологический рост» как на заключительный признак постиндустриального общества. Будут открыты новые рубежи технологического развития, которое обеспечит рост производительности труда, сгладит нестабильность экономики и обезопасит общество от застоя и дряхления [1,30].

Однако какую можно дать оценку самому постиндустриальному обществу, является ли оно исторически прогрессивным по сравнению с предыдущими стадиями развития общества, или же скорее регрессивным, обществом «пессимистического будущего»? Д. Белл утверждает несомненную прогрессивность постиндустриальной экономики, в согласии с его замыслом, такая экономика должна освободить человека от тяжелого, монотонного, неавтоматизированного труда, накормить растущее население Земли, сделать мир более безопасным, комфортным и уютным [1,31]. Тем не менее, далеко не все первооткрыватели концепции общества постиндустриального типа, а к ним специалисты относят Д. Белла, О. Тоффлера, Г. Кана и других [3,12], сходятся во мнении, что подобное общество будет исторически прогрессивным при любых переменных условиях. К примеру, известный современный французский философ Ж. Эллюль [4], один из авторов концепции постэкономического общества как частного варианта общества постиндустриального типа, утверждает, что в современном мире уже вызрела насущная необходимость в «политико-технической революции», без которой будущий прогресс человечества на основе науки и техники, информационных технологий так и останется всего лишь проектом. Во-первых, считает мыслитель, необходима: «Полная перестройка производственных мощностей западного мира с целью оказания даровой – без финансовой заинтересованности, без процентов, без протекционизма, без наставничества, без интервенции, будь то военной или культурной, - помощи «третьему миру» с целью предоставить ему возможность не просто для выживания, но для извлечения всей пользы из западного технического прогресса, для самостоятельного строительства своей истории» [4,149]. Страны «третьего мира» должны в кратчайшие сроки с помощью развитых стран Запада достичь высокого уровня индустриализации, а затем автоматизации и информатизации производства, чтобы весь мир смог перейти на единую полностью автоматическую производственную систему, не нуждающуюся в людях для своего функционирования. Вторым элементом политико-технической революции Ж. Эллюль называет «добровольную решимость не применять власть и силу в какой бы то ни было форме», а также отказ от военных арсеналов, подавляющих экономику и полная ликвидация централизованного бюрократического государства. При этом, отмечает мыслитель, не стоит полагать, что без государственной формы общественного устройства человечество не сможет цивилизованно существовать и развиваться, наоборот, разросшееся бюрократическое государство порождает больше всего хаоса и неустроенности, поскольку в современном мире государство стало самоцелью, зараженное бездушной и античеловечной идеологией техницизма, оно перестало служить чему-либо другому, кроме самого себя. Французский философ утверждает: «Именно бюрократическое государство создает максимум путаницы, беспорядка, замешательства, что, однако, старательно маскируется властями. Отказ от «роста любой ценой», поощрение малых производственных единиц, применение небольших энергий, гибкой методики, культивирование рассредоточенных образов жизни. Совершенно ясно, что все это предполагает сознательный поворот в направлении меньшего потребления, некоторое снижение уровня жизни в пользу качества жизни для всех без исключения и уравнения всех членов общества по доле вкладываемого труда и получаемых доходов» [4,149-150]. До тех пор, пока богатство и роскошь не будут признаны порочными для человечества, поскольку их чрезмерное накопление препятствует справедливому распределению материальных благ среди всех слоев населения, а также искоренению голода и нищеты на планете, до тех пор преимущества автоматизированного производства будут минимальными. Третий элемент политико-технической революции назван Ж. Эллюлем «диверсификацией занятий и всесторонним развертыванием способностей», что подразумевает расцвет национальных дарований, признание всяческих автономий в сочетании с подъемом образования, самоуправление малых этнических групп и производственно-общественных единиц. Он утверждает, что общественные службы не должны быть ничем другим, кроме как службами организации совместных усилий и восполнения того, что не под силу одиночке. И, наоборот, если индивид способен что-то сделать самостоятельно, коллектив должен воздержаться брать на себя его инициативу. Философ утверждает: «Если эти меры, отменив принуждение любого рода, сделают личную свободу действительной и действенной, если они широко распахнут двери для инициативы каждого и предоставят личностям и группам самопроизвольно выбирать род своей деятельности, то с неизбежностью произойдет отказ от культа эффективности производства как высшей ценности и расцвет всех мыслимых ориентаций» [4,150-151]. Четвертый элемент – повсеместное сокращение рабочего времени в пользу досуга, необходимого для участия в делах организации своего общественного окружения, а также для саморазвития. Футуролог заявляет: «В том, что касается общественно обязательного труда, никаких разговоров о 35-часовой рабочей неделе уже не может быть. Они совершенно устарели. Правы авторы, говорящие о двух часах ежедневной работы. Вот первейшая цель, причем уже сейчас осуществимая, несмотря на вопли реакционеров. В том, что касается производства основных благ, это стало уже возможным благодаря росту автоматизации и информации» [4,150]. Таким образом, продолжает мыслитель, в обществе будущего прогресс должен измеряться не возрастанием числа произведенных ценностей, а количеством сэкономленного человеческого времени! Пятый и последний элемент политико-технической революции Ж. Эллюля предполагает отмену индивидуальной заработной платы и введение более справедливой системы получения доходов: «Отныне необходимо не рассчитываться за труд заработной платой, а равномерно распределять между всеми членами общества (независимо от того, работают они или нет) ежегодный национальный продукт – богатство, производимое за год автоматизированными и информатизированными заводами» [4,150-151]. Перечисленные пять направлений и составляют, по мнению французского философа, единственно возможную гуманную революцию нашего века, которая приведет мировое сообщество к «социализму с человеческим лицом»; и революция эта заключается не столько в захвате власти, сколько в использовании позитивных тенденций современной техники, и в их полной переориентации в целях освобождения человека.

Выводы. В конечном итоге, если мы действительно хотим, чтобы наука и техника приносили людям лишь благо и служили исключительно делу добра и созидания, нам необходимо изменить систему ценностных ориентаций в масштабе всего человечества: отказаться от экономического утилитаризма и вульгарного материализма, и переориентироваться на систему ценностей духовно-нравственного порядка. Мы не сможем создать «здоровое общество», если не будем уделять достаточного внимания духовно-нравственному воспитанию поколений, если не придем к такой единой системе ценностей, которая будет способствовать переориентации научно-технического развития во благо всему живому, а не за счет самой жизни. Человек не может быть духовно или нравственно нейтрален («свято место пусто не бывает»), он или культурно развивается или деградирует в некое подобие неразумного животного. И здесь важно понять, что та духовно-нравственная система ценностей, которая необходима человечеству, станет тем более эффективной, чем больше сторон в жизни людей она будет затрагивать, включая в себя не только мировоззренческие аспекты, но и повседневную бытовую практику самосовершенствования. И на наш взгляд, во всем многообразии ценностных систем западной цивилизации есть лишь одна ценностная система, которая могла бы достаточно успешно содействовать возрождению нравственного здоровья самого Запада – это глубоко нравственная христианская философия всеобщей любви.

Список литературы:

1. Попов В. Г. Философия истории на пороге нового тысячелетия. – Донецк: SELBST/PWG, 2001. – 71с.

2. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. – М.: «Academia», 1999. – 956с.

3. Попов В. Г. Техноцентризські контури майбутнього. – Макіївка: ДонНАБА, 2008. – 42с.

4. Эллюль Ж. Другая революция // Новая технократическая волна на Западе. – М.: Прогресс, 1986. – с.147-152.

5. Воронин А. А. Миф техники. – М.: Наука, 2006. – 199с.