Зубкова Ольга Станиславовна

Курский государственный университет

Особенности вербализации метафоры в медицинской коммуникации

Нами проведен естественный эксперимент (термин А.Ф. Лазурского), в двух частных клиниках Бостона и Нью-Йорка, в процессе проведения которого мы осуществляли наблюдение за вербальным поведением медицинских работников в условиях профессиональной коммуникации, выявляли разновидности тематической структуры медицинской метафоры в медицинском дискурсе. В качестве метода исследования была использована номотетическая методика. «Номотетический в переводе с греческого означает: имеющий отношение или имеющий дело с абстрактным, универсальным или общим» [Ребер 2001: 521]. Эта методика разработана нами на основе номотетического метода, использующегося в психологии, целью которой является поиск общих законов, описывающих существование и развитие языковых феноменов, выявление их отличительных характеристик и законов функционирования. Методика применялась нами в условиях «двойного слепого опыта», т.е. эксперимент, который проводился ассистентом экспериментатора, не знающим истинных целей исследования. Испытуемым также не были известны цели эксперимента.

В нашу экспериментальную группу вошли испытуемые в возрасте от 34 до 56 лет в количестве 75 человек. Это были медицинские работники различных специальностей: хирурги, акушеры, гинекологи, анестезиологи, урологи, дантисты, офтальмологи, психоаналитики. Эксперимент проводился в течение месяца. Нами было зарегистрировано 120 медицинских метафор.

Процедура исследования с помощью номотетической методики заключалась в следующем: сначала был выбран объект наблюдения, которым являлось вербальное поведение медицинских работников в профессиональной коммуникации и предмет - медицинские метафоры. Затем выбраны группы испытуемых и способ регистрации получаемых данных (протоколы). Далее был уточнен метод обработки результатов эксперимента и определен круг экспертов, участвующих в обработке материала (поскольку наше исследование является комплексным, то мы сочли возможным привлечь экспертов для разъяснения и оценки получаемых медицинских метафор с позиции своих специальностей). Заключительным этапом явилась интерпретация полученной информации.

Поскольку наш эксперимент не являлся спровоцированным, то прямого воздействия на испытуемых не оказывалось. Развитие и изменения вербального поведения медицинских работников в условиях профессиональной коммуникации происходили вне какой-либо связи с деятельностью экспериментатора. Своеобразие заключается в том, что в отличие от обычного, спровоцированного, эксперимента, нами была получена возможность наблюдать «живое» функционирование медицинской метафоры в ситуации «здесь – и - сейчас», в частности ее видов, не зафиксированных в словарях и других академических изданиях, в естественной для нее «среде обитания». Особо подчеркнем, что экспериментатор, осуществляя наблюдение, не имел права взаимодействия с испытуемыми, ибо это неизбежно повлекло бы изменение состояния последних, нарушая процесс взаимодействия со средой. Психологи обращают на этот фактор особое внимание при оценке «внешней» валидности [Вунд 2002, 2007; Рубинштейн]. Ассистент экспериментатора фиксировал все особенности речевого поведения испытуемых, максимально доступные для подробного наблюдения. В нашем эксперименте использовалось «включенное» наблюдение, т.е. ассистент сам являлся членом группы, вербальное поведение которой он фиксировал в протоколах.

Наиболее часто в протоколах исследования, появляется детерминанта образа метафоры. Перцептивная деятельность испытуемых в процессе нахождения «сходства» связана с привлечением данных из прошлого опыта. Оперируя прежним жизненным опытом, медицинские работники дают правильное (по мнению экспертов) толкование обсуждаемого феномена. В этих случаях результативным является соотнесение родовых и видовых признаков (первыми оказываются родовые, а вторыми - видовые признаки). Однако наряду с правильными обнаруживаются ошибочные решения, часто по формальному сходству. В этих случаях, как было выявлено, возникают медицинские метафоры, используемые во внутреннем документообороте и имеющие форму аббревиатур. Например: «TSSH – too sick to send home (слишком болен, чтобы отправиться домой); JON – God only knows («одному Богу известно», предварительный диагноз неясен); HBD – has been drinking (принимал алкоголь); HHH – high, hot and hell of a lot (enema) – (последствия после клизмы)». Подобные медицинские метафоры представляют врачу возможность выдвижения тех или иных гипотез, менее ограниченных заданными условиями, менее предопределенных уже имеющейся зрительной информацией. Происходит некое синтезирование ситуации по опорным словам, включение себя в ситуацию. При этом врачи фиксируют свое внимание на деталях.

Поскольку особый интерес для нас представляли медицинские метафоры, не относящиеся к терминам, закрепленным в словарных дефинициях, то необходимо отметить, что доля индивидуального компонента значения в медицинских метафорах минимальна. Авторство таких лексических единиц, как правило, установить достаточно трудно. Однако это не уменьшает их значимость и не препятствует функционированию наряду с профессиональной медицинской терминологией. Так, например, в некоторых персональных медицинских картах пациентов нами были отмечены случаи использования подобных метафор. А именно: scope (проходить эндоскопию), cath (катетеризировать). Целью использования таких единиц является не только привлечение внимания при помощи звучной формы, но и наполнение этой формы информацией о процессе, явлении. Например: hole in one (отверстие в одном) - огнестрельная рана во рту или другом телесном отверстии или deep fry (хорошо прожаренное) - лучевая терапия кобальтом.

Подобные словосочетания определяются нами в качестве результата как индивидуального, так и профессионального творческого акта, актуализирующего значение слова в рамках определенного профессионального контекста употребления – медицинского дискурса. Кроме того, значимым для нас является то, что в этих медицинских метафорах выражаются индивидуальное знание и особый тип восприятия профессионально значимых реалий. Например: doc-in-the-box (доктор в коробке) - медучреждение в торговом комплексе или vegetable garden (растительный сад) – реанимационная палата, палата для пациентов, находящихся в коме. Особый интерес представляют медицинские метафоры, употребление которых является своеобразной языковой игрой, отражающей креативную способность индивида, сочетающуюся с эмоциональной оценкой предмета или объекта окружающей действительности. Например – gasser (газовщик) – анестезиолог; knife-happy (счастлив помахать ножом) - хирург, который часто оперирует; мolar masher (картофелемялка, давилка для фруктов) - дантист.

Использование метафор в медицинском дискурсе чрезвычайно многогранно. Это связано с уникальной когнитивной функцией метафоры. В медицинской метафоре оказывается органично воплощена связь профессионального знания, профессиональной деятельности и обыденного, индивидуального знания. Особенность медицинских метафор заключается в том, что в них закреплен результат не пассивного, а живого, активного отражения, в содержание которого включена человеческая практика и профессиональная деятельность.

Литература

1. Ребер А. Большой толковый психологический словарь. The Рenguin - М.: Вече-АСТ, 2001. – 1500 с.

2. Вундт В. Психология народов. - Эксмо Terra Fantastica, 2002. – 864 с.

3. Вундт В. Введение в психологию (пер. с нем., предисл. Самсонова Н.) Изд. 3-е (репринтное изд.). - Комкнига, 2007. – 168 с.

4. Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии / С.Л. Рубинштейн. - М.: Педагогика, 1973. – 424 с.