Абишева В.Т.

к. ф. н., доцент, Карагандинский Государственный Университет

им. Е.А. Букетова (Казахстан)

О вербальной агрессии в современных СМИ

Изо дня в день, каждый из нас, слышит в эфире, читает в газете бесстрастно-деловые фразы: «В результате очередных зачисток уничтожено большое количество боевиков…», «…вновь прогремели взрывы…». Эти и подобные им высказывания, отнесённые к реальным, а не мифическим лицам, свидетельствуют, с одной стороны о бесчеловечном характере любых войн, с другой, о том, что ежедневная гибель людей на планете, о чём мимоходом сообщает журналист, становится, к сожалению, обычным явлением.

Все представления человека теснейшим образом связаны со словом, с системой слов. С их помощью можно изображать картины действительности и стимулировать к деятельности первую сигнальную систему, вызывая у читателя яркие образы, которые в момент чтения, да и позже, нередко отождествляются с реальной жизнью.

Известно, для того чтобы выжить в новых рыночных условиях и быть рентабельными, СМИ вынуждены искать такие средства и формы подачи материала, которые могут привлечь массовую аудиторию.

Анализ текстов современных печатных органов показывает, что наряду с изобразительно-выразительными средствами, выполняющими позитивные задачи, периодически появляется немало публикаций с негативно оценочной лексикой, нагнетающей отрицательные эмоции: труп в кустах, грабят пенсионеров, нападение на школьника и т.п. Часты оценочные метафоры на тему болезни общества. Истоки их восходят к идее уподобления общества живому организму со всеми его особенностями.

Примеры использования журналистами этого образа можно найти в любой газете: “Будут ли приняты конкретные меры по оздоровлению экономики?” (К.); “Президент поставил перед нами конкретные задачи по реанимации промышленности” (В.); “В чем же кроется главная причина хронического дефицита государственного бюджета” (Н.В.); “Именно транспортные неурядицы лихорадят наш город настолько, что требуется уже серьезное “лечение” (Н.В.); “Нашей больной экономике нужны живые деньги” (К.); «Дороги - больная тема.…У меня душа болит, когда еду… (В.); “Ситуация такова, что многим предприятиям ни кредиты, ни другие финансовые инъекции уже не помогут” (К.) и т.п.

Стремление раскованно мыслить и так же раскованно излагать свои мысли, приводит журналистов к поиску экспрессии. Метафора социальна по своей природе, это часть картины мира, отражённой в общественном сознании. Из собственного опыта многие знают, что едкие замечания могут ранить не меньше, чем физическое воздействие. В стратегии дискредитации умело используется метафора, основанная на чувственном восприятии: политический привкус, предвыборная борьба с запашком и т.п. В одном из предвыборных газетных материалов читаем фразу: ”Очередной выпад У-ва против основного противника закончился ничем” (А.-Р.). Выделенные слова отражают остроту предвыборной борьбы и несут в себе негативный заряд. Существительное “выпад” имеет значение: “враждебное действие, выступление против кого-чего-нибудь”, а слово ”противник” означает: ”тот, кто противодействует кому-чему -н., враждебно относится к кому-чему-н.; враг, недоброжелатель”/1,116/. При желании не нагнетать агрессивности противоборствующих сторон, автор мог бы смягчить восприятие, выбрав необходимое слово из синонимического ряда, соответственно: выступление, высказывание, мнение и т.д.; соперник, оппонент и т. д. Конечно, фраза уже не будет выглядеть достаточно острой и сенсационной. Но ведь всё зависит от таланта журналиста, его умения и желания избежать информационной войны регионального уровня.

Исследование большого количества массовых газет показало, что лишь немногие из них обходятся без информации на криминальную тему. Разница только в том, что одно издание ограничивается краткими сводками «плохих новостей», а другое посвящает этой теме несколько полос. Даже заголовки к таким материалам подбираются своеобразные. ”Приговор убийцам”, ”Нападение на банк”, ”Вывезут и захоронят”, “Обвал на “Саранской”, ,,Театр чуть не раздавили”, ”Два разгрома”, ”Колонист”, ”Тюрьма по-шведски”, ”Вспорол живот в суде”, ”Нелепость и убийство”, ”Приговор остался в силе”, ”Не охота, а убийство” - это примеры заголовков лишь из одного номера популярного еженедельника. Подчеркнём, не издания, специализирующегося на криминальных новостях, а газеты для массового читателя. Всё чаще психологи, исследователи языка и стиля СМИ, ставят вопрос о том, что использование “чёрных” заголовков необходимо отнести к нарушениям профессиональной этики журналиста. По их мнению, привлекая общественное внимание к уродливым явлениям действительности, авторы невольно приучают читателя к повседневности, обыденности негативных явлений.

В конкурентной борьбе за читателя газеты пытаются “обойти“ друг друга, изобретая всё новые формы подачи журналистских материалов. Один из приёмов - сознательное отступление от традиционных норм современного литературного языка - используется в различных стилистических целях. Желая максимально приблизить письменную речь к разговорной, дабы она стала более доходчивой и понятной читателю, авторы избирают своеобразную манеру общения с читателем, где присутствует лёгкая насмешка, ирония. Нередко используется жаргонная лексика, заимствованная из языка криминального мира и обозначающая выяснение отношений, не исключая применения и грубой силы. Корреспондент журнала “Журналист” Олег Куприн рассуждая о слове “разборка ”, приходит к выводу: «Новое словечко, вошедшее в обыденный обиход, пришло к нам из сленга оперативных работников и явно свидетельствует о криминализации нашего общества» /2, 17/.

Журналисты с лёгкостью используют также ставшее модным слово ”беспредел”, которое, как показал анализ, в СМИ употребляется в разных значениях: 1) нарушение моральных, правовых, экономических законов: “Много пробелов в законодательстве. Человек часто бывает втянут в правовой беспредел” (К.); “А что, если люди видят в суде лишь последнюю соломинку в море беспредела” (А.-Р.); 2) Нарушение конкретных договоренностей, норм и запретов общественного поведения, часто сознательное или демонстративное: “Разве не беспредел, что заработанные деньги не можем получить?” (А.); “РКЦ действует неправомерно. Это полнейший беспредел” (Н.Д.); “На языке цивилизованного бизнеса это называется недобросовестная конкуренция. А проще - беспредел (В.); 3) Произвол, беззаконие: ”Беспредел на рынке творится круглый год” (А.-Р.); “То, что с ним происходило в камере – это беспредел!” (Н.В.); 4) Формы физической агрессии, насилие, убийство: “Автомобиль на огромной скорости мчался по городу, когда из него прямо на обочину полетела несчастная жертва беспредела” (А.); “Бандитский беспредел или непрофессиональная смерть?” (К.).

Понятно, что, гласность, свобода мнений, суждений, оперативность - всё это важные стороны современной журналистики. В то же время не может не настораживать факт, когда начинающий журналист, вчерашний студент, хладнокровно описывает все подробности жестокого насилия над жертвой, приводит жуткие подробности пыток, убийств, кровавых разборок или повествует о совершённом убийстве с определенной долей цинизма.

Обязательное присутстствие подобной информации в массовом издании объясняется журналистами повышенным интересом населения к криминальной проблематике. Чаще всего стержнем «захватывающих» материалов на эту тему становится, как это ни прискорбно, человеческая смерть. И газеты стараются оперативно рассказать читателю о них во всех мрачных подробностях.

Как это ни бесчеловечно звучит, криминальное чтиво становится одной из форм развлечения, заполнения досуга. «По размерам печатной площади криминал уступает, пожалуй, только политике…Сделавшись расхожей монетой развлекухи, преступность становится в читательском восприятии чем-то обыденным, привычным, как гололёд или слякоть»,- утверждает Никита Вайонен. /3,29/.

Истории о правонарушениях нередко подаются в прессе с налётом сентиментальности, даже романтичности: «В прошлый четверг две 19-летние барышни гостили у приятельницы. Хозяйка - девушка доверчивая, ненадолго отлучилась и оставила их в квартире одних. Чем дамочки не преминули воспользоваться. Пошарив по шкафам, отыскали и прикарманили 92 тысячи тенге. А уже на следующий день имели серьёзный разговор со следователем полиции»(Н.В.).

Часто подобные факты, с подробностями и мелкими деталями, авторы подают как следствие интересных стечений обстоятельств, неожиданный поворот событий в драматургии авторского повествования: «С трубой наперевес встретил в родном подъезде 40-летнюю предпринимательницу молодой незнакомец. Дело было в минувшую субботу. Угрожая женщине железякой, парень отнял у неё сумку. После чего убежал. Но бегал недолго. Стражи порядка задержали его спустя пару часов после преступления» (Н.В).

Видимо, с целью сделать материал более «живым», «читабельным», событию пытаются придать вид «житейской истории», где стиль, по задумке авторов, должен быть захватывающим, похожим на изложение увлекательных детективных историй: «Проверить качество распиваемого спирта решил в прошлую субботу сорокачетырёхлетний житель города Шахтинска. В процессе поглощения «огненной воды» совместно со своей сожительницей преклонного возраста он вспылил и облил последнюю спиртом, после чего зажёг спичку и поднёс её к женщине. Спирт оказался на редкость качественным и тут же вспыхнул. В результате доморощенных химико-физических опытов пенсионерку с многочисленными ожогами различной степени тяжести госпитализировали в местную больницу» (В.).

Примеры, может быть, слишком жестокие, но они наглядно показывают, во что может превратиться журналистика, если из неё уходит человечность, уходит духовность. Используя в этом, так называемом, криминально-развлекательном жанре бытовой язык, просторечные и жаргонные слова, авторы явно бравируют своим «лёгким» стилем. Подробное описание технологии совершения преступлений, насилия и убийств, публикация крупным планом фотографий обезображенных трупов, орудий преступления, смакование деталей, характеризующих особую жестокость маньяков, способствует нагнетанию брутальности и агрессивности в обществе. Это осуждается во всём мире.

В интервью корреспонденту ”АиФ” казахстанский поэт Бахыт Кенжеев, живущий в Монреале, делится впечатлениями о нашей прессе: “Открываешь газету: детоубийцы, наркоманы, воры, рабы страстей... По американскому ТВ в новостях никогда не показывают запуск новой домны, а показывают первым делом убийства, изнасилования и суды, то есть скандалы... Впрочем, в постсоветской журналистике чернухи, пожалуй, куда больше, чем на Западе. Простейший пример. Какое-нибудь преступление - журналисты тут как тут и обязательно показывают лежащий труп. Это нехорошо. Дети могут увидеть. На американском телевидении не увидишь валяющихся трупов. Они уже аккуратно накрыты мешочком. Так что это вопрос профессионализма” /4, 4/.

Вербальная агрессия представляет не меньшую опасность, чем физическая, поскольку в слове, в его переносном значении, может проявиться скрытая враждебность, недоброжелательность. Концентрация “агрессивной” лексики в публикациях современных СМИ, по утверждению психологов, служит подтверждением наличия агрессивности в обществе.

Необходимость гуманистической ориентированности массово-информационной деятельности под сомнение не ставит никто. Один из самых знаменитых кардиохирургов в мире Ренат Акчурин пишет: «Нужно настраивать народ на положительный лад. А что мы внушаем по ТВ? Вместо того чтобы описывать катастрофу автобуса в Бразилии, где погибли шесть бразильцев, лучше бы послали корреспондента в глубинку, показали деда, который в преклонном возрасте родил сына. Без такой поддержки население будет испытывать всё больший и больший пессимизм, а это никому не нужно - ни государству, ни нам, простым людям» / 5, 4/.

Одним из принципов журналистской деятельности, зафиксированной в резолюции 4-й Европейской конференции министров по политике в области СМК ”Журналистские свободы и права человека” (Прага, 1994, 7-8 декабря), является непоощрение любого насилия, ненависти, дискриминации.

Средства массовой информации помогают читателю ориентироваться в постоянно меняющемся мире. СМИ должны помочь людям услышать друг друга. Журналистика должна быть гуманной.

Используемые источники:

1. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова - 4-е изд., дополненное.- М.: Азбуковник, 1999. - 944 с.- С116 .

2. Куприн О.А. Компромат как жанр российской журналистики. // Журналист. - №1.- С. 17.

3. Вайонен Н. Не стынет уже кровь, кипят одни чернила.// Журналист.- 2002, №3.- С.29.

4. Кенжеев Б.// Аргументы и факты.- 2004, март, №13.- С.4.

5. Акчурин Р. //Аргументы и факты. 2005.- февраль, №5.- С.4.

Условные сокращения названий газет

А.- ”Авиатрек” К.- ”Конкретно ”

А.-Р.- ”Авиатрек-Регион” Н.Д.- ”Наше дело”

В.- ”Взгляд” Н.В.- ”Новый вестник”