Метафоризация концепта красный в лигвокультурологическом аспекте как отражение лингвоцветовой картины мира русского народа

Л.В.Калуга, Р.К. Боженкова

КурскГТУ, кафедра теоретической, прикладной и коммуникативной лингвистики

Актуальность изучения цвета и цветонаименований в лингвистике определяется несколькими причинами: физическое и психическое восприятие человеком неотделимо от цвета, данная группа слов присутствует во всех языках мира, использование имён цвета в языке и литературе – отражение цветоязыковой (лингвоцветовой) картины мира человека.

Цвет вызывает определённые и специфические изменения в психическом мире человека и порождает цветовые ассоциации и символы. Символические значения цвета многообразны и противоречивы. Их интерпретация зависит от языкового сознания разных культур.

Люди с древности проявляли особый интерес к красному цвету. У полинезийцев красный – синоним слова возлюбленный. Красный цвет символизирует радость, красоту, любовь и полноту жизни, и поэтому в Китае в красное одевают невест; с другой стороны, это цвет вражды, мести, войны. Так, у многих племён Африки, Америки и Австралии воины, готовясь к битве, раскрашивали тело и лицо в красный цвет.

Красный цвет – это ещё и концепт, то есть, по мнению Е.С. Кубряковой, «единица ментальных или психических ресурсов нашего сознания», отражающая знания и опыт человека.

Национально-культурный аспект концепта красный очевиден, он реализуется в повседневной жизни. Обыденная семантика представлена в привычных синтагмах: Красная площадь, красное солнышко, красное яйцо, красное крыльцо, красная девушка (в фольклоре), красный флаг, красная тряпка для быка, красная строка.

Появившись в русском языке, это цветообозначение прочно вошло в лингвоцветовую картину мира русского народа, с течением времени (в период с конца XIX века до конца XX века) подверглось процессу метафоризации и метонимизации.

Так, у древних русичей не было слова красный, вместо него существовало слово чермьный – то же, что кармин, от червь. В словаре В.И.Даля слово красный находится в двух словарных статьях: краска (красный цвет, краснота, краснина) и красный (рудой, алый, червлёной), здесь же впервые красный появляется в значении «красивый» (Не красна изба углами, красна пирогами. Красно говорит, а слушать нечего. Ради красного словца не пожалеет родного отца) [В.И.Даль: 187, том 2].

Поскольку язык – общественное явление, которое возникает, функционирует, развивается и испытывает воздействие общественных факторов, то с конца XIX века начинается новый период в изменении семантики слова красный, находящийся в прямой зависимости от решающих событий в истории языка и общества. Происходит трансформация семантического значения слова красный: цветообозначение красный становится символом эпохи революции, затем определяющим цветом Коммунистической партии, его своеобразной «визитной карточкой», наконец, – частью общенациональной лексики, определяющей идеологию, мировоззрение, мышление и поведение людей почти на столетие.

Политическая свобода, провозглашённая большевиками, стимулировала активизацию политического дискурса, появление особого подъязыка политической деятельности лидирующей партии с преобладанием красного цвета: Красная армия, красные комиссары, красный день календаря, красный галстук, Красный Октябрь, красное знамя, Красная звезда, красный серп, красный пролетарий.

Проникая во все сферы деятельности, обладая мощным психическим воздействием, возможно, красный цвет вербально и невербально подготовил революционные преобразования, повлиял на мышление и сознание, сформировав новое мировоззрение.

Искусствоведы не отрицают, что начало XX века отмечено в живописи «завораживающей стихией красного цвета». Сенсацией того времени стали две картины Ф.А.Малявина – «Смех» в 1899 году и «Вихрь» в 1906 году, в них красный цвет выражал революционные настроения эпохи.

Красный цвет господствует и в натюрморте (А.А. Экстер «Ваза и бутылки», 1914), и в портретном жанре (А.А. Осмёркин «Портрет девушки», 1924, К.С. Петров-Водкин «Мать», 1915), и в батальной живописи (М.Б. Греков «Тачанка», «Трубачи первой Конармии»), и в монументальной живописи (К.С. Петров-Водкин «Купание красного коня», 1912, Ю.А. Пименов «Даёшь тяжёлую индустрию», 1927).

В живописи происходит воплощение чисто поэтических приёмов – реализация метафоры, связанной с красным цветом. Особенно ярко представлено экспрессивное видение мира в творчестве художников-авангардистов Л.С. Поповой (серия «Живописная архитектоника», 1916-1918), Н.А. Удальцовой («Красная фигура», 1919), А.М. Родченко («Беспредметная композиция», 1916), Н.И. Кульбина («Мимоза, 1910), О.В. Розановой (создание беспредметных цветовых композиций, которые она репрезентирует как «цветопись»), Р.Р.Фалька («Красная мебель»).

Господство красного цвета в политике, языке, живописи, литературе в начале XX века привело к изменению семантики красного благодаря соединению (или наложению) пространственно-цветовой среды, языковых символов, зрительных, осязательных и слуховых раздражителей при восприятии и осмыслении новой идеологии.

В 80-90-е годы XX века слово красный стало «слугой двух господ». У сторонников Коммунистической партии оно ассоциировалось с понятиями: «правда», «справедливость», «наши», « добро», «победа». У противников этой идеи слово красный имело другие ассоциации: «агрессия», «расправа», «зло » и даже «фашизм» [О.Н. Григорьева: 44].

В начале XXI века синтагмы Красный Октябрь, Красное знамя, Красная звезда утратили прежние коннотации и выступают в роли привычных ярлыков.

Изучение этнического и лингвокультурологического своеобразия семантического пространства языка, исследование семантических преобразований концепта красный в данной статье показывают значительные отличия этимологического значения слова и метафоризации его значения в период с конца XIX века до конца XX века, что позволяет говорить о лингвоцветовой картине мира в парадигме исторического развития одного народа и даёт богатейший материал для изучения лингвоцветовой картины мира русского народа в разные периоды исторического развития.