Пастушенко Т.В., Фадеева Е.В.

Национальный технический университет Украины “КПИ”,

Кременчугский государственный политехнический университет
имени Михаила Остроградского

Картина мира и ее отображение в языке

Контакты человека с окружающей средой фиксируются в форме совокупного знания, к которому приобщается каждый отдельный носитель языка. Важнейшую роль в формировании у человека целостного представления об универсуме, глобального образа мира играет язык как важнейшее средство хранения и передачи информации в процессах коммуникации. Системное изучение языковых явлений открывает новые грани проблемы соотношения языка, мышления и реальной действительности, позволяет глубже проникнуть в “лабиринты” человеческого сознания, проследить процессы отражения в нем объектов реальности и опредмечивания их образов в языковых формах.

Все стороны психической деятельности человека, начиная с ощущений, восприятий, представлений и заканчивая сознанием, взаимодействуют в постижении человечеством мира, формируя общий результат духовной активности – так называемую картину мира. Применительно ко всему человечеству картина мира понимается как обобщенное представление, общественная и общечеловеческая совокупность знаний о мире, как целостный глобальный образ мира, являющийся результатом всех контатктов человека с миром, как глобальная семантическая система. Картину мира образует множество концептов-понятий, вычленяемых сознанием в структуре действительности и, в свою очередь, состоящих из набора взаимосвязанных элементов.

В последнее время термин “концепт” все более устойчиво внедряется в понятийный аппарат семантики, когнитологии и лингвокультурологии, становится предметом конкретных исследований в самых различных типах дискурса, особенно в отношении этнокультурных компонентов, составляющих особую проблему межкультурной коммуникации, которую принято рассматривать в ракурсу межкультурного барьера.

Картина мира, составляя ядро мировидения человека и обладая его основными свойствами, предстает как субъективный образ реальности, который опредмечивается в знаковых формах. Эти знаковые формы объединяются в символически опосредующие структуры, каковой является и язык, помогая человеку ориентироваться в окружающем его мире. Для этой ориентации человек всему должен дать свое имя, обозначить, выразить чувственный образ в форме понятия, категории языка. Языковые средства, соответствующие сформированным в мозгу человека понятиям, являются в этом смысле их заместителями, знаками.

Изучая языковой знак, необходимо исходить из природы и сущности знака как такового. Структура знака, несмотря на значительные расхождения во взглядах исследователей, признается либо как двусторонняя сущность, предполагающая единство означающего и означаемого, либо односторонняя, составляющая мыслительное содержание, на которое она указывает. Все при этом в своих определениях знака опираются, прежде всего, на его функцию, которая состоит в замещении какого-либо предмета, указании на него. Знак – это опосредованное человеческим мышлением отражение объекта реальной действительности. Мыслительная деятельность осуществляется на понятийной основе и также представляет собой процесс организации знаков, из чего вытекает вывод о том, что и само мышление есть длящийся знаковый процесс.

Языковой знак – это особый тип знака, указывающий на факт действительности и представляющий его таким, каким он увиден человеком. Слово одновременно является и знаком реалии, обозначает что-то вне языка, и единицей языка, связанной определенными отношениями с другими элементами языка. Словесные знаки – это не просто названия, этикетки, а психофизиологические сущности, представления и понятия, “одетые” в языковую форму и ставшие для носителей одного языка сигналами действительности. Всякий языковой знак есть акт человеческого сознания, понимания той или иной предметности, результатом которого является значение – концепт, связанный знаком.

Очевидно, отношения между словесным знаком и соответствующим фрагментом внеязыковой действительности нельзя сводить к собственно обозначению: роль посредника между ними выполняет мыслительное образование, представляющее собой интерпретацию определенного объекта реальности и зафиксированное в виде идеальной стороны языкового знака. Подобно тому, как язык интерпретирует действительность, слово интерпретирует вещь. Значение знака определяется при помощи средств семантики – ядра лингвистики и вообще любой теории знака. Интерпретация знака осуществима путем его замены, установления эквивалентности с другим знаком или группой знаков.

Человеческие представления об универсуме складываются в единое целое, называемое концептуальной картиной мира. Это сложное, многогранное образование, тем не менее, оказывается много проще, чем мир материального и идеального, в котором существует человек. Картина мира выступает в роли эскиза, адаптированной человеком, а потому характеризующейся известной долей субъективизма, модели реального (а также ирреального) мира.

В современных лингвистических исследованиях языковая картина мира определяется как подсистема концептуальной картины мира, включающая те ее компоненты, с которыми соотнесены языковые знаки. Специфика языковой картины мира состоит в том, что она не образует автономной картины мира, существующей наряду и параллельно с концептуальной, а встроена в ее структуру как часть, которая имеет “привязку” к языку и преломлена через языковые формы. Это дает основание полагать, что концептуальная система сложнее по своему субстрату, нежели система значений известных человеку языковых единиц. Однако, хотя язык беднее мышления, он есть конкретизация и практическое осуществление мышления. Смысл обозначения заключается в том, чтобы слушающий опознал предмет по какому-то минимуму дифференциальных признаков. Значение, которое всегда устанавливается людьми, фактически выполняет роль указания на этот комплекс признаков, а они не есть полное понятие. Понятия, представления, составляющие картину мира и являющиеся продуктом мыслительной деятельности человека, отображаются и фиксируются в языке при помощи средств семантики в виде значений, которые, как известно, не совпадают с ними по своему объему.

Концепт, в отличие от конкретного языкового значения, более приближен к реальности, имеет экстралингвистическую направленность. Концепт соотносится с идеей фрейма, а рассматриваемый статично, фрейм выступает как некий концепт, выражающий идею предмета.

Важнейшим признаком языковой картины мира является ее специфически национальная обусловленность. Язык вмещает в себя информацию, накопленную языковым коллективом, который живет в определенной экологической среде, осваивая ее при сменяющихся, но характерных именно для него социальных условиях, для его культурного и гражданского развития. Язык “окрашивает” через систему своих значений и их ассоциаций концептуальную модель мира в национально-культурные цвета.

Связь концептуальной картины мира и ее влияние на языковую картину мира очевидны, но на сегодняшний день нерешенным остается вопрос об обратном воздействии. Ряд ученых придерживается той точки зрения, что концептуальная картина мира не носит никакой национальной окраски, поскольку она может быть выражена разными языками и сведена к единству материального мира, а язык – лишь средство овладения миром.

Если указанная позиция демонстрирует преуменьшение роли языка в освоении действительности, то в концепциях других исследователей прослеживается обратная тенденция. Они занимают крайнюю позицию в этом направлении, абсолютизируя роль языка в формировании у человека понятийных категорий и целостного образа мира. Говорят также о так называемой “тирании слов” как проявлении консерватизма языка, навязывающего готовые формы видения познающему мир субъекту.