Право/5. Уголовное право и криминология

Д.и.н., к.ю.н., проф. Олейник О.Ю.

Ивановский государственный энергетический университет, Россия

О СООТНЕСЕНИИ ПОНЯТИЙ

«КАРАТЕЛЬНАЯ» И «УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА»

В ЮРИДИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Как известно, термин «уголовная политика» стал употребляться правоведами еще в ХIХ в. (Об этом подробнее см., например: Лесников Г.Ю. Становление научных представлений об уголовной политике на рубеже XIX – XX веков // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2003. № 3. С. 88-93).

В первые годы Советской власти широкое распространение получило понятие «карательная политика», под которой понималась, прежде всего, деятельность государства по исполнению наказаний (Карательный отдел, ведавший этим, был создан в Наркомате юстиции РСФСР). Что касается уголовной политики, то она понималась более широко – в плане выбора, назначения и применения мер социальной защиты. Например, Н. Скрыпник определял ее как «совокупность мер и действий, при помощи которых класс, держащий власть в государстве, проводит свою власть, обеспечивает ее сохранность» (Скрыпник Н. Уголовная политика Советской власти. Харьков, 1924. С. 15).

С конца 20-х гг. предпринимаются попытки коллективного исследования проблем советской уголовной политики (См.: Основы и задачи Советской уголовной политики. М., 1929). Выдвигается проблема превращения уголовной политики в науку. «Без теоретической разработки уголовной политики пролетарского государства – писал А.А. Пионтковский, – в наше время нельзя говорить о марксистской теории уголовного права» (Пионтковский А.А. Марксизм и уголовное право. 2-е изд. М., 1929. С. 6). Первостепенное внимание уделялось обоснованию классовой направленности уголовной политики. При этом понятия «уголовная» и «карательная» политика употреблялись фактически как тождественные (См.: Вышинский А.Я. Суд и карательная политика советской власти. М., 1925. С. 5-7; Крыленко Н.В. Ленин о суде и уголовной политике. М., 1934. С. 9-10). Указанный подход получил отражение и в законодательных актах. Например, в ст. 3 УК РСФСР 1926 г. говорилось о карательной политике, а глава III именовалась «Общие начала уголовной политики РСФСР»).

Следует подчеркнуть, что «карательная политика» не связывалась только с функционированием мест лишения свободы. Так, Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 26 марта 1928 г. называлось «О карательной политике и состоянии мест заключения», но при этом в тексте различались «карательная» и «исправительно-трудовая» системы (ст. 2), говорилось о «карательной политике судов» (ст. 6).

Об уголовной политике речь шла и в Исправительно-трудовом кодексе РСФСР 1933 г. Ст. 1 данного кодекса гласила: «Задачей уголовной политики пролетариата на переходный от капитализма к коммунизму период является защита диктатуры пролетариата и осуществляемого им социалистического строительства от посягательств как со стороны классово враждебных элементов, так и неустойчивых элементов из среды трудящихся». В ст. 2 ИТК содержались указания на «исправительно-трудовую политику». Она рассматривалась в качестве разновидности уголовной (карательной) политики (ст. 10). (См. также: Утевский Б.С. Советская исправительно-трудовая политика. М., 1934).

Что касается понятия «репрессивная политика», то в советской юридической литературе под этим обычно подразумевалось применение мер уголовной репрессии в целях подавления классовых врагов, социально-враждебных элементов и т.д., а сегодня его обычно употребляют для того, чтобы подчеркнуть неоправданно жестокий и обусловленный не правовыми, а политическими факторами характер наказаний.

С середины 30-х гг. наметился процесс рассредоточения уголовно-политических исследований по отдельным отраслям юридической науки. В 50‑е гг. сам термин «уголовная политика», интегрирующий в единое целое относительно самостоятельные направления борьбы с преступностью, практически не упоминался в юридической литературе. Более того, в 1956 г. Большая Советская Энциклопедия отмечала, что «социалистическая теория уголовного права не знает уголовной политики как особой научной дисциплины» (Большая советская энциклопедия. М. 1956. Т. 43. С. 619).

В 60-е – начале 70-х гг. было распространено мнение о тождественности понятий «уголовная» и «карательная» политика. «...Когда речь идет об уголовной политике, – писал в 1969 г. В.Е. Квашис, – то, прежде всего, имеется в виду политика в области применения наказания или, как иногда говорят, карательная политика» (Квашис В. Е. Гуманизм советского уголовного права. М.: Юрид. лит. 1969. С. 5).

Однако в конце 70-х гг. постепенно начинает утверждаться понимание уголовной политики как самостоятельной сферы. Н.И.Загородников, Ю.И. Ляпунов и В.А. Владимиров издают учебные пособия по уголовной политике (См.: Загородников Н.И. Советская уголовная политика и деятельность органов внутренних дел. М., 1979; Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Советская уголовная политика и ее отражение в действующем законодательстве. М., 1979). П.С. Дагель аргументировал положение о том, что уголовная политика не может быть распределена по отдельным юридическим дисциплинам (Дагель П.С. Проблемы советской уголовной политики. Владивосток, 1982. С. 17). В дальнейшем данная точка зрения получила развитие в трудах других ученых-правоведов (См., например: Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации. Л., 1986; Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток. 1987; Панченко П.Н. Советская уголовная политика. Общетеоретическая концепция борьбы с преступностью: ее становление и предмет. Томск. 1988 и др.).

Категория «уголовная политика» продолжает разрабатываться и в современной юридической науке (Об этом см.: Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел: Учеб. М., 2003; Стахов Я.Г. Правовые аспекты уголовной политики // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2004. № 1. С. 177-179). Ряд авторов определяет уголовную политику как политику в области борьбы с преступностью при помощи уголовного наказания, включающую в себя уголовно-правовую, уголовно-процессуальную и уголовно-исполнительную политику (См., например: Александров А.И. Уголовная политика и уголовный процесс в российской государственности: история, современность, проблемы / Под ред. В. 3. Лукашевича. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003. С. 70). И.В. Упоров, стремясь отразить связь уголовного преследования и уголовного наказания, употребляет понятие «уголовно-наказательная политика» (См.: Упоров И.В. Институт уголовного наказания в советском государстве начального периода // Журнал российского права. 2000. № 11. С. 171).

В юридической литературе сегодня существует мнение и о необходимости более широкого толкования понятия «карательная политика». Так, М.Г. Детков уголовную политику определяет как часть карательной политики, которая трактуется им как более общее понятие. Содержание карательной политики, по его мнению, составляет система идей, принципов и воззрений определяющая способы, формы и методы обеспечения господствующих в обществе отношений, объявляющая преступными деяния, наносящие вред этим отношениям, формулирующая стратегию и тактику выбора и реализации средств их защиты (См.: Детков М.Г. Содержание карательной политики Советского государства и ее реализация при исполнении наказания в виде лишения свободы в тридцатые – пятидесятые годы. Домодедово, 1992. С. 64).

В докторской диссертации В.И. Зубковой дается следующее определение карательной политики: это «часть государственной политики в области борьбы с преступностью, которая осуществляется средствами и мерами уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства в связи с совершением преступления, привлечением к уголовной ответственности, назначением наказания и его исполнением» (См.: Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: законодательство, теория и практика: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Рязань, 2002. С. 35-36).

Таким образом, можно сделать вывод, что до настоящего времени в юридической литературе еще не выработано единого подхода к трактовке понятий «карательная» и «уголовная политика».