Нуршанов А.А., Килыбаева Ш.Е.

Казахский университет им. Аль-Фараби, Казахстан

ПРИЧИНЫ РАДИКАЛИЗАЦИИ ТЕРРОРИСТОВ

Постоянно растущий объем публикаций по исламистскому радикализму может быть как озадачивающим, так и разочаровывающим для тех, кто хочет понять происхождение и привлекательность связанных с ними групп и движений, мотивов их участия, а также последствия их существования для общества в целом и во всем мире. Учеными были проанализированы широкий круг местных и транснациональных групп и движений с точки зрения их идеологии, политики, лидеров, структур и способов функционирования [1], [2], [3]. Однако акцент был сделан на те угрозы, которые эти группы представляют установленному политическому порядку, то есть внимание большинство ученых сфокусированы на проблемах, которые связаны с насилием, но не на лучшее понимание реальных людей, вовлеченных во множество различных групп - людей со специфическими интересами, фактическими убеждениями и практиками (в отличие от социальных идеологий), и отношений с их социальной средой [4], [5]. Самым большим распространением в исследовании исламского радикализама является тревожная тенденция подводить многообразие возможных взглядов и позиций этих людей к единственному ярлыку «радикальному», подразумевая антисоциальную позицию, политически деструктивное поведение и, в конечном счете, обращение к насилию [6], [7]. Понятие радикализации означает процесс принятия политически подрывных взглядов и поведений [8]. Отсюда существует необходимость изучения радикализации с целью вооружить политические и другие социальные институты средствами противодействия.

На сегодняшний день нет единых критериев и стереотипов о том, кто и как становится террористом. Согласно отчету департамента полиции Нью Йорка (New York Police Department) [9], большинство лиц, вовлеченных в террористические заговоры, были ничем не примечательными людьми - они имели «обычные» рабочие места, жили «обычной» жизнью и имели маленькую (если вообще имели) криминальную историю. Вопреки ожиданиям, многие 9 из 11 террористов происходили из семей среднего класса. Они не являлись детьми угнетенных/ униженных и обедневших родителей. Поэтому исследователи пытаются не возвращаться к старым стереотипам о том, что террористами становятся вследствие экономической депривации. К примеру, при анализе личностей соучастников подготовки террористического нападения на США 11 сентября 2001 года, или, по-другому, членов Гамбургской ячейки, было установлено, что они, в основном, являлись студентами из Ближнего Востока, - не очень религиозными, аполитичными и с незаурядными традициями. Большинство из них свободно владели английским языком, имели образование на Западе и привыкли к западному образу жизни. Они хорошо относились как к своим родным странам, так и западному обществу. Они были финансово независимыми и географически мобильны.

Принстонский экономист Алан Крюгер [10] заметил, что нет значительной степени корреляции между доходом и истоками терроризма. Таким образом, ученые пришли к выводу, что если экономическая депривация является не основной причиной радикализации, тогда, возможно, влияют другие воспринимаемые формы лишения, такие как, социальные, психологические, моральные и др. Аналогичным образом, уровень образования и участие в терроризме, как на индивидуальном уровне, так и на государственном уровне либо не взаимосвязаны, либо имеют положительную корреляцию. Лица, вовлеченные в террористические заговоры на Западе, также являлись выходцами из второго или третьего поколения семей иммигрантов, и они были хорошо интегрированы в общества, где они родились. Некоторые, конечно, имели незначительные уголовные преступления, или были из семей низшего класса, что опять говорит о тенденциях и не более того. Но обнаруженное ограниченное разнообразие еще раз указывает на то, что четкого профиля потенциального террориста не существует.

Такие данные возвращают ученых в конце снова рассмотреть причины того, почему люди присоединяются к террористичеким группировкам. Выяснилось, что больше всего подвергаются те лица, которые наиболее уязвимы и находятся на перепутье жизни: те, кто пытается установить свою идентичность или направление пути (в котором ищут одобрения в правильности выбора). Подверженность к радикализации могут спровоцировать такие виды кризисов, как экономический (потеря работы, блокировка мобильности); социальный (отчуждение, дискриминация, расизм - реальные или воспринимаемые); политический (международные конфликты с участием мусульман); личный (смерть близких).

Стоит отметить, что важная роль отведена социальным сетям, где происходит интенсивное взаимодействие и превращение потенциального новообращенного в фактического члена новой религии. Процесс присоединения к террористичесим организациям включают в себя: переговоры и обмен итересами, которые имееют рациональный характер, то есть подобно другим обменам.

В исследовании департамента полиции Нью Йорка говорится, что люди обычно начинают процесс радикализации самостоятельно. При прохождении стадии радикализации они ищут единомышленников. Это приводит к созданию групп или кластеров. Эти кластеры кажутся практически необходимыми для перехода к стадии джихадизации - критической стадии, ведущей к террористическому акту. В исследовании также подчеркивается важность двух других социально интерактивных процессов: групповое мышление и присутствие/ влияние харизматических лидеров (как духовных, так и оперативных). Как демонстрирует обширная литература по новым исламистским течениям, эффективное руководство имеет решающее значение для формирования настойчивости и «успеха» новых религиозных движений. Каждые несколько лет сотни новых религий возникают только в Северной Америке. Но только небольшая часть выживает достаточно долго, чтобы быть замеченной вообще. Отказ - это норма, а успех - исключение. Успех зависит от лидеров, создающих жизнеспособную альтернативную идеологию, часто получаемую из существующих источников и обеспечивающих средства для ее непрерывного толкования и применения к повседневной жизни последователей. Лидеры инструментально через свои действия, и вдохновляюще на своем примере являются центром вербовки. Чтобы добиться успеха, они должны обеспечить последователей осязаемой эмоциональной наградой, новым и глубоко удовлетворяющим опытом. В этом отношении процесс «отождествления себя с лидером» имеет решающее значение для формирования новых религий. Таким образом, новые религии формируются вокруг харизматических лидеров, и их судьба глубоко сформирована капризами этого типа власти.

Однако, вопреки критике антикультистов, в харизматической власти нет ничего принципиально опасного. Напротив, харизматические лидеры культивируются, отмечаются и вознаграждаются во многих сферах деятельности (например, в вооруженных силах, бизнесе, образовании, политике и религии). Тем не менее, этот способ управления подвержен волатильности при определенных обстоятельствах (например, когда он не сдерживается более крупными институциональными и идеологическими рамками). Уменьшая комплексные факторы до нескольких рудиментарных прозрений, можно сказать, что высоко личностный характер харизматической связи, сформированной между харизматическими лидерами и их последователями, более восприимчив к нарушениям. Эти сбои связаны как с неудачами, так и с успехами. Согласно Доусону [11], истинное харизматическое лидерство появляется в контексте некоторого предполагаемого социального кризиса. Такие кризисы делают людей «харизматически голодными». Но не все кризисы способствуют возникновению харизматических лидеров.

Литература:

1. Roy, O. (2004) Globalized Islam: the Search for a New Ummah. London, Hurst.

2. Devji, F. (2005) Landscapes of the Jihad: Militancy, Morality, Modernity. London, Hurst & Co.

3. Kepel, G. (2005) The Roots of Radical Islam. London, Saqi Books.

4. Wiktorowicz, Q. (2005) Radical Islam Rising: Muslim Extremism in the West. Lanham, Rowman & Littlefield.

5. Vertigans, S. (2007) Militant Islam: a Sociology of Characteristics, Causes and Consequences. London, Routledge.

6. Abbas, T. (2007) Islamic Political Radicalism: a European Perspective. Edinburgh, Edinburgh University Press.

7. Khosrokhavar, F. (2009) Inside Jihadism: Understanding Jihadi Movements Worldwide. London, Paradigm.

8. Shterin, M., & Yarlykapov, A. (2011). Reconsidering Radicalisation and Terrorism: the New Muslims Movement in Kabardino-Balkaria and its Path to Violence. Religion, State & Society, Vol. 39, № 2/3. Routledge: Taylor and Francis Group.

9. New York Policy Department, available at http://www.nyc.gov/html/nypd/html/home/home.shtml

10. Krueger, Alan B. (2007). What Makes a Terrorist: Economics and the Roots of Terrorism. Princeton, NJ: Princeton University Press, p. 89.

11. Dawson, Lorne L. (2009). The study of New Religious Movements and the Radicalization of Home-Grown Terrorists: Opening a Dialogue. Terrorism and Political Violence. Vol. 22, № 1. Routladge:Taylor and Francis Group. p. 1-22.