Баймагамбетов О.С., магистрант 2 курса

Казахский гуманитарно-юридический университет

Привлечение к общественным работам:

понятие, значение и особенности назначения и применения

Общественные работы являются принципиально новым для уголовного законодательства стран бывшего СССР наказанием. Ничего подобного ранее действовавшее уголовное законодательство как Казахской ССР, так и других советских республик не знало.

Сама по себе идея о необходимости введения в законодательство такого нового вида наказания, которое заключалось бы в выполнении осужденным бесплатных общественно-полезных работ в свободное от основной работы время, появилась сравнительно недавно.

Показательно в этой связи, что в опубликованной в 1987 году Теоретической модели уголовного кодекса такого или похожего наказания еще и в помине не было [1]. Впервые упоминание о нем появилось в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 года [2]. При этом, как уже говорилось выше, предполагалось применять данное наказание лишь к несовершеннолетним. Дальнейший ход реформы уголовного законодательства показал, что законодатель признал необходимым более широкое применение рассматриваемого наказания.

В Республике Казахстан анализируемое наказание называется общественными работами, тогда как в Российской Федерации принято другое название – обязательные работы.

В Уголовном кодексе Франции их называют «общественно-полезные работы» [3, c. 199]. Казалось бы, разница чисто терминологическая.

Однако это не совсем так. Название «общественные работы» более точно отражает социальную сущность рассматриваемого наказания. Не случайно в большинстве уголовных кодексов стран СНГ специально подчеркивается «общественная полезность» труда осужденных при реализации данного наказания.

Так, в УК Республики Казахстан и Российской Федерации говорится об общественно-полезном труде, тогда как в уголовном кодексе Франции (ст. 131-8) говорится о безвозмездной работе в общественных интересах в пользу юридического лица публичного права или организации, правомочной использовать общественно-полезные работы [3, c. 201].

Сложившаяся ситуация является отражением общераспространенных среди специалистов представлений о том, что содержание данного наказания – это не просто какой-то обязательный труд, а именно работа на местных предприятиях, работа по благоустройству территории и т.п. При этом такой подход обосновывается двумя соображениями: во-первых, тем, что это усилит нравственно-воспитательный эффект от применения наказания; во-вторых, тем, что такого рода работы, как правило, не требуют особых профессиональных навыков.

Это обстоятельство весьма важно, поскольку организация какого-то обучения осужденных вряд ли возможна, да и вряд ли целесообразна, исходя из самого характера наказания и условий его исполнения.

Так, А.В. Наумов прямо пишет по этому поводу: «Предполагается, что это могут быть работы по благоустройству городов и поселков, очистке улиц и площадей, уходу за больными, погрузочно-разгрузочные и другие подобные работы, не требующие особой квалификации» [4, с. 379].

Представляется, что термин «общественные работы» точнее характеризует такого рода труд, нежели термин «обязательные работы». В конце концов, в обязательном порядке можно трудоустроить осужденного на любое предприятие, в том числе и на частное, но тогда труд осужденного в первую очередь будет приносить пользу не непосредственно обществу в целом, а владельцу данного предприятия.

Правда, как уже отмечалось выше, работодатели будут перечислять заработанные осужденными деньги в бюджет. Но это все же нельзя назвать непосредственным трудом на благо общества. В подобных случаях он будет именно «опосредован».

Как же раскрывается в самом тексте соответствующей нормы закона содержание данного наказания?

Итак, ч. 1 ст. 42 Уголовного кодекса Республики Казахстан устанавливает: «Общественные работы состоят в выполнении осужденным в свободное от основной работы или учебы время бесплатных общественно полезных работ, вид которых определяется актами местных исполнительных органов или органов местного самоуправления» [5]. Данная законодательная конструкция представляется достаточно удачной. Также надо отметить, что в уголовно-исполнительном кодексе РК данная норма также получила свое отражение. Следует констатировать, что именно такое решение, по всей видимости, наиболее четко отражает реальную ситуацию при организации исполнения рассматриваемых работ.

Между тем существуют некоторые противоречия между УК РК и УИК РК, в соответствии с которыми законодатель в некоторых случаях отождествляет понятие «вид работ» и «конкретные объекты, на которых будут работать осужденные, хотя это далеко не одно и тоже.

Сам по себе термин «вид работ», на наш взгляд, не очень корректен. Представим себе следующую ситуацию. Орган местного самоуправления (или местный орган исполнительной власти) в своем решении определил, что осужденные к общественным работам должны, например, выполнять обязанности по уборке улиц либо работать санитарами.

Строго говоря, в соответствии с требованиями уголовного закона этого достаточно. Но как в таких случаях трудоустраивать осужденных? На какие конкретно предприятия, в какие медицинские учреждения их направлять? Вопрос остается не решенным, потому что уголовно-исполнительная инспекция решить его не в состоянии – у нее нет для этого полномочий. Таким образом, формулировки, принятые в уголовно-исполнительном законодательстве, на наш взгляд, более приемлемы.

Также представляет интерес вопрос о том, каким образом в этих нормах уголовно-исполнительного закона отражена сущность данного наказания, причем интересует именно выполнение общественно-полезных работ в узком смысле слова.

Следует констатировать, что сущность этого наказания в законе никак не отражена. Круг предприятий, на которых могут быть трудоустроены осужденные, никак не определен: то есть это могут быть как государственные предприятия, так и любые другие, любых форм собственности. Нет никаких ограничений и по видам выполняемых работ.

Таким образом, законодатель существенно «расширил» абстрактно-теоретические представления о том, каким должен быть характер труда при реализации данного наказания. По всей видимости, это связано с вполне обоснованными опасениями, что на практике могут возникнуть сложности с трудоустройством осужденных.

Также, на наш взгляд, необходимо остановиться на сроках данного наказания. В соответствии с ч. 2 ст. 42 Уголовного кодекса РК общественные работы назначаются на срок от шестидесяти до двухсот сорока часов.

Следующий вопрос, заслуживающий, на наш взгляд, специального рассмотрения, – это вопрос о регламентации замены общественных работ ограничением свободы или лишением свободы в случае злостного уклонения от их отбывания.

Так в соответствии с ч. 3 ст. 42 УК РК в случае злостного уклонения от общественных работ они заменяются ограничением свободы или лишением свободы в пределах сроков, предусмотренных соответственно ст.ст. 45, 48 УК РК. При этом время, в течение которого осужденный отбывал общественные работы, учитывается из расчета один день ограничения свободы или лишения свободы за четыре часа общественных работ.

Исходя из изложенного, мы полагаем, что законодательная регламентация рассматриваемого вопроса в Уголовном кодексе Республики Казахстан является последовательной и обоснованной.

Наконец, рассмотрим вопрос об ограничениях в применении общественных работ по кругу лиц.

Часть 3 статьи 42 Уголовного кодекса Республики Казахстан устанавливает, что это наказание не может быть назначено военнослужащим, женщинам в возрасте свыше пятидесяти восьми лет и мужчинам свыше шестидесяти трех лет, беременным женщинам, женщинам, имеющим детей в возрасте до трех лет, инвалидам первой или второй группы [5].

Эти ограничения, понятно, связаны с самим характером наказания. В основном они обусловлены нетрудоспособностью (невозможностью привлечения к труду) либо особым правовым положением граждан (военнослужащие).

Некоторые из позиций приведенного перечня мы считаем необходимым прокомментировать специально.

Прежде всего, мы считаем, что было бы более обоснованным исключить применение данного наказания не только к женщинам, находящимся в отпуске по уходу за ребенком, но и к женщинам, имеющим детей в возрасте до восьми лет, а не до трех лет. Эта необходимость на наш взгляд вытекает из того, что законодатель ассоциирует наличие ребенка до трех лет с отпуском по уходу за ребенком, предусмотренным семейным законодательством, тогда как ребенок нуждается в дополнительном уходе и внимании со стороны матери значительно дольше. Заметим, что именно так решен этот вопрос в кодексах других стран СНГ.

Вызывает у нас возражения и регламентация вопроса о неприменении общественных работ к инвалидам. При этом, получается так, что нетрудоспособными закон признает лишь инвалидов первой и второй группы. Инвалиды же третьей группы признаются, судя по всему, трудоспособными. А это как раз далеко не является бесспорным фактом.

Надо сказать, что такой подход, вообще говоря, характерен для уголовного законодательства. В уголовно-правовой литературе он не оспаривался, воспринимался как сам собой разумеющийся. Но в уголовном законе обобщающего понятия нетрудоспособности, как известно, нет в настоящее врем, а также не было и ранее.

Возможно, имеет смысл подойти к этому понятию с более широких, общеправовых позиций? И тут-то выясняется, что при применении норм других отраслей права к нетрудоспособным в течение многих лет принято относить инвалидов всех трех групп. На это, в частности, ориентировало судебную практику Нормативное постановление № 5 Верховного Суда Республики Казахстан «О некоторых вопросах применения судами законодательства о наследовании» от 29 июня 2009 года [6].

На наш взгляд, подход к решению данного вопроса должен быть единым. Да и сам характер рассматриваемого наказания свидетельствует о нецелесообразности применения его к инвалидам и третьей группы тоже. Сказанное, заметим, в равной мере актуально и для других государств СНГ.

Литература:

1. Модельный Уголовный кодекс Содружества независимых государств // http://www.law.edu.ru/norm/norm.asp?normID=1241285.

2. Основы Уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 года // Ведомости съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. – 1991. – №30. – Ст.862.

3. Уголовное законодательство зарубежных стран. – М.: БЕК, 1999. – 352с.

4. Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций. – М.: Спарк, 1996. – 560 с.

5. Уголовный кодекс Республики Казахстан // http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=1008032#sub_id=390000.

6. Нормативное постановление Верховного суда от 29.06.2009 № 5 «О некоторых вопросах применения судами законодательства о наследовании» // http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=28174.