История /1. Отечественная история

К.и.н. Дианов С.А.

Пермский государственный педагогический университет, Россия

Функции цензуры в политической системе СССР

Сегодня мало у кого вызывает сомнение утверждение о том, что цензура является неотъемлемым атрибутом любого государства, независимо от формы политического режима. О цензуре стали говорить не только историки, но и политологи, правоведы, филологи и другие специалисты. Цензура – это система контроля за производством, распространением, хранением и потреблением социальной информации, действующей в соответствии с потребностями и интересами публичной власти [1, с. 172]. Из этого следует, что на пути к потребителю информация сталкивается с некими препонами, преградами, преодолеть которые не всегда представляется возможным. Говоря о контроле над информацией, следует иметь в виду следующее обстоятельство. Еще в 1989 г. отечественный правовед М.А. Федотов предложил различать «цензуру», налагающую запрет на обнародование сведений определённого рода, и «цензуру», вторгающуюся в творческий процесс [2, с. 80]. Следовательно, от информации, содержащей непристойные выражения, националистические призывы, пропаганду расовой и религиозной нетерпимости, клевету, лозунги, призывающие к насильственному свержению легальной власти и т.п., общество должно быть максимально ограждено. В правовом государстве подобные ограничения закреплены в нормативно-правовых актах. Правоохранительные органы, руководствуясь исключительно буквой закона, призваны пресекать обнародование и распространение указанных сведений. Вместе с тем, свобода творчества является важнейшим завоеванием демократии. В гражданском обществе не может существовать никаких ограничений для творческой мысли. Творчество находит свое выражение в литературе, науке, искусстве и технике. Отвечая требованиям нравственных устоев общества, авторские и смежные с ними произведения не подлежат цензуре.

Следует также заметить, что в демократическом правовом государстве цензура не институционализирована. Власть не пытается создать какую-либо специализированную структуру с целью сосредоточения в ней всей совокупности цензурных полномочий. В авторитарном и тоталитарном государствах, напротив, власть прикладывает массу усилий, преследуя цель организовать специальный институт цензуры – государственный орган, призванный осуществлять контроль за информацией и продуктами творческой деятельности граждан. Таким образом, от политического режима зависит, в какое русло будет направлена цензура: на защиту устоев гражданского общества и демократии или, наоборот, на их подавление. На крутых переломах российской истории это правило сработало не единожды. Так, после известных событий октября 1917 г. советская политическая элита сделала выбор в пользу второго варианта.

Конечно, система цензуры существовала в России задолго до прихода к власти большевиков. Заметим, что авторитетные лидеры партии РСДРП (б) в дореволюционное время осуждали царскую цензуру, их призывы содержали требование к правительству ее немедленного уничтожения. После же прихода к власти суждения партийной элиты в корне изменились. Так, например, в самый разгар выборов в Учредительное собрание В.И. Ленин заявлял: «Когда революционный класс ведет борьбу против имущих классов, которые оказывают сопротивление, то он это сопротивление должен подавлять; и мы будем подавлять сопротивление имущих всеми теми средствами, которыми они подавляли пролетариат, – другие средства не изобретены» [3, с. 136]. Лидер петроградских коммунистов Г.Е. Зиновьев в октябре 1918 г. на конференции Чрезвычайной Комиссии Северо-Западной области признал: «Совершая Октябрьскую революцию, никто и не думал, что придется вести особую борьбу с контрреволюционерами» [4, с. 135]. В это же время политическая цензура становится визитной карточкой формирующегося авторитарного режима. В начале 1920-х гг. партийный курс на «бдительную революционную» цензуру получил новый стимул в виде борьбы с «оживлением буржуазной идеологии», вызванной свободами НЭПа. В решениях XII съезда партии, прошедшего 17-25 апреля 1923 г., эта линия прослеживается достаточно четко.

Так, в резолюции «По отчету ЦК РКП» отмечалось все возрастающее сопротивление «врагов партии», которые в своих выступлениях противопоставляли «советское государство рабочему классу и партию советскому государству». «XII съезд не может закрывать глаза на то, что обстановка НЭПа создает почву для уклонов, опасность которых должна быть предусмотрена партией, и которым партия должна с самого же начала дать решительный идейный отпор», – подчеркивалось в резолюции [5, с. 6]. Атмосфера подозрительности и поиска «врагов» диктатуры пролетариата постепенно сгущалась. Уже после съезда Л.Д. Троцкий в одной из своих известных работ, в частности, заявлял: «Если мировая буржуазия колеблется вкладывать капитал в советские концессии, то она ни на минуту не поколебалась бы вложить средства в газеты и издательства во всех концах революционной страны… Вот этого революция не может допустить, и у нас есть цензура, и очень жесткая, против союза капитала с предрассудком. В тот день, когда пролетариат точно победит цензура революции исчезнет за ненадобностью» [6, с. 28]. Таким образом, цензура рассматривалась как особый инструмент классовой борьбы.

Классовая борьба в последующий период времени не только не утихала, а разгоралась с еще большим размахом. Председатель Верховного Трибунала при ВЦИК Н.В. Крыленко в статье «Классовая борьба путем вредительства» в феврале 1930 г. писал: «Прямой классовый враг окопался в наших учреждениях, пролез в руководящие верхушки ряда промышленных главков, лицемерно пообещав принести советской власти на службу свои знания, а на деле поставив себе целью свержение советской власти» [7, с. 189]. Вскоре появилась выдвинутая И.В. Сталиным теория усиления классовой борьбы по мере построения социализма в отдельно взятой стране. В ее рамках ведущей стала идея: чем ближе социализм, тем ожесточеннее сопротивляются враги. На объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) в январе 1933 г. И.В. Сталин, в частности, говорил: «Надо иметь в виду, что рост мощи Советского государства будет усиливать сопротивление последних остатков умирающих классов. Именно потому, что они умирают и доживают последние дни, они будут переходить от одних форм наскоков к другим, более резким формам наскоков, апеллируя к остальным слоям населения и мобилизуя их против Советской власти. Нет такой пакости и клеветы, которых эти бывшие люди возвели бы на Советскую власть и вокруг которых не попытались и вокруг которых не попытались бы мобилизовать отсталые элементы» [8, с. 211]. Вождь советского государства ставил перед партией задачу «добить остатки умирающих классов» и организовать оборону страны против ее капиталистического окружения.

В ответ на «вызов» классового врага формировались механизмы защиты социалистического режима. Политическая цензура стала одним из самых действенных орудий классовой борьбы. Созданное в 1922 г. в СССР как централизованное цензурное ведомство Главное управление по делам литературы и издательства - Главлит, было призвано защищать интересы рабочего класса и диктатуру партии большевиков.

Исходя из этого, логично предположить, что политическая цензура как институт власти в СССР выполняла следующие функции:

1. Контрольная функция. Органы Главлита осуществляли цензурный контроль над публичной деятельностью редакций СМИ, литературных кружков, типографий и издательств, кинопрокатных контор, театральных трупп, радиовещательных организаций и т.д. Контроль мог быть как предварительным, так и последующим.

2. Формирующая функция. Органы Главлита прилежно обслуживали процесс внедрения коммунистической идеологии в произведения науки, литературы и искусства. Цензоры занимались искусственным отбором социально значимой информации. Партийная печать, издания Госиздата, Академии наук СССР были освобождены от цензуры. Советскому читателю предъявлялись произведения, осуждающие и высмеивающие «буржуазные идеи» и восхваляющие достоинства коммунистического строя. Благодаря этому шло формирование социалистических стереотипов в сознании советского гражданина.

3. Эталонизирующая функция. Органы Главлита создавали систему координат, где точками выступали образцы, правила, клише, по которым можно писать и творить. Так, любое произведение в обязательном порядке должно было содержать марксистские предисловия. Во второй половине 1920-х гг. их размер доходил до 2% объема содержания текста. В основной части текста произведения в качестве обязательных атрибутов должны были быть цитаты из работ В. И. Ленина, И.В. Сталина. В тексте, в частности, запрещалось упоминание самих имен «эмигрантов», «шпионов белогвардейцев», «партийных отщепенцев», «двурушников», «уклонистов», «ревизионистов» и т.д. Это было вызвано веянием той эпохи, когда в условиях внутрипартийной борьбы трудно было сориентироваться в мире происходящих политического событий.

4. Профилактическая функция. Органы Главлита выстраивали систему профилактической работы с «подопечными организациями»: типографиями, редакциями СМИ, радиоконторами и т.д. Цензоры периодически направляли подконтрольным учреждениям списки разрешенных и запрещенных произведений, выдержки из копий циркуляров Главлита. Под эгидой Главлита проводились специальные занятия-лектории для редакторов и других ответственных лиц. Цель подобных мероприятий – упредить возможность подготовки к опубликованию материала, имеющего политические, идеологические, а также и военно-экономические «прорывы».

5. Карательная или репрессивная функция. Ежемесячные и ежегодные секретные отчеты Главлита и его местных органов дают представление о технологиях борьбы с «враждебными» явлениями в советской культуре:

а) запрет на опубликование, постановку или исполнение произведения;

б) сокращение до минимума тиражей книг и пьес «нежелательных» для властей авторов;

в изъятие в спецхран из библиотек идеологически «вредной» литературы; утилизация монархических, религиозных произведений;

г) запрет на ввоз в СССР произведений белоэмигрантов и переведенных на русский язык трудов зарубежных философов, социологов, историков.

Конечно, это не полный перечень приемов. Необходимо заметить, что органы цензуры, реализуя карательную функцию, активно привлекали себе в помощь аппарат органов государственной безопасности. Совместно с уполномоченными ОГПУ цензоры обходили книжные прилавки, изымали из библиотек «контрреволюционные» издания, преследовали инакомыслящих авторов.

6. Манипулятивная функция. Решая мобилизационные задачи режима, Главлит и его местные органы прилагали максимум усилий для формирования в народных массах подданнического типа политической культуры. Посредством цензурного контроля большевистская власть имела возможность манипулировать сознанием советского гражданина. Отобранные цензорами идеологически выдержанные произведения не могли не воздействовать на политическую психологию советского общества. Нужные власти представления о «стране Советов», окруженной империалистами, попадали на благодатную почву.

В заключение обозначим характерные черты политической цензуры в Советском Союзе:

Во-первых, институциональность. Специализированный орган государственной власти осуществлял цензурной контроль за информационным пространством страны и творческой мыслью советских граждан.

Во-вторых, всеохватность. Все произведения литературы, науки и искусства подлежали цензурному контролю. Ни одна книга, ни одно периодическое издание или зрелищное мероприятие не допускались к массовому читателю, зрителю без визы цензора.

В-третьих, непрерывность и интенсивность. Органы Главлита были призваны решать мобилизационные задачи режима в строго отведенные сроки, в соответствии с проходившими в стране политическими кампаниями. Осуществляя свои функции, цензор должен был находиться «в струе» политического курса, ни на минуту не притупляя «большевистскую бдительность».

В-четвертых, агрессивность и конфликтность. Технологии и методы органов Главлита отличались высокой долей агрессивности. Репрессивная составляющая, несомненно, преобладала над профилактической. Осуществляя цензуру, органы Главлита постоянно вступали в конфликты с советскими учреждениями, организациями, нередко и с партийными комитетами. В некоторых случаях цензоры пытались отобрать полномочия даже у органов ОГПУ.

В-пятых, негласность. Главлит представлял собой закрытый от всеобщего внимания орган власти. Деятельность его местных структур протекала в строгой секретности. Цензоры именовали себя различными аббревиатурами: улит, окрлит, райлит, гублит, обллит, крайлит. Циркуляры и инструкции Главлита всегда имели гриф «совершенно секретно» или «не подлежит оглашению». Тайна, окутывавшая деятельность цензоров, стала доступной лишь после 1991 г., когда был ликвидирован Главлит.

Литература:

1. Левченко И.Е. Парадоксы цензуры / Цензура в России: история и современность: сб. науч. трудов. СПб., 2005. Вып. 2.

2. Федотов М.А. Гласность и цензура: возможность существования // Советское государство и право. 1989. № 7.

3. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. М., 1977. Т. 35.

4. Цит. по: Измозик В.С. Политический контроль в Советской России. 1918–1928 годы // Вопросы истории. 1997. № 7.

5. Резолюции и постановления XII съезда РКП (б). М., 1923.

6. Троцкий Л.Д. Литература и революция. М., 1990.

7. Цит. по: Гимпельсон Г.Е. НЭП. Новая экономическая политика Ленина-Сталина. Проблемы и уроки (20-е годы XX века). М., 2004.

8. Сталин И.В. Сочинения. М., 1951. Т. 13.