А. И. Павловский

г. Тюмень

ФГБОУ ВПО «Тюменский государственный университет»

ИЕРАРХИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ И КУЛЬТУРЫ РАВНОПРАВИЯ

Современная философия культуры постепенно преодолевает пережитки европоцентризма, которые в значительной степени препятствовали адекватному пониманию развития и взаимодействия мировых культур. Миф о существовании единой мировой культуры постепенно уходит в прошлое, но это означает, что актуальнейшей проблемой современных исследований в области философии культуры является дифференциация культур, установления иерархических соотношений между культурными множествами субъектов, выделяемых по различным основаниям и различному уровню сходства между ними. Феноменализм может оказаться именно тем методологическим подходом, который поможет адекватно проанализировать существующие культурные различия и выявить критерии их дифференциации.

Для феноменализма единственным объектом исследования может быть только сфера человеческого представления, в которой и следует, таким образом, искать указанные критерии. Причем в качестве таких критериев должны выступать не концепты (результаты рационального индуктивного обобщения) и не отдельные элементы представления, а организующие целостность представления характерные черты, типические отношения между его элементами, которые можно выразить, отвлекшись от конкретики элементов, вступающих в отношения, охватываемые этим типом.

Одним из таким ключевых отношений является отношение между различными субъектами данной общности, а типическое отношение можно получить, если абстрагироваться от конкретики вступающих в отношение субъектов, рассматривая их как членов общества как таковых. Здесь возможны два диаметрально противоположных варианта: эти субъекты могут рассматриваться в рамках отношения либо как равноправные, либо как соотносимые по принципу «выше-ниже», и таким образом мы можем противопоставить иерархические культуры и культуры равноправия, в которых субъект занимает разное место в социальном целом.

Для понимание сути различия в оппозиции иерархичность – равноправие следует учитывать, что любое общество является иерархическим, ибо подразумевает множество связанных неравноправных социальные ролей, поэтому различие между данными типами культур заключается не в признании или не признании социальной иерархии, а в том, как понимается ее отношение к иерархии экзистенциальной. Для представителя иерархической культуры социальная иерархия является выражением экзистенциальной, онтологического неравноправия людей как таковых, в то время как представитель культуры равноправия рассматривает такую иерархию только как механизм организации социальной деятельности, за пределами которой люди трактуются как экзистенциально равные (иерархия в этом случае понимается как результат соглашения между равноправными субъектами).

В данном случае, так как это различие существует на уровне структурных характеристик представления, то само по себе имеет онто-гносеологическую природу, а потому и проявляется в первую очередь на уровне понимания, в то время как оно по-разному может выражаться в этическом плане.

Следует учитывать, что экзистенциально равными в культуре равноправия признаются не все без исключения субъекты, а только те, которые функционально неразличимы, а потому такое общество может состоять из ряда неравноправных групп (взрослых и детей, мужчин и женщин, различных сословий). В процессе становления европейского общества, относящегося на протяжении всей своей истории к культуре равноправия, происходило постепенное размывание границ между различными функциональными группами, устанавливалась функциональная универсальность субъекта культуры, которая на данный момент не смогла преодолеть только «барьера» между взрослыми и детьми, но эта конкретная форма культуры равноправия не может рассматриваться как всеобщая просто потому, что требует дополнительных мировоззренческих характеристик.

Зачастую исследователи полностью или частично смешивают оппозицию иерархичность – равноправие с оппозицией индивидуализм – общинность. Так, в частности, С. Г. Кара-Мурза и С. Г. Тер-Минасова отождествляют иерархичность с общинностью, а равноправие с индивидуализмом, в то время как Г. Триандис и Ф. Клакхон с Ф. Стродтбеком усматривают возможность противопоставить иерархичность и равноправие только для общинных культур. Данная проблема возникает из-за того, что в подобного рода исследованиях сам индивидуализм трактуется зачастую как склонность человека к самостоятельному принятию решений, а не как гносеологическая характеристика представления, в рамках которого элементарной единицей социальной деятельности выступает либо отдельный индивид, либо община. Если же трактовать оппозицию индивидуализм - общинность в гносеологическом смысле, то две эти оппозиции четко различаются.

Формы организации общества в иерархической культуре и культуре равноправия принципиально различны, что обусловлено разными организационными проблемами, возникающими в процессе социальной деятельности. В этом отношении культура равноправия с большим трудом реализуется на практике и требует более сложных форм, так как сталкивается с необходимостью обеспечить иерархическое устройство общества (а любое общество является таковым), для чего ему требуется сформулировать соответствующее идеологическое обоснование.

Одним из таких обоснования является уже упомянутое обособление экзистенциального соотношения между людьми от социального, реализуемого в системе социальных ролей. Другим активно используемым приемом является создание концепта «сакрального правителя», который приобретает особый социальный статус и находится вне сферы нормальных для данного общества социальных отношений. При помощи двух этих приемов в культуру равноправия удается привнести управленческую организованность, позволяющую создавать сложные социальные системы и обеспечивать поступательное развитие.