Обратимся к истории женского
терроризма в плане прямого и непосредственного участия женщины в кровавом
убийстве. Примеров такового рода очень мало. На память приходят только Иудифь
(Юдифь), убившая Олоферна, и Шарлотта Корде, зарезавшая Марата. В России
"родоначальницей" женского терроризма считается Вера Засулич,
стрелявшая в 1878 году в градоначальника Трепова и ранившая его. Террористка
была членом Народной воли, но достоверных сведений о непосредственном участии в
убийствах ее соратниц нет. Так, Геся Гельфман была хозяйкой конспиративной
квартиры, Софья Перовская участвовала в организации покушений на Александра
Второго и "стояла на стреме", участвовавшая в покушениях на царя Вера
Фигнер тоже не играла роли исполнителя. Террористической организацией считаются
и эсеры, совершившие более 250 терактов, - почти треть ее членов составляли
женщины. Однако ни Екатерина Брешковская, ни Мария Беневская, ни Прасковья
Ивановская не были исполнительницами. Среди последних можно назвать только
Фруму Фрумкину, Евсталию Рогоженкову, Марию Спиридонову и Анастасию Биценко.
Отметим здесь еще два важных
обстоятельства. Первое: все перечисленные террористки, включая Иудифь,
совершали убийства или покушения на тех, кого считали виновными, речь не шла об
убийстве случайных людей. Второе: процесс реального распространения женского
терроризма может быть соотнесен с процессом нарастающей секуляризации общества,
роста атеизма и утраты религиозных ценностей. Но тот факт, что среди эсерок
известны случаи суицида - как реализованного, так и потенциального, - тоже о
многом говорит. Покончили с собой Рашель Лурье, Эсфирь Лапина, Софья Хренкова.
Не чужда эта идея была и Марии Спиридоновой. Но самоубийство рассматривается
как грех наравне с убийством. Немецкая террористическая организация
"Фракция Красной Армии" почти полностью состояла из женщин, но из
числа непосредственных исполнительниц вспоминается только Ирмгард Меллер. Да и
среди остальных известных террористок, таких, как Лейла Халид из Народного
фронта освобождения Палестины, Фусико Сигэнобу из японской Коммунистической
лиги, Маргерита Кагол и Сюзанна Ранкони из "Красных бригад", пожалуй,
только Натали Менигон и Жоэль Оброн из французской "Аксьон директ" и
женщина, совершившая покушение на Раджива Ганди, сами пролили чью-то кровь. И
опять-таки - кровь тех, кого считали виновными. Итак, кровопролитие и женщины
вплоть до самого последнего времени оставались плохо совместимыми. И уж совсем
мало было на них крови невинных людей.
Однако на рубеже XX и XXI веков ситуация
значительно изменилась: террористические структуры стали все чаще задействовать
женщин-самоубийц.
Первый зафиксированный случай использования женщин в качестве смертниц имел
место 9 апреля 1985 г., когда 16-летняя девушка по имени Хайадали Сана
врезалась на грузовике в израильский военный конвой. Погибло два солдата.
Террористка была членом Сирийской социалистической национальной партии.
Хайадали Сана считается самой молодой из
погибших, а Шагир Карима Махмуд (из той же Сирийской социалистической
национальной партии) - самой старшей. В ноябре 1987 г., когда она пошла на
смерть, ей было 37 лет. Террористка, спрятав взрывное устройство в сумке,
проникла в больницу. В результате взрыва погибло семь человек, а двадцать -
получили ранения.
В июне 1996 г. неизвестная
террористка-смертница из Курдской рабочей партии взорвала взрывное устройство,
от которого погибло шестеро турецких солдат. Это был единственный случай, когда
на смерть пошла беременная женщина. А первой российской террористкой-смертницей
стала чеченка Хава Бараева. 9 июня 2000 г. она вместе с другим террористом
направила автомобиль, начиненный взрывчаткой в казарму, где размещалось
подразделение российских войск. В результате этого теракта погибло 27
военнослужащих.
В Израиле первый зарегистрированный случай
использования женщин в качестве смертниц был отмечен в январе 2002 г., когда
Вафа Идрис, член Бригад мучеников Аль Акса, взорвала в оживленном торговом
центре 10-килограммовое взрывное устройство, приведшее к гибели одного и
ранению более ста ни в чем не повинных людей. В ходе разбирательства
выяснилось, что смертница была разведена, детей не имела и проживала в лагере
для беженцев в Амари. Трое ее братьев были в рядах палестинских террористов. До
вступления в ряды смертниц В. Идрис ухаживала за ранеными.
Палестинская террористическая организация
Хамас также имеет своих "образцовых" смертниц. 14 января 2004 г.
22-летняя Рим аль-Рейяши под предлогом получения медицинской помощи
приблизилась к израильскому блок-посту и подорвала 5-килограммовое взрывное
устройство, начиненное гайками и болтами. Погибло четыре, ранения получили семь
израильских солдат. Смертница сознательно пошла на свершение теракта. Рим
аль-Рейяши стала первой смертницей, оставившей дома 3-летнего сына и годовалую
дочь. По свидетельству мужа террористки, он ничего не знал о намерениях своей
покойной супруги.
Современные исследователи проблем
терроризма полагают, что как у женщин, так и у мужчин, обычно попадающих в ряды
террористов, помимо "идейной" основы в их поведении, которой в
принципе можно оправдать любые политические и иные цели, существует множество
общих психологических черт. Так, по мнению американских психологов Д. Хоргана и
М. Тэйлора [2], террористами, как правило, становятся либо неуверенные в себе
люди, либо агрессивные личности, неспособные достичь поставленной цели
ненасильственным путем. Вступив в террористическую организацию, они оказываются
отрезанными от остального общества, с головой погружаясь в мир ее стереотипов,
штампов и ценностей. Уход из террористической организации маловероятен, потому
что неофит-террорист обычно теряет способность критически оценивать реальности,
и, кроме того, "измена" терроризму сама по себе может быть чревата убийством
"изменщика".
Эксперт по терроризму У. Лакер [19], пришел к выводу, что женщины-члены
террористических структур, как правило, более мужественны, более преданны
идеалам и целям организации и более фанатичны. Сторонники подобной точки зрения
приводят в пример отношения полов в живой природе, где "грязную"
работу во многих случаях выполняют именно самки. Так, среди многих видов
комаров, в т.ч. малярийных, именно самки жалят и питаются кровью своих жертв. В
львиной "семье" функция добывания пищи опять же возложена на львиц, а
львы исполняют роль защитников территории и всего поголовья прайда; самки
пауков и богомолов вообще сразу же после соития умерщвляют своих партнеров и
т.д. Подобное поведение зоологи объясняют жесткой "природной целесообразностью",
а также необходимостью продолжения рода или вида.
Психологи и психиатры [18] приходят к
выводу, что некоторые особенности женской генетики выступают причиной того, что
женская агрессия, как и женский алкоголизм, очень трудно поддается
трансформации или лечению. По физической силе, выносливости мужчина превосходит
женщину, но по своим природным психическим, психологическим возможностям она
может превзойти мужчину, мобилизоваться, настроиться на такие поступки, которые
многим представителям сильного пола не под силу. Вместе с тем было бы неверно
истолковывать природу "дамского" терроризма только лишь природными,
психолого-генетическими особенностями представительниц человечества.
Стремление женщины к террористической
деятельности в современных условиях может объясняться своеобразным протестом
против существующей социальной реальности, ее места и роли в обществе.
Специалисты университета штата Нью-Йорк в своем исследовании
"Межрегиональные тенденции женского терроризма" [5] полагают, что во
многих странах и регионах планеты именно невозможность участвовать в обычных
формах политической деятельности толкает женщин к терроризму, ибо они не
влиятельны, а их роль в жизни не заметна. Именно эта "незаметность"
делает женщин особо привлекательными для террористов. Неприятие обычной модели
женской судьбы указывает террористке путь к обретению смысла существования.
Через собственную неудовлетворенность она стремится к новой идентичности. Стать
членом организации, по словам одной террористки, значит преодолеть
отчужденность, почувствовать себя частью "целого", покончить с
разорванностью существования, перейти к "подлинной" жизни: "Ты
оставляешь мать, идешь стрелять, но делаешь это, чтобы жизнь имела смысл...
Таким образом, ты находишь материальное воплощение своему отказу".
Возможно, следуя этой логике, для террористки этот вид самореализации и означает
"переход в подлинную жизнь" - в сферу террористической деятельности.
При этом многие эксперты по терроризму
считают [17], что в большинстве случаев женщины менее всего интересуются
политическими и идеологическими идеями, которые ставит перед собой террористическая
организация. Они сражаются и зачастую гибнут не "во имя", а
"против" и "за": против низкого статуса женщины в их семьях
и обществах, против властей, которые нанесли персональное оскорбление или
совершили преступление против их родных и близких, за любимого человека и т.д. Причем
“возвышенный” любовный мотив, стоит поставить впереди мотива боязни социального
осуждения и наказания не только в случае северокавказского терроризма. Стоит
заметить, что даже переживание религиозных представлений о райской жизни у
исламистских смертниц часто обретает форму романтических мечтаний (желание
обрести возлюбленного в раю, который погиб или же с которым счастье в этой
жизни невозможно и пр.).
Во многих странах, особенно там, где
наиболее сильны националистические и сепаратистские проявления, терроризм стал
"фамильным" делом: зафиксированы многочисленные примеры того, как
представители нескольких поколений одной семьи были замешаны в террористической
деятельности. Так, например, происходит в Северной Ирландии или в Палестине,
где война с Израилем уже стала доминирующей культурой. В этих и некоторых
других регионах активное участие женщин в актах террора, ранее осуждаемое
семьей и обществом, постепенно переходит в разряд привычных, допустимых и даже
одобряемых обществом дел. Маоисты, анархисты и представители иных
террористических групп, отрицая гуманистический опыт предшествующих поколений,
продолжают активно привлекать женщин, которые не могут ужиться в рамках,
предлагаемых традиционалистами институтов. Исходя из этого, можно
прогнозировать высокую вероятность того, что террористок будет становиться все
больше, поскольку девочки и девушки будут считать женщин-"камикадзе"
моделями или образцами для подражания.
Почти половина разыскиваемых по всему миру
террористов - представительницы слабого пола, а один из выводов, к которому
приходят эксперты за почти двухвековую историю политического террора -
женщины-террористки гораздо опаснее мужчин. В директиве Интерпола существует по
этому поводу достаточно категоричная инструкция: в случае нейтрализации
вооруженной террористической группы уничтожить женщин в первую очередь.
Вместе с тем многие политологи убеждены [17],
что государственное насилие или силовые меры в отношении женщин-террористок или
закулисных организаторов их деятельности лишь в некоторой мере способны
предотвратить теракты или хотя бы свести их к минимуму. Для адекватного ответа
вызову сегодняшнего времени в виде готовой к своей и чужой гибели
женщины-смертницы необходимы согласованные и скоординированные меры в
социально-экономической сфере, в области образования, культуры, СМИ,
формирования общественного мнения.
Литература.
1. Введенская, Т.Ю. Терроризм: психологический аспект [Электронный ресурс] / Т.Ю.Введенская, Е.Н.Дзигумская. – Режим доступа: http://www.politik.uk/6322569/html.
2. Викторов, В. Женский терроризм становится реальной угрозой [Текст] / В. Викторов // Военно-промышленный курьер. – 2004. – № 40. – С. 26
3. Гушер, А.И. Проблема терроризма на рубеже третьего тысячелетия новой эры человечества [Электронный ресурс] / А.И.Гушер. – Режим доступа: http://e-journal.ru/p_euro-st3-3.html.
4. Геополитика террора [Текст] / Под ред. Н. Мелентьева. – М., 2002. – 144 с.
5. Ким, И.А. Женское участие в терроризме [Текст] / И.А.Ким // Журнал социологии и социальной антропологии. – 2006. – Том IX. – № 3.
6. Лакёр, У. Истоки [Текст] / У.Лакёр // Иностранная литература. – 1996. – 11.
7. Ильясов, Ф. Н. Терроризм – от социальных оснований до поведения жертв [Текст] / Ф. Н.Ильясов // Социологические исследования. – 2007. – № 6. – С. 78–86.
8. Кокорева, А.А. Терроризм. Это должен знать каждый [Текст] / А.А.Кокорева. – М., 2003. – 46 с.
9. Сидов, А. Правоверные фанатики [Текст] / А.Сидов // Независимое военное обозрение. – 2000. – 17.11.
10. Латышева, М. Терроризм – женский взгляд [Электронный ресурс] / М.Латышева. – Режим доступа: http://www.ukraine.doc.iatp.org.ua/nitka/7.html.
11. Латышева, М. Женщины-террористки (Они выбрали смерть) [Текст] / М. Латышева. – М. : Яуза, 2003. – 318 с.
12. Метелева, С. Как готовят смертниц в Чечне [Текст] / С. Метелева // Россия и мусульманский мир. – 2005. – №1. – С. 45.
13.
Hardman,
J. B. S. Terrorism: A Summing Up in the 1930 s. [Текст] / J. B. S. Hardman // The terrorism Reader: A
Historical Antology / Ed.by Walter Laquer. – London, 1979. – P. 223.
14. Эпштейн, В.А. Терроризм: проблема определения понятия [Электронный ресурс] / В.А. Эпштейн. – Режим доступа: //http://www.tisbi.ru/science/vestnik/2001/issue2/ve-st2_6%5B1%5D.htm.
15. Азиз, Р. Терроризм с женским лицом [Электронный ресурс] / Р.Азиз. – Режим доступа: http://1news.az/authors/48/20070901091917031.html.
16. Малышев, В.Г. Социально-психологические аспекты участия женщин-смертниц в террористической деятельности [Электронный ресурс] / В.Г. Малышев. – Режим доступа: http://www.iimes.ru/rus/stat/2005/24-11-05.htm.
17. Борьба с терроризмом: объединительная идея 21 века [Электронный ресурс] // Россия. Антитеррор. Национальный портал противодействия терроризму. – Режим доступа: http://www.antiterror.ru/text/library/smi/70861851.
18. Социально-психологические аспекты участия женщин-смертниц в террористической деятельности [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.info21.ru/second.php?id=49.
19. Женское лицо террора [Электронный ресурс] // W Shington. ProFile: независимая информационная аналитика из США. – Режим доступа: http://www.washprofile.org/ru/node/508.