Филологические науки ⁄ 2.Риторика и стилистика.
К.филол.н.
Потапова Ж.Е.
Харьковский гуманитарный университет
«Народная
украинская академия», Украина
Языково-стилистические особенности описания атмосферы в австро-венгерском военном училище
(по рассказу Р. М.
Рильке «Die Turnstunde»)
На рубеже 19 – 20 веков появилась целая
серия так называемых школьных романов, авторы которых показывали свое отношение
к существующей воспитательно-образовательной системе. Здесь можно также назвать
рассказ одного из самых выдающихся немецкоязычных лириков начала двадцатого
века Райнера Марии Рильке „Die Turnstunde“ («Урок
гимнастики»). В ночь на 5 ноября 1899 года Рильке записал в своем дневнике, что
у него появилась настоятельная потребность сейчас же начать писать военный
роман. Роману так и не суждено было стать реальностью, но вместо него появился
рассказ „Die Turnstunde“,
который в окончательной редакции был издан в 1902 году. Это единственное его
произведение, посвященное школьной тематике. Как и у многих других писателей, в
основу произведения положены впечатления от собственного пребывания в
аналогичном учебном заведении.
Рассказ повествует о трагическом случае,
произошедшем со слушателем кадетского учебного заведения. Молодой человек по
имени Грубер, подстегиваемый унтер-офицером на выполнение задания, умирает от
перенапряжения. Литературовед Клаус Езиорковски (Klaus
Jeziorkowski) оценивает произведение как «взгляд в ад, показанный на примере
одной судьбы. Его тема – система, существующая в кадетском учебном заведении, а
точнее – дегуманизация людей в коллективе и через коллектив. Эпизод висящего на
штанге Грубера показывает человека как обезьяну, как продукт кадетского училища – заведения по дрессуре. Смерть
Грубера является освобождением от жесткости коллектива. Рассказ выражает
протест против бряцания оружием, против милитаризма и патриотизма. Рильке
проявляет дальновидность и мужество. Он хочет показать, что из таких кадетских
учебных заведений вырастает война» [1] (перевод автора).
Такому утверждению есть возражения. То, что в казарме молодых людей
«дрессируют» в умении быть солдатом, является естественным, а государство,
имеющее намерение вести войны, нуждается в таких учебных заведениях. Казармы и
военная муштра такие же, как были и 80 лет тому назад [1].
Если «Урок гимнастики»
прочитать в привычном для нас «социологическом» и социально-обличительном ключе,
тогда перед нами рассказ о том, как мертвая и бездушная военная машина
переламывает живые души, превращая успешно перемолотых людей в свой образ и
подобие и в буквальном смысле убивая слабых и беззащитных. В рассказе налицо
все приметы такой машины. К тому же он о военной школе австро-венгерской армии,
столько раз обруганной и высмеянной за солдафонство и бессмысленный формализм
[2].
Однако не все так просто, и перед нами, как отмечает П. А. Сапронов,
вовсе не только заурядная и рутинная реальность военной школы, не просто
тусклые будни бездарно протекающей жизни. Урок гимнастики в военной школе —
прежде всего подготовка к настоящим битвам: сражениям и другим видам военной
службы, и в ней участвуют не жертва и палач, а начальники и подчиненные, воины,
которые должны неуклонно исполнять свою командирскую и солдатскую службу, быть
беспощадными не только к противнику, но и друг к другу, и к самим себе. Здесь
никто никому ничего не в праве спускать, и чтобы победить противника,
начальнику нужно противостоять в первую очередь самому себе и побеждать в себе
слабость, чувствительность, и того же самого он должен требовать от своих
подчиненных. Кадет Грубер достойно погиб в схватке, но к ней он не был
предназначен, не те у него были физические силы, он попал в среду, требованиям
которой не отвечала его природа, он попытался сыграть в этой среде неподобающую
ему роль [2].
Но если все же посмотреть на произведение в «социологическом» и
социально-обличительном ключе, каким образом это высказано? Рассказ „Die Turnstunde“
короткий, выполнен скупыми языково-стилистическими средствами. Нигде нет
прямого неодобрительного высказывания автора к происходящему. И, тем не менее,
оно есть. Мы остановимся здесь лишь на характеристике учителей и общем фоне.
Занятия проводят несколько наставников.
Учитель гимнастики распределяет отделения по снарядам и приказывает выполнять
вольные упражнения. Это молодой офицер с суровым лицом и выражением глаз,
которое можно охарактеризовать как насмешливое, язвительное,
презрительно-ироническое, издевательское:
Der Turnlehrer, ein junger
Offizier mit hartem braunen Gesicht und höhnischen Augen, hat
Freiübungen kommandiert und verteilt nun die Riegen.
За выполнением
упражнений наблюдают унтер-офицеры. К четвертому, самому слабому в физическом
отношении отделению, приставлен маленький светловолосый унтер-офицер поляк
Ястерский. Висящему на шесте кадету Груберу он дает указания или спускаться,
или лезть выше, иначе он доложит господину лейтенанту. Распоряжения
унтер-офицер выдает, по обыкновению, надменно, заносчиво:
In diesem Augenblick schreit der Unteroffizier in seiner hochfahrenden
Art: »Gruber!«,
его голос срывается, он говорит резко и
хрипло, не глядя на того, кого зовет, и угрожает:
»Gruber!« brüllt der Unteroffizier und die Stimme schlägt ihm
über. Dann wartet er eine Weile und sagt rasch und heiser, ohne den
Gerufenen anzusehen: »Sie melden sich nach der Stunde. Ich werde Ihnen schon ...«
Когда Грубера,
потерявшего сознание, уносят из зала, Ястерский с красным лицом бегает позади
оберлейтенанта и, дрожа от ярости, кричит своим злобным голосом: «Симулянт, господин
оберлейтенант, симулянт!»:
Und der Zugführer Jastersky läuft mit rotem Kopf hinter dem
Oberlieutenant her und schreit mit seiner boshaften Stimme, zitternd vor Wut:
»Ein Simulant, Herr Oberlieutenant, ein Simulant!«.
О смерти воспитанника
сообщает оберлейтенант Вель. При этом у
него глаза большие и гневные, твердый шаг. Он марширует как на плацу и хрипло
произносит:
«Становись!». Затем команда: «Внимание!». После паузы сурово и сухо: «Ваш
товарищ Грубер только что скончался. Разрыв сердца. Разойдись!».
Und jetzt das Kommando: »Achtung!«. Pause und dann, trocken und hart: »Euer
Kamerad Gruber ist soeben gestorben. Herzschlag. Abmarsch«!
Реакция
оберлейтенанта говорит об отсутствии
какого-нибудь сочувствия или участия.
Всякая характеристика выглядит ярче в условиях контраста. Когда
обессиленный Грубер после своего триумфа, за которым все следили, тихо отходит
в нишу, садится, боязливо озирается и хочет что-то сказать, его уже никто не
замечает. Только товарищ по четвертому отделению Джером видит, как Грубер
разглядывает руки, согнувшись над ними в три погибели, подходит к нему и
спрашивает: «Тебе больно?». Он берет одну руку Грубера, наклоняет ее к свету и
видит, что ладонь содрана. Джером предлагает Груберу зайти к нему после занятий
за английским пластырем, который может помочь.
Атмосфера в спортивном
зале передает предчувствие чего-то трагичного: вращение на турнике неожиданно
обрывается, на брусьях делают лишь самые простые упражнения, звук колокола,
подающий сигналы к началу и концу занятий, чужд и странен, совершенно
неожиданно обрывается и он, на полуслове:
Und dann schnarrt die Glocke, die das Stundenzeichen gibt. Fremd und
eigentümlich ist heute ihr Ton; sie hört auch ganz unvermittelt auf,
unterbricht sich mitten im Wort. А из коридора навстречу мальчикам тянет холодом и затхлостью. Die Luft aus dem Gang kommt, kalt und dumpfig, den
Knaben entgegen.
Так, умелым подбором лексики, использованием приема контраста и
сравнения Р. М. Рильке сумел передать нечеловеческую атмосферу солдатской жизни
и свое отношение к ней.
Список литературы
1. Textdokument: 7649 Signatur: H88/06 Bytes: 10622. Klaus Jeziorkowski liest über Rainer Maria Rilke. – Режим доступа: http://www.dearchiv.de/php/dok.php?archiv=amg&brett=CHR227&fn=URILKE.688&menu=wissen
2. Сапронов П.А. К рассказу Р. М. Рильке «Урок гимастики» / П. А. Сапронов // Начало. – 1997. – № 5.
3.
Rilke, Rainer Maria. Die Turnstunde. – Режим доступа
http://gutenberg.spiegel.de/buch/823/62