Джабраилова С.Р.

Дагестанский государственный педагогический университет, Махачкала

К вопросу о языковом образе мира и идее фреймового анализа

Проблема языкового образа мира или языковой картины мира связана с изучением представлений человека об окружающем мире и природе, с вопросом о том, как разные языки отражают это видение и языковое членение мира. При анализе проблемы картины мира, лингвисты, в первую очередь, делают разграничение между языковой и концептуальной  картинами, помня, что в формировании концептуальной картины мира принимают участие различные типы мышления, и от этого она становится богаче и полнее языковой картины мира.

Картина мира не просто отражает мир, это не зеркало, а переосмысление действительности, ее интерпретация, результат  мировосприятия, миропонимания и мировидения. Очевидно, что обе картины мира тесно взаимосвязаны. По этому поводу Б.А. Серебренников указывает, что «язык именует лишь некоторые компоненты концептуальной картины мира. Это именование выдается, чаще всего, в виде образования новых лексем и связующих средств между словами и предложениями.... Язык поясняет идею концептуальной картины мира, соединяя слова в речи между собой» [Серебренников 1988: 102]. Автор особо выделяет такую функцию языковой картины мира  как «выражение концептуальной картины мира средствами языка» [Серебренников 1988: 107].  Языковая картина мира оперирует словами и их  значениями, синтаксическими конструкциями и словоизменительными и  словообразовательными формативами. Языковая картина мира, как известно,  составляется из двух разнонаправленных представлений о действительности,  передаваемых лексическими средствами (интегральная языковая картина мира) и грамматическими средствами (дифференциальная языковая картина мира). К лексической семантике в плане языковой картины мира относятся  понятийные, ассоциативные и семантические поля и лексико-семантические группы [Уфимцева 1988: 78].

Ю.Н. Караулов в качестве главного компонента содержания в языковой картины мира называет семантическое поле, а единицами концептуальной картины мира – константы сознания. Он считает, что в концептуальной  картине мира бывает представлена информация, выражаемая в понятиях, а в основу языковой модели мира входят те знания, которые были закреплены в семантических полях или категориях, образованных из слов или  словосочетаний, и которые по-разному были организованы в рамках данного поля того или иного естественного языка [Караулов 1976: 23].

Ю.Д. Апресян, в свою очередь, обобщая взгляды большинства исследователей, указывает на четыре момента в описании языковой картины мира, называя ее наивной в противоположность научной картине мира: «1. Каждый язык является конкретным видом восприятия и концептуализации мира, и самые главные концепты языка образуют единую систему взглядов, коллективную теорию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. 2. Способ концептуализации действительности, присущий языку, частично является универсальным, а частично - национально специфичным, благодаря чему носители любых языков ощущают действительность по-своему, сквозь призму своих языков. 3. С другой стороны, этот способ отражения действительности во многом наивен, если учесть, что он по разным параметрам и деталям существенно различается от научной картины мира. В то же время, наивные отражаемые явления далеко не примитивны, а в ряде случаев они не уступают научным по своей сложности. В качестве примера можно привести  наивные знания о внутреннем мире человека: в них отражается опыт, накопленный десятками поколений носителей этого языка. 4. В наивной картине мира четко заметны геометрия, физика  пространства и времени, наивная этика и психология. Наивные образы  этих  областей образуют определенные системы, они больше не хаотичны и  одинаково описываются в словаре» [Апресян 1995: 33].

В качестве одного из компонентов содержания языковой модели мира, Ю.Д. Апресян указывает на лексикографический тип [Апресян 1995]. В качестве главной содержательной категории языковой картины мира предлагается и фрейм, в рамках семантической группировки слов Ч. Филлмора [см. Филлмор 1983].

Вообще, в каждом языке действительность рефлектирует сквозь призму национальной специфики. В связи с этим, Д.С. Лихачев вводит термин «языковая концептосфера», который имеет соотношение с  запасом знаний и навыков, познавательным потенциалом и культурным опытом, как отдельного человека, так и народа в целом [Лихачев  1993: 45].

Проблема национального своеобразия языка и речи тесно связана с  проблемой национальной культуры и ее социальной организации. Национальная специфика также часто исследуется вместе с вопросами  анализа текстов, речевого этикета, стилистики, семиотики и   психолингвистики. Национально-культурная специфика большей частью эксплицируется вербальной формой, в семантике слов, в которой зафиксированы сведения  о мире в такой степени, насколько это реально для данного общества в данный период их исторического развития. Семантическое значение слова в каждом подобном языке можно считать способом национальной вербализации, в то время как факт наличия содержания у слов, выражающих тождественные  реалии, зависит от национальной специфики его деятельности и социальных отношений, возникающих на ее основе [Лихачев  1993: 25].

Фрагменты действительности при таком анализе выглядят как процессы, действия, ситуации, события или состояния. Здесь справедливо возникает вопрос, какова должна быть эта картина, чтобы считаться истинной. Как знание о чем-либо, так и языковое его отражение важны для человека, ибо здесь он имеет место с многочисленным классом событий, нарушающих обычный ход вещей. Все, что связано с нарушением нормы, в языке отражается наиболее полно. Именно поэтому анализ проблемы когнитивных моделей проводится в рамках ситуаций и событий. Когнитивные структуры также выполняют важную роль в функционировании языка, они определяют текст на микро- и макроуровне, делают необходимые умозаключения и т.д. Наконец, они выдают такие контекстные структуры, которые позволяют спрогнозировать  новые события по аналогии с ранее встречавшимися» [НЗЛ 1990: 221].

Одной из наиболее научных когнитивных моделей, возникших за последние годы, является теория фреймов М. Минского [Минский 1979]. Согласно М. Минскому, фрейм – это некая структура данных,  которые нужны для предоставления стереотипной языковой ситуации. Однако такое толкование фрейма можно считать лишь одним из возможных. Различные определения фрейма, а также некоторые теоретические концепции, связанные с ними, приводятся в словарной статье «Фрейм» в «Кратком  словаре когнитивных терминов» [1996].

Существует достаточное количество терминов для обозначения структур - особых унифицированных конструкций знания, такие как  «фрейм» [Minsky 1975; Winograd 1975; Charniak 1975], «схема» [Bartlett 1932; Rumelhart 1975], «сценарий» [Schank and Abelson 1977], «глобальная модель» [De Beagrande and Dressler 1981], «псевдотекст» [Wilks 1980], «когнитивная модель» [Lakoff and Johnson 1980], «основание» («base» в противоположность «профилю») [Langacker 1984], «сцена» [Fillmore 1977] и др. Эти термины используются по-разному, различными способами; некоторые лингвисты пользуются сразу несколькими из них, что усложняет задачу когниции.

В настоящее время термин «фрейм» широко применяется в работах по когнитивной психологии и искусственному интеллекту. Этот термин часто также можно встретить в работах под названием «скрипты», «сценарии», «схемы», «план», «когнитивная модель», «ситуативная модель» и т.д.

М.Л. Макаров, подытоживая мнения ранних когнитологов, указывает, что «фрейм – это такая когнитивная структура в ментальности человека, которая базируется на определенном знании типичной ситуации. Структура  фрейма насчитывает тему, т.е. макропропозицию, а также - слоты и  терминалы, заполняемые пропозициями» [Макаров 1998: 151].

Таким образом, в рассмотренных выше работах встречается много общего. Фрейм-сценарий, по М. Минскому, является типовой структурой для определенных понятий, событий и действий, включая их специфические компоненты (узлы, терминалы). Фрейм – сценарий, по Шенку и Абельсону (1975), считается комплексом вопросов, которые нужно поставить в некой гипотетической ситуации, и найти различные способы ответа на них (ср. также «событие» в «Событие и Текст» В.Я. Шабеса).

Рассмотренные выше когнитивные модели представляют собой отражение фрагментов действительности в сознании человека.

Таким образом, можно сказать, что у «моделей ситуации», «сценариев», или «фреймов» есть одно важное общее качество: они составляют ту когнитивную основу, которая позволяет ориентироваться в мире и в текстах о нем. Различаются же они характером раскрываемых ситуаций и знаниями о форме, в которой функционирует эта когнитивная основа. Эту когнитивную основу мы и обозначаем далее именем «фрейм».

Литература:

1.     Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. Избранные труды. Т. 2. М., 1995.

2.     Караулов Г.И. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М., 1976.

3.     Лихачев И.С. Концепт как объект лингвокультурологии. Волгоград, 1993.

4.     Макаров Л.А. Концепт как культурно-ментально-языковое образование // Материалы Междунар. науч. конф. «Изменяющийся языковой мир». Пермь, 1998. С. 44-56.

5.     Новое в зарубежной лингвистике (НЗЛ). М., 1990.

6.     Серебренников И.О. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория // Язык и структура представления знаний.  М., 1988. С. 7-77.

7.       Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь // НЗЛ. 1983. С. 156-178.