Бешукова Ф.Б.

Трансформации российского литературного и медийного пространства в ситуации постмодерна

Эпоха постмодерна – это период зарождения новых культурных формаций, когда сама новизна предстает как множество сменяющихся альтернатив. Современный  социокультурный  период («третья волна» развития  информационного общества, по определению Э. Тоффлера) ознаменован значительными изменениями, и прежде всего – в сфере межкультурной коммуникации.

Современная информационная эпоха меняет не только традиционное представление о мире, но и усложняет сам тип коммуникативных связей. Новейшие средства технической информации подвергают, по словам Ж.Бодрийяра, «бомбардировке» человеческое сознание неконтролируемым, хаотичным потоком информации, подаваемым через систему визуальных и  лексических кодов.

Основным средством идентификации новых явлений в культуре является медиакультура – «знаковая система, некий «код», с помощью которого передается информация об окружающем человека мире. Следует подчеркнуть, что медиаструктуры эпохи постмодернизма стали основным средством культурного производства, перестав быть исключительно передаточным механизмом, что повлекло за собой  актуализацию прагматической и аксиологической проблематики в коммуникативной сфере (вопросы о производстве, передаче и потреблении информации, о ее оценках, использовании в качестве фактора управления). В свете этого обострились проблемы лингвистической относительности, языковых игр, дезинформации, обмана и самообмана, манипуляций личностью и массами и многие другие вопросы, касающиеся межличностных отношений и социальных взаимодействий.

Новый виток развития культуры неизбежно приводит к смене проблем и смысловых знаков,  соответственно    к перегруппировке традиционного материала и к вводу новых фактов, выпадавших из прежней системы в силу ее естественной ограниченности.

Так как литература является структурным элементом общекоммуникативной системы, то социокультурные трансформации ‑ переход к постклассическому / постмодернистскому этапу развития культуры – закономерно привели к перестройке всей литературной системы: кризис проявился в самой литературе, в деятельности литературно-художественных журналов, в сфере литературной критики.

Литературный процесс является многоуровневой и многокомпонентной подсистемой общего пространства культурной коммуникации. Следует отметить, что, благодаря снятию соцреалистических принципов активной роли автора в тексте, в литературной коммуникации актуализируется роль читателя – возникают диалогические отношения автор-текст-читатель. При таком изменении литература приобретает функции медиадискурса и становится одним из компонентов коммуникативного пространства в общей культурной парадигме.

Рассмотрение  литературы как посредника коммуникативного процесса снимает претензии на роль «властительницы умов», присущее соцреалистической литературе, имевшей целью «преобразование жизни и личности».

Ироничный взгляд новой литературы на прошлое, отсутствие в ней концептуальных прогнозов, формальные поиски подвергают сомнению саму возможность ее жанровой и стилевой  идентификации. Тем не менее, очевидно, что в литературной системе происходят  серьезные сдвиги: сокращается  и переструктурируется  читательская аудитория; снижается социальный статус литературы; существенно трансформируются ее функции, что находит выражение в резком повышении читательской популярности жанровой прозы (остросюжетной, мелодраматической, скандально-сенсационной, мемуарной, историко-патриотической и т. д.), появляются новые формы, соответствующие определениям мегажанр, романы faction, fiction, литература «русс-арт», альтернативные истории и др.

Намечаются такие тенденции, как переходность жанров, смешение стилей, крайнее разнообразие жанрово-стилевых модификаций прозы и поэзии. Подобная эклектичность и неоднородность современного литературного потока актуализирует проблему классификации, но, вероятнее всего, общая картина постмодернистской литературы может быть систематизирована лишь после идентификации отдельных жанрово-стилевых групп и течений.

Приемлемой  для идентификации отечественной литературной системы представляется модель, сочетающая приемы зарубежной постмодернистской аналитической модели с традициями отечественного литературоведения. Подобная методология заложена в новейшем литературоведении  такими исследователями, как М. Липовецкий, В. Курицын, М. Эпштейн и др. Но на данный момент – это отдельные опыты, целостная парадигма анализа постмодернистского текста пока не создана. Состояние современной теории постмодернистской литературы на сегодняшний день можно считать, пользуясь постмодернистской терминологией, нулевой степенью, что чрезвычайно расширяет возможности исследователей.

Постмодернистская деконструкция, подвергшая переосмыслению всю литературную систему, имеет  положительные и отрицательные стороны. Не вызывает сомнений, что появились новые возможности трансляции информации, с другой стороны, деконструкция затронула  важнейшие архетипы человеческого сознания, что не может пройти бесследно. Эти процессы отражены в литературе постклассического периода. Поэтому столь неоднозначно её восприятие и читателем, и литературной критикой. «Другая» литература (например, творчество В. Сорокина, В. Пелевина, Дмитрия Александровича Пригова, Л. Рубинштейна, П. Крусанова, Т. Кибирова и др.) стала своеобразной шоковой терапией для воспитанного на классике читателя.

Выход из этого культурного шока возможен только через критическое осмысление новой литературы, которое традиционно осуществляется литературной критикой, прежде всего, через литературно-художественные журналы. Сегодня вполне можно утверждать, что роль литературно-художественных журналов в пространстве литературной коммуникации не исчерпана, она, скорее, изменилась. В ситуации перехода к постмодернистской парадигме появились журналы нового формата (продолжившие и развившие традиции самиздата), ориентированные на междисциплинарный подход при идентификации художественных явлений и движения всей постмодернистской культуры.

Ориентация новых изданий на научный стиль изложения, аналитическое осмысление новых явлений в культуре, изменения в структуре, которая становится подвижной и открытой (по типу ризомы Делеза‑Гваттари), в языке, в отборе материала позволяют ввести новое определение – «интеллектуальный журнал». Стиль, язык и структура интеллектуальных журналов строятся в парадигматике постмодернизма, соответствуя принципам диалогизма, множественности, нелинейности структуры, «языковой игры», деконструктивной практики.  Следует уточнить, что определение «интеллектуальный» журнал предполагает горизонтальное расширение типологии.

«Толстые» журналы «советского формата» в соответствии с требованиями современного литературного рынка также подвергаются значительным трансформациям, меняя язык, стиль, структуру издания. Поменялась целевая группа, журналы помимо своей воли становятся элитарными.

При смене целевой группы изданий (ориентации на элитарного, интеллигентного читателя) кризис в области литературной критики приводит к снижению читательского интереса, в результате чего актуализируется  необходимость оживления и обновления методологического аппарата современной критики. Медийные аспекты функционирования литературной критики просматриваются в том, что данная институция ориентирована на публичность,  являясь связующим звеном между текстами и читателем, через нее идет процесс осмысления инновационных процессов в литературе, их теоретизация, популяризация произведений и авторов. То есть, можно сказать, что именно литературная критика формирует литературное пространство, читательские вкусы и предпочтения.

Новая литературная критика стоит перед серьезной задачей идентификации отечественного постмодернизма. Приоритетной при построении парадигмы отечественного постмодернизма должна стать идея его национального своеобразия, не снимающая вопрос о влиянии зарубежной постмодернистской модели

Эпоха постмодерна не завершена, поэтому говорить о законченных теоретических построениях на данном этапе неправомерно. В современном социокультурном пространстве особенно актуально звучат слова М.М.  Бахтина, который писал о невозможности завершить историю изнутри самой истории  и о  будущем как смеховом разоблачении таких попыток «остановить неостановимое»: «Ничего окончательного в мире еще не произошло, последнее слово мира и о мире еще не сказано, мир открыт и свободен, все еще впереди и всегда будет впереди. Но ведь таков и очищающий смысл амбивалентного смеха» [1, с. 193].

Литература:

1.     Бахтин, М. Проблемы поэтики Достоевского / М. Бахтин. – 4-е изд. – М.: Сов. Россия, 1979. – 320 с.