Бураева В.Г. – ассистент кафедры информационных систем в экономике Северо-Кавказского горно-металлургического института

ЖИЗНЕСПОСОБНОСТЬ КАК ИНТЕГРАЛЬНОЕ КАЧЕСТВО ЛИЧНОСТИ

Основная проблема выживаемости и жизнеспособности современной России – поиск наиболее эффективных путей их обеспечения, что уже само по себе делает необходимым отказ от стремления утвердить абсолютный статичный идеал. Это, в свою очередь, требует преодоления раскола между двумя типами ценностей и в конечном итоге движения общества к либеральной цивилизации. На сегодняшний день в различных научных областях можно выделить следующие методологические проблемы в изучении жизнеспособности личности: нечеткость в определении и терминологии; необходимость определения функциональной значимости этого конструкта; неустойчивость конструкта жизнеспособности, его структуры, а также детерминанты этой неустойчивости в различных жизненных ситуациях; значимость конструкта жизнеспособности для социальной науки и практики; проблем диагностического инструментария, позволяющего «измерять» жизнеспособность личности. В российской науке жизнеспособность используется как междисциплинарное, поливариантное понятие рассматривается как ресурс (Б.Г. Ананьев), общесистемное психическое свойство (Э.В. Галажинский, Е.А. Рыльская), интегральная характеристика личности (А.И. Лактионова, А.В. Махнач, Ю.В. Науменко), жизненный принцип (М.П. Гурьянова), как характеристика, отражающая качество некоторых функций, отвечающих за успешное адаптивное поведение (В.Д. Шадриков), активность субъекта, действующая в условиях объективной социальной детерминации, в заданных обстоятельствах (К.А. Абульханова-Славская). Учитывая такое широкое и разнообразное внимание к исследованию этого феномена, неудивительно, что дефиниций жизнеспособности очень много, так как она является предметом изучения многих научных дисциплин. Отсюда возникает методологическая проблема в разобщенности терминологии, необходимости создания междисциплинарного конструкта этого феномена через призму различных научных областей.

Одна из самых распространенных дефиниций определяет жизнеспособность как динамический процесс, обозначающий положительную адаптацию в трудной жизненной ситуации. В этом определении есть два обязательных условия:

- наличие существенной угрозы или трудной жизненной ситуации;

- достижение положительной адаптации, несмотря на влияние тяжелой ситуации на процесс развития [1, с. 58-66].

Исследования собственно жизнеспособности как самостоятельного психолого-педагогического феномена пока немногочисленны. Первые эмпирические разработки по этой проблеме проводились еще в 50-е годы прошлого века представителями психологической школы Б.Г. Ананьева. Они были единичны и сосредоточены в основном на исследовании так называемого активного долголетия. Вместе с тем, именно благодаря Б.Г. Ананьеву понятие «жизнеспособность» появилось в научном обиходе. Оно трактовалось Б.Г. Ананьевым как общий энергетический потенциал, определяющий готовность к эффективному функционированию, продуктивность поведения человека как субъекта в условиях экстремальной ситуации и результативность его деятельности, направленные на поиск выхода из нее. Примерно в это время начались и первые зарубежные исследования жизнеспособности (Э. Вернер, A. Бандура, М. Руттер и др.). Тогда же впервые появился и англоязычный термин, обозначающий жизнеспособность – «resilience» (гибкость, упругость).

Современные психологические исследования жизнеспособности представлены двумя подходами, первый их которых мы условно обозначили как кросскультурный. Его основанием послужил разработанный в 2003 г. международный проект «Методологические и концептуальные проблемы исследования жизнеспособности детей и подростков». Представителями кросскультурного подхода накоплен определенный методологический и эмпирический опыт, однако проблема пока имеет больше вопросов, чем ответов. В частности, мы пока не имеем опубликованной русскоязычной версии теста жизнеспособности детей и подростков, хотя работа в этом направлении ведется уже несколько лет в лаборатории психологии труда ИП РАН (А.В. Махнач, А.И. Лактионова) [5, с. 129-131].

В рамках второго подхода жизнеспособность рассматривается в контексте сознания, которое регулирует активность личности как ее жизненную способность [4, с. 11-15]. Справедливости ради, следует отметить, что идея данного подхода базируется на крайне малом количестве источников. Сама категория «жизнеспособность», несмотря на то, что она все чаще используется в различных контекстах исследования адаптации, устойчивости личности, совладеющего поведения, психологического здоровья, выступает пока как метафора, не имеющая научного определения. Незначительность теоретического и эмпирического материала по проблеме жизнеспособности, тем не менее, не означает, что сама проблема возникла на «пустом месте». Жизнеспособность человека как психологический феномен имеет небогатую историю, но богатую предысторию. Ее современное существование подготовлено многочисленными исследованиями родственных жизнеспособности феноменов: «сопротивляемость» (Ж.К. Ионеску), «чувство связности» (the sense of coherence) (A. Antonovsky), «разрастание» (thriving) (V.E.O Leary, J.R. Iscovits), неуязвимость (invulnerableness) (E. Anthony), (hardiness) (S. Maddi). Наиболее «прижившимся» в отечественной психологии оказалось последнее. Серьезные научные предпосылки исследования жизнеспособности существуют и в российской науке. Это огромный теоретический и эмпирический материал, накопленный в сферах изучения адаптационных процессов, саморегуляции, развития и самореализации человека. Это так называемый «парадигмальный сдвиг» в психологии, об основаниях которого С.Л. Рубинштейн говорил, ставя задачу определения психологии как науки о человеке в то время, когда сама психология еще не была готова к такой трансформации: «Подчиняясь распространенному словоупотреблению, я иногда говорю о личности. Но слово это, по правде говоря, мало привлекательно для моего слуха: в нем мне слышится что-то претенциозное, чванливое, обособляющееся, стремление не смешаться, не соприкоснуться с другими. Мне больше по душе простое, скромное и гордое слово – человек. В нем для меня все заключено, что важно и нужно». Это современное неклассическое системное антропоцентричное мышление, основанное на представлении о человеке и его жизни как источнике всех ценностей.

Современная психология все чаще обращается к жизненной проблематике, оперируя такими понятиями, как жизненный мир, жизненное пространство, жизненные ситуации и т. д. Воистину сбывается научное предвидение Б.Г. Ананьева, считавшего, что в перспективе предметом психологии будет исследование самого бытия человека, для которого естественным масштабом измерений является человеческая жизнь в целом. Жизнеспособность – понятие не «ставшее», а «становящееся». Между тем, категориальный аппарат психологии образован понятиями устойчивыми, «плотными». Поэтому при работе с понятиями, еще не оформившимися, аморфными, пришедшими из других областей познания, всегда есть риск нарушить устойчивую плотность терминологического поля научной психологии. Естественно, возникает вопрос: «А стоит ли овчинка выделки?». В связи с этим, уместно припомнить слова Л.С. Выготского о том, что «смутный» язык науки «обнаруживает как бы молекулярные изменения, которые переживает наука; он отражает внутренние и неоформившиеся процессы – тенденции развития и роста». Жизнеспособность как раз и является такой категорией, поскольку отражает естественные и в то же время драматичные тенденции развития психологической науки. Возникнув в лоне учения о человеке, это понятие стало «непопулярным» в период монополии личности как объекта научного исследования (слишком уж тавтологично звучало сочетание «жизнеспособность личности»), чтобы опять вернуться в психологию вместе с возвращением в нее человека. Исследования жизнеспособности востребованы новым взглядом на человека, понимаемого не как явление, противостоящее миру, а как явление, продолженное в мир, только в этой продолжительности он может обрести свою человеческую сущность [6, с. 148 ].

Таким образом, задача исследования жизнеспособности человека имеет не только практическую, но и теоретическую актуальность, так как отвечает тенденциям развития психологической науки. Этапы усложнения представлений о феномене жизнеспособности человека отражают естественную стадиальность становления психологии на пути от классицизма, ориентированного на изучение простых адаптирующихся систем, к неоклассицизму, провозгласившему предметом исследования сложные саморегулирующиеся системы, а затем к постнеклассическим представлениям о человеке как о сложной самоорганизующейся системе.

Литература

1. Ахиезер А.С. Жизнеспособность российского общества // Общественные науки и современность. – 1996. №6. – С. 58-66.

2. Венар Ч., Кериг П. Психология развития детского и подросткового возраста. – СПб.: ЕВРОЗНАК. 2004. – 144 с.

3. Гурьянова М.П. Воспитание жизнеспособной личности в условиях дисгармоничного социума // Педагогика. 2004. – № 1. – С. 12-18.

4. Лактионова А.И. «Жизнеспособность» в структуре психологических понятий // Вестник МГОУ. 2010. – № 3. – С. 11-15.

5. Махнач А.В. Международная конференция по проблемам жизнеспособности детей и подростков // Психология жизнеспособности. – 2006. – Т. 27. – С. 129-131.

6. Рыльская Е.А. Психология жизнеспособности человека. – Челябинск, 2009. – 361 с.