Философские науки/2. Социальная философия

Лойтаренко М.В., аспирант

Таганрогский государственный педагогический институт, Россия

Информационное общество и фактор времени в контексте философии истории

В современной философской литературе фактор темпоральности в истории является недостаточно изученным аспектом в контексте общей проблемы философии времени. Однако во многих исследованиях, весьма широко распространено мнение о том, что такие понятия, как «время» и «история» настолько близки друг к другу, что в рамках тех или иных частных исследований они фактически отождествляются.

С другой стороны, данное понятие можно рассматривать и с других позиций. Это тоже дает определенные основания достаточно близкого рассмотрения этих понятий, так как историю можно понимать и с ретроспективных позиций, и как историю непосредственно, и тогда фактор времени будет играть своеобразную двоякую роль. С одной стороны, фактор времени можно рассматривать как то, что характеризует историю как нечто свершившееся, иначе, фактор времени характеризует историю с позиции некоторого настоящего – тогда история понимается как некоторая длительность во времени. Следует рассмотреть и такой аспект: понимание данной проблемы с некоторых футурологических позиций; при этом история понимается с точки зрения ее движения в будущее время, и тогда сам фактор темпоральности будет приобретать те характеристики, которые он имеет при рассмотрении будущего времени.

По сути дела, некоторая нерасчлененность смысла относительно понятий «история» и «время» в рамках современной литературы предполагает ситуацию, что в стороне остается сам субъект исследования, то есть, если говорить о конкретном социальном субъекте, действующим с позиций определенной программы в рамках определенного общества, то тогда возникает вопрос о разделении двух своеобразных уровней в отношении понятий времени и истории по отношению к самому подобному субъекту. Социальный субъект будет нести на себе моменты исторического опыта и с другой стороны – опыта темпорального. Хотя два этих аспекта понимаются не только в контексте их взаимосвязи, но и в дополнении, что предполагает, например, обращение к данной проблеме с точки зрения историко-ретроспективных позиций.

Подобные взгляды ни в коей мере не означают прерывности истории, если сам исторический опыт, конечно, не выражает единства истории и человеческую вовлеченность в подобное единство истории. Однако такое единство, хотя оно не означает тождества и ни в коей мере никакого превосходства настоящего над прошлым или наоборот. Не следует говорить о том, что прогресс истории выражается непосредственно только в движении от менее значимого к более значимому, поскольку история знает совершенно противоположные явления, при этом констатируем, что своеобразное историческое единство, обретающее себя в настоящем времени, обнаруживает в себе некоторую самоотреченность, выражающуюся в присутствии своеобразного негативного исторического инобытия.

Следует учесть, что само настоящее время в большей степени понимается как такое время, которое не просто анализируется с позиций его особенностей в рамках исторического опыта, хотя этот момент немаловажен для самого исторического знания. Когда исследователь говорит о настоящем времени, то он обращает внимание на связку настоящего с будущим, и в этом плане большие перспективы открываются в рамках концепции «овремененных» модальностей, которые были разработаны в свое время такими учеными, как С. Крипке, Я. Хинтикка, В. Монтегю и др.

Прошлое понимается только как форма настоящего, устремленного к своему будущему и даже в большей степени – к своей цели. История существует до тех пор, пока не достигнута именно эта цель, которая и связана с настоящим. С другой стороны, само воплощение и сама реализация истории означает ее некоторую незавершенность в рамках ее понимания как процесса. В этом направлении следует указать на известные работы таких ученых, как Ч. Хэмблин, А. Моурелатос, А.С. Карпенко, В.В. Попов и др. Сама история, с позиции ее рассмотрения в плане будущего времени, означает воплощение некоторых идей, которые могут быть реализованы в ней в самом ближайшем будущем, то есть настоящее время несет в себе не только отпечаток некоторого прошлого, но и в нем намечены те определенные тенденции, те возможности, которые должны или могут быть реализованы в самом ближайшем будущем.

Другое дело – это установление фактора, связанного с реализацией этих возможностей. На первое место в этом случае выходит именно фактор темпоральности, который позволяет говорить не только о тенденции как таковой с точки зрения темпоральности как процесса, но и с точки зрения тех различных характеристик, которые определяют то, что данная тенденция может реализоваться раньше или позже другой тенденции в рамках рассматриваемого исторического времени.

Понимание прошлого всегда выступает определенной формой самосознания самого настоящего. Исследователь, связывая свою работу с позиций прошлого, использует какой-то фактологический материал, обращаясь к определенным историческим событиям и явлениям, естественно, ощущает некоторую с ними связь. Подобная ситуация возможна только при наличии некоторого единства настоящего и прошлого, которое может выражаться в достаточно часто используемом понятии «всемирная история» и давать определенную возможность видеть в некотором отдаленном прошлом определенного социального субъекта.

Проблема истины, как таковая, которая неминуемо возникает в данном аспекте, ни в коем случае не теряет своего смысла: во-первых, речь идет, с одной стороны, о той истине, которая будет достигаться путем осмысления исторического прошлого сквозь позиции настоящего времени и, во-вторых, те истины настоящего времени, которые достигнуты именно с позиции прошлого, будут осмысливаться социальным субъектом с позиции уже других интерпретаций, которые позволяют ему отделить себя как субъекта настоящего от позиции субъекта прошлого.

Сама история представляется с точки зрения темпоральной интуиции настоящего, сопровождающее человека в его нынешнем настоящем социальном бытии. И в этом смысле, человеческий исторический опыт даже одного социального субъекта в рамках его собственной жизни может существенно измениться. И не потому, что он увидит больше исторических фактов, событий, явлений, а потому, что вследствие открытий его жизненного опыта происходит изменение его темпорального измерения и того временного ритма, в рамках которого он живет в настоящем времени, в отличие, например, от прошлого ритма времени, или в отличие от того ритма, который он уже получает с точки зрения его будущего существования. Фактически социальные субъекты видят в прошлом то, что побуждает видеть его настоящим. Их переживания предполагают основы восприятия самой истории, которая выступает определенным данным, определенным проектом, который воплощает в себе состояние человеческого жизненного опыта в конкретное настоящее время.

С другой стороны, существует еще одно основание для проведения подобного исторического анализа. Иногда принято говорить, что социальный субъект без прошлого не имеет будущего. Добавим, что в этом смысле человек не имеет и настоящего, так как не существует независимого понятия «теперь», и прошлое также объективно присутствует в настоящем, как и настоящее обнаруживает себя в прошлом.

Социальному субъекту необходимо признавать весьма важным обращение к прошлому, ведь это прошлое позволяет не только углубить человеческое понимание настоящего, но и фактически расширить его за счет новых исторических фактов, событий, явлений и процессов. Социальный субъект не может существовать без границ, в том числе и исторических границ социального бытия.

Поэтому социальный субъект не был бы самим собой, если бы не стремился постоянно преодолевать собственное социальное бытие за счет привлечения к нему различных новых аспектов социального существования. В этом, как сказал бы тот же Кант, «трансцендентирующем акте» находилась бы основа самого человеческого бытия. Конечно, в равной мере это относится к исторической реальности, так как открытие социального субъекта весьма непосредственно связано с его внутренним стремлением обнаружить внешние характеристики своих исторических параметров хотя бы в историческом опыте. Если говорить об этом с точки зрения темпорального фактора, то это происходит в основном в отношении некоторого прошлого времени.

Субъект выходит за пределы своего внутреннего мира, в данном случае исторического, для того, чтобы выйти к более существенным моментам, связанным с тем бытием, которое позволяет расширить свои сферы социального бытия и которые дают возможность постоянно обновлять эти сферы своих будущих интеллектуальных возможностей, позволяющих реализовать собственные целеполагания и позволяющих перейти к новым перспективам реализации своей собственной сущности в рамках будущего социального бытия. В этом смысле можно говорить, что социальное бытие в целом, а также в рамках своего исторического измерения, тождественно самому себе.

Оно не будет тождественно к собственному существованию, а связано, в большей степени, с внутренней противоречивостью, которая всегда будет находиться в рамках определенного соотношения между прошлой бытийностью человека, его настоящим существованием, и между тем будущим, которое человек, возможно, будет достигать. Заметим, что соотношение темпоральных и исторических аспектов является весьма важным соотношением на пути достижения и реализации человеком этих перспектив, связанных с прошлым, настоящим и будущим.

Социальный субъект существует не во времени как в некотором пути из прошлого в будущее, так как в этом случае он оказывается в некоторой точке, о чем мы говорили выше. Обратим внимание на то, что человек сам несет свою темпоральность, в какой-то мере отторгая ее во вне; при этом социальный мир есть сам по себе, то есть подобное представление о темпоральности как основе человеческого бытия, возможно только при изначальном определении человека, связанном с его соотнесенностью с тем миром, который предполагает себя в качестве необходимого условия для обнаружения человеческой темпоральной субъективности.

Литература:

1. Попов В.В. Социальное время и альтернативы развития будущего. // Философия права – Ростов-на-Дону, 2012 - №4 – С. 7-10.

2. Попов В.В. Философия нестабильности и современная социальная структура общества // Приволжский научный вестник. – 2012. - № 4 (8). – С. 55-58.

3. Попов В.В. Философия истории: постнеклассический дискурс // Современные наукоемкие технологии. – 2014. – № 3 . – стр. 158-159;

4. Попов В.В., Лойтаренко М.В. Социальная нестабильность в информационном обществе // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. – 2014. – № 4 – с. 198-199

5. Попов В.В. К логической проблеме изменений во времени. - Философские науки. 1991 - № 5 - С. 174 – 181.

6. Степин В.С. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность - Вопросы философии - 2003. №8 - С. 3-17.