Психология и социология / секция Социальная психология

К.п.н. Щепкина Н.К.

Амурский государственный университет, Россия

ОБРАЗОВАНИЕ КАК ФАКТОР МОТИВАЦИИ

ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОСУЖДЕННЫХ

Благодаря тенденциям гуманизации пенитенциарной системы во второй половине XX века в уголовно-исполнительной системе происходит смещение карательных акцентов на исправительные. В этот период выдвинутые перед исправительной системой цели перевели, по сути дела, проблему неизбежного наказания за совершенные преступления из юридической плоскости в педагогическую сферу перевоспитания и ресоциализации осужденного. Для системы исполнения наказаний образование является ведущим средством, способствующим решению проблемы социальной реабилитации отбывающих наказание. Вместе с тем, образование в исправительной деятельности пенитенциарного учреждения можно рассматривать не только как составляющую часть процесса перевоспитания и исправления осужденных, но и как фактор, способный оказать объективное стабилизирующее воздействие на положение дел в местах лишения свободы.

Мы предположили, что осужденные, получающие образование, менее подвержены деструктивному влиянию негативной криминальной среды и более позитивно ориентированы на самореализацию в социуме после освобождения. Изучение мотивов жизнедеятельности осужденных проводились в одной из колоний строгого режима Амурской области. В ней содержится чуть более 1100 человек, осужденных к отбыванию наказания в виде лишения свободы за преступления различной тяжести, в основном – за преступления против личности. У большинства сроки наказания от 7 до 10 лет.

Схема эмпирического исследования строилась на выделении двух групп осужденных, находящихся в ситуации получения образования: учащиеся школы и осужденные-студенты. Во-первых, мы сразу выявили ситуацию несоответствия социального возраста осужденных. Группы респондентов должны по своему биологическому возрасту находиться на этапе «взрослый», периода создания семьи и становления как профессионала и социально зрелой личности (25-35 лет). Но именно здесь мы видим отставание социального возраста, хотя бы потому, что осужденные несвоевременно, а иногда со значительным опозданием вступили в образовательный этап.

Эмпирическое исследование мотивов жизнедеятельности и ожидаемых человеком событий будущего проводилось с помощью методики проективных тестов Ж. Ньютена. В проективном тесте респондентам предлагался для завершения набор незавершенных предложений, которые формулировались в первом лице единственного числа. Таким образом, они побуждали человека написать о том, чего он хочет достигнуть, или о том, чего он боится или избегает.

Обработка полученных высказываний осуществлялась с помощью контент-анализа. Но первоначально была проведена процедура выявления смысловых единиц, в качестве которых выступали апелляции, нацеленные на различные мотивы жизнедеятельности, или апелляции к определенным ценностям (справедливость, свобода, добро и т.п.). Смысловыми единицами контент-анализа выступили такие признаки как: мотив достижения, мотив аффилиации, мотив помощи (альтруизма), мотив влияния или доминирования, мотив саморазвития и самосовершенствования, познавательный мотив, материальный мотив, мотивы, связанные с досугом, отдыхом, мотив, обусловленный поисками смысла жизни, высокодуховного, мотив агрессии [1, С.314]. Все суждения внимательно анализировались в соответствии с упоминаемыми индикаторами выделенных смысловых единиц. Затем был осуществлен перевод текстовой информации в количественные показатели. Квантификация сводилась к определению частот упоминания смысловой единицы по отношению к другим категориям, затем рассчитывался их удельный вес. Чем больше суждений относилось к конкретной группе мотивов, тем, считалось, сильнее эти мотивы доминируют в регуляции жизнедеятельности личности.

Основной объем фактической информации по мотивации был получен от учащихся-осужденных вечерней школы (11-12 классы) – первая экспериментальная группа, и студентов-осужденных 4-5 курсов, обучающихся заочно в Амурском государственном университете, – вторая экспериментальная группа.

Самое большое количество в двух экспериментальных группах получили ответы, связанные с мотивом достижения (4,8 и 3,6 соответственно). Этот мотив выражается в нацеленности на успех, на постановку и решение каких-то деятельностных, в том числе, учебных задач, в озабоченности организацией своей работы, боязни неуспеха, провала в работе, в учебной деятельности, в высоком уровне притязаний, вере в свои силы и возможности. Как оказалось, большинство осужденных связывают свои будущие успехи с образованием, которое, по их мнению, поможет им адаптироваться на свободе после освобождения, трудоустроиться и обеспечить себе и своей семье более-менее сносное существование.

Вторым по значимости стал мотив аффилиации (3 и 1,9 соответственно у первой и второй групп). Этот мотив выражается в стремлении заводить приятельские отношения, искать контакты и радоваться им, в желании быть принятым другими, кооперироваться и сотрудничать. Но этот же мотив выражается в страхе быть непонятым и непринятым, отвергнутым, оказаться в изоляции, одиночестве. Те из осужденных, которые отмечали соответствующие признаки, имели в виду именно вот этот страх, а не стремление к дружбе. Особые условия нахождения в колонии, восприятие окружения как враждебного, по-видимому, вызывающего чувство опасности, вряд ли располагают к сотрудничеству и желанию заводить друзей. Причем у учащихся школы этот показатель выше. Такой факт можно объяснить тем, что среди них больше осужденных молодого возраста (до 30 лет), впервые попавших в колонию и находящихся в ней от нескольких месяцев до года, а потому испытывающих значительный стресс.

Аналогично выявлены различия по мотиву помощи (альтруизма). Он выражен в нацеленности на сочувствие, сопереживание нуждающимся, в желании оказывать помощь ближнему, в стремлении опекать, поддерживать, утешать, защищать, заботиться, исцелять, успокаивать. В группе учащихся вечерней школы большинство имели в виду, прежде всего, заботу о своих родителях или любимых женщинах (1,8), в группе студентов-осужденных чаще упоминались не только родители и жены, но также дети и другие нуждающиеся в помощи (1,5). Что примечательно, ни разу осужденными не были упомянуты другие лица, отбывающие наказание в колонии и нуждающиеся в поддержке.

Отличия наблюдаются и по группе мотивов, нацеленных на саморазвитие, самосовершенствование. Студенты-осужденные чаще, чем учащиеся школы, глубоко задумываются о собственном саморазвитии, они озабочены осмыслением личных качеств, своими недостатками и желанием их устранить (2,2 и 1,8 соответственно). Кто-то из них выражал простые желания: «бросить пить», «не стать бичом». Некоторые ответы содержали ориентацию своего бытия, связанную с самодисциплиной, самоконтролем, самозапретами. Можно предположить, что респонденты из числа учащихся вечерней школы в меньшей степени задумываются над проблемами личностного роста, они живут еще прошлым, до освобождения еще далеко и перед ними не стоит так остро проблема самореализации, или, по крайней мере, это не входит в перечень первоочередных ценностей.

Также у студентов-осужденных отмечается преобладание мотивов влияния, доминирования (1,3 против 1,1 у учащихся школы). Этот мотив выражается в желании контролировать свое социальное окружение, воздействовать на поведение окружающих, диктовать условия, добиваться исполнения своих желаний, может быть, даже за счет других, руководить, подчинять, а также в нежелании подчиняться другим, в стремлении быть независимыми. К интересному выводу мы пришли, наблюдая за студентами-осужденными. Так они выделяют себя как некую успешную группу (такая своего рода специфическая каста в среде осужденных), стараются дистанцироваться от осужденных, не получающих высшее образование. Более того, в личных беседах старшекурсники демонстрировали несколько пренебрежительное отношение к студентам младших курсов, считая, что по сравнению с ними они более осознанно сделали свой выбор, чем последующий набор студентов, у которых преобладают в основном утилитарные мотивы (УДО, относительно льготный режим пребывания в колонии и пр.).

Познавательный мотив, хоть и незначительно, но выражен больше в группе учащихся школы (0,8 против 0,6 у студентов-осужденных). Ожидалось, что у осужденных-студентов этот мотив должен быть значительно выше. По-видимому, результат данного теста по этой группе мотивов лишь на фоне других мотивов действительно не столь высок, что еще не говорит вообще о низкой познавательной мотивации у них. В беседе с студентами-осужденными выяснилось, что они в не меньшей степени переживают учебные успехи, проявляют заинтересованность в получении образования, ждут с нетерпением общения с преподавателями вуза, их волнуют вопросы мироздания, общественных отношений, законов природы. А может это в какой-то степени связано с большей долей самостоятельной работы студентов, в то время как учащиеся посещают вечернюю школу пять раз в неделю, с ними кроме персонала колонии интенсивно работают учителя.

Аналогично незначительное преобладание в группе учащихся школы наблюдается по такому мотиву, как направленность на материальные ценности (0,3 против 0,1 в группе студентов-осужденных). Он выражается в стремлении улучшить свой быт, повысить качество жизни за счет приобретения материальных благ, модных и престижных вещей, в озабоченности низким качеством своего быта и т.д. Как видим, переживания, вызываемые недостаточностью материально-бытового обеспечения, не получили значительного распространения среди осужденных, поскольку условия содержания ограничивают их права в улучшении материального благополучия, и на момент пребывания в колонии такая проблема вообще перед ними не стоит. Для студентов-осужденных этот показатель тоже незначителен, они уже адаптировались к условиям пребывания в колонии, привыкли обходиться тем минимумом, который разрешен.

Направленность на отдых, досуг ярче выражена у студентов-осужденных (0,7 против 0,4 в группе учащихся). Как правило, такую направленность позволяют обнаруживать суждения, связанные со стремлением к покою, пассивному или активному досугу, намерением отдохнуть, забыться или с желанием пережить удовольствие от простых радостей жизни. В то же время, однообразие изоляции предопределяет необходимость бесконечной борьбы со скукой. В лучшем случае, выбираются такие формы досуга, которые вовлекают осужденных в художественно-творческую, спортивную и иную позитивно влияющую на исправление деятельность. Но очень часто на помощь осужденным в их борьбе против информационной депривации появляются развлечения, почти все направленные на унижение слабого, попрание человеческого достоинства. При этом соблюдается определенная «воровская» этика, мораль, традиции. В итоге все это порождает непрерывную психическую напряженность, заряженность на ответную реакцию, при отсутствии значимого внешнего воздействия. Такая напряженность вызывает тревогу за свой статус. Человек, находясь в такой атмосфере, способен агрессивно отвечать на любое оскорбление, тем более насилие.

По оценке персонала колонии среди осужденных, получающих высшее образование, больше всего тех, кого можно отнести к активу, к категории исправляющихся. Они с удовольствием участвуют в художественной самодеятельности, спортивных состязаниях, много читают, интересуются событиями, происходящими в обществе и т.д. Кстати, если среди учащихся школы встречаются «обиженные» осужденные, то среди студентов-осужденных такого нет ни одного. Такая своеобразная искусственная селекция по сути создала барьеры, которые не могут быть преодолены униженными самостоятельно.

Мотив агрессии у студентов-осужденных проявляется весьма слабо (0,1), меньше даже чем у учащихся школы (0,9). Сам мотив выражается в восприятии окружения как враждебной среды, в ожидании опасности и стремлении дать отпор или самому напасть, воспрепятствовать, в признании насилия как способа действия, безжалостности к слабому. Нацеленность на борьбу чаще отмечали учащиеся вечерней школы. Стремление воспрепятствовать насилию, унижению, нежелание быть слабым чаще всего звучало в ответах студентов-осужденных. В то же время, осужденные при всей своей демонстрации не быть слабыми очень часто отмечали, что стараются уйти от конфликтов, готовы подчиниться закону или принять чью-то точку зрения, если их убедят в необходимости этого. Но сами навредить кому-то или оскорбить они не желают, хотя и отмечают, что не позволят унижать себя.

Мотив направленности на духовное выражается в ориентации на трансцендентные, т.е. высокоабстрактные объекты, в сосредоточенности на вопросах бытия, устремленности к поиску смысла вечных категорий (добро, зло, любовь, смысл жизни и т.д.), в религиозных исканиях, поисках и переживании таинственного и непонятного. Этот мотив у студентов-осужденных и учащихся школы (1,5 и 1,2 соответственно) в основном определился у глубоко верующих людей. Стоит отметить, что на территории колонии силами заключенных построены часовня и мечеть, где совершаются религиозные обряды, проходят встречи со служителями культа, организуются чтения религиозной литературы и др.

В ходе исследования испытуемые называли большое количество событий и объектов. Временной код будущих событий определялся по социальной шкале [2, С.308-309]. Некоторые из называемых событий рассчитаны на продолжительный период («Не болеть», «Достичь успеха»). Некоторые ответы касались качеств, которые субъект желает приобрести и сохранить («Обрести самоконтроль», «Не быть у кого-то на побегушках», «Быть честным и порядочным»). Кроме этого назывались события, имеющие отношение к семье, обществу, человечеству («Хочу помочь близким и исцелять людей», «Буду восстанавливать природу», «Хочу открыть детский дом»). Интересен момент, связанный с раскаянием, которое звучало практически в каждом ответе осужденных. Все они изъявляли желание никогда больше не попадать в колонию, забыть прошлое и не совершать ошибок. Для таких ответов была использована категория «открытое настоящее». Их трудно отнести к какому-либо периоду, поскольку человек хочет их реализовать и сейчас, и в будущем. При измерении временной перспективы субъекта эти высказывания не учитывались и использовались только для содержательного описания состояния мотивационной сферы.

Результаты исследования показали, что действительно, осужденный как бы «опаздывает», а это в какой-то мере может вызвать и определенные трудности после освобождения. В большинстве своем жизненный путь осужденного оказывается отличным от жизненного пути человека, который успел своевременно вписаться в «стандартный» жизненный план члена данного общества. Кроме того, сама среда колонии, формирующаяся под влиянием субкультуры криминальных субъектов, играет роль дестабилизирующего фактора социализации личности. В то же время возможность «догнать» современников-сограждан предоставляется образованием. Мы наблюдали, как адаптируются освободившиеся из мест заключения студенты, начавшие обучение в колонии и продолжающие его уже в основных группах заочного обучения. Большинство из них с уверенностью смотрят в будущее, их жизненные устремления имеют позитивную направленность.

Литература

1. Гордеева, А.В. Реабилитационная педагогика: Учебное пособие для студентов педагогических вузов и колледжей / А.В.Гордеева. – М.: Академический проспект; Королев: Парадигма, 2005. – 320 с.

2. Регуш, Л.А. Психология прогнозирования: успехи в познании будущего / Л.А. Регуш. – СПб.: Речь, 2003. – 352 с.