Лисовая Е. С.

Черновицкий национальный университет

имени Юрия Федьковича,

доцент кафедры практической психологии

Личностные факторы психологической готовности к материнству современных молодых женщин

Психология материнства – одна из наиболее сложных и недостаточно разработанных сфер современной науки. И это при том, что материнство как одна из составляющих репродуктивного здоровья нации любой страны должно быть в центре внимания и властей, и ученых.

Как показывают исследования последних лет, современные молодые женщины далеко не всегда оказываются психологически оптимально подготовленными к выполнению своей материнской функции. Для многих из них на первый план выходят ценности «красивой жизни», личного успеха, карьеры, которые чаще совсем не предполагают рождения и воспитания ребенка, или, в лучшем случае, откладывают это на далекую перспективу. Все возрастающая индивидуализация общества, повышенное внимание к личности и, вместе с тем, обесценивание жизни отдельного человека, приводят к усилению эгоцентрических тенденций, что, в свою очередь, негативно влияет на становление материнской сферы, требующей известной доли альтруизма, аффилиации, самопожертвования.

В связи с этим предметом изучения многих исследователей были и остаются не только медицинские, социальные и педагогические, но прежде всего психологические проблемы материнства. Обращается внимание на необходимость глубокого психологического исследования пренатального периода развития ребенка (И.А.Аршавский, Г.Г.Филиппова); изучаются взаимосвязи между физиологическими и нервно-психическими процессами у беременной и реализацией генетического потенциала ребенка (А.С.Батуев, Л.В.Соколова), между тревожностью, что возникла во время беременности и родов, и тревожностью, которая проявляется в период взрослости и обуславливается инфантильными реакциями (К.Horney). Психологический компонент гестационной доминанты женщины во время беременности изучается И.А.Аршавским, И.В.Добряковым; особенности онтогенеза материнской сферы - Н.П.Коваленко, Г.Г.Филипповой. Связь между психическим здоровьем младенца и качеством заботы о нем матери раскрыта в работах D.W.Winnicott, M.S.Mahler, D.N.Stern, S.Lebovisi, B.Golse, J.Bowlby, M.Ainsforth. Наблюдается повышение частоты психологических исследований, которые рассматривают материнство как составляющую женской личности (Н.В.Боровикова, Н.В.Дармостук, Н.В.Даниленко, С.О.Кашапова, С.Ю.Мещерякова, D.Pines).

Цель нашей работы: разработка на основе комплексного исследования взаимосвязей личностных факторов с психологической готовностью к материнству ее типологии и критериев оценки сформированности материнсокй сферы.

Предмет исследования: личностные факторы психологической готовности современной молодой женщины к материнству.

Методы исследования: стандартизированное интервью; наблюдение; психодиагностический метод («Опросник родительского отношения» А.Я.Варга, В.В.Столина, проективный рисунок «Мой малыш», Cattell's 16 Personality Factor Questionnaire (16PF), Методика «Уровень соотношения Ценности-Доступности в разных жизненных сферах Е.Б Фанталовой», Методика измерения уровня личностной зрелости Ю.З.Гильбуха); методы математико-статистической обработки (Mann-Whitney U-test, Kruskal-Wallis test, угловое преобразование φ^* Fisher, коэффициент ранговой корреляции r_s Spearman).

Выборка (n = 120) исследования состояла из 3-х групп молодых (19 – 28 лет) женщин: 1-я группа – женщины, не имеющие детей и небеременные на момент обследования (n = 40); 2-я группа – женщины, которые еще не имеют детей, но уже беременны на момент исследования (n = 36); 3-я группа – женщины, имеющие собственных детей (n = 44).

Результаты исследования. На основе проведенных исследований нами была разработана типологическая классификация психологической готовности к материнству (ПГМ), которая включает четыре основных варианта: «несформированный», «инфантильно-эйфорический», «формально зрелый» и «зрелый». Чаще (38%) у современных женщин 19-28 лет диагностируется «формально зрелый» тип психологической готовности к материнству. При этом его обнаруживают 44% беременных женщин, 41% женщин, уже имеющих собственных детей, и 30% женщин, не имеющих собственных детей. «Зрелый» тип ПГМ выявлен у 23% молодых женщин, из которых 31% составляют женщины, уже имеющие собственных детей, 18% - женщины, которые не имеют собственных детей, и 17% - беременные женщины. «Несформированный» тип ПГМ присущ 20% современных молодых женщин. Чаще (30%) он диагностируется у женщин, которые еще не имеют своих детей. У беременных данный тип проявляется в 17% случаев. Среди женщин, которые уже имеют детей, «несформированный» тип ПГМ определен в 14%. «Инфантильно-эйфорический» тип ПГМ диагностируется у 19% молодых женщин. Он характерен прежде всего для женщин, которые не имеют собственных детей (22%) и для беременных (22%), реже (14%) выявляется у женщин, уже имеющих своих детей.

Формирование определенных типов психологической готовности к материнству опирается на конкретные конституциональные (характерологические) факторы, которые выступают преморбидными личностными особенностями.

Для «несформированного» типа ПГМ это такие факторы как «жесткость», «подозрительность», «напряжение». Чем старше становятся женщины данной группы, тем сильнее у них проявляются самоуверенность, практичность, некоторая жесткость, суровость и черствость в отношениях с другими людьми, напряженность и фрустрированность (корреляция возраста с факторами I и Q4 по R.Cattell: r_s = -0,53 при р ≤ 0,046 и r_s = 0,62 при р ≤ 0,023 соответственно).

Преморбидными факторами для «инфантильно-эйфорического» типа ПГМ выступают «экспрессивность», «чувствительность» и «низкий самоконтроль». С возрастом у женщин с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ более выраженными становятся конкретность и ригидность мышления, «мягкость» характера, женственность, зависимость (корреляция возраста с факторами В и І: r_s = -0,65 при р ≤ 0,018 и r_s = 0,48 при р ≤ 0,05 соответственно).

Для «формально зрелого» типа преморбидными факторами являются «высокая нормативность поведения», «тревожность», «консерватизм» и «конформизм». С возрастом молодые женщины с «формально зрелым» типом ПГМ становятся более тревожными, уязвимыми, депрессивными и вместе с тем еще более консервативными и ригидными (корреляция возраста с факторами О и Q1: r_s = 0,72 при р ≤ 0,01 и r_s = -0,51 при р ≤ 0,048 соответственно).

В основе «зрелого» типа ПГМ лежат такие личностные факторы как «коммуникабельность», «эмоциональная устойчивость», «уверенность в себе», «высокий самоконтроль». Чем старше становятся молодые женщины, у которых диагностируется «зрелый» тип ПГМ, тем большее выражение в них приобретают черты общительности, эмпатийности, эмоциональной зрелости, реалистичности восприятия, толерантности к фрустрации (корреляция возраста с факторами А и С: r_s = 0,72 при р ≤ 0,01 и r_s = 0,53 при р ≤ 0,049 соответственно).

Формирование различных типов ПГМ тесно связано с самооценкой женщины. Неадекватно высокая самооценка способствует формированию «инфантильно-эйфорического» типа ПГМ; адекватно высокая - «зрелого» типа ПГМ; для женщин с «несформированным» типом ПГМ также характерна достаточно высокая самооценка (при этом ихняя психологическая неготовность к материнству ими достаточно хорошо осознается и часто воспринимается как данность, которую женщины не всегда стремятся изменить); заниженная самооценка способствует формированию «формально зрелого» типа ПГМ.

Анализ мотивационно-личностной сферы исследуемых женщин показал, что высокий уровень ее дисгармонизации преобладает (54%) у женщин с «формально зрелым» типом ПГМ. По частоте его проявления от респонденток данной группы статистически не отличаются представительницы групп с «несформированным» (44%) и «инфантильно-эйфорическим» (46%) типами ПГМ, а у женщин со «зрелым» типом ПГМ высокий уровень дисгармонизации мотивационной сферы встречается значительно (р ≤ 0,026) реже – только в 16% случаев. Существует взаимосвязь уровня мотивационной дисгармонизации с возрастом у женщин, у которых диагностированы «формально зрелый» и «несформированный» типы ПГМ (r_s = 0,65 при р ≤ 0,018 и r_s = 0,48 при р ≤ 0,05 соответственно). При этом женщинами с «несформированным» типом ПГМ ребенок не воспринимается как самодостаточная ценность. Подобная тенденция характерна и для женщин с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ: они оценивают ребенка чаще как средство собственной самореализации. Для женщин с «формально зрелым» типом ПГМ ребенок сам по себе не имеет такого большого значения, как в контексте семейных отношений. Женщинами со «зрелым» типом ПГМ ребенок воспринимается как самодостаточная ценность.

Уровень личностной зрелости респонденток можно обозначить как неудовлетворительный у женщин с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ (за счет недостаточной сформированности мотивации достижения, жизненной установки и чувства гражданского долга), удовлетворительный (с недостаточной сформированностью жизненной установки и способности к психологической близости с людьми) - у женщин с «несформированным» типом, высокий (за счет хорошо сформированных чувства гражданского долга и мотивации достижения) - у женщин с «формально зрелым» типом ПГМ и очень высокий (за счет хорошо сформированных мотивации достижения, позитивного отношения к своему Я, жизненной установки и способности к психологической близости с другими людьми) - у женщин со «зрелым» типом ПГМ.

Актуализация раннего опыта общения с собственной матерью показала, что у женщин со «зрелым» типом ПГМ эти отношения были дружественными, заботливыми, наполненными любовью и удовольствием; сами женщины уверенны, что были мамиными любимицами. У женщин с «формально зрелым» типом ПГМ детско-материнские отношения в детстве были построены на дисциплине и любви; мама часто выступает для этих женщин образцом для подражания; при этом респондентки не уверенны, что были мамиными любимицами. У женщин с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ отношения с собственной матерью строились на основе любви и зависимости, которая сохраняется до взрослого возраста. Отношения женщин с «несформированным» типом ПГМ со своими матерями можно охарактеризовать как холодные, безразличные, подчиненные суровой дисциплине, в некоторых случаях даже агрессивные; эти женщины уверенны, что не были мамиными любимицами.

Опыт ролевых игр в дошкольном и раннем школьном возрасте также отличается у женщин с разными типами ПГМ. Так, для женщин со «зрелым» типом ПГМ характерно, что они любили и часто играли в «дочки-матери», выполняя разные роли; женщины с «формально зрелым» типом ПГМ предпочитали другие сюжетно-ролевые игры, а куклам чаще просто шили одежду и делали украшения; женщины с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ, играя в «дочки-матери» чаще выбирали роли «дочки», «сестрички», «подружки», а в куклы играли «в невест», «в моделей»; в детском опыте женщин с «несформированным» типом ПГМ преобладали спортивные и другие групповые игры, в куклы они играли значительно реже, в основном конструируя для них мебель и одежду.

Что касается опыта заботы о младенце в младшем школьном возрасте, то женщины со «зрелым» типом ПГМ такой опыт, как правило, имели или активно стремились его получить, оценивая как позитивный; на момент проведения интервью отдавали предпочтение детям младенческого возраста; женщины с «формально зрелым» типом ПГМ в детстве воспринимали необходимость долго или часто заботиться о малыше как трудное обязательство и старались этого избежать; примерно треть из них на момент проведения интервью отдавали предпочтение детям младенческого возраста; женщины с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ не чувствали в детстве потребности заботиться о ком-то, кто моложе; на момент обследования отдавали предпочтение детям 3 – 5 лет; женщины с «несформированным» типом ПГМ никогда в детстве не испытывали интерес к заботе о младенце, не стремились к этому, а имеющийся минимальный опыт в этой сфере в основном оценивают негативно; на момент проведения интервью отдавали предпочтение детям школьного возраста.

Женщины со «зрелым» типом ПГМ переживают свою беременность в основном соответственно адекватному стилю; женщины с «формально зрелым» типом ПГМ – чаще по образцу тревожного или амбивалентного стилей; женщины с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ - чаще в эйфорическом стиле; переживания женщин с «несформированным» типом ПГМ больше напоминают игнорирующий стиль.

Описывая свои педагогические приоритеты, женщины со «зрелым» типом ПГМ стремятся ориентироваться прежде всего на потребности ребенка, быть любящей мамой, у них значительно преобладают тенденции принятия ребенка и кооперации с ним. Женщины с «формально зрелым» типом ПГМ в процессе воспитания больше ориентированны на свои представления о норме и советы опытных людей (специалистов, в частности), стремятся быть строгой, но любящей матерью, у них значительно преобладают тенденции контроля ребенка и симбиоза с ним. Женщины с «инфантильно-эйфорическим» типом ПГМ чаще склонны обращаться к опыту воспитания детей других, авторитетных для них людей, стремятся быть снисходительными и любящим в отношении своих детей, у них преобладают тенденции тотального контроля ребенка и симбиоза с ним. У женщин с «несформированным» типом ПГМ наблюдается ориентация на собственные представления о норме восптания, они хотят быть строгой, но любящей матерью, у них значительно преобладают тенденции тотального контроля и резкой оценки неудач ребенка.

Теоретический анализ научной литературы и результаты собственного эмпирического исследования позволили сделать вывод, что психологическая готовность к материнству – сложная динамическая личностная установка женщины, которая тесно связана с уровнем ее зрелости, самооценки, характерологическими особенностями, детским опытом и состоит в ценностном, субъектном отношении к ребенку, которое в реальном материнском поведении проявляется в любви, безусловном принятии ребенка, уважении к его личности, ориентации на его потребности и партнерский стиль воспитания.

Для дифференциации предлагаемых типов психологической готовности к материнству целесообразно использовать такие критерии диагностики: качество общения женщины с собственной матерью в раннем детстве; опыт ролевых игр в дошкольном и раннем школьном детстве; опыт заботы о новорожденных в младшем школьном возрасте; особенности актуального эмоционального отношения женщины к младенцам; особенности переживания женщиной своей беременности; ориентация женщины на определенный стиль воспитания своего собственного ребенка; место ребенка в системе ценностей женщины; особенности дезинтеграционных процессов в ее ценностно-мотивационной сфере; мера осознания женщиной сущности материнской роли и своей готовности к ней; характерологические особенности; уровень самооценки; качество и уровень личностной зрелости женщины.

Использованная литература:

1. Дармостук Н. В. Проблемы психологической подготовки женщины к осознанному материнству / Н.В.Дармостук // Медицинская психология. – 2008. – Том 3, №4. – С. 27 – 30.

2. Филиппова Г. Г. Психология материнства: Учебное пособие. — М.: Изд-во Института Психотерапии, 2002.