Соискатель Ильина Е.Л.

Северо-Кавказский государственный институт искусств, Россия

ПРАВОСОЗНАНИЕ И КУЛЬТУРА

Политическая жизнь (так же как и другие формы государственного устройства) воспроизводит в полной мере состояние общественного сознания, одной из составных частей которого является правосознание. Условия социальной нестабильности и перекоса в сторону превалирования материальных интересов, не могут не способствовать росту противоречий в современном правосознании. Постепенное отмирание в течение последних нескольких веков религиозного сознания, как одного из источников духовного опыта, освободило новые пути для восприятия и познания трёхмерного мира, но одновременно сузило и привело к стагнации развитие духовных потенций. Искажённый дух такого нового нарождающегося правосознания становился всё более материализованным и лишался нравственных критериев. Там, где первоначальные духовные основы правосознания подчинились духу скептицизма, нигилизма и релятивизма, постепенно утрачивалась способность отличать право от бесправия. Государство и право стали рассматриваться только как законодательная система, использующая принудительные средства для обеспечения внешнего порядка. Возникшая в Европе в XIX веке формальная юриспруденция напрямую была связана с разложением правосознания [1]. Последовавшие революции и войны первой половины XX века продемонстрировали в своих внешних проявлениях степень произошедшей внутренней дегенерации.

Формальный подход государства к своим гражданам вызывает и ответное формальное отношение человека к нему, лишённое патриотизма и не заинтересованное в выполнении стоящих перед государством задач. И.А.Ильин пишет по этому поводу: «Все эти «граждане» – принадлежат к государству только формально юридически, а душевно и духовно они остаются ему чуждыми, может быть, прямо враждебными, не то вредителями, не то предателями. Гражданин, который несёт свою государственную принадлежность против своей воли и без своего внутреннего согласия, есть явление – духовно не здоровое, а политически опасное: государство и правительство должны сделать всё возможное, чтобы приобрести его уважение, его сочувствие, его лояльность, чтобы завоевать его сердце, его волю, его правосознание. Но если в государстве имеются целые народности, или целые социально-хозяйственные классы, или целые политические партии, которые упорствуют в своём нелояльном обособлении, а может быть, и вступают в заговоры, то политическая опасность превращается в настоящую угрозу…» [2].

Государство не может быть сильным и устойчивым, если оно покоится на индифферентном или, тем более, враждебном правосознании своего народа; не сможет должным образом противостоять ни внешним военным вызовам, ни строить и укреплять свою национальную культуру. Его цельность будет расшатываться изнутри разнонаправленными, своекорыстными интересами и борьбой разных социальных слоёв, злоупотребляющих политическими свободами.

На современном этапе развития общества деформация правосознания порождает все формы социальной несправедливости, неравенства и ожесточённости. Правосознание, лишённое внутренней духовно-нравственной культуры и всецело погружённое в удовлетворение внешне-материальных потребностей, настойчиво насаждаемых современной цивилизацией, стремится во всех своих поступках ускользнуть от давления юридического закона, обойти его. В перспективе же вновь рождающихся поколений слабое развитие или подавление в них воспитанием естественного, «неписаного» закона совести и чести, создало и продолжает создавать все условия для совершения любых антиобщественных действий и взрывов накопившейся разрушительной энергии человеческого сознания.

На практике это подтверждено резким осложнением ситуации в области межнациональных отношений. Возросшее количество национальных и этнических конфликтов заставило признать, что в основе их лежит тот же недостаток культуры. Неразвитое, невежественное сознание легко подпадает под влияние национального экстремизма. Несомненно, что возникновение шовинизма связано отнюдь не с любовью к своей стране, а с невежественной злобой и ненавистью к другим народам, равно как и к той части своего народа, которая не разделяет узко националистических взглядов. Слабо развитая культура того или иного народа служит причиной возникновения воинственного национализма, поскольку народ с большой развитой культурой не способен к ведению братоубийственных и захватнических войн. Высокая культура не нуждается в демонстрации своей силы именно потому, что эта ступень культуры освобождает её от низших качеств. Кроме того, высокая культура, любя и развивая свою собственную культуру, с таким же пониманием и благожелательством относится и к культуре других народов. Развитые культуры народов способны заимствовать друг у друга всё лучшее, что имеется в них. Но малоразвитая культура, болея ксенофобией, пытается сохранить себя с помощью националистических чувств, тем самым, сужая и ограничивая себя самой и, значит, ослабляя себя. Лихачёв так поясняет особенности патриотизма и национализма: «О с о з н а н н а я любовь к своему народу не соединима с ненавистью к другим. Любя свой народ, свою семью, скорее будешь любить другие народы и другие семьи и людей. (…) Поэтому ненависть к другим народам (шовинизм) рано или поздно переходит и на часть своего народа – хотя бы на тех, кто не признаёт национализма. Если доминирует в человеке общая настроенность к восприятию чужих культур, то она неизбежно приводит его к ясному осознанию ценности своей собственной. (…) Национализм – это проявление слабости нации, а не её силы. Заражаются национализмом по большей части слабые народы, пытающиеся сохранить себя с помощью националистических чувств и идеологии» [3].

Швейцер, прогнозируя обострение национальных проблем в XX веке, также полагал, что та или иная нация должна ставить во главу угла не внешнее своё величие и силу, а стремиться к расцвету духовной культуры и так, чтобы эти устремления и достижения «влились в общий поток высших целей человечества. Таким образом, национальное чувство ставится под опеку разума, нравственности и культуры» [4]. Узко понятый национализм, по мысли Швейцера, лежит не в действительном ходе вещей, а в его искажённом преломлении в воображении масс. Он не способен решать любые вопросы внешней и внутренней политики в подлинно деловом и здравом подходе. Эгоизм национализма выносит наружу лишь своё внутреннее неблагополучие, поэтому для лечения этой болезни необходимо духовное оздоровление народа. Культура тесно связана с миром и мирными взаимоотношениями между народами и, следовательно, уничтожение её неминуемо приводит к росту враждебности, противостояния и конфронтации.

Чтобы не только устоять, но и продолжать эволюционировать, государство нуждается в здоровом правосознании, основанном на подлинном патриотизме, чувстве справедливости, нравственных принципах и развитой культуре. Такое правосознание проявляет гражданскую активность и направляет свои усилия на гармонизацию социальной жизни и стабилизацию социального равновесия. Разумеется, не в возможностях государства насильно насадить любовь к себе, но оно может правильно использовать институты воспитания для этого, формируя в сознании молодых людей признание и важность общих для всех целей. Чувство гражданственности может возникнуть только тогда, когда «индивидуальная душа поднимется к содержанию истинной государственной цели и настоящего государственного интереса, т.е. человек станет патриотом и гражданином и начнёт служить своей родине» [5].

Литература:

1. Ильин, И.А. Путь к очевидности: Сочинения. – М.: ЭКСМО-Пресс, 1998г. С. 261

2. Там же. С. 276

3. Лихачёв, Д.С. Заметки о русском. – 2-е изд., доп. – М.: Сов. Россия, 1984г. С. 41-42

4. Швейцер, А. Культура и этика. – М.: Прогресс, 1973г. С. 60

5. Ильин, И.А. Путь к очевидности: Сочинения. – М.: ЭКСМО-Пресс, 1998г. С. 286