Д.и.н. Сутеева К.А.

Казахский национальный педагогический университет имени Абая (Республика Казахстан)

Заключение Санкт-Петербургского договора 1881 года и разрешение «Илийского вопроса» в русско-китайских отношениях второй половины XIX в.

Обьективное, всестороннее исследование политики России в Западном Китае во второй половине XIX в, в период «Илийского кризиса» (т.е. временного занятия Илийского края Китая русскими войсками в 1871-1881 гг.,) является одной их важнейших задач современной исторической науки Республики Казахстан.

Временное занятие Россией в 1871-1881 гг. Илийского края – части «Новой территории» Цинской империи – Синьцзяна, деятельность русской военной администрации в крае и возвращение его Китаю в 1881 г. по Санкт-Петербургскому договору, явилось важным событием в истории русско-китайских отношений. Это один их интересных, сложных и острых эпизодов периода новой истории. Не случайно в работе «Тетради по империализму» в «Таблице колониальных захватов и войн» упоминается о факте возвращения Илийского края Китаю как событии, ознаменовавшем, наряду с важнейшими событиями последней трети XIX в., конец домонополистической стадии капитализма[1,489 с.].

По поводу «Илийского вопроса» (т.е. причин временного занятия Илийского края русскими войсками, политике России в занятом крае, оценке этой политики, истории заключения Санкт-Петербургского трактата 1881 г., и причин переселения илийских жителей в пределы Российского государства на основе этого договора, значения этого события для судьбы края) до сих пор ведутся споры, существуют различные точки зрения.

Актуальность исследования обусловливается, во-первых, необходимостью более углубленного изучения политики России на Дальнем Востоке и Центральной Азии в новое время; во-вторых, потребностью восполнения существующего в исторической науке пробела, так как специальной работы, посвященной изучению политики России в Илийском крае в 1871-1881 гг. не существует; в-третьих, необходимостью разоблачений искажений китайскими и некоторыми западными историками политики России в Илийском крае в указанный период.

Цель данной статьи – на основе исследования еще малоизученных русских архивных материалов из Архива внешней политики России(АВПР) и Центрального Государственного Архив (ЦГА) РК осветить историю заключения Санкт-Петербургского договора 1881 г.

В результате восстания 1864 г. на территории, отпавшей от центрального правительства Китая, - Синьцзяне возникли независимые государства: Илийский султанат в Илийском крае и Йэттишар в Кашгарии. В 1871-1881 гг. царская Россия временно оккупировала Илийский край.

В январе 1875 года цинский двор не довольствуясь вариантом признания государства Йэттишар в качестве своего вассала, решил пойти на повторнное завоевание Джунгарии и Восточного Туркестана. В апреле 1875 года Цзо Цзунтан был назначен имперским советником по военным делам в Синьцзяне. Этим было положено начало активным военным операциям на северо-западе страны, которые сопровождались актами грубого вандализма против коренного населения. О систематическом истреблении большей части мусульманского населения армией Цзо Цзунтана при постепенном движении на северо-западные провинции, недавно еще обьятые антицинским восстанием, докладывал туркестанский генерал-губернатор К.П.Кауфман Директору Азиатского департамента Н.К.Гирсу и приводил такие примеры: в 1875 году при занятии Сучжоу, в октябре 1877 года при капитуляции южного укрепления Манаса маньчжуро-китайскими карателями было перерезано, несмотря на обещанную амнистию, все мужское население дунган и большая часть женщин и детей[2,82 л.]. О страшной участи, постигшей мусульманское население Джунгарии, вырезанных, несмотря на обещанную ими пощаду, сообщал своему правительству в ноябре 1878 года русский посланник в Пекине Е.К.Бюцов[3,32 л.]. Эти и другие жестокости вызвали бегство из Китая Синьцзяна в пределы России большой группы населения Синьцзяна. Поэтому русские власти были вынуждены были специально обратиться к цинскому правительству с увещеванием прекратить побоище [4,239 л.].

К 1878 году армии Цзо-Цзунтана, таким образом, завершили усмирение Южного и Северного Синьцзяна. В свое время историки КНР (Фань Вэньлань, Шан Юэ и др.) писали об этих жестокостях маньчжуро-китайской армии при подавлении восстания в Синьцзяне и осуждали эти действия цинских властей. Например, Фань Вэньлань называл Цзо-Цзунтана палачом и реакционером, истребившим бесчисленное число повстанцев, китайцев и мусульман[5,331 с.]. Однако в 80 годах XX века некоторые китайские авторы стали изображать захватническую политику цинского правительства в отношении народов Синьцзяна в 1875-1878 годах как «освободительную» миссию, а карательные походы, отличавшиеся разнузданной жестокостью в отношении некитайских народов, пытаются оправдать «благородными» целями «воссоединения» утраченных территории с собственно Китаем (Гу Юнь, Хун Юань Чэн, Су Ло, Фань Сяо и др.) [6,253 с.]. Обходя молчанием жестокие расправы маньчжуро-китайских карателей над повстанцами в Синьцзяне, Гу Юнь рассматривает подавление восстания коренного населения здесь ни больше ни меньше ка «освобождение Синьцзяна» и чуть ли не как «счастливое возвращение» его мусульманского населения в лоно Цинской империи [7,50 с.].

Русское правительство, осуществляя решения Особых совещаний весны и осени 1870 и 1871 годов, гласящие, что «Китай является сильным и долговечным соседом и, что не следует содействовать отпадению от него Кашгарии и Джунгарии, и что надо представить ему возможность овладеть Йэттишаром, так как они (т.е. маньчжуро-китайцы – К.С.) для нас соседи более удобные, нежели Якуб-бек, стремящийся обьединить под своей властью все мусульманские области Западного Китая» оказывало Китаю помощь в подавлении восстаний в Синьцзяне. Сам факт занятия Илийского края русскими войсками в 1871 году облегчил Китаю борьбу с государством Якуб-бека. Начиная с 1876 года, царское правительство стало оказывать помощь провиантом цинской армии, выступившей из внутреннего Китая для подавления восстания в западных провинциях империи.

После подавления восстания в Восточном Туркестане, цинская армия вплотную подошла к границам Илийского края. Пользуясь острыми противоречиями между Россией и Англией, находившимися в то время, в 1878 году, в состоянии войны (русско-турецкая война 1877-1878 гг.) цинское правительство все более настоятельно требовало от России возвращение занятого ею Илийского края. Она нашла поддержку у Англии: проигравшую ставку на Якуб-бека, и стремящейся к реваншу. Тем более, что британские правящие круги стремились не допустить, чтобы Россия завладела одним из подступов к Индии [8,217 с.].

Для разрешения «Илийского вопроса» цинское правительство направило, в Петербург, посольство во главе с китайским сановником Чун Хоу. В декабре 1878 года оно прибыло в Петербург и начались переговоры.

По поводу возвращения или оставления за Россиею занятого в 1871 году Илийского края существовали в российском государстве различные мнения. За оставление ратовали первоначально сам военный министр Д.А.Милютин, большинство военных, представители торгово-промышленных кругов России, деятели туркестанской администрации, путешественники, востоковеды. На экономические выгоды оставления Кульджи за Россией, которые заключались в том, что это прибавило бы к русским владениям лишние тысячи квадратных миль прекрасной земли и в том, Илийская долина являлась уже довольно заселенным оазисом с плодородной почвой, богатой пшеницей и каменным углем, т.е. именно тем, чего недоставало в Туркестане, источников сырья и базой для переселения казаков и русского крестьянства, указывали путешественник Н.М.Пржевальский, военный историк Д.Я.Федоров, публицист и историк К.Скальковский, русский посланник в Пекине Е.К.Бюцов. Основой для оставления Кульджи за Россией по мению ряда сторонников этой точки зрения было то, что она была неофициально уже включена в пределы Российской империи, а также была приобретена ею по праву завоевания, что цинское правительство давно потеряло свои права на обладание Илийскою долиною, так как Россия получила это край из рук суверенных таранчинских властей. Поэтому считали они, что «права Китая на Кульджинский край равносильны его правам на Ташкент и Самарканд, куда некогла простиралась супрематия небесного правительства, правам Испании на Голландию, Англии на США» [9, 158 с; 10,28 с.]. Все сторонники оставления Кульджи дружно заявляли, что ее отдача будет унижением для России, уступкою с ее стороны и усилит «высокомерие» китайцев. Н.М.Пржевальский считал, что «оставление Кульджи за Россией усилило бы престиж Российской империи в Центральной Азии, а в случае ее отдачи был бы нанесен сильный ущерб русскому обаянию в среде подвластного России азиатского населения и в глазах среднеазиатских соседей»[11,38с.]. Большинство сторонников удержания Кульджи за Россией мотивировали это сочуствием к населению этого края, которое в случае возвращения его Китаю подверглось бы поголовному истреблению, как случилось в других районах Синьцзяна. Некоторые обосновывали оставление края его важным стратегическим положением, так как он представлял собой чрезвычайно выгодную для России в Азии и прежде всего для ее интересов в Средней Азии. Возвращение же Кульджи Китаю предполагали эти авторы, ослабило бы прочность русской восточной границы, которая сделалась бы открытою и доступною для вторжения со стороны Китая. Таковы были экономические, политические, стратегические соображения, которые выдвигали сторонники оставления Кульджи за Россией.

Следует отметить, что существовала и другая точка зрения. Она позже ярко была выражена военным историком М.А.Терентьевым, который замечал, что «чрезвычайно странно было встречать почти во всех наших газетах патриотические вопли насчет унижения России, отдающей без боя, да еще слабому противнику, великолепную плодородную страну, купленную ценою реки крови и т.д. Патриоты, очевидно забыли, не знали», - писал он – «что занятие Кульджи было временное и что возвращение ее китайцам было обещано, когда они выполнят главное условие. А раз они его выполнили, то и наша честь и наша политическая совестливость обязывают нас поступить так, а не иначе. Англичане бы так, конечно, не поступили. Примером – Египет. С купеческой точки зрения мы поступили невыгодно и поэтому английские дипломаты старались даже уверить весь свет и в , особенности китайцев, будто бы мы уступаем Кульджу не добровольно, а под давлением английских угроз» [12,254 с.].

Реально, политически перспективно мыслящие деятели России, действительно считали, что Кульджу надо вернуть, но выговорить за это от цинского правительства ряд уступок. Так как все же нашлось много сторонников оставления Кульджи за Россией, то состоялось специальное совещание по китайским делам у военного министра, на котором в присутствии министра финансов А.С.Грейга, директора Азиатского департамента Н.К.Гирса, старшего советника МИД-а барона А.Г.Жомини и посланника в Пекине Е.К.Бюцова, начальника Генштаба графа Г.Ф.Гейдена и др. обсуждался вопрос : «Должно ли русское правительство непременно возвратить Кульджу китайцам и если возвратит, то какие за то выговорить для себя выгоды в отношениях с Китаем?». Вопреки многочисленным мнениям об оставлении Кульджи, совещание вынесло решение, что «достоинства государства Российского требуют честного исполнения обещания, притом неоднократно повторенного, и что надо возвратить Кульджу» [13,122 с.]

За возвращение Илийского края выдвигались следующие экономические требования:

1.Возместить, понесенные Россией убытки за взятие и содержание края 2.Поставить русскую торговлю в более выгодное и обеспеченное положение, т.е.: а) открыть свободный торговый путь в южные провинции Китая; б) обеспечить беспошлинную ввозную и вывозную торговлю по всей империи и в приморских гаванях; в) открыть торговые конторы и консульства во всех городах; г) дать паво иметь собственные плантации, право добывать золото, серебро и др.[2,198, 203 лл.]. Также было выдвинуто требование: исправление границы к северу от Тянь-Шаня.

На совещании 4 марта 1879 года при военном министре были окончательно оговорены условия возврата Кульджи Китаю:

1.Если маньчжуро-китайские войска возьмут Урумчи и Манас; 2.Если цинское правительство дозволит русским купцам проникать в центры империи, вознаградит их за «убытки», понесенные частными лицами; 3. Уступят долину реки Текеса, прилегающую к Музартскому перевалу; 4. Если цинское правительство обьявит амнистию всем жителям края за действия их во время «смут там господствовавших или после оных», дадут жителям края право свободно выселиться в пределы России и принять российское подданство[2,204 л.].

В соответствии с этими решениями Совещания велись переговоры Е.К.Бюцовым с китайским уполномоченным Чун Хоу, которые завершились 20 сентября 1879 года подписанием в Ливадии русско-китайского договора, по которому Россия возвращала Китаю Илийский край, но оставляла за собой западную часть этой территории для поселения илийских выходцев, а также важный район Музартского перевала через Тянь-Шань, связывавший кратчайшим путем Илийский край с Восточным Туркестаном. Кроме того Россия выговорила себе торговые льготы. Цинское правительство обязывалось выплатить России 5 млн. рублей в качестве компенсации за расходы по содержанию оккупационных войск и управлению краемНо правительство Китая отказалось ратифицировать Ливадийский договор, подписанный Чун Хоу совместно с уполномоченными России. Недовольство правящей верхушки Китая вызывала прежде всего уступка долины Текеса и Музартского перевала. Против ратификации Ливадийского договора цинское правительство активно подстрекала Англия [14,31 с.].

Некоторые влиятельные маньчжурские и китайские сановники стали высказываться за войну с Россией. Так например, представители так называемой «сянской» феодально-помещичьей клики – Цзо Цзунтан, Чжан Чжидун и др. высказывались за войну с Россией[14,33 с.]. Цинские власти начали укреплять границы Китая и закупать оружие у других стран, а вблизи района Или размещать, обученные на европейский манер войска, общая численность которых составляла 40-50 тыс. человек и которые тогда считались лучшими в Китае. Это подтверждалось и вестями из Туркестанского края. Ответные мероприятия стала проводить и Россия. В Тихий океан была послана большая эскадра адмирала Лесовского Увеличен было количество войск на границе [8,219 л.].

Эти меры, а также напряженное внутреннее положение Цинской империи, пытавшейся тогда противостоять новому наступлению западно-европейских и американских колонизаторов на суверенитет Китая, вынудили Пекин пойти на компромисс с Петербургом. Обострение англо-русских противоречий в Центральной и Средней Азии, поражение восточной политики царизма на Берлинском конгрессе, складывание революционной ситуации в стране, расстроенное финансовое положение после русско-турецкой войны 1877-1878 года, заставило царское правительство искать компромисса с Цинской империей. Указанные причины обусловили возобновление русско-ктиайских переговоров. В Петербург летом 1880 года прибыл новый уполномоченный маньчжурского двора, бывший китайский посланник в Лондоне Цзэн Цзицзе.

12(25) февраля 1881 года Н.К.Гирсом и А.Е.Влангали от России маркизом Цзэном от китая был подписан так называемый Санкт-Петербургский договор о возвращении Россиею Илийского края с центром в городе Кульдже.

По условиям договора к России отходила лишь небольшая западная часть

Илийского края «для поселения в оной тех жителей этого края. Которые примут российское подданство и, вследствие этого, должны будут покинуть землия. Которыми владели там»(статья VII) [15,56 c.]. По настоянию русского правительства цинские власти обязались принять соответствующие меры к ограждению жителей Илийского края, участвовавших в уйгуро-дунганском восстаний, «от личной или имущественной ответственности» (статья II) [15,57 c.], населению края предоставлялось право «оставаться на нынешних местах жительства … в китайском подданстве или же выселиться в пределы россии и прнять российское подданство» (статья III) [15,58 c.]. Условия исправления границы в районе озера Зайсан и Черного Иртыша предусматривали, что территория Южного Алтая полностью войдет в состав России. По вопросу о разграничении между Ферганской областью и Восточным Туркестаном предусматривалось в дальнейшем назначение обоими правительствами комиссаров «для осмотра границы и постановки пограничных знаков между принадлежащей России областью Ферганскою и западной частью, принадлежащей Китаю Кашгарской области. В основание работ комиссаров будет принята существующая граница». Таково было решение территориального вопроса по Санкт-Петербургскому договору 1881 года. Наряду с этим цинскому правительству надлежало выплатить русскому правительству 9 млн рублей на «покрытие издержек. Вызванных занятием русскими войсками Илийского края» и на удовлетворение всех денежных исков русских подданных. Интересы которых пострадали в период восстания. Россия получала права учредить дополнительные свои консульства в городах Сучжоу (Цзяюйгуане) и Турфане, а также «по мере развития торговли и по соглашению с китайским правительством» - в городах Кобдо, Улясатуе, Хами, Урумчи, Гучене» (статья X). Право беспошлинной торговли, ранее представленные русским купцам в Монголии, распространялось теперь и на Притяньшанье(статья XII) [15,64 л.].

Изучению истории заключения Санкт-Петербургского договора, анализу его отдельных его статей и положений, оценке данного договора посвящена значительная дореволюционная (Д.Я.Федоров, К.Скальковский и др.) и советская (С.Н.Ростовский, А.А.Ахметжанов) литература.

В основном, все дореволюционные авторы единодушно признавали, что Россия урегулировала по этому договору свои торговые отношения с Китаем.

Современные буржуазные исследователи, например, американский китаевед Э.Сю, считают, что Петербургский договор явился «первой победой китайской дипломатии в XIX веке, хотя Россия получила значительные выгоды» [16,137 c.]. Он также пишет, что «через два дня после подписания Петербургского договора Цзэн Цзизце в меморандуме к трону заметил, что Китаю повезло в том, что он имел конфликт с Россией в то время когда последняя испытывала большие внутренние и внешние трудности, и со всей серьезностью подчеркнул, что такого благоприятного для Китая стечения обстоятельств впредь вряд ли можно будет ожидать» [16,138 c.].

Подобная оценка Петербургского договора перекликается с рассуждениями современника тех событий К.Скальковского, утверждавшего, что договор явился «поражением нашей (т.е. русской – К.С.) дипломатии». В частности он писал: «Кульджинское ханство богато пшеницею и каменным углем, т.е. именно тем, чего не доставало в Туркестане. Оно уже заселялось казаками и переселенцами. Отдать, следовательно, добровольно такой лакомый кусок китайцам… не следовало»[9,140 c.]. Некоторые современники отмечали, что денежная сумма, назначенная по договору для выплаты России, была значительно меньше тех расходов, которые маньчжурское правительство могло понести «если бы ему пришлось водворяться в Кульдже силою. Д.Я.Федоров писал: «Хотя Петербургский трактат должен был иметь вид добровольной уступки «дружественной» нам державе, но для всех было очевидно, что мы потерпели решительное поражение на дипломатическом поприще» [17,206c.]. Ряд русских военных деятелей (Н.М.Пржевальский [11,58c.], А.Н.Куропаткин[18,189 c.],) в свое время подчеркивали также стратегическую важность Илийского края, обращая внимание на то, что возвращение его под контроль Цинской империи значительно упрочивало позиции маньчжуро-китайского правительства на границах Китая с западной Сибирью, Казахстаном и Средней Азией.

Оценивая итоги Санкт-Петербургского договора А.А.Ахметжанов писал, что разделив Синьцзян на сферы влияния и открыв его для торговли и колонизации России и Англии, они (т.е. эти государства – К.С.) принципиально изменили его положение: 1) в составе Китая вотчина мандарина Цзо Цзунтана; 2) полуколония России и Англии, потому, что Россия и Англия не могли перебороть в то время друг друга, Он утверждал, что для Синьцзяна было создано переходное положение для окончательного захвата и колонизации его в перспективе одной или несколькими капиталистическими странами [15, 96 с .].

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1 Ленин В.И. Тетради по империализму// Полн.собр.соч. 5 изд. Т.28. –С.400-500.

2 Архив внешней политики России (АВПР). Ф. СПб. Главный архив. 1-9. 1876-1978. Опись 8. Дело 5.

3 АВПР. Ф. СПб. Главный архив. 1-9. 1978.Дело 8.

4 Центральный Государственный Архив (ЦГА)Республики Казахстан(РК). Фонд 21. 1877.Дело 334.

5 Фань Вэньлань. Новая история Китая. 1840-1901 (Перевод с кит.) Т.1 – М., 1955.

6 Гу Юнь. Китайско-русский Илийский договор. Пер. с китайского – Пекин, 1988.

7 Неравноправные договоры в новой истории Китая. Пер. с китайского – Пекин, 1989.

8 Нарочницкий А.Л. Международные отношения на Дальнем Востоке. – М., 1996.

9 Скальковский К.А. Внешняя политика России и положение иностранных держав. – СПб.: тип. А.Л.Меркульева. 1897.

10 Бабков И.Ф. Воспоминания о моей службе в Западной Сибири. 1865-1875. Разграничение с Западным Китаем. 1869. – СПб.: тип. Б.Ф. Киршбаума. 1912.

11 Пржевальский Н.М. О возможной войне с Китаем//Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии.- 1883. Вып.3.

12 Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. – СПб.: тип. А.Л.Меркульева. 1877.

13 Милютин Д.А. Дневники 1873—1883 годов. – М.: тип. журнала «Пограничник» в Бабушкино. 1950. Т.3.

14 Ростовский С.Н. Царская Россия и Синьцзян в XIX- XX вв. // Историк-марксист. – 1936.- Кн.3. – С.25-54.

15 Ахметжанов А.А. Политика великих держав в связи с событиями в Западном Китае в 60-80 годах XIX века. – Алма-Ата, 1997.

16 Hsu Y.C.Y. The Ili Crisis. A Study of Sino-Russian Diplomacy 1871-1881.

17 Федоров Д.Я. Опыт военно-статистического описания Илийского края. – Ташкент. 1903.- Ч.1.

18 Куропаткин А.Н. Русско-китайский вопрос. – СПб., 1913.