Слезин А.А.

Роль Союза безбожников в реализации государственной политики в отношении религии (1924-1929 гг.)

Аннотация: В статье показаны основные направления и последствия антирелигиозной деятельности Союза безбожников (с 1929 г. – Союза воинствующих безбожников), её последствия для развития российской государственности и эволюции общественного правосознания.

Ключевые слова: контроль, молодёжь, безбожник, религия, комсомолец, государство, съезд, пропаганда, школа, экстремизм.

Союз безбожников (далее – СБ), строящийся как широкая организация рабоче-крестьянской общественности, возник в 1924 году (официально – 19-24 апреля 1925 года, когда состоялся I съезд членов «общества друзей газеты «Безбожник») и был официально расформирован лишь в 1947 году. Характеризуя статус Союза безбожников, председатель Центрального Совета СБ Е.М. Ярославский заявлял, что это не просто одно из добровольных обществ, а «благодаря особому характеру и объекту своей работы» является как бы «периферией агитпропов». Антирелигиозная деятельность СБ провозглашалась государственной деятельностью, «рабочие и служащие учреждений и предприятий Союза безбожников как в центре, так и на местах приравнивались к государственным рабочим и служащим»[1. Д.145.Л.4] Было создано несколько дочерних национальных обществ СБ.

В первую очередь был разослан устав СБ в комсомольские ячейки[2, С.154]. В одном из первых циркуляров исполнительного бюро СБ комсомольцы назывались наиболее подходящими кадрами для пропаганды безбожия[3. Д.12.Л.12] Ставились задачи развернуть соревнование на полное обезбоживание сел, очищение от всех остатков религиозного быта, на лучшее проведение религиозных кампаний, безрелигиозных свадеб, похорон, октябрин и т.д. И действительно, по крайней мере в большинстве сел именно комсомольцы составили костяк «безбожных» организаций. Людей более зрелых авантюристские лозунги привлекали меньше, вступали они в него, как правило, под административным давлением.

Большое внимание в совместной деятельности СБ и комсомольских организаций было уделено воспитанию интернационализма: организовывалась переписка с юношами и девушками зарубежья, сбор средств на нужды обездоленных (безработных, голодающих и т.п.) в других странах. Традиционно подчеркивался интернациональный характер антирелигиозной борьбы. Много внимания уделялось борьбе с антисемитизмом.

Одним из объектов наиболее пристального внимания СБ стала школа. В апреле 1925 года в газете «Безбожник», редакцией которой также руководил Е.М. Ярославский, были подведены итоги только что закончившейся массовой чистки среди учителей. Многих современников поразило, что проходила она в циничной форме «конкурса на богомольного учителя».

Впрочем, если сравнивать с предыдущим и последующим периодами, в середине 1920-х годов в действиях ячеек СБ преобладала «умеренная линия». Неудачи антирелигиозников, особенно комсомольцев, на диспутах со священнослужителями привели к осуждению диспутов и показательных судов над религией как проявлений «антипоповщины».

Карнавально-штурмовая методика была заменена классовой борьбой с религией. Кризисные явления руководители СБ и комсомола все настойчивее связывали с «происками» классовых врагов (нэпманов, кулаков, интеллигенции, духовенства). Показателен в этой связи обновленный в 1925 году сценарий «Суд над богом». В качестве одного из вариантов речи обвинителя была опубликована статья «Бог — величайший преступник мира». В вину Богу ставились всемирный потоп, уничтожение Содома и Гоморры, казни египетские. Современная исследовательница О. Эдельман справедливо в этой связи замечала: «Обвинение в геноциде, как правило, предъявляется политическим противникам…». В решении вопроса о власти коренится, по её мнению, «объяснение богоборческого пафоса и дерзкого безбожия»[4].

В антирелигиозной литературе, издаваемой под эгидой СБ, все более настойчиво акцентировалось внимание на полезности внедрения в массы естественнонаучных знаний. Правда, тут же констатировалась неподготовленность к их пропаганде большинства антирелигиозников.

Фактически политический контроль со стороны партийных и комсомольских организаций в середине 1920-х годов был направлен против проявлений экстремизма в антирелигиозной деятельности. Власть признавала, что в середине 1920-х годов все еще живы были методы «антипоповщины», но с ними боролись, называя хулиганством и озорством. Основу коммунистического воздействия на молодежь руководители партии и советского государства видели в непосредственной общественно-практической деятельности по строительству новой деревни[5, с.79-80].

Недостаточная результативность антирелигиозной деятельности в середине 1920-х годов, обстоятельства внутрипартийной борьбы способствовали вызреванию новых радикальных настроений в органах, вырабатывающих основы государственной политики в сфере религии. С 1927 года умеренный стиль антирелигиозной работы вновь стал неугодным для власти. В период хлебозаготовительного кризиса 1927-1928 годов активизировались попытки связать религию с контрреволюцией. Провозглашалось, что одним из убежищ для крестьянин, который не хочет идти в колхоз, а, значит, является «мелким буржуа», «остается религиозная организация с гигантским аппаратом, полторамиллионным активом попов, раввинов, мулл, благовестников, проповедников всякого рода, монахов и монашек, шаманов и колдунов и т.п. В активе этом состоит вся махровая контрреволюция, ещё не попавшая в Соловки, ещё притаившаяся в складках огромного тела СССР, паразитирующая на этом теле»[6].

Антирелигиозная борьба была переведена в русло внутрипартийной борьбы, зачислялась в формы борьбы с правым уклоном. Одновременно руководящие органы СБ осуждали и «ультралевое анархическое фразерство», под которым понималось упрощение антирелигиозной пропаганды[7, с.334]. На деле подобной болезнью страдали практически все местные организации СБ, но в отличие от борьбы с правым уклоном борьба с «левизной» в деятельности первичных организаций отсутствовала.

Антирелигиозная пропаганда велась буквально по каждому удобному и неудобному поводу. Так, призывая участвовать в обороне СССР, Совет СБ подчеркивал: «Безбожники должны разъяснять массам, что война против СССР благословляется попами всех стран»[8. Д.48.Л.162].

Для тех, кто не готов был полностью отказаться от своей веры, её модернизировали – «коммунизировали». Так, в 1927 году для чтения за праздничным столом иудеев была издана пасхальная «Агада для верующих и неверующих». Обряд омовения рук, например, комментировался следующим образом: «Смойте с себя, рабочие и крестьяне, все буржуазные предрассудки, смойте пыль столетий и произнесите – не благословение – а проклятие: пусть будут уничтожены все устаревшие раввинские законы и обычаи, ешивы и хедеры, которые туманят сознание и порабощают народ». Мечты авторов книги М. Альтшулера и А. Тышлера ярко выражает такой призыв: «Пусть всех аристократов, буржуев и их пособников – меньшевиков, эсеров, кадетов, бундистов, сионистов и других контрреволюционеров поглотит огонь революции. Пусть те, кто в ней сгорит, никогда не возродится из пепла. А оставшихся мы выявим и сдадим в ГПУ»[9].

II Всесоюзный съезд безбожников в июле 1929 года переименовал организацию в Союз воинствующих безбожников (далее – СВБ). Это стало наиболее ярким внешним выражением перехода власти к более активным антирелигиозным действиям. От имени делегатов съезда было заявлено: «Борьба на антирелигиозном фронте есть только один из видов классово-политической борьбы, которую ведет труд против капитала...»[10, с.8].

С программной речью на II съезде СВБ выступил Н.И. Бухарин. Он был согласен с тем, что необходимо усиление антирелигиозной борьбы, но её методы видел иначе, чем И.В. Сталин: «Нужно отчетливо знать, что есть крупнейшая разница между городом и деревней, между крестьянином и рабочим… Задача не в том, чтобы «нажать», а в том чтобы убедить»[11]. В антирелигиозной деятельности Н.И. Бухарин видел «длинную» борьбу, а не кавалеристскую атаку. Сначала речь Н.И. Бухарина даже была издана отдельной брошюрой. Однако в июле-августе 1929 года Политбюро ЦК ВКП(б) несколько раз возвращалось к обсуждению доклада Н.И. Бухарина, осуждая его вместе с другими выступлениями, где якобы прослеживалось недоверие генеральной линии партии. Современные исследователи рассматривают этот эпизод в русле изучения основных этапов внутрипартийной борьбы, как один из поводов к разгрому «правого» уклона. В советской печати вслед за прекращением публикации статей Н.И. Бухарина в августе 1929 года полностью сменилась на непримиримую и тональность антирелигиозных публикаций.

10 июня 1929 года на съезде выступил А.М. Горький. С одной стороны, его речь – это еще один призыв к наступлению на религию. Однако реалии наступления он оценивал критично: «Мне кажется, что многие к этой важной и ответственной работе относятся несколько казённо, слишком хладнокровно, как к делу обычному, когда как это дело совсем не обычное, а глубоко важное: приходится вытравлять из жизни то, что внедрялось в течении 20 веков. В работе вашей чувствуется некоторая казёнщина и этакое хладнокровие, холодок». Другая отрицательная сторона, по мнению писателя, – это «маленькое хулиганство, которое вторгается в работу». «Со стороны врагов действуют эмоции, действует пафос, это – огромная сила, – подчеркивал А.М. Горький, – С нашей же стороны пафоса как будто бы не чувствуется, а если и чувствуется, то он выражается в формах, которые не столь убеждают, сколь раздражают». Призывом к умеренности и продуманности в работе СВБ звучит предостережение: «…В болезненном процессе устранения из нашей жизни религиозных предрассудков грубыми средствами действовать нельзя». Факт религиозных настроений А.М. Горький выводил из той же причины, которая «заставляет больных уходить от неумелого врача к невежественному знахарю»[12].

ЦК ВЛКСМ и «Комсомольской правде» на съезде пришлось столкнуться с серьезной оппозицией «воинствующей линии». Обострились личные отношения между наиболее радикально настроенными антирелигиозниками из ЦК ВЛКСМ и Е. М. Ярославским, развернулась публичная полемика между ними. Тон публикаций явно говорит о желании комсомольских функционеров отнять руководящую роль в антирелигиозной борьбе у СВБ. Так, 7 июня 1929 года в «Комсомольской правде» М. Галактионов замечал, что в то время, как «рабочие массы, почуяв опасность со стороны классового врага, выступающего под религиозной оболочкой, все шире и активнее поднимаются на борьбу с религией», СБ ничего не делает для активизации антирелигиозной работы. Автор призывал «взять четкую классовую линию, ибо наша задача не заменять религию, а разрушать её». Хотя формальную победу в полемике одержали «умеренные», а ЦК ВЛКСМ отмежевался от выступлений радикалов, «воинственность» антирелигиозной работы и ВЛКСМ, и СВБ не ослабла. Обе организации по-прежнему демонстрировали желание быть передовиком борьбы с религией, «законодателем моды» в ней. Рассмотрев сообщение о съезде СВБ, 9 июля 1929 года бюро ЦК ВЛКСМ выступило с очередным призывом усилить антирелигиозную работу[13. Д.64.Л.113]. Е. М. Ярославский же еще долго говорил о слабости антирелигиозной работы комсомола.

После съезда стали обычными «добровольно-принудительные вербовки» в СВБ. В то время, когда религиозные организации приравнивались к контрреволюционным, люди, не связавшие себя с безбожным движением, вполне могли попасть в разряд «религиозных примиренцев», а они в свою очередь назывались приверженцами «правого оппортунизма». В частности, к ним было отнесено руководство Елецкой окружной комсомольской организации, в которой «лишь» 8,6% комсомольцев состояли в СВБ[14, с.127]. Неслучайно на рубеже 1920 – 1930-х годов так быстро росли ряды безбожников. Если на 1 января 1926 года в союзе было 87 тысяч членов, то 1 января 1929 года – 465 тысяч. За 1929 год СВБ вырос до 700 тысяч[15, с.284].

В Тамбовской губернии ещё в 1927 году были созданы группы юных безбожников[16. Д.4015.Л.8]. Раздавались предложения даже дошкольников организовать в безбожные группы. До этого не дошло, но II съезд СВБ официально оформил существование групп юных воинствующих безбожников, в которые можно было вступить с 8 лет. Возраст вступающих во «взрослые» ячейки СВБ был понижен съездом до 14 лет.

Были предприняты решительные меры к замене безрелигиозного воспитания антирелигиозным. С этой целью произошла корректировка учебных планов по всем предметам. 2 октября 1928 года Исполнительное Бюро Центрального Совета СБ рассмотрело вопрос о работе среди детей и юношества. Предлагалось «антирелигиозное воспитание начинать с самого раннего возраста»[3. Д.14.Л.65], широко охватывая им как школьную, так и внешкольную работу с детьми. Было проигнорировано мнение заместителя наркома просвещения РСФСР Н.К. Крупской, считавшей, что резкое введение антирелигиозной пропаганды в школе принесёт лишь негативные результаты, приведёт к «балалаечному» уклону.

Радикально настроенные руководители СБ, одержав победу над умеренной линией Народного комиссариата просвещения РСФСР, превращали школу в один из центров антирелигиозной борьбы. Из статьи в статью Е.М. Ярославский настаивал на привлечении детей к антирелигиозной деятельности. В нескольких областных центрах прошли детские антипасхальные демонстрации. Некоторые местные газеты опубликовали антирелигиозные статьи, адресованные ... детсадовцам.

Безбожники устроили даже социалистическое соревнование в борьбе с религией. Были ячейки, которые в угаре соревнования, взяли обязательства увеличить свои ряды в несколько раз, охватить СВБ все колхозы и совхозы района, предприятия города, закрыть все культовые сооружения на той или иной территории. Так как соревнование выходило из-под контроля, обязательства по закрытию церквей грозили ростом жертв с обеих сторон, ЦС СВБ вынужден был одёрнуть наиболее ретивых безбожников. Ответственный секретарь СВБ Ф.Н. Олещук заявил: «Ряд организаций увлекается вопросом о закрытии церквей. Например, Якутская организация вставила в договор одним из пунктов следующие условия: «К 1 мая 1930 года отобрать половину имеющихся церквей». Пункт явно вредный и опасный. Работа по подготовке масс к закрытию молитвенных домов должна производиться СВБ, но это вовсе не значит, что на закрытии церквей надо соревноваться, тем более в таких масштабах, как это сделала Якутия[17, с.32].

Тем не менее, летом 1929 года на местах началось массовое закрытие церквей. Если в 1928 году было закрыто 534 церкви, то в 1929 году – 1119[18, с.92]. Закрытия церквей сопровождались прямыми оскорблениями верующих. В ходе закрытия церквей и снятия колоколов не делалось различий между «обновленцами» и «тихоновцами». Закрывали церкви, принадлежавшие как тем, так и другим. В деревне разгорелась настоящая война: нередко закрытие храмов сопровождалось погромами кладбищ и памятников, а церкви превращались в склады и клубы. Видимо, руководство советского государства осознало, что православие – фактор, безусловно сплачивающий крестьянство, одно из необходимых условий для самоосознания им себя как единого социального слоя. Без разрушения православия невозможно было уничтожить крестьянство как самостоятельную часть общества. Отсюда – глубокая взаимосвязь процессов насильственной коллективизации и второго «штурма небес», одинаково враждебное отношение к крестьянину – крепкому хозяину и священнослужителю. Показательно выступление на II Всесоюзном съезде СВБ В.В. Маяковского. Поэт заявил тогда: «Мы можем уже безошибочно за поповской рясой различать образ кулака»[19, с.376]. Информационное письмо СВБ от 10 сентября 1929 года прямо нацеливало «разоблачать блок кулачества с церковниками и сектантами»[1. Д.122.Л.19об].

В массовом сознании к началу 1930-х годов был преодолен важнейший рубеж: если раньше многие советские граждане не рассматривали занятие антирелигиозной работой одним из главных направлений своей деятельности, то теперь участие в ней становилось одним из обязательных подтверждений лояльности к власти.

Библиографический список:

1. Российский государственный архив социально-политической истории. – Ф.89. – Оп.4.

2. Лебина Н. Деятельность «воинствующих безбожников» и их судьба // Вопр. истории. – 1996. – №5-6 – С.154-157.

3. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). – Ф.5407. – Оп.1.

4. Эдельман О. Культурная тундра // Отечественные записки. – 2003. – №5. URL: http://magazines.russ.ru/oz/2003/5/2003_5_12.html (20.03.2009)

5. Комсомол в деревне. Сборник по основным вопросам работы в деревне (наш опыт). – 3-е изд., доп. – М.-Л.: Мол. гвардия, 1925. –

6. Ярославский Е. Соцсоревнование и антирелигиозная пропаганда // Правда. – 1929. – 1 мая.

7. Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет: 1917-1932. / Под ред. М. Енишерлова, А. Лукачевского, М. Митина. – М: ОГИЗ 1932. – 527с.

8. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). – Ф.Р-1500. – Оп.1.

9. Резник С. Вместе или врозь? Богоборчество // Вестник Online. – 2004. – 1 сент. URL: http://www.vestnik.com/issues/2004/0901/koi/reznik.htm (08.03.2009)

10. Обращение Второго Всесоюзного съезда воинствующих безбожников СССР ко всем трудящимся, ко всем рабочим и красноармейцам СССР // Антирелигиозник. – 1929. - №7. – С.8-9.

11. Бухарин Н.И. Реконструктивный период и борьба с религией // Правда. – 1929. – 12 июня.

12. Горький М. Речь на открытии II Всесоюзного съезда воинствующих безбожников // URL: http://home.mts-nn.ru/~gorky/TEXTS/OCHST/bezgott.txt (15.03.2009)

13. Центр документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИТО). – Ф.1214. – Оп.1.

14. Ярославский Е. Борьба за преодоление религии. - М.: ОГИЗ – Госуд. антирелигиозн. изд-во, 1935. - 420с.

15. Ярославский Е. Ленин, коммунизм и религия. - М.: ОГИЗ – Госуд. антирелигиозн. изд-во, 1933. - 612с.

16. ЦДНИТО. - Ф.840. - Оп.1.

17. Олещук Ф. Первые итоги социалистического соревнования на антирелигиозном фронте // Антирелигиозник. – 1929. – №9. – С.30-36.

18. Цыпин В. История Русской Православной Церкви, 1917 – 1990 гг. - М.:Издат. дом «Хроника», 1994. - 251с.

19. Маяковский В.В. Выступление на Втором Всесоюзном съезде Союза воинствующих безбожников 10 июня 1929 года // Маяковский В.В. Полное собрание сочинений: В 13т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. Им. А.М. Горького – М.: Худож. лит., 1955-1961. – Т.12. – 1959. – С.376-377.