Музыка и жизнь / 3. Классическая музыка

Муржа Г.Ш.

Государственная классическая академия имени Маймонида, г. Москва

Исполнительские традиции Д. Ойстраха

Об исполнительской манере игры Ойстраха много писали его современники, ученики – все выдающиеся скрипачи, которые могли по достоинству оценить его работу. Ямпольский в монографии о Давиде Ойстрахе [8,62-80] посвятил главу описанию его исполнительской манере. По его словам, в игре Ойстраха собраны лучшие традиции русской скрипичной школы, которые были сформированы к началу столетия своего расцвета. Эти традиции заключаются в невероятном благородстве стиля, в стремлении к глубокому раскрытию образа музыкального произведения, в искусстве выразительного «пения» на инструменте.

Ойстраху не свойственно позерство на эстраде и «игра» на публику, никогда не было характерно ненужной жестикуляции, или «неподвижности». Ойстрах – это пример органичной слитности исполнителя с инструментом. Постановка естественна, в ней нет и следа какого-либо напряжения, нет ремесленного усилия «профессионала».

Тон его звучания – светлый, округлый и певучий, который остается таким же естественным даже во время крайнего динамического напряжения. В технике смычка Ойстраха огромное значение приобретают мелкие движения эластичной кисти. Вместе с тем широкий и цепкий бросок от предплечья, а порой и всей рукой, он использует при исполнении самых изящных штрихов. Его игре также характерны объединяющие широкие линии, цельность и слитность движений.

У каждого мастера, добившегося вершин в своем искусстве, всегда есть некие особенные свойства, которые характерны только ему. Для Ойстраха этой чертой была пластичность. Она опирается не только на абсолютное владение материалом, но исходит из его тонкой, впечатлительной натуры. В творчестве Ойстраха есть нечто от Моцарта – та гармоническая правда, ясность и оптимистическое восприятие мира.

С этим свойством пластичности связана другая глубоко индивидуальная черта его искусства – глубокий лиризм, своеобразно сочетающийся с мужественным началом. Лиричности Ойстраха характерны индивидуальные черты, в первую очередь – ощущение меры, не предполагающей ни чувственно-сентиментальных выражений, ни импровизационной расплывчатости эмоций.

Эмоциональность Ойстраха всегда исходит от внутреннего содержания исполняемого произведения, от ее идеи и наполнения. Это никак не связано с той «эмоциональностью», для которой истоком является некая физиологическая возбудимость, пребывание артиста в состоянии аффектации при виде публики и освещенного зала. Ойстраху была совершенно чужда внешняя, бутафорская «пламенность», крайние агогические преувеличения. При исполнении он добивался состояния возвышенного спокойствия, которое находится в непосредственной зависимости от стройности и органичности формы и от полного гармонического обладания всеми средствами искусства.

Ойстрах – не просто виртуоз масштаба всего мира, но и колоссальный профессионал в искусстве инструментальной кантилены, вокализированной игры на инструменте. Богатая коллекция приемов, используемых артистом при исполнении кантилены, помогают передавать ему колоритную эмоциональную краску. Можно подчеркнуть экономное исполнение «портаменто», как приема выразительного связывания звуков, с помощью которого есть возможность избежать неприятных призвуков. Ойстраху свойственны необыкновенно плавные, нисходящие «портаменто», который придает его игре тонкий, проникновенный характер. Многие не раз отмечали, что у Давида Фёдоровича были удобные руки – очень гибкие и эластичные. Считается, что ему даже не нужно было разыгрывать их. «Едва проснувшись, ещё в пижаме, он брал в руки инструмент и тотчас же способен был играть феерической сложности пассажи». «Всё делалось им без напряжения, спокойно, всё выходило у него словно само собой: и "неожиданный взрыв мужественной силы и нежная ласка мягкого нюанса, ровный, благозвучный тон, неизменно воспроизводимый во всех частях смычка, на всём его протяжении, никогда не форсированный, не бывавший неприятным. И всегда удивительно чистая интонация, которая неизменно отличалась и гармонической точностью».

Практически все музыканты, выступавшие с Д.Ф. Ойстрахом, восхищались его необычайным чувством ритма. «Признак почти всех великих музыкантов – твёрдый ритм – подчёркивал австрийский пианист Пауль Бадура-Скода. – Каждый раз я снова и снова удивлялся той твёрдости и определенности, с какими Давид брал темп и удерживал его, не придавая ему при этом жесткости или застылости».

Вибрато, как составляющей комплекса звучания, Д. Ойстрах придавал очень большое значение. По его мнению, необходимо начинать вибрировать от фаланги пальца, играя в более медленном темпе и соединять ноты в мелодии таким образом, чтобы при ее восходящем движении, последнее движение пальца было в том же направлении (как и при нисходящем движении мелодии). Его характерность интонирования – индивидуально-чуткая манера – это не итог чисто технической выучки или чисто физиологического, пальцевого ощущения грифа, это результат умения пробраться в самую суть музыкального произведения, в его «мелос». Ойстрах в идеале владел не только динамической гаммой нюансов скрипичного звучания, но и удивительной их выразительностью. В каждом сочинение он ищет и находит тот уникальный «звуковой фон», то свойство звука, которое в наибольшей степени будет совпадать с содержанием и эмоциональным содержанием музыки.

Композиция произведения, его музыкальная форма – то, что всегда находилось в центре его внимания. Ойстрах всегда четко представлял замысел и содержания произведения, и, продумывая все до мельчайших подробностей и деталей, отбирал средства выразительности и складывал в единую художественную форму. По словам самого исполнителя, «свобода исполнения – следствием огромной творческой работы, познания необходимости ограничить свои «чувствования» и привести их в согласие с идеей творца музыки. В ограничении познается мастер».