к.филол.н. Солопова О.А.

Южно-Уральский государственный университет, Россия

«Светлое будущее» Российской Империи в американском политическом дискурсе XIX века

В фокусе внимания настоящей статьи – исследование закономерностей образа будущего России сквозь призму модели статической матрицы. Материал исследования, подлежащий анализу в настоящей работе, получен путем сплошной и репрезентативной выборки из политических текстов средств массовой информации США и составил более 3100 контекстов. Источниковая база представлена американской прессой за период с 1850 по 1905 гг.

В настоящей статье представлен анализ одного из слотов фрейма «Последствия» синхронной модели «Будущее России»: «Каковы вероятностные позитивные последствия преобразований?»

Образы будущего России, рисуемые американскими СМИ, выполнены в черно-белых тонах и почти зеркально противоположны друг другу. С одной стороны, это великая и сильная держава: the great Slavonic power, the great Slavonic empire, the Eastern Giant, Russia’s gigantic power, the rising colossus, richness of Russia, a brighter day for Russia, Russia is prosperous, Russia’s world mission, Russia’s ambitious dream и др.; с другой – агрессивная, варварская страна: a hostile and aggressive empire, a complete autocracy, barbarous Russia, cold, cruel Russia, troublesome Russia, aggressive Russia: How She Bulldozed Corea, Russia Grabs Again и др.

Россия предстает в нескольких ипостасях, и поэтому ее вероятное будущее по-разному интерпретируется и оценивается: There are, in fact, as in France previous to 1789, two Russias – one, the narrow, official, grinding, thriftless, unnational “old” state; and the other, the people, who may be the “new” state to-morrow / Spectator, 12.10.1876. Существует две России: одна – недалекое, казенное, деструктивное, нерачительное, антинародное «старое» государство; другая – ее народ, который завтра может стать «новой» страной.

Формируемый образ государства и его будущего предстает разными гранями и базируется на дихотомии «свет – тьма», «старый – новый», «современный – несовременный», «варварский – цивилизованный», «западный – восточный»: Unless all the auguries should prove false the war in the Far East should mark the transition of Russia from Middle Ages to twentieth century, from the Eastern to the Western world, from barbarism to civilization / New York Times, 19.08.1905.

Слот «Каковы вероятностные позитивные последствия преобразований?» Следует особо подчеркнуть, что для американского политического дискурса середины XIX – начала XX века типично безусловное доминирование позитивного спектра оценки будущего Российской Империи. Контексты, ориентированные на моделирование «светлого» будущего составляют 73,3% (2315 контекстов).

В рамках создания образа «светлого будущего» особенно активны пространственные метафоры, предлагающие возможности для «роста», «развития» и «прогресса»: The great fact in European history, for the last hundred years, is the rise and progress of Russia. At the battle of Pultowa, July, 8, 1709, an infant nation struggled for its existence. That infant since then has grown to the stature of a giant, and, like a colossus, bestrides the Continent of Europe. In every element of national strength and happiness, Russia is great and prosperous beyond any other country of Europe. Its Government is more stable and efficient, its people more contented than any other, while in respect to political supremacy, it is universally recognized as the preponderating power in the Old World / New York Times, 21.05.1853. В процессе создания картины «светлого будущего» актуализируются концепты стабильности, безопасности. Для Российской Империи характерны изменения, и эти изменения имеют естественный характер. Это жизненный процесс, который проходит через определенную последовательность стадий, где прошлое, настоящее и будущее связаны в единый ряд; процесс, который не может быть остановлен до тех пор, пока государство существует. Метафоры роста и развития несут в себе позитивный эволюционный заряд, часто представляя собой модель естественного развития индивидуального организма – от младенчества (an infant nation) до зрелости (the stature of a giant, a colossus), подчеркивая антропоцентричность корпуса метафор, направленных на концептуализацию модели будущего.

Российская Империя, юный титан, ее миссия – завоевание мира. Несмотря на свою молодость, государство российское является монархом над всеми монархами, ведущей империей Старого Света: Russia is a young giant – her government a system of martial law, her population 60,000,000, her people a nation of soldiers, and her avowed mission, the conquest of the globe. Russia is now the monarch of all monarchies / New York Times, 13.12.1851. Монархические метафоры несут в себе позитивный заряд, актуализируя семы величия и могущества, продуцируя образ «светлого будущего» России, великой и могущественной державы – России, как она должна быть. Естественность изменений к лучшему будущему обусловлена самой природой государства, которое стремиться выразить свои потенциальные возможности: The development of the Russian Empire is one of the most marvelous stories of national growth to be found in the annals of the world / New York Times, 16.09.1899.

Амбиции России, уровень ее интеллектуального и культурного развития, грамотность политики, патриотизм и мудрость монархов компенсируют ее технологическое отставание: In the character of its rulers Russia has singularly been fortunate. When we contemplate the policy of the Russian government through all the vicissitudes of the history, we are struck as much by the immense genius as by the colossal ambition of its monarchs. If the internal administration of the Government be conducted with anything of the skill and energy which characterize its foreign policy, we need be at no loss to comprehend the devoted loyalty and patriotism of the nation / New York Times, 21.05.1853.

Особое значение при моделировании будущего получает метафора «пути» благодаря тому, что в контексте политической реальности она закладывает фундамент понимания направления и связанной с ним целесообразности движения государства: Russia is making tremendous strides towards becoming a great trading and maritime nation, thus winning greater victories than any which might be gained upon the bloody battle fields. The Great Siberian transcontinental line now building is a great step forward for the czar and his magnificent empire / Colorado Transcript, 21.02.1894.

Метафоры «пути» зовут в будущее, обещают достижение некоего рубежа. Имея в виду перспективу, такие метафоры вселяют надежду, именно поэтому они активно употребляются в политическом дискурсе при концептуализации светлого полюса будущего: The absorption of the Slavonic people would only be another advance toward that great political future when the largest portion of two continents will be possessed by a people whose civilization had a different starting point from all the other nations around them, and whose theory of society rests upon a basis altogether dissimilar / New York Times, 26.12.1870.

Метафорическая форма высказывания позволяет повысить степень интенсивности и эксплицитности эмоций, оказывая требуемый воздействующий эффект на адресата при описании великого политического будущего империи, которая непременно должна двигаться вперед, поскольку только в движении есть развитие: It not only was a natural tendency, but as natural as the descent of the glacier to the valleys, forging downward by a slow but irresistible pressure, and as irresistible. Obstacles may retard the progress, but not arrest it; and Russia is but following the course of nature as well as history in pouring down nomad hordes and hardy Scythians on the more cultivated territories lying a more genial climate. Railroads and telegraphic wires supply her with means of transport and quick transit over vast spaces never enjoyed by her great predecessors in this line of march; let us hope, too, that more civilizing influences will follow her track, through regions never highly favored in this respect, than marked the passage of a Genghis Khan or a Timor / New York Times, 13.11.1873. При создании образа «светлого будущего» метафора ледника подчеркивает размах и всеохватность движения Российской Империи. Препятствия, возникающие на ее пути, могут лишь притормозить прогрессивные преобразования, но не остановить их. Движение ледника на пути к цели медленное, но верное: Russia is not given to sudden impulses, it advances slow / Aspen Tribune, 10.01.1896.

Однако метафора пути также предлагает возможности для скачков и рывков на пути в будущее, на пути превращения в самую внушительную азиатскую державу: The various results which eventually follow the completion of this great work cannot of course be fully estimated in advance, but some of them may be partially foreseen. One of these is that by means of this road Russia leaps at a single bound into the indubitable position of the most formidable of Asiatic powers. Through this road England is made insecure in India, and, whenever the contest for supremacy in eastern Asia is precipitated, the whole northern frontier of China will be open at every point to the massing of Russian troops / Boulder Daily Camera, 25.08.1892. Метафора пути – это воплощение единства прошлого и настоящего, движение страны по своей естественной траектории в будущее.

Помимо метафор пути, к частотным метафорическим моделям, направленным на концептуализацию будущего, принадлежит природоморфная метафора: George Kennan, critic of Russian affairs, expresses the hope that, with the advent of the new czar of Russia, a brighter day is dawning for that great country / Herald Democrat, 19.01.1895. В основе метафорических единиц, представляющих модель, лежит представление о том, что процессы, происходящие в жизни общества, подобны природным.

Поскольку погодные явления – это важные для жизни человека процессы, способные влиять на действия людей и их настроение, частотность метафор данной группы вполне объяснима. Концепты сферы-источника характеризуют общественно-политические процессы в жизни государства и условия, в которых они протекают: Go where you will, from the White Sea to the Black Sea, from the Danube to the Amoor, the peasants are awaking from the deathlike slumber of centuries. The Spring-time of national life is dawning: the trees still look withered and dead; the Winter snow still whitens the ground; the chilly sleet rustles through the branches. But the sap is rising, and the leaves, blossoms, and fruit will soon spring forth. What sort of crop it will be depends mainly on the decisions that must shortly be taken / New York Times, 30.04.1881. Для великой империи наступает новый день, который будет светлее и лучше прежнего. В жизнь государства приходит весна, несмотря на то, что зима еще заявляет о своих правах.

В позитивном ключе Российская империя в будущем предстает как лидер, агент экспансии – ее вес в международных делах огромен, она – носитель определенных ценностей, и потому отличается от других:

Russia is such a tremendous factor in the world’s affairs just now that everybody reads about that country in the newspapers – should try to get a clear idea of just what kind of a country they are reading about. In two respects she is radically unlike the other great powers that are at this moment scheming and maneuvering for the contra of the eastern continent / Bradford County Republican, 02.02.1899.

Уникальный внутренний потенциал России – географический, природно-ресурсный, интеллектуальный, духовный – обуславливает возможность быть системой, обращенной к будущему и устремленной в него, системой развития и самодостаточности, которая никогда не станет второстепенной, региональной державой: There is, too, still another reason to believe that Russia will never be humbled to the rank of a second-rate power, though meeting defeat at the hands of Japan. Her vast territorial possessions, situated, as they are in a most advantageous and strategic position, between Europe and Asia, give her a commanding position. The resources of this country are also practically unlimited, and the reserve force of its people is immense / New York Times, 10.03.1904.

Метафоры с положительным оценочным зарядом моделируют блестящее будущее Российской Империи. Россия представляет собой самодостаточный субъект мировой истории. Она идет по пути развития, приобретая очертания огромной и мощной империи, стремительно расширяя свои границы – ее экспансия на восток и на юг идет невероятными темпами. Укрепляясь сама, она расширяет пространство своего обустройства, обрастая и прирастая странами-соседями, их культурами и активами. Она является средоточием значительной мировой доли природных и людских ресурсов, имеет вес на мировом уровне, что позволит ей стать центральным звеном в мировом мироустройстве.