“Филологические науки”/3.Теоретические и методологические проблемы исследования языка.

К.ф.н., доцент А.М. Магомедова

Дагестанский государственный университет, Россия

Роль европейцев в проникновении традиций европейской культуры в литературы народов Дагестана.

В исторической системе формирования взаимосвязей дагестанской литературы с европейскими литературами XVII – начала XIX вв. существенную роль сыграли сами европейцы. Поэтому основой взаимосвязей и типологических схождений является интерес европейцев к землям и литературам Кавказа, в том числе Дагестана, ещё в средние века. Дагестанская история, культура, действительность нашли отражение в путевых записках, художественных произведениях, эпистолярном творчестве европейских путешественников, ученых, писателей, общественных деятелей А. Олеария,
Я. Рейнеггса, Байера, Ю. Клапрота, А. Дюма, Миллера и многих других.
(А. Дюма написал произведение «Князь Хасан Уцмиев»).

В произведении европейца Адама Олеария «Подробное описание голштинского посольства в Московию и Персию в 1633, 1636 и 1639 годах», который выразил своё отношение к востоку и в данном случае к Дагестану формулой: «цивилизация – варварство». В 1666–1667 гг., посетивший кумыкскую равнину турецкий путешественник Эвлия Челеби писал о ней как об «обители поэтов и умиротворенных», богословов и ученых, «обладающих мудростью арабов и великими знаниями» (Эвлия Челеби).

Кавказская «вояжная» литература, в которой достаточно много места отведено Дагестану, насчитывает около пятисот сочинений. Надо отметить, что классический «вояжный» жанр, с характерной географической, этнографической, исторической, культурной ориентацией вел к художественному синтезу. В отличие от хроник, особенность «путешествий»– отражение мирного, неисторического времени и это не только история Дагестана, но это ещё и обратная связь: европейские вояжи оставляли след и в развивающейся культуре и литературе народов Дагестана.

В составе голштинского посольства находился также один из выдающихся немецких лирических поэтов, представитель так называемой «силезской школы» Пауль Флеминг, творчеству которого посвящено исследование К.Г. Ханмурзаева. Путевые впечатления Флеминга послужили мотивами для его стихотворений, в том числе и относящихся к Кавказу (Paul Fleming. Teutche Poemata. – Jena, 1648).

Поезд голштинцев движется из Персии в Москву, по берегу Каспийского моря, от Дербента до города Тарки. Изображая дагестанский мир, Олеарий показывает и «официальную жизнь», организованную здесь присутствием посольства. Интриги местных князей затрудняют европейский поход, надолго задерживая путешественников на каждой стоянке. Это обстоятельство в свою очередь помогает дагестанцам ближе узнать европейцев и их культуру. По воле судьбы оставшиеся здесь европейцы вносили свою лепту в развитие европейского влияния на сознание местного населения. А. Дюма в своем «Кавказе», рисуя аксаевского князя Хасара Уцмиева, отражает своё изумление его «безукоризненным французским произношением» и «безупречностью манер». Такого героя впоследствии показывает в своей повести «Бедная Габибат» Н. Батырмурзаев, в кинофильме снятого по одноимённому произведению Р. Гамзатова «Сказание о Хочбаре».

Вольный Дагестан XVII века, несмотря на то, что Олеарий попытался показать его страной варваров и дикарей, предстает обществом «самодостаточной и строго регламентированной» организации. В последствии дагестанская интеллигенция, как и соседствующая азербайджанская проявляет активнейший интерес к европейской культуре, осваивает ее демократические традиции и опыт, обогащая дагестанскую литературу «европейскими» темами, образами, жанрами, художественным изобразительно-выразительным арсеналом, социальными, философскими идеями. (Д.М. Шихалиев,
М.-Э. Османов, Х.М. Амиров, Г. Алкадари, А. Акаев, А. Каяев и др.

Кавказская война, народ Кавказа и Шамиль стали героями Франции в середине пятидесятых годов XIX века. Произведения Б. Констана («Адольф»), Э.-П. Сенакура («Оберман»), В. Гюго («Эрнани», «Ориенталии»), Жорж Санд, А. Дюма, Альфреда де Виньи, Жермены де Сталь, Ш. Нодье, Альфреда Мюссе и др. – знаменовали торжество тенденций романтизма 30-40-х годов. Поль Меррис, Гюго, Лермонтов – эта связь, которая выявляет европейский фактор в формировании историко-художественной концепции Кавказской войны в русской литературе и свидетельствует об эволюции дагестано-европейского литературного отражения.

Особое значение в системе дагестано-европейских культурных и литературных взаимосвязей и развития традиций европейской литературы в дагестанской литературе имеют и польско-дагестанские отношения. В обширной польско-кавказской теме просматриваются и польско-дагестанские связи, которые восходят к XVI веку, когда польские географы, историки, католические миссионеры, дипломаты написали свои труды. Об этом свидетельствует работа поляка Тадеуша Крушиньского (1675-1756). Ссылкой на Кавказ зачастую заменяли смертную казнь. В этот период, на Кавказ стали направлять рекрутов (приблизительно по 700 человек ежегодно в течение 28 лет). (Хандельсман, Видершал, Яник, Рейхман, Барановский). Среди ссыльных «кавказцев» был цвет польской нации: учителя, студенты, ученые. Их научная и культурная деятельность сыграла огромную роль в истории кавказских народов, особенно в процессе взаимоотражения литературных традиций. Поляки, вопреки трудностям своего существования, сумели создать благоприятную духовную атмосферу в своей диаспоре (сроки их нахождения на Кавказе колебались от 10 до 25 лет, а иногда были пожизненными). Это способствовало развитию научных и литературных интересов как внутри нее, так и за ее пределами. (А. Кржижановский, автор романтической трагедии «Дагестан», Кароль Бжозовский, написавший кавказскую повесть в стихах «Огненный лев», В. Шанявский – автор поэмы «Мингрелия», Якуб Гордон – автор романа «Кавказ, или последние дни Шамиля» и другие.) На Кавказе стало особым шиком приглашать польских гувернёров для обучения детей.

Судьбы поляков на Кавказе и, в частности, в Дагестане, тот след, который они здесь оставили, – эта тема очень значительна как по существу, так и по масштабам. Среди множества имен стоит упомянуть Петра Сцегенного, Матеуша Гралевского (1833-1891). В коротких набросках он рисует эпизоды светской жизни в Темир-хан - шуре. Здесь он знакомит читателя с женой и сыновьями князя Тарковского Абу-Муслима. Кроме того, Гралевский вспоминает о встречах с дагестанцами в светских собраниях, которые устраивал в своём доме Тарковский, о том, как по вечерам сюда подъезжали дамы в фаэтонах в сопровождении мужчин. В этом эпизоде автор рассказывает, как дагестанские офицеры «ладно танцевали» с «moskiewkami» контрдансы, вальсировали, «польковали», а Ибрагим-хан «превосходил всех в изобретательности фигур мазурки».

Воспоминания Гралевского свидетельствует о том, что культура Европы уже имела особое значение для светского общества Дагестана. Как описывает Гралевский, дагестанские невесты занимали один угол залы и принимали приглашение к танцу только, когда начиналась лезгинка. Дагестанские мужчины не могли понять, «как москали позволяют брать танцорам за руку своих жен и сестер». Не танцевали только мать Ибрагима и жена Али-Султана, составляя «классическое» украшение светского собрания. Кроме того, автор попытался раскрыть сосуществование разных культур и религий в дагестанском городе. В этой связи интересен эпизод, отражающий воспоминания Гралевского о католическом костеле в Темир-хан - шуре.». Это описание воспроизводит особенный мир, гармонично вписавшийся в жизнь и культуру Дагестана, который напоминает об утраченной когда-то исторической реальности. Таких следов инонациональной культуры на Кавказе множество. Надо вспомнить и о том, что в VI веке правитель гуннов принял христианство. Как видим, «Кавказ» Гралевского – это сочинение фокусирующие проблему не только европейского восприятия жизни и культуры Дагестана и его трансформацию, но дагестанское восприятие европейской культуры.

Можно сказать, что польская гуманистическая литература оказала благотворное влияние на культуру Дагестана. При этом надо учитывать, что «польский гуманизм возник во второй половине XV века, несколько опередив в своём развитии французский и английский» и в «полифонию европейского Возрождения польский народ внёс своеобразные ритмы». И это немаловажно для нас, поскольку основная цель нашей работы – выявить это сближение и показать взаимовлияние традиций. Михал Бутовт-Анджейкович, («Кавказские очерки», Кароль Калиновский, («Воспоминания о моей солдатской службе на Кавказе, плен у Шамиля от 1844 до 1854 года»). В. Потоцкий (1801–I847) «Аслан Темиров», Владислав Стшельницкий (1820-1846)(поэма «Бей-Булат»), Якуб Гордон «Кавказ, или последние дни Шамиля», Тадеуш Лада-Заблоцкий (1813-1847 («Ночь перед битвой» (1839, 21 мая, Хазры в Лезгии», «Повеял ветерок от Шах-Даг горы», «Обоз под Ахтами» и др.). Европейские писатели первыми сделали попытку соединить европейские и дагестанские мотивы (Тадеуш Лада-Заблоцкий «Горянка» (1842, 21 мая, Ларе). В «Горянке» польский поэт пытается объединить библейские и горские мотивы.

Действительно европейский интерес к Кавказу – Англии, Германии, Франции, Турции, – «имел общий знаменатель в лице Польши» (З. Казбекова). В Париже выходил ряд польских эмигрантских журналов, регулярно освещавших проблемы Кавказской войны. («Горцы Кавказа»). С 35-го номера журнал постепенно становится двуязычным, и часть статей печатается на турецком языке. Этот журнал стал основным посредником во взаимоотношениях дагестанской и европейской культур. К концу XIX – началу XX века кавказские народы, постепенно становясь частью российского и общеевропейского суперэтноса, в свою очередь продолжали вбирать в свою культуру традиции европейской цивилизации.

Петербург и Москва в конце XIX и начале XX века стали основными культурными центрами для национальных литераторов. Дагестанская интеллигенция XIX в. получала образование в городах России – в гимназиях и университетах Ставрополя, Харькова, Киева, Москвы, Петербурга. Было престижным для дагестанской интеллигенции образование, полученное в лучших университетах Европы: в Сорбонне, Геттингене и др. Гаджи-Мурад Амиров, который был известен как учённый Мурад-бей, революционер Д. Коркмасов и др.

Так к концу XIX – началу XX века кавказские народы постепенно становились частью российского и общеевропейского суперэтноса, вбирая в свою культуру традиции русской и европейской цивилизации. В этом процессе первую роль сыграли и сами европейцы.

Литература:

1. Дюма А. Кавказ.– Тбилиси, 1988.

2. Челёби Эвлия. Книга путешествий. Вып. 2. – М., 1979.

3. Ханмурзаев К.Г. Дагестан в лирике Пауля Флеминга Вестник ДГУ. Махачкала, 2001.

4. Полиектов М.А. Европейские путешественники xiii-xviii вв. по Кавказу. – Тифлис, 1935.

5. Казбекова З.Г. Дагестан в европейской литературе. Грани самопознания. – Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 1994.

6. Абдуллатипов А.-К.Ю. История кумыкской литературы (до 1917 года). 1 часть.- Махачкала, 1995.

7. Абакарова Ф. Очерки даргинской дореволюционной литературы. – Махачкала, 1963.

8. Муртузалиева А.М. «Творчество Мурад-бей Мизанджи (Х.-М. Амиров в контексте литературы дагестанской диаспоры в Турции второй половина XIX– нач-. XX в.).- Махачкала,2004.