Психология и социология/
12. Социальная
психология
К.пс.н. Акимова
А.Р.
ФГБОУ ВПО Магнитогорский
государственный университет, Россия
Кудряшова
Т.В.
ФГБОУ ВПО Магнитогорский
государственный университет, Россия
Межкультурные
особенности общения студенческой
молодежи
Вопрос о
межкультурных особенностях общения студенческой молодежи является сложным и
многогранным. Студенческая среда представляет
собой одну из наиболее интенсивных зон поликультурного и полинационального
взаимодействия, именно здесь формируются различные этнические стереотипы,
установки молодого поколения на межэтнические и межрелигиозные контакты. Студенческая
молодежь наиболее восприимчива к межнациональным отношениям, поскольку молодым
людям все чаще приходится строить взаимоотношения со сверстниками –
представителями других культур и вероисповеданий.
В результате проведенного
теоретического анализа, мы сделали важные выводы о том, что в манере общения
каждого человека есть устойчивые характеристики, проистекающие из его
культурно-ценностных ориентаций и личностных свойств, а также характеристики,
меняющиеся в зависимости от ситуации и партнеров по общению. В общении человек
стремится к тому, чтобы его воспринимали не только как частное лицо, но и как
представителя определенной социальной общности. В тоже время
культурно-ценностные ориентации, которые закладываются в период социализации
ребенка в рамках конкретной традиции, представляют собой сложные, определенным
образом сгруппированные принципы, придающие определенную направленность мотивам
общения личности.
Таким образом, способность к межкультурному
общению, как и другие способности возможно развивать в процессе обучения и
воспитания. Следовательно, основная задача состоит в том, чтобы определить
нравственно-эстетические, национальные черты представителей разных народов,
преодолев тем самым их взаимное отчуждение.
В
соответствии с целью и задачами нашего исследования была сформирована выборка,
в которую вошли 49 студентов Магнитогорского Государственного Университета в
возрастном диапазоне от 18 до 22 лет. Из них: 20 – русских студентов, 15 –
казахских студентов и 14 – армянских студентов.
Диагностика
соответствующих показателей осуществлялась с помощью методик: «Культурно-ценностные
ориентации» (Л.С. Почебут), «Мотивация межличностного общения» (И.П.
Шкуратова), «Накопление эмоционально-энергетических зарядов» (В.В. Бойко), «Помехи в установлении эмоциональных
контактов» (В.В. Бойко), «Измерение чувства вины и стыда» (Дж. Тангней),
«Личностная агрессивность и конфликтность» (Е.П. Ильин и П.А. Ковалев),
«Поведенческие признаки коммуникативной толерантности» (В.В. Бойко)
При
сравнении показателей культурно-ценностных ориентаций установлено, что в группе
армянских студентов максимально выражена принадлежность к традиционной культуре
(46%), в то время как 43% казахских студентов отмечают ориентацию своего народа
на современную культуру. В группе русских студентов практически в равной
степени отмечается ориентация на традиционную, современную и динамически
развивающуюся культуры (38%, 31% и 31% соответственно).
В
результате контент-анализа ведущих мотивов общения выявлено, что по всей выборке студентов наблюдается одинаково
большой объем эмоциональных мотивов общения и выявлен максимальный уровень
стремления к самораскрытию по отношению к самым значимым и близким людям – друзьям
и родителям. При этом стремление наиболее полно и откровенно общаться с
друзьями и родителями демонстрируют русские (36,5% – друзья и 30,1% –
родители), далее по мере убывания мотивов – казахи (31,8% и 28,4%
соответственно) и армяне (27,8% и 23,2% соответственно).
В тоже время, обращает на себя внимание тот факт, что в
сравниваемых группах мотивы общения с другими категориями людей –
преподавателями, психологами, случайными знакомыми (попутчиками) имеют
различную выраженность значений.
Так, казахские и русские студенты в равной степени ставят
на третье место готовность к откровенному общению с психологами (казахи – 17,6%
и русские – 15,1%). Это означает, что даже при отсутствии реального опыта
общения с психологом, студенты адекватно воспринимают его функции и ожидают
получения помощи в ответ на свою откровенность. Далее по мере убывания значений
они готовы поделиться информацией с попутчиками (казахи – 11,4% и русские –
15,1%). И на последнем, пятом месте, выражена наименьшая степень самораскрытия
студентов с преподавателями (казахи – 10,8% и русские – 9,0%). Между тем, в
отличие от указанных приоритетов общения у русских и казахских студентов,
армянские студенты предпочитают более доверительное общение с попутчиками (23,1%)
и преподавателями (19,4%), нежели с психологами (6,5%).
Кроме того, в сравниваемых группах студентов
содержательно определены ведущие мотивы общения, которые могут существенно
меняться в зависимости от того, кому адресовано сообщение.
У русских студентов среди ведущих являются такие мотивы
общения, как: узнать реакцию партнера на предоставляемую информацию, а также
оказать моральную поддержку и поделиться опытом. При этом русские студенты ждут
ответной реакции и оценки своих поступков не только от близких – друзей (70%) и
родителей (50%), но и в отношении других значимых взрослых – психологов (45%) и
преподавателей (35%). Кроме того, 85% студентов демонстрируют желание оказать
моральную поддержку родителям и 80% выборки – друзьям. Они также готовы в процессе
общения поделиться своим опытом не только с близкими – друзьями (90%) и
родителями (50%), но и с совершенно посторонними лицами – случайными собеседниками
(45%).
Мотивы казахских студентов качественно отличаются от
студентов других групп стремлением откликнуться на откровенность, а также
желанием разделить в процессе общения груз личных проблем. Так, на
самораскрытие казахских студентов в большей степени влияет откровенность друзей
(87%), нежели доверительное общение с родителями (47%) и тем более – с посторонними
людьми. При этом характерно, что тревога по поводу собственных проблем также
побуждает студентов рассказывать о себе преимущественно друзьям (67%), далее,
по мере убывания значимости собеседников – психологам (40%), и только 33%
казахских студентов готовы поделиться своими проблемами с родителями.
У армянских студентов выделяются такие мотивы, как:
понравиться человеку, похвастаться своими успехами, подать себя в определенном
свете и ответить на расспросы. При этом для них наиболее важно похвастаться
своими успехами перед друзьями (86%), а также понравиться родителям (85%) и
создать у них благоприятное впечатление о себе (71%). Также обращает внимание,
что 71% студентов этой группы стремятся подать себя в определенном свете и с
другими взрослыми: преподавателями или случайными собеседниками.
Далее
следует отметить, что на основе дисперсионного анализа получена наибольшая
выраженность различий в эмоциональных и
поведенческих проявлениях межличностного взаимодействия.
В
группе армянских студентов существенно преобладают признаки агрессивности и
конфликтности: напористость (F=5,01; р≤0,01), неуступчивость (F=17,38;
р≤0,001), нетерпимость
к мнению других (F=14,97;
р≤0,001),
подозрительность (F=4,98; р≤0,01), доминируют показатели помех
в установлении эмоциональных контактов: негибкость
проявления эмоций (F=3,33;
р≤0,05),
а также значимо преобладают признаки скрытой
эмоциональной напряженности (F=10,91; р≤0,001),
экстернальности (F=5,30; р≤0,01) и коммуникативной интолерантности (F=6,55; р≤0,01). В группе русских студентов существенно
доминируют значения чувства стыда (F=11,44; р≤0,001) и обидчивости (F=9,31;
р≤0,001).
В группе казахских студентов преобладает признак альфа-гордости (F=3,24;
р≤0,05).
Кроме того, в результате корреляционного
анализа в каждой из исследуемых групп также установлены различия по количеству
и характеру взаимосвязей между соответствующими переменными.
Так, повышение по всей выборке выраженности
большинства признаков личностной
агрессивности и конфликтности сопровождается повышением признака эмоциональной напряженности у армянских
студентов, повышением показателей помех в
установлении эмоциональных контактов у русских студентов и повышением признака
чувства стыда у казахских студентов. Вместе
с тем, выраженность показателей помех в
установлении эмоциональных контактов напрямую связана со значениями коммуникативной интолерантности у
русских студентов и показателем скрытой
эмоциональной напряженности у казахских студентов. Кроме того, повышение значений личностной агрессивности и конфликтности в группе армянских
студентов сопровождается повышением, а в группе русских студентов, напротив, снижением
значений потребности в общении.
В целом, на основе полученных
данных можно представить содержательную характеристику межкультурных особенностей
общения у студенческой молодежи.
Армянские студенты в большей
степени придают значение традиционной культуре: традициям своего народа,
семейным связям, религиозным ориентациям, подчеркивая тем самым зависимость
человека от ближайшего социального окружения. Представители данной культуры в
большей степени полагают, что наследство и происхождение являются основными
факторами построения межличностных
отношений. Между тем, неизбирательная
интенсивность, широта и откровенность общения армянских студентов, как с
близкими, так и с посторонними людьми, не способствует их подлинному
самораскрытию. В частности, в этой группе преобладают мотивы самопрезентации,
выраженные в стремлении казаться привлекательными, создавать благоприятный образ о себе и
предъявлять окружающим социально-одобряемые качества. При этом более выраженный показатель «положительной»
агрессивности в виде напористости студентов напрямую связан с их повышенной потребностью
в общении, а выраженная на высоком уровне конфликтность в виде вспыльчивости –
со скрытой эмоциональной напряженностью.
В группе русских студентов
отсутствует явно дифференцированная
принадлежность к определенной культуре. Это означает, что третья часть
опрошенных студентов ориентируется на прошлое, придает значение традиционной
культуре с зависимостью человека от ближайшего социального окружения. Другая
треть – ориентируется на настоящее, соотносит себя с современной культурой и
стремится получить моральное вознаграждение, славу или признание. Остальные
студенты ориентируются на будущее, на динамически развивающуюся культуру,
стремятся к автономности и быстрому решению деловых вопросов с получением
материального вознаграждения. Между тем, наряду
с доминированием эмоционально-насыщенных мотивов общения с друзьями и родителями,
для русских студентов также характерно сочетание эгоцентрических и деловых
мотивов, выраженных стремлением не только получать нужную помощь от окружающих,
но и оказывать ее другим. При этом в отличие от других групп, русские
студенты наиболее склонны подвергать сомнению собственную компетентность,
испытывать неловкость из-за отсутствия жизненного опыта или неумения
самостоятельно решать возникающие проблемы. Для них также характерно проявление
обиды на замечания окружающих, даже если они понимают, что критика в их адрес
справедлива. У них чаще возникает стремление уйти от неприятного для них
взаимодействия. При этом выраженное проявление показателя коммуникативной
интолерантности напрямую связано с доминированием негативных эмоций, обидчивости
и нежелания сближаться с другими людьми, а снижение у студентов потребности в
общении обусловлено повышением выраженности таких «негативных» признаков
агрессивности и конфликтности, как подозрительность
и нетерпимость к мнению других.
И,
наконец, казахские студенты в большей степени соотносят себя с современной
культурой, придавая значение гармонии человека с самим собой и природой. Они
более сосредоточены на личностном росте, в большей мере стремятся получить не
материальное, а моральное вознаграждение. Вместе с тем общение казахских
студентов характеризуется максимальной выраженностью глубины и преданности друг
к другу. Их дружеские связи складываются медленно и пошагово. При этом эмоционально насыщенное, но избирательное общение казахских студентов, прежде всего, в кругу
своих друзей, сочетается с эгоцентрическими мотивами получения разнообразной
помощи от родителей. Что же касается взаимодействия с посторонними, то для
казахских студентов в большей степени характерно демонстрировать сдержанность в
общении, стремление соблюдать социальную дистанцию и ролевые предписания. Между
тем, повышение в этой группе признака конфликтности в виде подозрительности сопровождается
повышением выраженности чувства стыда, а проявление обидчивости напрямую
связано с показателем скрытой эмоциональной напряженности. Более того, чем
сильнее у студентов этой группы выражена внутренняя напряженность, тем ярче проявляются
помехи в установлении эмоциональных контактов, негативные эмоции, а также снижается
потребность сближаться с другими людьми.
Таким
образом, выявив данные особенности, становится возможным прогнозировать культурно-ценностные ориентации, ведущие мотивы,
а также эмоциональные и поведенческие проявления межличностного взаимодействия
студентов, тем самым – более предметно говорить о психологическом
содержании межкультурных особенностей их общения. В целом, полученные данные и выводы нашего исследования могут
быть использованы в системе образования и в
практической деятельности педагогов и психологов при диагностике и разработке
программ развития этики межкультурного общения, формирования межкультурной
компетентности и толерантности у студенческой молодежи.
Литература:
1. Берри
Дж. Кросс-культурная
психология, Харьков: Гуманитарный центр, 2007. – С. 112-120.
2.
Ильин Е.П. Психология общения и межличностных отношений. – СПб.: Питер, 2009. –
576 с.
3. Куликова
Л.В. Межкультурная
коммуникация: теоретические и прикладные аспекты: Монография. – Красноярск: РИО
КГПУ, 2004. – 196 с.
4. Почебут Л.Г. Взаимопонимание культур. Методология и методы
этнической и кросс-культурной психологии. Психология межэтнической
толерантности. – СПб.: СПбГУ, 2005. – 281 с.
5. Рощупкин В.Г. Кросскультурная грамотность студента –
будущего учителя: диагностика, формирование. – Воронеж: НПО «МОДЭК», 2006. –
133 с.
6. Солдатова Г.У. Психология межэтнической
напряженности. – М.:
Акварель, 2008. – 385с.
7.
Шкуратова И.П. Мотивация самораскрытия в межличностном общении: Монография. –
Ростов н /Д.: Изд-во ЮФУ, 2009. – С. 5