Сулейманов З.М.

 

 Присяга и соприсягатели в соционормативной культуре  народов  Дагестана

 Одним из интересных моментов в обычном праве народов Северного Кавказа является присяга. Что интересно присяга была представлена как по адату, так и по шариату. Это и понятно, более того отметим что адат и шариат настолько смешались между собой,  что при исследовании адатов часто можно найти элементы шариата. Иногда прямо в памятнике права ,к примеру в «Кодексе Умма-хана Аварского (Справедливого) оговорено «Если стороны желают разрешить спор: одни по шариату, а другие по адату, то вопрос этот разрешается по мнению большинства из вое­водства...»[1]

Только специалист, хорошо разбирающийся в тонкостях, и адата, и шариата могут определить разницу.  М.М. Ковалевский, досконально исследовавший обычное право народов Кавказа, определил значение присяги и влияние  ислама на  процедуру его применения так: «…важнейшую роль в системе судебных доказательств играют в Дагестане не письменные документы и свидетельские показания, а присяга и соприсяжничество. Первые два вида доказательству вполне признаваемые шариатом, так мало отвечают народным юридическим воззрениям туземцев, что во многих местностях Дагестана они допускаются в суды лишь под условием подкрепления их присягой и соприсягой. Так, например, в Кюринском округе письменные документы приобретают силу и значение только тогда, когда подписавшие их свидетели подтвердят присягой справедливость всего того, что значится в документе. В том же округе показания вызывающего сомнение свидетеля подкрепляются присягой одного или нескольких из ближайших его родственников по выбору противника…»[2]

Дагестанские ученые занимавшиеся проблемами истории, этнографии и истории права обращали внимание на институт присяги, более того разбирали статус не только того кто дает присягу но и соприсягателей. Х.М.О. Хашаев, М.А.Агларов, А.С.Омаров, Исмаилов М.А.рассматривая присяги, придавали больше   значение его роли в жизни горского общества. Они подчеркивали, что присяга представлена не только в суде, но и при бракоразводных процессах, при разбирательстве и разрешении тяжб и конфликтов не только внутри общины, но также между общинами, в том числе разных сел. А.О.Омаров писал, что присяга и соприсяжничество играют немалую роль в судебном процессе и в XIX в. Вместе с тем, они уже не являлись первостепенным доказательством. Их значение, вследствие участившихся случаев ложных клятв, в значительной мере было поколеблено.[3] На смену присяге постепенно приходят свидетельские показания и другие доказательства. В связи с ослаблением кровно-родственной солидарности, как результата имущественной и социальной дифференциации в обществе, институт присяжничества в XIX веке имеет лишь формальное сходство с правилами присяги в предшествующую эпоху.

Теперь обратим внимание на Кодекс Умма-Хана Аварского (Справедливого) где довольно много статей, в которых  присяга часто выступает существенным рычагом регулирования разного рода юридических норм  оправдывая или наоборот обвиняя одну из сторонконфликта.

Начнем со статьи,  где речь идет об убийстве «…кого-либо из другого края и, услышав, что родственники убитого объявляют его убийцей, пошлет к ним тайно своего представителя, чтобы этим избавиться от наказания, и после этого родственники убитого скажут, что убийцей является дру­гое лицо, и в этом власть хана будет сомневаться, то оно должно очи­стить себя присягой со своими 10 родственниками - соприсягателями…».[4]  Однако при этом если  они дадут присягу, то дело на том кончается, а если они от­кажутся от присяги, то надлежит взыскать с подозреваемого половину дията. То есть в зависимости от присяги может быт наказан, в данном случае половину дията.

Умма-Хан обратил внимание и на соблюдение кровником общепринятых адатов   «…Если изгнанный  в канлы нарушил место поселения, взыскивается с него 1 ратль меди; если не признается, то обязан дать присягу «хатун - таллах…» .

  В тот период в Дагестане воровство не было таким заметным явлением, но случаи воровства были. В таком случае присягой подтверждали или наоборот очищали и этот вид присяги называли очистительной. К примеру, если кто скажет, что из его дома похищены .вещи, а подозреваемый отрицает свою вину, то воровство считается установленным, если кто-нибудь из аула подтвердит это; тогда подозреваемый должен очистить себя присягой с 6 родственниками - соприсягателями. Если же он отка­жется от присяги, то потерпевший должен дать присягу с 3 справедли­выми лицами из аула, что действительно его вещи такой-то стоимости похищены именно этим подозреваемым.. .».   Однако другая статья гласи если же в ауле не найдется человека, который подтвердит воровство, то сам потерпевший с 1 соприсягателем должен подтвердить хищение присягой, но если обвиняемый очистит себя присягой с 6 односельчанами - соприсягателями, то он счи­тается невиновным…» Получается, что присяга выступает придавали  в качестве последней инстанции. Конечно к присяге относились бережно, ибо ложь единожды озвученная из уст общинника выводила его из числа присягателей, более того он мог стать участником разбирательства в мечети. Также была категория общинников, которая не привлекалась к присяге. Тут есть   еще один  момент, на который следует, обратит внимание к присяге не допускался раб даже из числа отпущенных на свободу. Статья гласит что «… к присяге не привлекаются юноши и девуш­ки, не состоящие в браке; также нельзя привлекать к присяге 2 лиц из одного хозяйства; вовсе не допускается к присяге раб, если он даже отпущен…»[5]

 В свою очередь А.С.Омаров довольно таки четко определил, что  в делах, разбираемых по адату, в свидетели не допускались:

1) давшие обет никогда не присягать,

2) куллы и караваши,

3) заинтересованные в исходе дела по родственным отношениям. Присягу могли принимать лица, достигшие 15 лет – родственники с отцовской стороны. Число присяжников определялось по каждому роду дел особо.[6]

Омаров А. также отмечает, что среди условий обязательных для присягающего – проживание в одном ауле. Переселившиеся на постоянное местожительство в другой аул, хотя бы и своего общества к присяге не допускались. Для присяги обязательно требовались ближайшие родственники. В случае нарушения этого правила и привлечения к клятве дальнего родственника вместо близкого, дело считалось проигранным.

В гражданско-правовых спорах и исках   требовались свидетели, которые присягали «хатун-таллах». Лишь при отсутствии свидетелей ответчик давал очистительную присягу Кораном с родственниками, число которых определялось в зависимости от цены иска.

 Далее интересный момент, когда представители, в данном случае хана (воеводства) демонстрируют свое право   за отказ от признания человека, причинившего вред могут потребовать жителей аула дать очистительную присягу «… Если кто ночью или днем насильственно зайдет к другому и причи­нит вред, то его заставляют возместить убытки. Если он откажется и за­явит, что он этого не делал, то старейшины воеводства могут заставить жителей аула дать присягу. Количество соприсягателей зависит от раз­мера причиненного ущерба, но не может быть больше 10 человек, сколь­ко бы ущерб ни составлял…» запомним количество, так как далее речь идет о 50 соприсягателях, следовательно, количество не должно перевесит 10 человек именно для данного случая.

Завершающая статья по своей значимости и опасности, да и в силу самого факта является актуальной и важной, речь идет о вражде и в данном случае о поджоге из-за вражды. С учетом архитектоники горного аула можно представит, что поджог  одного дома мог привести к уничтожению всего аула со всеми запасами и практически всем имуществом, не говоря о возможных жертвах. С учетом значимости общественной  опасности адекватно и количество соприсягателей   59 человек. «…Если кто сожжет дом из-за вражды, с виновного взыскать 100 овец как штраф и стоимость причиненного ущерба. Если обвиняемый не признает свою вину, то должен очиститься присягой с 50 соприсягателями…»

Разновидность присяги наиболее четко видно в  исламе, о чем пишет    Ковалевский М.М. в своей знаменитой работе «Закон и обычай на Кавказе»[7]   разъяснил в чем разновидность присяги в данном случае он обратил внимание на хатун-таллах. Он писал «…Присяга эта состоит в торжественном заявлении, что присягающий дает развод своей жене, не требуя возвращения затраченной на ее покупку суммы, в том случае, если его показания окажутся ложными. Этот вид присяги принадлежит, как доказал это Робертсон Смис[8], к числу коренных обычаев аравитян. Законодательство Магомета только восприняло его в свою систему, точно также как оно сделало это по отношению к кровной мести и другим не менее первобытным юридическим порядкам…»   Далее автор с чисто религиозной  точки зрения уточняет процедуру, и последствия данной присяги, если она окажется ложной.

«… Присяга хатун-талах считается в Дагестане самым сильным видом присяги. Если у дагестанца несколько жен, – он обязан при произнесении присяги указать с какой именно он намерен развестись в том случае, если его заявление окажется противоречащим истине. Отпущение жены с уплаченным при вступлении с нею в брак «кебинем»  –  таково последствие в противность истине принесенной присяги…»[9]

Не обошел вниманием  и то что «…когда при назначении соприсяжников ответчик скроет ближайших родственников и к присяге допущены будут дальнейшие, то этого одного достаточно для признания его вины…»[10].

  Однозначно, что значение присяги со временем уменьшалось тому причиной индивидуализация ответственности,  ибо уже за действия виновного своим имуществом отвечали не все сородича всего лишь ближайшие члены кровнородственной группы.

 Присяга, соприсяжничество и другие институты обычного права не были представлены только в Дагестане, они были у всех народов на разных этапах своего развития. Но тут есть одна особенность, на которую   обратил внимание М.Ковалевский, который считал, что нельзя также считать порождением обычая тот весьма оригинальный порядок, в силу которого каждый раз, когда убийца неизвестен, родственникам в числе 50-ти человек предоставляется указать на любое лицо, как на виновника убийства. В то же время согласно адатам лицо, на которое падет подозрение родственников жертвы, может освободить себя от ответственности не иначе, как «…поставив 50 очистников или свидетелей из людей, близких ему по крови…».[11]  Далее автор разъясняет суть   обычая, отмечая, что  «…обычай этот, известный под арабским наименованием «казама», принадлежит к числу тех стародавних обычаев Аравии, которые оставлены были в силе религиозным законодателем мусульман…» [12]

 Каждому периоду развития присуши свои особенности, отражающие те или иные аспекты правовых взаимоотношений, в рассматриваемое время присяга была представлена в разных случаях от совершенного преступления до бракоразводного процесса. Безусловно, имело место существенное влияние, в данном случае, применительно к  народам Дагестана, ислама и как следствие шариата. Ведь присягатели соприсягатели несли ответственность не только перед судом но и перед всевышнем, хотя и тут было предусмотрено наказание на которое вряд ли кто соглашался, если присяга оказывалась ложной то  индивид не говоря о моральных принципах попадал в ситуацию когда брак становился недействительным, а это уже не частный случай. На этот институт ощутимым было влияние  российского права    когда во  второй половине века была создана судебная система согласно Положению о Дагестанской области и Закатальского округа то   присяга и соприсяжничество, хотя и находили приме­нение, но утрачивали свое былое значение.


[1] См:, Хашаев Х.М.О. Кодекс Умма-Хана Аварского (Справедливого) Москва 1948 

[2] См:, Ковалевский М.М.Закон и обычай на Кавказе Т 2   Москва 1890 Типография А.И. Мамонтова

[3] Алиханов Р.Д.  Присяга и соприсягательство в обычном праве народов  Дагестан аhttp://www.rusnauka.com/20_AND_2009/Pravo/49074.doc.htm

 

[4] Хашаев Х.М.О. Кодекс Умма-Хана Аварского (Справедливого) Москва 1948

[5] Хашаев Х.М.О. Кодекс Умма-Хана Аварского (справедливого) Москва 1948

[6] См:Алиханов Р.Д.  Присяга и соприсягательство в обычном праве народов  Дагестан аhttp://www.rusnauka.com/20_AND_2009/Pravo/49074.doc.htm

[7] Ковалевский М.М.Закон и обычай на Кавказе Т 2   Москва 1890 Типография А.И. Мамонтова

[8] Kinship in Early Arabia, стр. 77; см. также Kohler. lieber das Vorislamitische Recht der Araber, Zeitschs. fur die Vergi. Rechtsiv. 8 В., Heft 1888, С. 246 и 251.

[9] Ковалевский М.М.Закон и обычай на Кавказе Т 2   Москва 1890 Типография А.И. Мамонтова

[10] См. Адаты Даргинского округа, С. 10.

[11] В рукописном  сборнике адатов Андийского округа (Технуцальское общество) мы читаем: если найдено будет мертвое тело или сильно раненный, не могущий объясниться, то достаточно заявления 50-ти родственников, заявления, делаемого под присягой, что их родственник убит таким-то, для того, чтобы лицо, на которое пало подозрение, признано было виновным. Обвиняемому предоставляется, однако, очистить себя от обвинения присягой 50-ти собственных родственников.

[12] См. Goldziher. Muhamedanisches Recht in Theorie und Wirklichkeit Zeitechrift fur Vergleichende Rechts Wissenschaft, 8 Band, III Heft, 1889, стр. 412.