Копсергенов Ауес Артыкович.

Студент Юридического института Северо-Кавказской

государственной гуманитарно-технологической академии

Клычев Рафаэль Арзабекович.

Заведующий кафедрой государственно-правовых

дисциплин Юридического института Северо-Кавказской

государственной гуманитарно-технологической

академии кандидат юридических наук, доцент.

ПЕРСПЕКТИВА РАЗВИТИЯ СУДЕБНОГО ПРЕЦЕДЕНТА

КАК ИСТОЧНИКА ПРАВА В РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ

На рубеже ХХ-XXI в. Российская Федерация вступила на новый этап исторического развития. В условиях распада ране сложившейся международной системы, Россия должна была модернизировать не только внешнюю и внутреннюю политику, но в особенности правовую систему страны. Отныне правовая система должна была приобрести абсолютно новый облик, который отвечал бы требованиям демократических и гражданских институтов, а также общечеловеческим духовным ценностям [1, с. 67].

В этом контексте представлялось важным изучить и систематизировать такое понятие, как источник права. Ведь согласно юридической науке источник права – это метод закрепления и выражения правовых норм. Одновременно это форма выражения государственной воли, направленной на признание факта существования права, на его формирование или изменение.

В Российской Федерации источниками права являются:

· Конституция РФ;

· федеральные конституционные законы;

· международные договора и соглашения РФ;

· федеральные законы;

· нормативные указы Президента РФ;

· постановления Правительства РФ;

· нормативные акты министерств и ведомств РФ;

· законы субъектов РФ;

· подзаконные акты органов власти субъектов РФ; локальные нормативные акты [2, с. 114].

Данный список, как можно заметить, не содержит такого вида источника права как судебный прецедент, так как, во-первых, в России он не применяется, а, во-вторых, правовая система России относится к романо-германскому типу, в то время как судебный прецедент широко применяется при англо-саксонской правовой системой. Тем не менее, это не является основанием для полного отказа от анализа судебного прецедента, а тем более и применения на практике в будущем [3, с. 59].

Понятие судебного прецедента имеет множество толкований в юридической науке. Прежде чем разобраться с этим термином представляется важным понять, что такое в принципе «прецедент».

В толковом словаре «прецедент» трактуется как определённый случай, который служит примером для ситуаций аналогичного рода в последующем [4, с. 167]. В юридическом словаре данное понятие определяется как то или иное поведение в конкретной ситуации, которое может рассматриваться в качестве образца при таких же обстоятельствах [5, с. 308]. То есть, термин «прецедент» чаще всего сравнивается с такими понятиями, как «пример», «образец».

Таким образом, судебный прецедент – это судебное решение по конкретному делу, которое в будущем может служить примером (образцом) по решению других дел, возникших в связи со схожими обстоятельствами [6, с. 102]. Наиболее удачное определение дал российский правовед А. В. Поляков, который утверждал, что в качестве судебного прецедента берется не все решения, а лишь его составная мотивировочная часть, которая в последующем является обязательным для аналогичных ситуаций [7, с. 82].

То есть из вышесказанного следует, что судебные органы фактически уполномочены создавать новые юридические нормы, что может говорить об их правотворческой функции. В этом случае стоит также помнить, что прецедент создают высшие судебные инстанции, а нижестоящие суды лишь следуют им, не создавая иные нормы судебного прецедента.

В целом, практика судебного прецедента доминирует в странах с англо-саксонской правовой системой (Великобритания, США, Австралия, Новая Зеландия и т.д.). Здесь прецедент пользуется неизменным уважением и даже является мерой государственного принуждения. Известный английский юрист Р. Кросс по данному поводу написал: «Любой судья, пренебрегший прецедентным правом, будет подвергнут самому недвусмысленному воздействию...» [8, с. 66].

В странах с романо-германской правовой системой, в том числе и в России, главное внимание уделяется нормативно-правовым актам, где нормы права имеют законодательное, а не практическое происхождение [9, с. 91]. В этом контексте Российская Федерация является скорее не исключением, а показательным примером. Такая тенденция связана в большой мере с историческим развитием судебного прецедента в России. Ведь в различные исторические эпохи отношение к прецеденту было неоднозначное.

В дореволюционной России (до 1917 г.) судебный прецедент не имел никакого весомого значения и не принимался в судебной практике, а если и принимался, то лишь как дополнительный (вспомогательный) к основному закону. В послереволюционный период (с 1917 г.) практика непризнания судебного прецедента в качестве источника права продолжалась. Считалось, что судебный прецедент это пережитки империализма, который мог подорвать роль Конституции и законодательных органов СССР. Лишь в послевоенный период (начиная с 1945 г.) появились первые попытки использования судебного прецедента, и то это в основном касалось военных дел, которые зачастую несли собой необоснованный и слабо аргументированный характер [10, с. 62] .

В современной России судебный прецедент официально не является источником права. Официально ни Конституция РФ, ни законодательство не принимает правотворческую функцию судебного прецедента. Это связано со следующими обстоятельствами:

1) судебный прецедент официально не может восполнять в систематическом, целенаправленном виде неполноту, неясность, недостатки и противоречия законодательства, то есть, решая аналогичное дело, судьи, в первую очередь обращаются к закону;

2) судебный прецедент не может создавать новые нормы, которые не урегулированы в законе, ведь в любом случае по всем ступеням законодательства РФ будет необходимо официальное решение официальных правотворческих органов.

В связи с этим у многих сторонников применения судебного прецедента в РФ возникает вопрос: может стоит наделить судебную власть функцией правообразования? В качестве аргумента приводится следующее утверждение. В правовой системе государства потенциал правообразования российских судов используется не достаточно эффективно, так как в этом процессе учувствуют органы, которые ограничены узкими ведомственными интересами и не обладают широкими практическими знаниями. В связи с чем, суды постоянно сталкиваются с не очень эффективной продукцией этих органов. В то время как суд – это достаточно квалифицированный и профессиональный орган, который из-за своих должностных функций в силе переводить социальные правоотношения на язык адекватной юридической формы. В результате чего правовое качество нормативных актов могло бы в разы увеличиться и стабилизировать правовую систему РФ в целом [11, с. 119].

Однако такой аргумент в пользу внедрения судебного прецедента в РФ вызвал диаметрально противоположенные взгляды. Противники прецедентного права в качестве контраргументов привели три основополагающих факта:

1. Согласно Конституции в России существует принцип разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную, где каждая из которых наделена конкретными функциями. Правотворческая функция принадлежит законодательным органам, а в случае применения прецедентного права одно из основополагающих конституционных положений будет нарушено [12, с. 77] .

2. Россия традиционно перечисляет себя к романо-германской правовой системе. Признание же судебного прецедента в качестве источника права приведёт к противоречиям и не состыковкам российского права и романо-германской правовой системы.

3. Признание прецедентного права противоречило бы Основному Закону РФ – Конституции, а кроме того выступало бы в конфликт с правотворческой деятельностью Федерального собрания [13, с. 153].

На несовместимость судебного правотворчества с парламентскими влияют две взаимосвязанных причины:

а) отсутствие правовой основы судебного правотворчества и для признания судебного прецедента в качестве источника права;

б) противопоставление правотворческой деятельности суда и создаваемого им правового прецедента, с одной стороны, и правотворческой деятельности парламента и закона, с другой [14, с. 72].

Тем не менее, вышеперечисленные факторы имеют лишь теоретический смысл и никак не имеют реальной законодательной основы. Всё дело в том, что необходимо провести четкую грань между правотворческой деятельностью судов и парламента. То есть, суды при правотворческой деятельности не могут ни дублировать, а тем более и противоречить деятельности парламента. Так как в отличие от парламентского правотворчества судебное определяется следующими параметрами:

· реализовывается в пределах закона, исходящий от законодательной власти страны;

· при правотворческой деятельности суда происходит лишь толкование права и восполнение некоторых пробелов;

· судебное правотворчество всегда основано на уже действующих нормах и принципах, а не на своей субъективной воле;

· судебное правотворчество всегда есть побочный продукт акта правосудия.

Помимо всех перечисленных особенностей также существует целый ряд отличительных признаков судебного правотворчества. Они в очередной раз доказывают, что судебное правотворчество отнюдь не противоречит парламентскому, а лишь обогащает его и дополняет [15, с. 89].

В пользу признания судебного прецедента в качестве источника российского права специалисты перечисляют одну из положительных черт прецедента – возможность устранить пробелы в законодательстве. Эта способность, кстати говоря, стала широко использоваться не только в России, но и во многих странах с романо-германской правовой системой. Ведь понятно, что в процессе создания любого нормативного акта законодатель не в силах охватить все конкретные ситуации, которые могут произойти в обществе. В свою очередь прецедент может стать моделью разрешения той или иной жизненной ситуации, что облегчило бы работу судей и ввело бы определенный баланс в судебную и правовую систему РФ [16, с. 19].

Поэтому многие российские специалисты утверждают, что в настоящие время суды РФ просто вынуждены «создавать» право, или же их работа и вся деятельность станет попросту неэффективной. В противном случае право будет работать не в пользу граждан, а суды будут наоборот способствовать нарушениям гражданских прав и свобод. В связи с этим всё чаще стали говорить об использовании судебного прецедента в РФ в неформальном ключе, что в очередной раз подтверждает что пришло время когда судебный прецедент должен быть официально закреплен.

Таким образом, в России правовой прецедент официально не является источником права, хотя на практике решения вышестоящих судов часто принимаются во внимание при разрешении споров. Суды и административные органы в Российской Федерации только применяют право, а не создают его. Однако, в России речь идет не о развитии правового прецедента как источника права, а об усилении позиций судов в толковании закона, что восполняет многие пробелы законодательства Российской Федерации, его неясности и двусмысленность.

В целом, неоднозначное отношение к правовому прецеденту как источнику прав, определяет его положение в той или иной правовой системе государств мира. Это ведет к официальному или формальному признанию правового прецедента в качестве источника права.

Список использованной литературы и источников

1. Теория государства и права: Курс лекций / под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 2016. 454 с.

2. Юдина А. О. Теория государства и права: Учебник для юрид. вузов. М., 2015. 416 с.

3. Воронцова И. В. Судебный прецедент в науке и практике // Российский судья. 2016. №1. С. 56-72.

4. Толковый словарь: в 30 т. М., 2015. 298 с.

5. Юриспруденция. Толковый словарь. М., 2014. 512 с.

6. Головко Л. В. Судебный прецедент как ненормативный способ легитимации судебных решений // Вестник гражданского права. 2016. №6. С. 98-126.

7. Вершовская А. Р. Судебная практика как источник права. М., 2014. 287 с.

8. Зорькин В. Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2015. №12. С. 56-72.

9. Хабриева Т. Я. Толкование Конституции РФ: Теория и практика. М., 2016. 194 с.

10. Братусь С. В. Судебная практика в советской правовой системе. М., 2001. 412 с.

11. Боботов С. В. Конституционная юстиция. М., 2015. 312 с.

12. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г. (по состоянию на 20.03.2017) // Российская газета. 2017. № 237. С. 76-108.

13. Чернышов А. Р. Судебный прецедент: история и реалии. М., 2016. 324 с.

14. Пазына О. Н. История развития судебного прецедента в России. М., 2014. 212 с.

15. Вашировская В. Г. Прецедентное право. М., 2015. 310 с.

16. Крупин В. О. Есть ли будущее у процентного права: мировой опыт и Россия // Новое время. 2015. №14. С. 12-34.