Исторические науки

Бахторазов Сейдахан Уалиевич

кандидат исторических наук,

доцент ТарГУ имени М.Х.Дулати

Сокращение масштабов политических репрессий на рубеже 1938-1939 гг. Отражение этого процесса в регионе Южного Казахстана.

Аннотация: Политические репрессии как средство политики и власти являлись достаточно сложным, многосторонним явлением в политической жизни со-советского общества во второй половине 30-х гг.ХХ века. Вовлечение больших масс людей в данное явление могло иметь вариантами развития – либо достижение поставленной цели и свертывание прежнего курса, либо переход этого процесса в неконтролируемое состояние. Страх перед центром, недоверие друг к другу, неспособность к самостоятельному анализу и выдвижению самостоятельных, реалистических в тактическом отношении альтернатив, стали осью вокруг которой стало возможным раскручивание и продолжение маховика политических репрессий.

Ключевые слова: репрессия, пленум, партия, клевета, привлечение к ответсвенности

Политические репрессии как средство политики и власти являлись достаточно сложным, многосторонним явлением в политической жизни со-советского общества во второй половине 30-х гг.ХХ века. Так они возникли в сфере политики как совокупность возможностей для сталинской группы в Политбюро и ЦК ВКП(б) как важнейшая часть арсенала политической борьбы против тех, кто был на самом деле или считался противником этой группы внутри партии и в стране в целом.

Однако политические репрессии как всякое явление возникли в определенных условиях, определенным способом развивались и неизбежно должны были вступить в стадию угасания. Вовлечение больших масс людей в данное явление могло иметь вариантами развития – либо достижение поставленной цели и свертывание прежнего курса, либо переход этого процесса в неконтролируемое состояние. Кроме того, чрезмерное возрастание роли органов НКВД, нарушало в недопустимой мере баланс всех составляющих сил и органов власти, что также было не допустимо.

Январский пленум ЦК ВКП(б), состоявшийся с 11 по 20 января 1938 обсудил вопрос «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из мартии, о формально-бюрократическом отношении к аппеляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков .» В принятом постановлении пленума определяется ряд моментов характеризующих обстановку в партии в прершествующий период. Приводятся факты свидетельствующие о том , что ситуация стала выходить из под контроля.

Начинавшийся процесс оздоровления внутрипартийно и общественной жизни вообще в 1938 году носил двойственный характер - декларированный курс на сокращение масштабов репрессивных мер, установление контроля на органами НКВД имели позитивное значение, но с другой стороны в многочисленных застенках содержались арестованные в прешествующий период и ожидали своей участи. С прекращением уголовных дел и освобождением из под стражи какой-либо поспешности не проявлялось.

Ключевым моментом курса январского пленума ЙК ВКП(б) стало рассмотрение апелляций коммунистов относительно их исключений из партии. Одним из первых требований пленума было установление ясных и четких мотивировок исключения. В сведения партколлегии при УКПК по Казахстану для КПК при ЦК ВКП(б) «О характере проступков коммунистов, за которые они исключались из партии и мотивы восстановлерния в партии приводятся 29 мотивов исключения из партии. Мотивов же восстановления в партии приводятся 4 – непотвержденность обвинений, исключение по клеветническим материалам, по обвинениям не могущим быть поводом к исключению, возможность воспитания коммуниста и исправления допущенных им ошибок. За период с 20 января по 20 апреля 1938 г . ПК при УКПК рассмотрело 239 дел. Соответственно по мотивам: восстановления – 1. 71 обвинение не подтвердилось; 2. По клеветническим материалам – 16; 3- как не могущее быть поводом – 60; 4 – возможность воспитания и исправления ошибок – 92 [1]. То есть по всем рассмотренным делам исключенные были восстановлены в партийных рядах. Между тем среди мотивов исключения 1 обвинялся как троцкист и 17 как имеющие связь с троцкистами и « националистами» [2]. Всего по Казахстану с 20 января по 15 апреля 1938 г. с апелляциями в республиканскую и областные партколлеги обратилось 1264 исключенных из партии. Из них было восстановлено в партии 703 коммуниста, преведено в кандидаты из членов партии 58 человек [3].

В Южноказахстанском регионе реализации тактических и идеологических установок январского пленума отразилась прежде всего, как и требовалось в рассмотрении апелляций исключенных из партии.

Так в отчете облпартколлегии, датированным 1-м октября 1938г. сообщается о фактическом положении дел. «За преиод с 20 января по 1 октября 1938 г. разобрано 559 апелляций. Разбив их на периоды исключения, получаются следующие данные:

1. Исключенные в 1932-34 гг. – 110 человек... восстановлено в партии 24, или 22%... подтверждено исключение 61-го или 55%.

2. Исключенные в 1935-1936 гг. – 287 человек, восстановлено – 140, или 48%,.подтверждено исключение -91, или 32 %.

3. Исключенные в 1937 г., разобрано 104 апелляции, восстановлено – 57, или 55%...подтверждено исключение 36, или 34,6%.

4. За 9 месяцев 1938 г. т.е. за период после постановления январского пленума ЦК ВКП(б), на исключение райкомами по 3 и 4-й категориям рассмотрено 58 апелляций, из них членов КП(б)К – 43, кандидатов – 15. Восстановлено членов партии - 8, или 14% , переведено в кандидаты 3 подтверждено исключение – 37. Кандидатов восстановлено – 3 и подтверждено исключение - 12» [4].

В оценке составителя отчета, члена Южно-Казахстанской облпартколлегии при УКПК по «КССР», полагалось – «при ЦК КП/б/К/ Шихалиева приведенные цифровые данные»... со всей наглядностью показывают, как стоявшие во главе партруководства области и целого ряда районов до начала 1938 г. троцкистско-бухаринские, национал-фашистские бандиты, путем репрессии хотели перебить наши большевистские кадры и в то же время сохранить в партии подобно себе морально-разложившиеся и чуждые элементы. Это доказывается тем, что исключенные в 1938 году 49 членов и кандидатов КП(б)К исключены за связь и защиту врагов народа – 40 чел, остальные 9 – социально-чуждые элементы. Это показывает и то, что среди коммунистов Юга значительно повысилась большевистская бдительность и постановление январского пленума ЦК ВКП(б) явилось острым оружием в беспощадной борьбе по очищению парторганизации от враждебных классово-чуждых элементов, пленум вооружил членов и кандидатов партии на решительную ликвидацию преступно-легкомысленного отношения к судьбе членов партии [5]. Приведенные цифровые данные и комментарий к ним партийного функционера в значительной степени расходятся друг с другом. Даже с учетом того, что ситуация с позиций 1938 г. рассматривалась иначе, чем с позицией дня сегодняшнего, очевидно, что наиболее решительно и, в положительном смысле, более результативным было рассмотрение апелляций исключенных в 1931-1966 гг., очевидно тех, кто не попал в водоворот арестов 1937 г. За упомянутый год их становиться меньше, текущий 1938 г. и вовсе представлен совсем слабо, особенно в части восстановления в партии. Нерешительность облпартколлегии может быть понята, но сам факт неиспользования возможностей представленных январским Пленумом по различным соображениям очевиден. Так же не указываются мотивы восстановления, как и при расплывчатости мотивов исключение из партии.

Кроме облпартколлегии и обкома партии, дела по аппеляциям исключенных могли рассматривать горкомы и райкомы. Пример по деятельности Чимкентского ГК сообщает: «...С момента решения январского пленума ЦК ВКП(б) по 10/1Х-38 года Чимкентский горком партии рассмотрел 94 дела исключенных первичными парторганизациями, из которых восстановлено 23 кроме этого партколлегией и обкомом восстановлено / по городским п/о – 8 человек, что составляет 33% отмены решений первичных парторганизаций [6]. Имеются также примеры исключения, когда выдвинутые обвинения не подтверждались. Так на пленуме Чимкентского райкома КП(б)К был исключен Мауленов М., «распространение среди колхозников антисоветских разговоров за связь с врагами и как социально-чуждого. При разборе апелляции, обвинения не подтвердились. Постановлением Партколлегии указано райкому и сделано предупреждение первому секретарю Т.Белосарову на недопустимость легкомысленного отношения к исключению из партии коммунистов, предупредив его об ответственности при повторении подобного рода ошибок» [7]. Чимкентский горком партии исключил из партии Осипенко П. за связь и покровительство врагу народа некоему Бахметьеву, который за недостачу средств по работе в кооперации осужден на 3 года... «Этот пример показывает, как враги народа находившиеся в тот период у руководства горкома расправлялись с коммунистами» [8]. Таков пример исключения из партии «по маловажным проступкам», которые однако могли стать основанием для серьезных преследований.

Одним из пунктов постановления январского пленума было указание на привлечение к партийной ответственности за клевету. По этому поводу в приводимом документе отмечается – «Нужно признать слабость работы партколлегии по привлечению к ответственности клеветников и перестраховщиков, до сей поры ни одного секретаря райкома партии не наложено партвзыскание за неправильное исключение коммунистов из партии, хотя вынесено несколько особых постановлений при разборе апелляций, с предложением ряду Райкомов КПбК привлечь к ответственности коммунистов за клевету.» Вэтом же фрагменте текста приводится факт: 23/У – 38 года Меркенский РК партии исключил из членов КПбК Ходжабекова Рахманкула, который оклеветал 15 коммунистов, 1/УІІ – 38 года постановлением Партколлегии исключение подтверждено» [9].

Другим важным моментом была выдача восстановленным в партии немедленно партийных документов: «... этот пункт выполняется плохо, можно привести ряд фактов как из – за неповоротливости и нерадения ряда секретарей райкомов партии восстановленные в партии по году не полуне получают партдокументов .... Несмотря на ряд мер принятых партколлегией и обкомом партии на 15 сентября с. г. осталось еще 96 членов и кандидатов в члены КПбК не получивших партдокументов» [10].

Приводятся также факты не выдачи партдокументов по Сайрамскому району 7 – ми восстановленным коммунистам, Келесскому – 5 [11]. Невыдача партбилетов и незаведение учетных карточек по сути дела означали фактическое невостановление в партии. Данные упущения, чем бы они не вызвались несли в себе ущутимую угрозу для исключенных. В цепочке репрессивного акта «исключение из партии – арест – вынесение приговора», исходный пункт имел рещающее эначение.

Другим важным моментом являлось так называемое «большевитское воспитание восстановленных в партии». Относительног этого отмечается: «Первичные организации и секретари райкомов не чуствую ответственности за большевитское воспитание восстановленных в партии коммунистов Райкомы в большинстве своем ограничиваются тем, что восстановленных в партии берут на учет, прикрепляют к одной из партийных организаций и дают работу, но не интересуются жизнью и работой восстановленных в партии» [12]. Партколлегия отмечает в своем отчете еще один аспект исключения – немедленное снятие с работы, что также осуждалось в постановлении январского пленума. Имеются такие факты, когда исключенных только первичными парторганизациями снимают с работы, когда это не вызывалось никакой необходимостью .... Первичная организация совхоза Джамбуловско – отделения Турксиба в июне 38 г. на общем партсобрании исключила 2-х коммунистов, один из них член КПбК с 1918 года – Семенова, работал завхозом и второй кладавщиком... эти товарищи были сняты с работы ... несмотря на то, что со дня исключения прошло 3 месяца ... решения собрания не передано на утверждение райкома партии... товарищи 3 месяца ... решения собрания не передано на утвержление райкома партии ... товарищи 3 месяца находятся без работы и не решен вопрос о пребывании их в партии. «Налицо равнодушное отношение «внизу», несмотря на возможность даваемую «сверху».

Итоговая статистика по региону выглядит так. «На 1/ІХ – 38 года числилось нерассмотренных апелляций 724, из которых рассмотрено в порядке пересмотра решений райкомов партии – 631 апелляция. Восстановлено в партии 292 коммуниста, переведено в кандидаты – 10, в сочувствующие – 14 и подтверждено исключение 310, осталось нерассмотренных 93.. С момента опубликования в печати постановления январского пленума ЦК ВКПб, в ОРПО обкома на 26/І – 38 года было 179 апелляций, на 5/ІХ – с.г. поступило 623 апелляции из всех 802 за прошедшие семь месяцев разобрано только 88 апелляций или 11%, восстановлено членов и кандидатов 68 человек, передано апелляций партколлегии области 438 и райкомам партии 200 апелляций»[13]. Названные цифры как и предыдущие, впрочем и последующие, перевести на язык политической истории крайне нелегко. Ясно то, что региональная политическая элита демонстрировала свою крайнюю беспомощность, готовность «плыть по течению» не желая вникать в сущность происходящих событий, покорно ожидать новых, еще более точных указаний из Центра. Но даже получив их она была не в состоянии выполнить их до конца если в это содержался даже небольшой элемент риска. Страх перед центром, недоверие друг к другу, неспособность к самостоятельному анализу и выдвижению самостоятельных, реалистических в тактическом отношении альтернатив, стали осью вокруг которой стало возможным раскручивание и продолжение маховика политических репрессий.

Использованные литературы

1 Политические репрессии в Казахстане в 1937-1938гг. Сборник документов. Алматы: Казахстан. 1998 -336 с.

2 АПРК.Ф.725.ОП.3.Д.173.Л.Л. 11-22

3 АПРК.Ф.725.ОП.3.Д.173.Л. 13

4 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.243

5 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.244

6 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.244

7 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.245

8 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.246

9 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.Л.246-247

10 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.239

11 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.237

12 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.238

13 АА ЮКО. Ф.16.Оп.1.Д161.Л.250