Филологические науки

Аспирант кафедры отечественной филологии Самарская А.В.

Армавирская государственная педагогическая академия

Смысловое развёртывание номинации «Париж»

в одноименном цикле М.А.Волошина

Рассматривая поэтические тексты М.А. Волошина как форму языковой объективации авторской картины мира, мы установили, что номинация «Париж» довольно часто встречается в его произведениях и служит экспликации философско-эстетической позиции автора. В разных произведениях М.А. Волошина номинация «Париж» наполняется особым содержанием, актуализирующим авторские личностные смыслы. «Через образные номинации становятся понятными субъективно-модальные смыслы, объективированные различными, но в рамках контекста функционально однородными средствами языка, ибо все они направлены творческим сознанием на акцентуацию авторского замысла» [3, с. 11].

Открывает цикл стихотворение «С Монмартра», в котором Париж получает наименование «город-Змей»: Город-Змей, сжимая звенья, /Сыплет искры в алый день. Номинация змей, предикативная конструкция сжимая звенья акцентируют сему ‘замкнутый круг’. Сравнение Парижа со змеем служит также объективации мотивов искушения, двойственности этого города. Париж Волошина то призрачно-бледный, то вызывающе-яркий. Город завораживает, манит, притягивает.

В данном стихотворении поэт показывает нам Париж сверху, что объективировано лексемой высота, наречиями издалека, далече и синтаксическими конструкциями с предлогом над: над ним издалека, над городом: Город бледным днем измучен, /Весь исчерчен тьмой излучин, /И над ним издалека –/По пустыням небосклона, /Как хоругви, как знамена, /Грозовые облака…. Обычные предметы и явления наделяются поэтом свойствами, присущими человеку, что объективирует эмотивную сферу говорящего: седой хрусталь, бледный день, пустыни небосклона, тьма излучин. Сравнительные конструкции (как хоругви; как знамена; как венец; как мистические свечи) актуализируют религиозно-мистические смыслы: И церковные порталы, как седой хрусталь.<…>Распростёрлись три луча/ Как венец…<…> На каштанах с высоты,/Как мистические свечи, / В небе теплятся цветы….

В стихотворении «Дождь» Париж показан Волошиным как бы изнутри. Посредством использования сравнительной конструкции город получает второе наименование – «серая роза», что эксплицирует смыслы ‘размытость картинки’, ‘цветение’, ‘призрачность’: В дождь Париж расцветает, /Точно серая роза…/ Шелестит, опьяняет/ Влажной лаской наркоза. Пленительная прелесть Парижа объективирована предикатами шелестит, опьяняет, расцветает и лексемой наркоз, актуализирующей семы ‘уход от реальности’, ‘чувство блаженства’. Всё показано автором в динамике, актуализации которой способствует ввод в ткань текста предикатов вьются, разбегаются, несутся, замутились, танцуя, смеясь лику; наречий быстрее, торопливо: А по окнам танцуя/ Все быстрее, быстрее, / И смеясь, и ликуя /Вьются серые феи… На синеющем лаке /Разбегаются блики… /В проносящемся мраке/ Замутились их лики.

В стихотворении «Дождь» Волошин сосредоточивает свое внимание на теме единства человека и природы: дождь сравнивается с процессом вышивания, что маркировано лексемами пальцы, пяльцы, нити, иголка, антропоморфными метафорами целуют прохожих, ласкают растенья: Тянут тысячи пальцев/Нити серого шёлка,/И касается пяльцев/ Торопливо иголка. <…> Сколько глазок несхожих!/И несутся в смятенье, /И целуют прохожих, / И ласкают растенья… . Номинация «дождь» приобретает в тексте дополнительные, мистические смыслы, объективированные словосочетаниями серые феи, несхожие глазки.

Дождь закончился, и к Парижу постепенно возвращается яркость и привычная всем четкость линий; исчезают «туманы». Даже воздух, свежий и чистый, становится у Волошина «чётким». Всё «вспыхивает» новыми красками: Мир стряхнул покров туманов.//Четкий воздух свеж и чист.//На больших стволах каштанов/Ярко вспыхнул бледный лист. Однако лексемы «серый», «дымчатый» и «бледный» отправляют нас к понятиям «болезненный», «призрачный», «блеклый», объективирующим внутреннее состояние героя: И сквозь дымчатые щели/Потускневшего окна/Бледно пишет акварели/ Эта бледная весна.

Различные сочетания красного и серого эксплицируются в стихотворениях цикла эпитетами в дымчатой вуали, в жемчужной дали, огненная осень, перламутровая просинь, бронзовые листы, в лиловой дали. В импрессионистическом пейзаже Волошина красный цвет растворяется в сером и становится лиловым: Вечер…Тучи…Алый свет/Разлился в лиловой дали: /Красный в сером – это цвет/Надрывающей печали. Эпитет надрывающей, словоформы иглы, линий. синтаксическая конструкция бездны, пронзенной насквозь актуализируют эмотивную доминанту: чувство тоски, безысходности. Лирический герой страдает, но Волошин включал страдание в понятие радости: «Для меня жизнь – радость. Хотя, может, многое, что другие называют страданием, я называю радостью. Я страдание включаю в понятие радости» (цит. по [2, с. 63]). Таким образом, функциональная специфика номинации «Париж» у Волошина определяется коммуникативными стратегиями автора – раскрыть своё видение этого города, выразить в слове свои эмоции, оценки, что, в свою очередь, способствует дешифровке авторских смыслов. Париж Волошина представлен номинациями сумерки, наваждение, тоска, плен, грусть, сон, страдание и радость.

Литература

1. Волошин М.А. Стихотворения. – М.: Профиздат, 2000.

2. Купченко В.П. Странствие М.Волошина: Документальное повествование. – СПб:Изд-во «Logos», 1997.

3. Четверикова О.В. Знаки авторства как средства вербальной манифестации смысловой сферы творческой языковой личности: автореферат дисс. … докт. филол. наук. – Тверь,2013.