Харитонов
Алексей Сергеевич
аспирант
кафедры государственно-правовых дисциплин юридического института Владимирского
государственного
университета
имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, Россия
Исторический аспект
органического правосознания К.П.Победоносцева
В рамках исторической концепции консервативное
мышление критикует признак универсальности во времени и пространстве, а также
свойство внеисторичности и рациональности правовых идеалов, свойственных
естественно-правовой школе. В частности, Ф.К. фон Савиньи подвергает сомнению
постулат естественного права, «будто бы существует практическое естественное
или разумное право в качестве идеального законодательства пригодное для всех
времён и народов» [16;7]. Данное опровержение основателя исторической школы
права используется К.П.Победоносцевым в качестве одного из примеров, приводимых
обер-прокурором Св. Синода Николаю Александровичу в лекциях по законоведению.
Абсолютно неверным полагал К.П.Победоносцев «под именем естественного установить
идеальное право человеческих отношений и придать ему господственное значение» [4;68-69].
Таким образом, следует сделать вывод о том, что
с точки зрения исторического аспекта консервативная теория права противоположно
постулированию универсальности рациональных естественно-правовых норм,
характерных для либерально-механицистского подхода.
Один из представителей исторической школы
происхождения права, немецкий историк, социолог и философ Эрнст Трёльч, в своей
работе «Историзм и его проблемы» указывает на контрдовод универсальной
значимости правовых норм естественно-правовой школы «в открытии исторических
общностей как индивидуальных организмов и в органистическом традиционализме» [13;238].
Следовательно, консервативная теория права обнаруживает противоположный
«статичному абстрактному существу просветительской философии» [3;189] -
исторически сформированный коллективный субъект в лице народа, а априорную
массовую объективность «индивидуально-своеобразного духа народа» [11;12] -
субъективизму обезличенного индивидуалистического разума в качестве источника
права. Ведь именно «Народный дух – есть, как считает Г.Ф.Пухта, - источник
человеческого или естественного права» [11;13].
Существует необходимость выделить основные черты
органической теории как основной принцип построения социально-философских
конструкций консерватизма в сравнении с иными вариантами органических
представлений. В частности, тот тип органической теории, который используется
консерваторами, имеет ряд существенных отличий от биологической органологии,
разработанной Гербертом Спенсером и Огюстом Контом, сравнение с которой
предлагает Н.Н.Страхов: «не естествознание развило понятие об организмах…не
организмы произвели органические категории» [14;35]. В связи с этим, следует
привести ремарку К.П.Победоносцева, посвящённую произведению исследователя
политического строя Англии XIX столетия Уолтера
Бейджхота «Естествознание и политика. Мысль о применении начал естественного
подбора и наследственности к политическому обществу», в которой обер-прокурор
Св. Синода обращает внимание: «из самого заглавия книги видно тенденциозное её
направление, в смысле учения, полагающего в основу всякого знания начала…наук
естественных» [8;407].
Также аналогичной точки зрения придерживаются и
представители направления пореформенного консерватизма, получившего название
«почвеннического», А.А.Григорьев, славянофил И.Киреевский и Н.Н.Страхов.
Последний отмечает, что «органические категории явились в мир человеческих идей
из немецкого идеализма» [14;53], главным утверждением которого Н.Н.Страхов
считает принадлежащее классику идеалистической философии Ф.В.Й.Шеллингу –
«организм есть принцип вещей» [15;403]. Автор «естественной системы истории» [2;73],
созданной при помощи органической теории, Н.Я.Данилевский также отмечал: «как
поразительно и заразительно было влияние бредней немецкой натурфилософии» [1;480].
К.П.Победоносцев предлагает определение сущности
правовых форм с исторической точки зрения, базируясь при этом на
общеконсервативном принципе телеологического развития народа как
естественно-исторически сформированного объединения людей: «Во всякой форме
выражается идея; форма развивается и совершенствуется по мере того, как
очищается сознание идеи» [6;4]. Обер-прокурор Св. Синода считает, что внутри
любой традиционной правовой формы находится именно внутренняя идея: «В глубине
старых учреждений…лежит идея…истекающая из основ народного духа» [7;382], тем
самым соглашаясь с А.Токвилем, предлагавшим аналогичное разъяснение: «В
человеческих учреждениях…существует особая центральная и невидимая сила,
составляющая истинную основу жизни» [12;95].
К.П.Победоносцев рассматривает бытие народа как
исторически обусловленную взаимосвязь того, что существует по факту с тем, что
должно существовать в соответствии с высшим этическим замыслом и приходит к
выводу, что в основе любой правовой формы лежит «жизненное начало, издавна
таившееся в ней…историческое зерно…из которого ей суждено расти…до полного
сознательного совершенства» [9;211]. «Это зерно всего дороже, потому что в нём
выразилась древним установлением исконная потребность духа, - убеждён
обер-прокурор, - в нём отразилась истина, в глубине духа скрытая» [9;211-212].
Таким образом, К.П.Победоносцев изучает развитие народа с присущим ему народным
духом, обуславливающим особенности правосознания как отдельного субъекта
общества, так и их коллективного разума, с точки зрения постепенного
поступательного роста уровня правовых и государственных институтов, чем
демонстрирует сходство с традиционными взглядами других представителей консервативной
органической теории. Аналогичным образом описывал процесс обретения правом
общечеловеческой значимости Г.Ф.Пухта: «от первоначальной простоты правовых
форм к их постепенной индивидуализации, обусловленной внутренней идеей» [11;42].
Основные принципы органического правосознания
были определены К.П.Победоносцевым на фоне его исследования исторических
особенностей института крепостного права России, которые, с его точки зрения,
являлись конкретной правовой формой построения отношений власти и подчинения
между государством и личностью.
Первоначальному этапу было свойственно
«равнодушное отношение ко всякому ограничению свободы…и весьма слабое развитие
высших…духовных начала общественной организации» [10;224], что даёт основания
К.П.Победоносцеву придти к выводу о грубости первоначально установленных
правовых форм «отдельно от исторической и местной обстановки» [9;211], в
результате чего они кажутся «пустой обрядностью» [9;211]. Но обер-прокурор Св.
Синода убеждён, что такой способ построения правовых форм – «явление преходящее
и случайное» [7;382], потому как «грубая форма – произведение грубого обычая,
грубого права» [7;382].
В совокупности с общей тенденцией движения «от
бессознательного к сознательному», К.П.Победоносцев полагает, что изначально
невозможно обнаружить ни в одном обществе тех положительных характеристик,
которые обнаружатся в нём по истечении времени: «в первоначальном проявлении и
употреблении той или другой формы…разумного сознания тех начал, которым суждено
в ней выясниться впоследствии» [9;211]. Также обер-прокурор отмечает, что к XVIII
столетию «существенные признаки крепостного права не определились в юридической
норме» [10;211]. А произошло это, во многом, из-за того, что «Законодательство XVIII
столетия вовсе не ставило перед собою…задачи…определить целую область
юридических отношений между владельцем и подвластными ему людьми» [5;211]
вследствие того, что «тогдашнее общество не настолько было способно к
отвлечению…чтобы выработать в себе идею рабства» [5;211].
Закономерным и последовательным видит развитие
общества и его государственных и правовых институтов К.П.Победоносцев, когда
«правовая форма в самом первом проявлении своём оказывается разумной
относительно действительности, посреди которой возникла, представляется не
чуждой, извне принесённой, произвольно установленной формой, а состоит в связи
с потребностями своего времени и удовлетворяет им в практическом применении» [9;210].
XVII век был тем историческим периодом развития России, в
котором, по мнению обер-прокурора Св. Синода, «в тогдашнем состоянии общества»
главной потребности, которая состояла в чётком и организованном на
государственном уровне разделении между собой сословий – «не юридическое
определение отношений одного класса к другому…а простая и решительная
правительственная мера – прикрепление целого класса землевладельцев к земле,
состоявшей во владении помещиков и вотчинников» [5;211]. Таким образом,
крепостное право, с точки зрения К.П.Победоносцева, выполняет, по сути, роль
«формы, необходимой для успешного поступления законов» [10;224].
Обер-прокурор Св. Синода убеждён, что
«развиваясь последовательно по мере развития общественных отношений» [9;211],
правовая форма «через долгое время достигает того вида, в котором можно указать
её место в системе права, обнаружить вполне разумное её значение» [9;211]. В
первой половине XVIII столетия в данной ситуации оказывается и
институт крепостного права, так как «власть, образовавшаяся вследствие причин
политических» оказывается в таком положении, что понимает важность определения
сущности в юридическом аспекте «учреждения, в течение двух почти столетий
существовавшего без положительных определений» [10;208].
ЛИТЕРАТУРА:
1. Данилевский Н.Я.
Дарвинизм. Критическое исследование Н.Я.Данилеского: В 2-х т. СПб.: М.Е.Комаров,
1885-1889. Т.1. 4.1. СПб., 1885. X, [2], 519 с. Т.1. 4.2. СПб., 1885. XVI, 530,
148 с. Т.2. СПб., 1889. 200 с.
2. Данилевский Н.Я. Россия
и Европа. СПб.: Изд. С.-Петербургского ун-та, изд. «Глагол», 1995. 552 с.
3. Победоносцев К.П.
Вопросы жизни // Победоносцев К.П. Сочинения. СПб.: Наука, 1996. С. 172-202
4. Победоносцев К.П.
Записки по законоведению: Курс лекций. 1885-1888 гг. / Публ. и комментарии
Е.В.Тимошиной // Правоведение. СПб., 1997. № 1. С.72-80.
5. Победоносцев К.П.
Заметки для истории крепостного права в России // Русский вестник. М„ 1858. Т.
15. Июнь. Кн.1. С.209-248. Кн.2. С.459-498. Т. 16. Август. Кн.2. С.537-582.
6. Победоносцев К.П.
Критика на сочинение М.М.Михайлова о Русском гражданском
судопроизводстве до издания Свода Законов 1832 г. // Архив исторических и
практических сведений, относящихся до России. СПб., 1859. Кн.1. С. 1-62.
7. Победоносцев К.П.
Московский сборник // Победоносцев К.П. Сочинения. СПб.: Наука, 1996. 585 с.
8. Победоносцев К.П. Новые
русские книги за три месяца // Гражданин. СПб., 1874. № 13-14. С.407.
9. Победоносцев К.П.
Приобретение собственности и поземельные книги // Русский вестник. М., 1860.
Т.28. Июль. Кн.1. С.5-39. Кн.2. С. 193-230.
10. Победоносцев К.П.
Утверждение крепостного права в России в XVIII столетии//Русский вестник. М.,
1861. Т.35. Сентябрь. С.223-253.
11. Пухта Г.Ф. Энциклопедия
права. Ярославль: тип. Г.Фальк, 1872. 99 с.
12. Токвиль А. де.
Старый порядок и революция. СПб.: тип. СПб. акц. общ. «Слово»,
1906. 250 с.
13.
Трёльч
Э. Историзм и его проблемы. Логическая проблема философии истории. М., 2007.
649 с.
14. Страхов H.H.
Органические категории // Журнал Министерства Народного Просвещения. СПб.,
1861. № 3. С.49-63.
15. Фишер К. Шеллинг //
Фишер К. История новой философии: В 8 т. СПб.: Д.Е.Жуковский, 1901-1909. Т.7.
СПб., 1905. XXVI, 893 с.
16. Savigny F.K. von. Vom Beruf unserer Zeit fur Gesetzgebung und
Rechtswissenschaft. Heidelberg. Mohr und Zimmer, 1814. [4], 162 S.