Харитонов Алексей Сергеевич

аспирант кафедры государственно-правовых дисциплин юридического института Владимирского государственного

университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, Россия

 

Исторический аспект органического правосознания К.П.Победоносцева

 

В рамках исторической концепции консервативное мышление критикует признак универсальности во времени и пространстве, а также свойство внеисторичности и рациональности правовых идеалов, свойственных естественно-правовой школе. В частности, Ф.К. фон Савиньи подвергает сомнению постулат естественного права, «будто бы существует практическое естественное или разумное право в качестве идеального законодательства пригодное для всех времён и народов» [16;7]. Данное опровержение основателя исторической школы права используется К.П.Победоносцевым в качестве одного из примеров, приводимых обер-прокурором Св. Синода Николаю Александровичу в лекциях по законоведению. Абсолютно неверным полагал К.П.Победоносцев «под именем естественного установить идеальное право человеческих отношений и придать ему господственное значение» [4;68-69].

Таким образом, следует сделать вывод о том, что с точки зрения исторического аспекта консервативная теория права противоположно постулированию универсальности рациональных естественно-правовых норм, характерных для либерально-механицистского подхода.

Один из представителей исторической школы происхождения права, немецкий историк, социолог и философ Эрнст Трёльч, в своей работе «Историзм и его проблемы» указывает на контрдовод универсальной значимости правовых норм естественно-правовой школы «в открытии исторических общностей как индивидуальных организмов и в органистическом традиционализме» [13;238]. Следовательно, консервативная теория права обнаруживает противоположный «статичному абстрактному существу просветительской философии» [3;189] - исторически сформированный коллективный субъект в лице народа, а априорную массовую объективность «индивидуально-своеобразного духа народа» [11;12] - субъективизму обезличенного индивидуалистического разума в качестве источника права. Ведь именно «Народный дух – есть, как считает Г.Ф.Пухта, - источник человеческого или естественного права» [11;13].

Существует необходимость выделить основные черты органической теории как основной принцип построения социально-философских конструкций консерватизма в сравнении с иными вариантами органических представлений. В частности, тот тип органической теории, который используется консерваторами, имеет ряд существенных отличий от биологической органологии, разработанной Гербертом Спенсером и Огюстом Контом, сравнение с которой предлагает Н.Н.Страхов: «не естествознание развило понятие об организмах…не организмы произвели органические категории» [14;35]. В связи с этим, следует привести ремарку К.П.Победоносцева, посвящённую произведению исследователя политического строя Англии XIX столетия Уолтера Бейджхота «Естествознание и политика. Мысль о применении начал естественного подбора и наследственности к политическому обществу», в которой обер-прокурор Св. Синода обращает внимание: «из самого заглавия книги видно тенденциозное её направление, в смысле учения, полагающего в основу всякого знания начала…наук естественных» [8;407].

Также аналогичной точки зрения придерживаются и представители направления пореформенного консерватизма, получившего название «почвеннического», А.А.Григорьев, славянофил И.Киреевский и Н.Н.Страхов. Последний отмечает, что «органические категории явились в мир человеческих идей из немецкого идеализма» [14;53], главным утверждением которого Н.Н.Страхов считает принадлежащее классику идеалистической философии Ф.В.Й.Шеллингу – «организм есть принцип вещей» [15;403]. Автор «естественной системы истории» [2;73], созданной при помощи органической теории, Н.Я.Данилевский также отмечал: «как поразительно и заразительно было влияние бредней немецкой натурфилософии» [1;480].

К.П.Победоносцев предлагает определение сущности правовых форм с исторической точки зрения, базируясь при этом на общеконсервативном принципе телеологического развития народа как естественно-исторически сформированного объединения людей: «Во всякой форме выражается идея; форма развивается и совершенствуется по мере того, как очищается сознание идеи» [6;4]. Обер-прокурор Св. Синода считает, что внутри любой традиционной правовой формы находится именно внутренняя идея: «В глубине старых учреждений…лежит идея…истекающая из основ народного духа» [7;382], тем самым соглашаясь с А.Токвилем, предлагавшим аналогичное разъяснение: «В человеческих учреждениях…существует особая центральная и невидимая сила, составляющая истинную основу жизни» [12;95].

К.П.Победоносцев рассматривает бытие народа как исторически обусловленную взаимосвязь того, что существует по факту с тем, что должно существовать в соответствии с высшим этическим замыслом и приходит к выводу, что в основе любой правовой формы лежит «жизненное начало, издавна таившееся в ней…историческое зерно…из которого ей суждено расти…до полного сознательного совершенства» [9;211]. «Это зерно всего дороже, потому что в нём выразилась древним установлением исконная потребность духа, - убеждён обер-прокурор, - в нём отразилась истина, в глубине духа скрытая» [9;211-212]. Таким образом, К.П.Победоносцев изучает развитие народа с присущим ему народным духом, обуславливающим особенности правосознания как отдельного субъекта общества, так и их коллективного разума, с точки зрения постепенного поступательного роста уровня правовых и государственных институтов, чем демонстрирует сходство с традиционными взглядами других представителей консервативной органической теории. Аналогичным образом описывал процесс обретения правом общечеловеческой значимости Г.Ф.Пухта: «от первоначальной простоты правовых форм к их постепенной индивидуализации, обусловленной внутренней идеей» [11;42].

Основные принципы органического правосознания были определены К.П.Победоносцевым на фоне его исследования исторических особенностей института крепостного права России, которые, с его точки зрения, являлись конкретной правовой формой построения отношений власти и подчинения между государством и личностью.

Первоначальному этапу было свойственно «равнодушное отношение ко всякому ограничению свободы…и весьма слабое развитие высших…духовных начала общественной организации» [10;224], что даёт основания К.П.Победоносцеву придти к выводу о грубости первоначально установленных правовых форм «отдельно от исторической и местной обстановки» [9;211], в результате чего они кажутся «пустой обрядностью» [9;211]. Но обер-прокурор Св. Синода убеждён, что такой способ построения правовых форм – «явление преходящее и случайное» [7;382], потому как «грубая форма – произведение грубого обычая, грубого права» [7;382].

В совокупности с общей тенденцией движения «от бессознательного к сознательному», К.П.Победоносцев полагает, что изначально невозможно обнаружить ни в одном обществе тех положительных характеристик, которые обнаружатся в нём по истечении времени: «в первоначальном проявлении и употреблении той или другой формы…разумного сознания тех начал, которым суждено в ней выясниться впоследствии» [9;211]. Также обер-прокурор отмечает, что к XVIII столетию «существенные признаки крепостного права не определились в юридической норме» [10;211]. А произошло это, во многом, из-за того, что «Законодательство XVIII столетия вовсе не ставило перед собою…задачи…определить целую область юридических отношений между владельцем и подвластными ему людьми» [5;211] вследствие того, что «тогдашнее общество не настолько было способно к отвлечению…чтобы выработать в себе идею рабства» [5;211].

Закономерным и последовательным видит развитие общества и его государственных и правовых институтов К.П.Победоносцев, когда «правовая форма в самом первом проявлении своём оказывается разумной относительно действительности, посреди которой возникла, представляется не чуждой, извне принесённой, произвольно установленной формой, а состоит в связи с потребностями своего времени и удовлетворяет им в практическом применении» [9;210]. XVII век был тем историческим периодом развития России, в котором, по мнению обер-прокурора Св. Синода, «в тогдашнем состоянии общества» главной потребности, которая состояла в чётком и организованном на государственном уровне разделении между собой сословий – «не юридическое определение отношений одного класса к другому…а простая и решительная правительственная мера – прикрепление целого класса землевладельцев к земле, состоявшей во владении помещиков и вотчинников» [5;211]. Таким образом, крепостное право, с точки зрения К.П.Победоносцева, выполняет, по сути, роль «формы, необходимой для успешного поступления законов» [10;224].

Обер-прокурор Св. Синода убеждён, что «развиваясь последовательно по мере развития общественных отношений» [9;211], правовая форма «через долгое время достигает того вида, в котором можно указать её место в системе права, обнаружить вполне разумное её значение» [9;211]. В первой половине XVIII столетия в данной ситуации оказывается и институт крепостного права, так как «власть, образовавшаяся вследствие причин политических» оказывается в таком положении, что понимает важность определения сущности в юридическом аспекте «учреждения, в течение двух почти столетий существовавшего без положительных определений» [10;208].

 

ЛИТЕРАТУРА:

 

1.     Данилевский Н.Я. Дарвинизм. Критическое исследование Н.Я.Данилеского: В 2-х т. СПб.: М.Е.Комаров, 1885-1889. Т.1. 4.1. СПб., 1885. X, [2], 519 с. Т.1. 4.2. СПб., 1885. XVI, 530, 148 с. Т.2. СПб., 1889. 200 с.

2.     Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб.: Изд. С.-Петербургского ун-та, изд. «Глагол», 1995. 552 с.

3.     Победоносцев К.П. Вопросы жизни // Победоносцев К.П. Сочинения. СПб.: Наука, 1996. С. 172-202

4.     Победоносцев К.П. Записки по законоведению: Курс лекций. 1885-1888 гг. / Публ. и комментарии Е.В.Тимошиной // Правоведение. СПб., 1997. № 1. С.72-80.

5.     Победоносцев К.П. Заметки для истории крепостного права в России // Русский вестник. М„ 1858. Т. 15. Июнь. Кн.1. С.209-248. Кн.2. С.459-498. Т. 16. Ав­густ. Кн.2. С.537-582.

6.     Победоносцев К.П. Критика на сочинение М.М.Михайлова о Русском гражданском судопроизводстве до издания Свода Законов 1832 г. // Архив истори­ческих и практических сведений, относящихся до России. СПб., 1859. Кн.1. С. 1-62.

7.     Победоносцев К.П. Московский сборник // Победоносцев К.П. Сочинения. СПб.: Наука, 1996. 585 с.

8.     Победоносцев К.П. Новые русские книги за три месяца // Гражданин. СПб., 1874. № 13-14. С.407.

9.     Победоносцев К.П. Приобретение собственности и поземельные книги // Русский вестник. М., 1860. Т.28. Июль. Кн.1. С.5-39. Кн.2. С. 193-230.

10. Победоносцев К.П. Утверждение крепостного права в России в XVIII столетии//Русский вестник. М., 1861. Т.35. Сентябрь. С.223-253.

11. Пухта Г.Ф. Энциклопедия права. Ярославль: тип. Г.Фальк, 1872. 99 с.

12. Токвиль А. де. Старый порядок и революция. СПб.: тип. СПб. акц. общ. «Слово», 1906. 250 с.

13.                      Трёльч Э. Историзм и его проблемы. Логическая проблема философии истории. М., 2007. 649 с.

14. Страхов H.H. Органические категории // Журнал Министерства Народно­го Просвещения. СПб., 1861. № 3. С.49-63.

15. Фишер К. Шеллинг // Фишер К. История новой философии: В 8 т. СПб.: Д.Е.Жуковский, 1901-1909. Т.7. СПб., 1905. XXVI, 893 с.

16. Savigny F.K. von. Vom Beruf unserer Zeit fur Gesetzgebung und Rechtswissenschaft. Heidelberg. Mohr und Zimmer, 1814. [4], 162 S.