к.ю.н., доцент Кравченко А.Г.

к.ю.н., доцент Мамычев А.Ю.

Таганрогский государственный педагогический институт
имени А.П. Чехова

БАЗОВЫЕ СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ДОМИНАНТЫ ВЛАСТНО-ПРАВОВОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ
ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Статья написана при финансовой поддержке РГНФ,
проект №12-33-01274 а2

Известный политолог Ф. Закария, отмечал, что «мы всегда жили при смешанном правлении в аристотелевском смысле слова. У нас была демократия, но были и другие, недемократические элементы, которые всегда входили в состав смешанного общественного устройства, законов» [2, 76]. Особенно это положение актуализируется в эпоху перемен, а именно в процессе перехода (модернизации) политико-правовой организации общества. Например, «затянувшаяся» смена авторитарных социально-политических систем и персонифицированных режимов на демократический стандарт, протекающие на постсоветском пространстве.

Однако мы не согласны с политическим наброском будущего развития политических режимов формата фукуямовского рассуждения, предложенный Ф. Закария, а именно с тем, что «мы подходим к тому моменту, когда все они (различные смешанные элементы – А.К., А.М.) смываются большой демократической волной». Эта, так называемая «волна» сегодня достаточно абстрактна и противоречива. Более того после этой «волны» во многих постсоветских государственно-правовых пространствах восстанавливаются традиционные политические практики публично-властного взаимодействия в обществе, а нанесенные «волной» институты, идеи и ценности адаптируются либо изменяются в соответствии с воспроизводящимся в обществе социокультурным укладом.

Поэтому более объективной, лишенной универсально-утопического пафоса, можно считать позицию Велихана Мирзеханова, согласно которой современные процессы модернизации «переходных обществ все более оказываются под сильнейшим воздействием Запада и сводятся к освоению институтов и норм западной либеральной демократии. Однако процесс этот противоречив и неоднозначен, ибо ни одно из трансформирующихся обществ не в состоянии отрешиться от собственного прошлого, своих традиций и норм политической жизни» (6, 195).

Представляется, что оппозиция между традициями и инновациями является исконной в интеллектуальных построениях и в политической практике на протяжении развития политической и правовой мысли. В контексте развития политических пространств эта оппозиция не только «обнажала противоречия» в развитии, но и «стимулировала» качественную трансформации политико-правовой организации. Так, классическим примером могут служить политэкономическая теория К. Маркса и социально-политическая концепция М. Вебера. Первый обосновывал, что социально-экономическое развитие «первичнее» любых традиций и ценностей, которые «сметаются», объективно разрушаются в ходе изменений общественных отношений, при переходе от одной формации к другой [5]. Второй, напротив, настаивал на том, что ценности, традиции, верования и т.п. обусловливают специфику хозяйственных практик, преемственность в развитии общественных отношений и проч. [1].

При этом говоря о процессах трансформации (модернизации и консерватизме), следует учитывать следующие моменты:

Во-первых, это нелинейные, сложные и неоднозначные процессы, поэтому могут существовать и развиваться разные консервативные и модернизационные проекты, а также возможны варианты их совмещения (конвергенции) в политике государственной власти. Кроме того, эти процессы имеют различные этапы, стадии. Например, говоря о модернизационном проекте трансформации публично-властных отношений, Рональд Инглхарт отмечает: «Каждый этап модернизации определенным образом изменяет мировоззрение людей. Индустриализация приносит бюрократизацию, иерархичность, централизацию в принятие решений, секуляризацию и разрушение традиционных стереотипов поведения. Становление постиндустриального общества отторгает бюрократизацию и централизацию и ориентирует людей на личную автономию и ценности самовыражения» [3, 165].

Во-вторых, эти процессы всегда развиваются в контексте определенной социокультурной среды и, соответственно, имеют свою специфику и «локальные» закономерности развития, поскольку любая трансформация «осуществляется в конкретной социальной и культурной среде, причем людьми, у которых есть собственные привычки и взгляды, во многом унаследованные от прошлого. Значение этой среды и этих взглядов особенно велико, если страна в целом еще не готова к переменам» [4, 216]. Так, например, по данным международных социально-политических исследований, проведенных World Values Survey в 2007 – 2010 гг., современные постиндустриальные общества и демократические политические системы двигаются в более или менее одном и том же направлении развития, но социокультурные различия между ними не только не уменьшаются, но в ряде случае только увеличиваются. При этом политологи и социологи, проводившие данные исследования отмечают: «Несмотря на то, что ценностные ориентиры могут меняться и меняются, они продолжают отражать историческое наследие общества» [3, 173 – 18].

С учетом этого отметим, что с нашей точки зрения главным ориентиром развития политического процесса в современной России выступает необходимость формирования правовой государственности как особого социокультурного типа политико-правовой организации), восстановление политической стабильности, устойчивости и адекватности социально-властного взаимодействия (в системе личность – общество – государство), а обеспечение режима законности и эффективности государственной власти зависит от поиска национальной стратегии обновления политической и правовой жизни российского общества, развития духовной и нравственной основы, поиска общественного идеала (идейно-концептуальной доктрины, отвечающей истории развития российского государства, его современному состоянию и условиям, а также будущим ориентирам).

В российской политической и правовой мысли реальное либо мнимое ослабление государства интерпретируется доктринальным, профессиональным и массовым политическим сознанием, на протяжении всей истории, в качестве негативной тенденции, инициирующей деструктивные и конфликтогенные факторы и события, аномические политические процессы, инволюцию правовой культуры и нигилизм. При этом кардинальное реформирование публично-властных институтов власти традиционно приводит в России к ослаблению государства, к развитию функциональных искажений и деформаций системы государственной власти.

Поэтому следует выделить в качестве устойчивой национальной тенденции потребность к усилению институционально-правовой и социально-политической активности государства, укреплению и стабильности его властно-иерархической структуры, которые связываются с восстановлением порядка и контроля над территорией и обеспечением национальной безопасности, а доминирующим вектором развития российского политического пространства является институционализация в конкретно-исторических условиях сильной демократической государственности, идеократически обусловленной и стремящейся к установлению баланса между национальными интересами, потребностями (личности –общества – государства) и общемировыми достижениями

Литература:

1. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. [Электронный ресурс]. URL: www.scilib.narod.ru/other/Weber/index.html/ (дата обращения: 11.02.2012 г.)

2. Закария Ф. Неолиберальная демократия пять лет спустя: судьба демократии в двадцать первом веке // Логос. 2004. № 2 (42).

3. Инглхарт Р. Модернизация и демократия // Демократия и модернизация: к дискуссии о вызовах XXI века / Центр исследований постиндустриального общества. М., 2010.

4. Красильщиков В. От авторитаризма к демократии на путях модернизации: общее и особенное // Демократия и модернизация: к дискуссии о вызовах XXI века / Центр исследований постиндустриального общества. М., 2010.

5. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 45.

6. Мирзеханов В. Власть, демократия и «разумное правление»» в переходных обществах // Логос. 2003. № 4-5 (39).